Невиданный кошмар Саске

Саске чувствовал что-то неладное. Не то чтобы все было не как всегда: вроде брат всегда был таким… с красными волосами и в розовом блестящем костюме?! И этот хищный прищур желтых глаз несколько напрягал восьмилетнего мальчика, а улыбка, полная удовольствия, подсказывала, что лучше не нарываться сегодня на тренировку с… братом? — У-уже уходишь? — дрожащим голосом спросил Учиха, пытаясь улыбаться в ответ неприлично широкому изгибу губ Хисоки. И почему ему кажется, что старшего звали как-то иначе? Хотя… нет, он всегда был просто странным, жутким и талантливым Хисокой, в чьей тени никакие старания Саске не были оценены по достоинству. — Да, сегодня у меня миссия, — еще шире улыбнулся парень и два разноцветных когтя коснулись лба мальчишки. Саске отшатнулся. — Не скучай, маленький. Учихе казалось, что Хисока нарочно растягивает слова с особой интонацией, словно смакуя реакцию маленького смазливого брата. Брат всегда был жутким… *** Кто знал, что игра «Остров Жадности» окажется столь… непредсказуемой? «Уничтожить клан Учиха? Всех, кроме маленького младшего брата? Это и есть первый игровой квест?» — изумился волшебник-полуманьяк, ну ладно, ладно — окончательный псих-фокусник. «Вообще-то я надеялся, что смогу найти кого-нибудь со способностями, которые смогут снять Нэн с Куроро. Но… этот квест меня прямо-таки возбудил… Я не могу.., я-я этого не выдержу, божечки, что делать? Надо… мне срочно надо кого-то убить, медленно зарезать, сладостно раскромсать на маленькие кусочки и… Мне… мне следует… успокоиться». Хисока оглянулся: люди вокруг косо смотрели на него, хотя это ему было не в диковинку, но то, что они тоже показались ему странными, несколько несовременными, его настораживало. Хотя, какая разница — это ведь игра, она может выглядеть как угодно. Он прошел немного вперед, вдоль улицы. Как ему показалось, именно туда он должен отправляться: в разгоряченном состоянии Хисока всегда был более восприимчив, так что интуиция не могла его подводить. — Академия шиноби, — прочитал он без особого труда, хотя заметил, что иероглифы ему доселе не были знакомы. — Странно, зачем в игре использовать свой игровой язык, а потом еще обучать ему игрока? Они могли бы использовать обычный. Но его мысли прервались, когда он увидел за забором дерущихся детей: урок физкультуры, где несомненно лучше всех в спарринге показывал себя Учиха Саске, чье имя то и дело вылетало из уст учителя. Брюнет с легкостью попадал по нескольким мишеням сюрикенами точно в центр, без усилий справлялся с разделением себя надвое, натрое, и еще большее количество частей, как понял Хисока, смотря на идеальные клоны, он даже мог превратить себя в кого-то другого: мальчик и сенсей были теперь похожи как две капли воды. «Он точно младше Гона, а уже так талантлив… не могу себя сдерживать…» — облизнулся фокусник, сжав изо всех сил железные прутья забора, под которыми они сильно замялись. — Они-сан! — держа за спиной рюкзачок, выбежал мальчишка с очаровательной улыбкой и радостными блестящими глазами, который так сильно впечатлил Хисоку, а его не так уж и легко удивить. «Так он и есть мой временный младший брат? Я понял в чем сложность… не убить его будет просто невыносимо трудно, ведь я могу потерять контроль, убивая остальных. Господи, это не игра — это р-а-й!» *** Последующие дни Саске (для него они были очередными), прошли, как бы это ни было странным, в тренировках с братом. Саске был, мягко говоря, шокирован внезапным наличием у старшего времени на подобную ерунду. Ну, у него ведь миссий