Превращающийся
2 мая 2014 г. в 03:24
Он лишне-жесток и порой беспристрастно-холоден,
Его не заботит ни кодекс, ни шарм, ни стиль.
И он совершенно не выточенный из золота –
Скорее пойдет бескаргам или дюрастил.
Его не причислить ни к демонам и ни к ангелам,
К вершителям судеб, к героям минувших лет.
Внутри у него не Америка или Англия,
А что-то, как тенью скользящее по Земле.
В нём будто бы стержень морали покрыт кортозисом
Под слоем рутины и пыльных обложек книг.
(Есть то, что довольно нелепо вслух произносится,
Но Вечным Заветом записано было в них.)
Он – оборотень из какой-то дурацкой повести,
Отшучивался, что с шерстью полно проблем.
...Не то чтобы он все долги раздавал по совести,
Но что-то в нём было – таящееся в Земле...
На самом-то деле, конечно, не с шерстью сложно им,
Не с радужкой глаза, светящейся в темноте.
На этой планете они признаются ложными,
Невидимым глазу тавром клеймены – не те.
Но только на этой планете таких – ну а где ещё –
Находят порой то повсюду, а то нигде,
В приход полнолуния юных и молодеющих,
Их,
оборотней,
обращающихся в людей.