Hypnotized

Что-то волшебное было в этом человеке, невероятно сильное, уверенное, притягательное. Достаточно было одного взгляда на него даже издали, чтобы понять, что глаза у него хищные, вытягивающие энергию из всего живого вокруг, а светящийся в них интеллект делал их убийственно сексуальными. Я бы могла сказать, что он красив как бог, но красоты ему придавала именно уверенность в себе. За те секунды, что он потратил на то, чтобы подойти к нашему столику, его улыбка окончательно обезоружила меня, замершую с бокалом вина у самых губ. Надеюсь, Гэри не заметил, что я так откровенно пялюсь на его друга. Стейша еще сегодня на пляже показывала мне фотографию Барака, я оценила его внешность как вполне приятную, но теперь, видя его “вживую”, я поняла, что она имела в виду, говоря о его магнетизме. На него хотелось наброситься, он вселял невероятное чувство сексуального голода и порождал во вмиг воспалившемся мозгу череду безобразно эротических образов. Он протянул ладонь и пожал мою руку, представившись. Его улыбка так ослепила меня белизной зубов, что я едва не забыла об ответной. Что удивительно, практически все израильтяне имеют идеально ровные белые зубы, разгадать причину этого чуда мне пока не удалось. Возможно, у них в почете культ стоматологической эстетики и имеет место некое вмешательство. Барак присел за наш столик и бросил мимолетный взгляд на опустевшую тарелку, на которой сиротливо лежала одна-единственная креветка, о которой мы со Стейшей просто забыли, увидев явление Христа народу. Гэри по-хозяйски расположил ладонь на моем бедре, обозначая территорию, и я на секунду прильнула к нему, отгоняя дурман от встречи с Бараком, однако все же тайком наблюдала за движением его губ в то время как он делал заказ официанту. Из его уст иврит звучал как шепот морских волн, ему шел иврит, если можно так выразиться, глубокий негромкий голос Барака ласкал слух, и от того я все крепче сжимала руку Гэри, стараясь ничем не выдавать своего интереса. И только Стейша, для которой и был приглашен специальный гость, тихо хихикала над моими попытками скрыть откровенную волну желания, которой я так легко отдалась, наверное, впервые. Я то и дело теряла контроль над своим взглядом, практически поедая глазами этого восхитительного мужчину, и Барак прекрасно видел, как действует на меня, точно обученный пёс он чуял моё смущение, его глаза лукаво улыбались, празднуя победу над очередной молоденькой глупышкой. Отойдя со Стейшей в уборную, я едва сдержала порыв запрыгать от восхищения Бараком, его невероятной подачей себя и внешностью. Она нашла мои глупые реплики забавными, потрепала по плечу и напомнила в шутку, что он “принадлежит ей”. Ну, клеить я его и не собиралась, ведь у меня есть Гэри, тем более, Гэри тоже хорош собой - в отличии от кареглазого шатена Барака он блондин со светлыми серо-голубыми глазами, чуть ниже ростом, но при том ладный, харизматичный и весёлый парень, душа компании. Впрочем от них обоих ничего серьезного ожидать не приходилось, так как я в Израиль приехала всего на две недели, забросив душную Москву и опостылевший офис, а Стейша, в миру - Настя, дитя советской Украины, иммигрировавшее семнадцать лет назад в Америку, и того меньше - дней на десять. Но она, в отличие от меня, знала и Гэри, и Барака до путешествия сюда. Так она и попала в Тель-Авив - Гэри пригласил пожить у себя. Гэри как-то сам собой испарился в направлении дома, чтобы погулять с соседской собакой, оставив нас наедине с флиртующим отнюдь не со мной другом. Барак пристроился между нами для совместной фотографии, но сдается мне, что сделал он это больше ради того, чтобы сократить расстояние между всеми нами и оценить “поле для деятельности”. Он не лапал откровенно, да и вообще все его прикосновения казались почти невинными, но настолько продуманными, что когда его пальцы едва скользнули по моей талии, я не знала куда деться от неловкости, вызванной собственным неоправданным к нему отношением. Уже разглядывая получившееся фото, я поняла, что с Настей он проделал тоже самое, едва касаясь… Едва касаясь… Барак расплатился и повел нас по улице в совершенно противоположную от дома Гэри сторону. Дизенгофф - оживленная курортная улочка - пестрела гирляндами огней кафе и баров, кишащих людьми, невзирая на будний день. Туристов здесь было не очень много, в основном в барах обитали местные, примечательно - мужчины. Удивительная страна - Израиль, девушки здесь мало того что не отличаются особой изюминкой, так еще и рождаются в печально низком количестве. Они не особенно следят за собой и, как мне сообщил один знакомый, бревна в постели и не считают нужным что-то менять в себе. Причина единственная - евреи женятся на еврейках, это непреложное правило, поэтому барышни здесь еще и кастинг по выбору супруга могут устраивать. Мальчишки, мужчины здесь не в пример им рослые, ухоженные, накачанные и, глядя в божественную спину Барака, я не могла представить его с какой-нибудь зачуханной снулой рыбой, бьющего фужер с криком “Мазелтоф!”