выше крыши обычно. — Покажи мне все, что ты можешь, — с блаженством произнес Хисока. — Маленький ангелочек. Такое обращение, произнесенное впервые пару дней назад, заставило Саске позеленеть и грозило диареей, но пронесло. Теперь же у него просто мурашки пробежали по коже, так что он уже почти привык, если к Хисоке вообще можно привыкнуть. — Катон! — Огненный шар, диаметром в четыре метра, застыл над озером и исчез, когда Саске сомкнул губы. Он обернулся назад, и его левый глаз охватило судорогой: брат валялся, обнимая себя и закатив глаза, на земле, из его носа текла кровь, когти впились в плечи, и он без конца повторял: «он великолепен». *** «Специалист, значит, как мило. Это великолепное раздвоение: манипуляция или же трансформация с внешностью? Спарринг показал, что он идеальный усилитель, а огонь… если я не ошибаюсь — это выделение, ну или же тоже трансформация. Надо поскорее расправиться с этой кучей дурацких второстепенных квестов, чтобы вернуться к маленькому ангелочку, — думал Хисока, пока его карты уничтожали каких-то противников по заказу Анбу. — Неужели они были настоящими людьми?» Парень был крайне заинтересован, почему все тела выглядят так реалистично. Нет, это его вовсе не смутило, Хисока и прежде убивал настоящих живых людей, но он не ожидал, что игра окажется насколько реальной. «Потрясающий остров…» *** — Ты знаешь, что мне придется тебя убить? — хищно улыбнулся Хисока, сидя на дереве, он давно мечтал об этом. Как же оказалось к стати, что в игре он был тоже вместо какого-то Учихи. — Да, твое задание — перебить весь клан? — Его собеседник был совершенно безэмоциональным, а бездонные глаза буквально уничтожали дерево, на котором находился фокусник. — Верно, … Иллуми. — Их встреча несколько дней назад была настолько же нежданной, насколько и интригующей. — Они тебя уже подозревают в предательстве, ты в курсе? — Голова Золдика неестественно круто наклонилась в бок. — Я старался быть скрытным, насколько это возможно, — уверил Хисока. — Все время проводил с братом и семьей. Любезничал с Фугаку, помогал мыть посуду Микото. Иллуми попытался представить старого приятеля мило беседующим за столом с главой клана: единственное, что ему приходило в голову — это безумный прищур хитрых глаз, который наверняка настораживал отца семейства. Интересно, как Микото, та милая женщина, восприняла своего нового сына? Говорят, матери любят своих детей несмотря ни на что. Хисоку сложно любить даже в таких условиях, но, насколько понял Иллуми, она была крайне стойкой куноичи. Есть смысл предположить, что она все еще была также заботлива к своему чаду, разве что по вечерам, схватившись за сердце беспокоилась о том, почему ее сын так пристрастился к…каблукам. Ну, и не только. — Ты, наверняка, переигрывал… — Иллуми выглядел зловеще в темной форме клана Учиха, которую просто никак не мог на себя нацепить Хисока: как же без блесток? — Хочешь сказать, ты бы справился лучше? — Фикусник сощурил глаза насколько это возможно. — Безусловно. — Ла-адно, соглашусь: ты из нас двоих манипулятор. Да и по характеру ты им больше подходишь, я для них слишком… экстравагантен… — Не то слово… Что будешь делать? Они тебя убьют. — Ты прав, они сильные ребята. Но ты ведь мне поможешь? — — Я знаю тебя немного дольше их… что же, так и быть. Но для начала, мы подстроим мою смерть, а то этот Данзо совсем заел: странные у него планы на меня. Зачем ему мои глаза понадобились?! Живой поток Нака но Кавы заглушал разговор двух охотников. *** Саске был в полном замешательстве, когда Хисоку увели