Хисока и его вопросы

— О ком ты думаешь, когда дрочишь? — лицо Хисоки оказалось прямо перед его, нос к носу. Иллуми вздохнул и отодвинулся. А ведь только что мирно обсуждали, как легче спрятать труп, опять Хисока за своё. — Ни о ком, — спокойно ответил Иллуми. — У меня нет времени на такую ерунду. Ответил слишком спокойно. Проклятье. Хисока многое способен пропустить мимо ушей, но на такие личные и постыдные вещи неизменно проницателен. Впрочем, не то чтобы Иллуми считал объект своих желаний постыдным, скорее, ему просто не хотелось говорить о нем с Хисокой. Зато Хисока про свои сексуальные фантазии был поговорить вполне рад. Иллуми даже не удивился, когда Хисока положил ладони ему на бедра и навалился сверху, на мгновение прижавшись губами к подбородку. — Врешь, — пропел он, облизнувшись. Такой простой жест, но у Иллуми почти по привычке потеплело внизу. — Ну же, Иллуми, не будь букой. Расскажи. Иллуми откинулся назад на диване, сохраняя спокойную маску на лице и расстояние между телами. — Я ведь все тебе рассказываю, — Хисока оперся одной рукой о спинку дивана, поставил ногу между коленей Иллуми и потянулся за поцелуем. Иллуми ответил, не закрывая глаз. — Так что? — повторил Хисока вопрос, отодвинувшись на пару сантиметров. Иллуми вздохнул, слыша слабый, привычный запах крови и сильный — возбуждения, и предложил: — Ты первый говори. Хисока моментально расплылся в широкой улыбке. — О, ну как скажешь. Он вытянул руку, мазнув ногтями Иллуми по щеке, и принялся загибать пальцы. — Конечно, о Гоне, раз более близкие развлечения с ним мне пока не доступны. О Мачи, помнишь её, ту прекрасную девушку из Пауков? Она всегда так была строга со мной… — Хисока положил свободную руку Иллуми между ног, несильно сжал член сквозь ткань. — О Куроро и его восхитительной силе, меня заставляет кончить одна мысль о том дне, когда мы наконец сойдемся в схватке. И еще о, — Хисока прикрыл глаза и промурлыкал: — И еще о Киллуа. У Иллуми встали дыбом волосы ровно на ту минуту, которая потребовалась, чтобы осознать, что Хисока его провоцирует. Иллуми оттолкнул от себя Хисоку, тот приземлился на задницу и расхохотался. Высокий бугор между как бы случайно расставленных ног привлекал внимание, но Иллуми был достаточно рассержен, чтобы некоторое время игнорировать и это, и собственное возбуждение. — Что такое, Иллуми? — протянул Хисока. — Я заставил тебя ревновать? Только ты можешь думать о нем, когда расслабляешься? Хисока сделал жест, будто манил его пальцем — но вместо самого Иллуми на руки Хисоки упали его штаны. Когда успел прикрепить эту свою банджи-жвачку к застежкам?.. Хисока снова облизнулся, не отрывая взгляда от не скрытого теперь под тканью члена Иллуми и перекатился вперед, оказавшись перед Иллуми на коленях. — Как ты это делаешь? — полюбопытствовал он. — Быстро? Медленно? Закрываешь глаза или смотришь? Хисока прогнулся в пояснице и неглубоко взял в рот, только головку, сжал на мгновение губами и выпустил со звуком. Иллуми дернулся и беззвучно ахнул — как он уже проверил на собственном опыте, минеты Хисока умел и любил делать просто крышесносные. Настолько хорошие, что Иллуми иногда даже терял свое неизменное хладнокровие. Иллуми зарыл пальцы в волосы Хисоки, потянул его к члену — но тот только рассмеялся, лишь жарко дыша. — Я не дам тебе кончить, пока ты мне все не расскажешь, — Хисока прошелся кончиком языка по всей длине, бережно пощекотал яички. — Итак, Иллуми, о ком ты думаешь, когда дрочишь? Скажи мне. О Киллуа? Хисока обхватил его член ладонью и снова взял в рот, проталкивая глубоко, горячо и крепко сжал. Иллуми расставил шире ноги, попытался восстановить дыхание — но Хисока завибрировал горлом, и Иллуми выдохнул: — Да. О Киллу. Хисока одобрительно погладил его по бедру, как бы говоря: продолжай. Иллуми достаточно изучил Хисоку, чтобы знать, какие вопросы могут его интересовать. — Я не думаю о том, чтобы заняться с ним сексом, если ты об этом, — произнес Иллуми и слегка надавил Хисоке на затылок, побуждая взять глубже. — Только о том, каким он вырастет восхитительным, великолепным убийцей, особенно если отбросит всю эту… дружбу и прислушается к моим советам. Он обязательно будет мне благодарен в будущем за все труды, что я вложил в него. Иллуми закрыл глаза, и когда Хисока принялся ритмично двигаться, отсасывая ему, перед внутренним взором предстала дорогая сердцу картина: Киллуа, уже взрослый, прекрасный убийца с пустым взглядом и ледяным сердцем, сгибается перед ним в поклоне и говорит: «Спасибо тебе за науку, старший брат, — Иллуми выгнулся, чувствуя подступающий оргазм. — Я бы не добился таких успехов без тебя. Ты прав, мне не нужны друзья. Мне нужен только ты». Хисока не успел выпустить его член изо рта, когда Иллуми кончил, закусив палец, чтобы не издать ни звука. Когда он проморгался от кругов перед глазами, Хисока облизывал испачканные в его сперме губы и улыбался. У самого Хисоки на штанах было мокрое пятно — кончил без рук. — Извращенец, — произнес Иллуми, быстро возвращая голосу привычную холодность. — Кто бы говорил, — усмехнулся Хисока и слизнул белое с ладони. — Пойдем в спальню? И Иллуми вздохнул, прогоняя остатки видения из головы: — Пойдем.