. И даже Гэри, проживший двадцать четыре года в Америке, совершенно не похожий на еврея как внешностью, так и характером, возможно станет жертвой правил своей нации. Хотя кто знает, он тот еще оболтус... Квартира Барака вызвала у меня смешанные чувства, планировка - да, замечательная, интерьер хоть и был выполнен со вкусом, но многое мне показалось лишним. Двухэтажная, с винтовой лестницей и огромным балконом она была именно тем, о чем я всегда мечтала... Однако царивший беспорядок напоминал, что берлога все же холостяцкая. Нет, скорее, не беспорядок, ведь вроде бы вещи были аккуратно и симметрично сложены, обувь тоже, если не считать того факта, что она ковром застилала прихожую… Создавалось впечатление, что все было как будто не на своих местах. Такое же чувство у меня вызывала и хозяйская спальня, через которую лежал наш путь на большой балкон с креслами и диванами. Барак занялся вскрытием бутылки шампанского, а мы с Настей ворковали на русском, немного некультурно обсуждая хозяина квартиры в его присутствии. Вина за вечер было уже достаточно, однако все же я приняла из рук этого мужчины протянутый фужер. С трудом мне удается сейчас вспомнить о сути разговоров, но одной из тем была йога, которой и Барак, и Настя всерьез увлекались. Нам даже показали пару сложных акробатических этюдов: из позы упор на руки, ноги на весу впереди он каким-то невообразимым образом умудрился изогнуться и оказаться стоящим на руках вниз головой. Мое воображении в момент стало изгибаться вслед за ним в разных развратных направлениях. Любуясь мужчиной, из-за присутствия которого внутри разливалось невероятное тепло, я забыла про Гэри, который нагрянул, когда его уже и не ждали. Примостившись рядышком на диван, мы вовлеклись в беседу, на столе тем временем появилась самбука, и мой мозг уже едва улавливал фразы, доносящиеся от собеседников; он работал на простые инстинкты. И когда Гэри попросил меня поставить нашу с ним на тот момент любимую группу “Gus Gus”, Настя и Барак уже наслаждались друг другом, а я, наблюдая, приняла ласки Гэри. Наш поцелуй был невероятно долгим, не таким, как обычно, похожим на легкую прелюдию перед сексом, а настоящим, живым. Странные флюиды витали в ту ночь вокруг нас. Настя и Барак переместились к краю балкона, сопровождая поцелуй более интимными ласками, стремительно освобождаясь от одежды. Их нагие тела не могли не привлекать взгляд, как мой, так и Гэри. Барак без одежды был именно тем, что я себе представляла: сильная, но не слишком накачанная спина закрывала от меня стройную, тонкую фигуру Насти, его жилистые длинные руки могли обхватить Синай, а мысль про его упругие бедра до сих пор заставляет все во мне сжиматься. Однако Барак, занимаясь Настей, успевал также поглядывать на нас, будто что-то для себя отмечая. Понаблюдав за ними, мы с Гэри решительно вернулись к друг другу, но не стали оставаться на балконе, а вскоре переместились в хозяйскую спальню. Идея была не моя, значит, крутость парня, пригласившего меня на спонтанный свинг, была сильно переоценена им же самим. И что-то в “какой-то момент” пошло не так, так как поначалу возбужденный Гэри внезапно сник, и как я не старалась, я не могла снова завести его, чего прежде в обществе этого мужчины не случалось. Может виною стал алкоголь, а может именно тот самый “какой-то момент”, когда оставив Настю, самый сексуальный мужчина Израиля оказался прямо передо мной, двигающейся на Гэри. Я воспылала к Бараку необузданной, необъятной страстью, однако растерялась как глупая школьница, глядя попеременно на готового вступить в бой перевернувшего мое сознание мужчину и в голубые, едва ли что-то выражающие глаза Гэри, который, кажется, и сам впал в некое замешательство, хотя я больше чем уверена, что он принимал участие и не в таких “заварушках”. С мои губ против моих желаний слетела одна-единственная фраза “Go to Hell”, прозвучавшая неуместно, нелепо, заставившая меня почувствовать себя истинной идиоткой, отказавшейся от трофея у самого финиша. Барак, слегка приподняв брови, с подозрением сощурился и отправился обратно к стоявшей поодаль Насте, немного раздосадованно наблюдающей за странной сценой. Но досада, как оказалось позже, произрастала из-за страха, что я соглашусь, и я понимаю, я бы не хотела делить такого мужчину с другой. Только потом ко мне пришло осознание, что я совершила невероятную глупость, отказавшись от человека, которому посвящен сей опус. Где я, черт возьми, смогла найти силы? После ухода Барака у нас с Гэри совсем разладилось, и мы, накинув белье, отправились обратно на балкон пить шампанское под раскаты стонов вернувшихся друг к другу Барака и Насти. Настя потрясала своей пластичностью, ее подтянутая жилистая фигура, аккуратная приподнятая грудь могли завладеть вниманием любого мужчины, но она брала и получала только лучшее - его... Ее бронзовые волосы, выгоравшие долгое время под ласковым солнцем Лос Анджелеса, влажными от пота прядями рассыпались по плечам. Серые глаза безмолвно повиновались всем неозвученным требованиям партнера. Я лежала на Гэри, осторожно, будто неуверенно касаясь себя, глядя на двух волшебно красивых людей, сливавшихся в то медленных, то быстрых движениях. В воздухе витал аромат секса, пряного запаха идеально подходящих друг другу мужчины и женщины, дополняясь анисовыми нотками от вскрытой бутылки самбуки на столе. Я не чувствовала стыда, наблюдая за ними, несмотря на то что подобный опыт у меня был впервые, я будто смотрела красивую и дорогую эротику. Издав гортанный рык, Барак закончил их потрясающий танец, в то время как я окончательно пожалела о своем отказе и с некоей обидой ткнулась в шею Гэри, вдыхая его уже ставший родным запах. Гэри был явно разочарован течением того вечера, позже мне пришла мысль, что ему было некомфортно от того, что Барак завладел вниманием обеих девушек, но, невзирая на то, насколько пикантной была ситуация, я поступила по совести как по отношению к нему, так и к Насте. Свет приглушенной лампы на балконе, плавно обволакивал изгибы уставших тел, лежащих на мате для йоги на полу. После затянувшейся паузы я неловко предложила выпить и все поддержали меня. Пока Барак наливал остатки шампанского Насте, а нам по стопке самбуки, я тихонечко улизнула из рук Гэри, подойдя к телефону, подключенному к колонкам, чтобы сменить музыку. Пока я колдовала над выбором треков, подкравшись незаметно, словно ночной хищник, Барак оказался позади, и, встав с корточек, я получила дозу облучения его коварным взглядом с прищуром, устремленным прямо в мои вновь вернувшиеся к борьбе с соблазном глаза. Он стоял совсем близко, вторгался в личное пространство, тихо нашептывая какие-то бессмысленные слова, которые я благополучно пропускала мимо ушей. Он был настолько красив в полумраке ночного балкона-терассы, что наполненный его запахом воздух едва ли доходил до моих легких, а сознание ускользало под властью его странных чар. То был настоящий гипноз, впервые в жизни я совершенно не владела собой и готова была пойти за его взглядом, губами, тихим голосом хоть на край света. Я не помню, не знаю как он оказался так близко, что я даже не сразу ощутила мягкость его прикосновений к моей талии. Он что-то сказал, наверное, какой-то комплимент, намеренно сокращая расстояние, и для меня померкло все вокруг, когда аккуратно, едва ощутимо его губы коснулись моих… Всего на долю секунды я поверила, что все так и должно быть, что все правильно, что это логично, невообразимо желаемо… Но туман в глазах внезапно развеялся, а за его спиной возникли взгляды притихших Насти и Гэри, и мой мозг по щелчку включился, заставив найти путь к отступлению, пока не поздно… Я улизнула от него, с трудом сдерживая дрожь, никто и никогда не имел на меня такого влияния. То была истинная магия, его личный дар, дар уверенного в себе мужчины, настолько прекрасного и вместе с тем отвратительного в своем эгоцентризме, что я до сих пор теряюсь в своем отношении к нему. Позже, спустя несколько дней, проснувшись в объятьях Гэри, я пережила порыв выскочить из постели, решив, что рядом со мной совсем другой мужчина. И даже по прошествии месяца Барак все еще приходит ко мне во снах, обволакивая теплом и жадностью карих глаз.