несколько взрослых Учих и начали угрожать на улице. По сценарию ему следовало считать, что брат не мог совершить убийство Иллуми, чье синее утопленное тело нашли на берегу реки, абсолютно бездыханное: откуда ему было знать, что это был совсем другой человек, чей труп был искусно подделан под внешность Золдика… то есть Учихи. — Только тебя не было в тот день на собрании и Иллуми… Раньше бы Саске подумал, что это не Хисока… точно не он. Но, как-то не получалось. Уж больно правдоподобно звучала вероятность, что Иллуми убил именно он. Брат… он… способен на такое? От собственных мыслей у мальчика помутнело в глазах: этим мужчинам надо немедленно сматывать удочки. *** «Боже, с трудом себя сдержал… так хотел их прикончить. Бедненький ангелочек совсем перепугался. Сладенький, так бы и съел… Не беспокойся, Саске, скоро все кончится». Заметил спящего на полу мальчишку Хисока, когда вернулся домой. *** В тот день стемнело быстрее, чем обычно. Саске задержался в академии, именно сегодня, словно нарочно, будто кто-то подстроил. Он бежал со всех ног домой, наверняка опоздает на ужин, и, кто его знает, что тогда придумает Хисока… Долго ему ждать ответа на вопрос не пришлось: границы земель клана Учиха стали границами моря из крови и трупов, что устлали широкие улицы. А эти тела… они были сплошь покрыты острыми, как ножи, картами и зловещими иглами, которые изменяли место поражения до неузнаваемости уродливо. — Мама! Папа! — поспешил в конец улицы, домой, Саске, закрыв глаза, стараясь не смотреть по сторонам. Не может быть, что его родители… В той самой комнате стоял он, с окровавленной картой в руке и телами Микото и Фугаку под ногами. Под светом молний из окна его желтые глаза и растянувшиеся в удовольствии губы были… Саске, наконец, понял: каблуки, желтые глаза, огненные волосы. Его брат — дьявол. Последние силы покинули мальчика, и он грузно упал на колени. — Ну-ну, я не буду тебя убивать, пупсик, … прямо сейчас, — с сожалеющим взглядом приблизился к дрожащему мальчику Хисока. Его когти коснулись мокрых от слез щек Саске. — Мы еще с тобой повеселимся, неправда ли? Тебе всего-то нужно стать сильнее и найти меня, и мы обязательно сразимся с тобой. Саске никогда не забудет этот взгляд полный лишь одного желания: безумная смесь игрового азарта, жажды крови, убийства и вожделения. *** — Сколько можно тебя ждать? — Без единого намека на мимику спросил Иллуми; его плащ с красными облаками медленно развевался по светом луны. — Ладно тебе, не каждый день есть такая возможность повеселиться. — Потянулся Хисока. — А где твой плащ? — Да ну… мрачный он какой-то. И маникюр у Акацуки паршивый: терпеть не могу черный цвет. — Вот как… Ты, кстати, так и не сказал мне, зачем мы вступили в их ряды. Думаешь, среди них есть тот, кто сможет снять Нэн с Куроро? — Нет. Кое-что по-лучше… — с предвкушением произнес Хисока; его окровавленный костюм с пайетками блеснул в лесной тьме. — Я хочу сразиться Пэйном. — Ну, ты и псих, — Иллуми говорил ровно, без интонаций. — Хотя идея мне нравится. *** Несколько лет спустя. — Итак, меня зовут Хатаке Какаши, я буду вашим учителем. Что я люблю и не люблю? Этого я вам не поведаю. О моей мечте в жизни говорить тоже нет смысла. Увлечения… о, у меня много увлечений. А теперь вы, пожалуй, начнем с тебя, — размеренно, не торопясь, сказал Какаши, и уперся взглядом в Наруто, чей вид так и напрашивался на то, чтобы его спросили первым. — Меня? А…, меня зовут Удзумаки Наруто! Я люблю лапшу быстрого приготовления, и терпеть не могу ждать, пока она завариться. Моя мечта в жизни? Я хочу стать Хокаге! — Наруто был по-детски доволен своим выступлением. — Интересный… подросток, — едва слышно прокомментировал Хатаке с толикой сарказма, и взглянул на единственную девочку в команде. — А теперь ты… — Меня зовут Сакура Харуно. Я люблю…эм. Я мечтаю… (черт). Мне нравится… (мне он очень-очень нравится). И я ненавижу Наруто! — В паузах Сакура косилась на сидящего пососедству брюнета, который грозно сцепил пальцы в замок у лица. — Меня зовут Учиха Саске. Я почти все ненавижу, и практически ничего не люблю. У меня нет мечты, есть лишь одно желание… — Парня начало колбасить от воспоминаний. — Никогда…, никогда…, никогда-никогда-прям-приникогда не встретить одного человека… «Надеюсь он это не обо мне». (Наруто) «Как сурово». (Сакура) «М-да… Хисока несколько перестарался». (Какаши) *** В Хогвартсе за длинным деревянным столом Большого зала. — Черт побери, ну почему каждый чертов день на завтрак мы должны хлебать эту тыквенную гадость?! — Неджи был близок к белому калению. — И ни одного помидора, блин… К слову, ты чего-то сегодня особенно нервный. Тоже не спалось? Можешь поделиться: в такую рань кроме нас, как видишь, никто не завтракает. — Ковырял свой омлет Саске. — Эх…Сон мне снился, будто тренировал я какого-то мальчишку по имени Каллуто вместо Хинаты. Он был неплох, но больно странный и на наших не похож. И мне все время казалось, что за нами кто-то следит. Чье-то зловещее присутствие мешало мне сосредоточиться. Лишь на мгновение я увидел высокую тень: силуэт парня с длинными волосами. — Может кто-то из ваших? Вы там все отращиваете волосы. — Нет… точно не из наших. Жуткий какой-то слишком: было ощущение, будто меня хотят уничтожить, словно из ревности. — Н-да… зловеще, ничего не скажешь, — с нескрываемым сарказмом ответил Учиха. — А тебе что снилось? — Вернулся к трапезе Хьюга. — Как бы сказать… — Саске вспомнил своего психа из сна. Теперь Учиха верил, что иногда можно от страха и во сне умереть. - А, знаешь, фигня мне снилась на постном масле… Через две секунды… — Неджи… эм, мы же не будешь против, если я тебя покину ненадолго… — Скрутившись в пол-погибели и зажимая рот, поперся Саске в туалет. «Хах, так ему все-таки тоже снилось. Если это то, о чем я думаю, рыжеволосый кошмар его еще долго не покинет…» *** Где-то в в пустыне возле Суны, в песчаной буре. — Неважная погодка для запечатывания биджу… — разочарованно протянул Хисока. — Хорошо, что мы не взяли с собой Каллуто, — озвучил свои мысли Иллуми. — Кстати, все хотел спросить, почему ты его в Конохе оставил? — Хм… этот клан, неплохо они его тренируют, да и относятся с почтением, и если у него будет так много интересных противников, как те дети — это будет для него хорошей тренировкой. — Иллуми всегда был хорошим и суровым старшим братом, чье предназначение заключалось в том, чтобы сделать из младших братьев неуязвимых, хладнокровных наемников, как и он сам. — Мне вдруг любопытно стало, кого бы ты выбрал из двоих, Хисока: Гона или Саске? — Ой… я так не играю… это же как просить человека, который одинаково безумно любит все виды хорошего мороженого, попросить выбирать, что лучше: клубничное, шоколадное и, хи, ванильное. — Ты извращенец. — Иллуми было глубоко по боку, когда дело касалось каких-то чужих братьев, но если речь шла о ком-то столько важном, как Киллуа — наследие Золдиков, он был безутешен. — В точку. — Хотя Хисока имел ввиду самого Иллуми, а вообще, кто его знает, что в этой плутовской голове творится. Интересно, как скоро они поймут, что не играют в «Остров Жадности»?