Пленница моих желаний

      Сакура стояла в тени дерева, вдыхая аромат цветущей вишни. Девушка обожала это дерево, её назвали в его честь — прекрасное и нежное, но сильное и крепкое.       Она почувствовала его присутствие за секунду до того, как он к ней прикоснулся. Его руки легли чуть выше её груди, обнимая девушку и прижимая к сильному телу. Сакура закрыла глаза и откинула голову назад, облокотившись на него. На секунду она позволила своим чувствам взять над разумом верх, наслаждаясь его прикосновением.       «Почти как в моём сне», — подумала она, а затем открыла глаза, возвращаясь к реальности и контролю над чувствами, и резко освободилась из его объятий. Сакура с укором посмотрела на Саске.       — Что ты делаешь?       Саске слегка улыбнулся.       — Обнимаю тебя.       — Ты же обещал мне!       — Я…       — Господин Саске! Вы нам срочно нужны!       — Проклятье, — выругался парень.       Мужчина в деловом костюме спешил к ним. Саске взглянул на Сакуру. Девушка отрицательно покачала головой.       — Иди, тебя ждут.       Саске секунду колебался, а потом направился в сторону мужчины. Сакура смотрела ему вслед.       «Возможно, такой человек с равнин, как я, никогда бы не смог покорить такую вершину, как он, — думала девушка, наблюдая за тем, как Саске уходит всё дальше и дальше. — И мы бы никогда не смогли сохранить всё то, что было между нами. Возможно…»       Сакура глубоко вздохнула и обняла себя за плечи.       » По крайней мере в этом я пытаюсь себя убедить «. ***       — Ты же не сердишься, что я ввалился к тебе без предупреждения и торчу у тебя уже второй час?       Микото ласково улыбнулась и потрепала Саске по голове. Все мужчины клана Учиха обладали редкой красотой и имели поразительное сходство черт лица. Когда она смотрела на Саске, то видела в нём молодого Мадару.       — Я всегда тебе рада и обожаю проводить с тобой время, — сказала она. — Ты мне как сын.       Саске внимательно посмотрел на тётю и заметил, как на мгновение на её лице отразилась печаль. Он нахмурился.       — У тебя бы давно уже были свои дети, если бы ты ушла от Мадары.       От этих слов Микото слегка вздрогнула. Дети были для неё больной темой. Какая-то тень пробежала по её лицу, но Микото быстро взяла себя в руки и улыбнулась племяннику.       — Мне вполне хватает тебя, Саске-кун. К тому же, я очень сильно люблю твоего дядю.       Саске фыркнул.       — Не понимаю, как можно любить такого мудака? Поистине женская глупость безгранична.       Теперь Микото нахмурилась.       — Ты не должен так неуважительно относиться к моему мужу! Он твой дядя и старше тебя! Неважно, какие обстоятельства в жизни, ты должен его уважать!       — Кому я должен — тем прощаю, — отмахнулся Саске. — Твой муж — мудак и конченный ублюдок, он не заслуживает уважения и такой жены, как ты.       Микото обречённо вздохнула. Мадара всегда был камнем их преткновения.       — Ты мне как сын и ответственность за твоё воспитание лежит на мне. Я вижу, как плохо тебя воспитала. Наверное поэтому Бог не даёт мне своих детей.       — Не неси херни, я не считаю себя невоспитанным, — возразил парень. — Я всего лишь называю вещи своими именами. Не я виноват в том, что правда такая херовая.       Повисла тишина. Женщине было нечем крыть, ведь против правды не попрёшь. С таким же успехом можно пытаться ссать против ветра, но в итоге лишь сам окажешься в моче.       — Ну, хорошо, мы пришли к выводу о том, что я глупая женщина и совсем не разбираюсь в мужчинах, — с наигранной веселостью сказала она. — А что же насчёт тебя, Саске-кун? Станешь ли ты умным мужчиной или пойдёшь по стопам моей глупости?       Саске понял, на что она намекает. Глупость — это бездетная жизнь главы мафии.       — К чему этот разговор, если ты сама прекрасно знаешь ответ на свой вопрос?       Микото слегка наклонила голову.       — Неужели тебе не хочется иметь семью, Саске-кун? Любящую жену? Маленьких детишек? В конце концов, ты же должен кому-то передать свой бизнес. Как же продолжение великого рода Учих?       Саске тоже наклонил голову, копируя её жест.       — Эту функцию я возложу на Итачи. Его жена нарожает мне кучу племянников, которые после станут моими наследниками.       — Какой ты жестокий! Хочешь переложить это бремя на своих племянников?       Левая бровь Саске удивлённо изогнулась.       — То есть если возложить это бремя на моих собственных детей — это будет в порядке вещей? И кто тут из нас жестокий?       Женщина улыбнулась, а затем стала серьёзной.       — Зачем тебе это нужно, Саске-кун? Ты вправе отказаться от поста главы мафии и зажить нормальной жизнью. Зачем губить свою жизнь и приносить себя в жертву?       Губы Саске слегка изогнулись в подобии улыбки.       — Кто-то же должен это сделать, — ответил он. — В жизни приходится чем-то жертвовать. Я не хочу такой участи для Итачи или для кого-то другого из моего клана. Пусть лучше я займу этот пост.       Микото взглянула на Саске и впервые увидела перед собой взрослого, мудрого мужчину, который готов взять на себя ответственность во благо других людей. Она так гордилась своим мальчиком, однако…       — А если ты встретишь девушку, в которую влюбишься и захочешь жениться? Что тогда ты будешь делать?       — Надеюсь, со мной подобной хуйни не случится.       Микото обречённо покачала головой.       — Тяжёлый случай, конечно, но… Неужели нет девушки, которая тебе сейчас очень сильно нравится? О которой ты постоянно думаешь?       Саске подумал о Сакуре. О, да, эта девушка не выходила из его головы 24/7. Он встряхнул головой, прогоняя все мысли о ней.       — Есть одна девушка, вот только… Я не хочу для неё твоей участи, тётя. Я не хочу, чтобы она горела в аду вместе со мной и была несчастна, как ты.       Микото выпрямилась и сурово взглянула на парня.       — А с чего ты взял, что я несчастна?       — Потому что я не вижу, что ты светишься от счастья. У счастливой женщины не бывает заплаканных глаз и печали на лице, — ответил Саске. — Так что не надо мне вкручивать хуй в уши, говоря, что ты счастливая женщина. Я всё равно не поверю в эту хуйню.       — Знаешь, почему я люблю и уважаю своего мужа?       — Потому что ты дура?       — Нет, хамло трамвайное, потому что он уважает моё мнение и никогда не решает за нас двоих. Я остаюсь рядом с ним по собственному желанию, я отказалась от детей по собственной воле. Это полностью мой выбор. В каждой семье свои маленькие трудности.       — А-а, — саркастично протянул Саске. — Значит, череда бесконечных любовниц и постоянный страх смерти — это всего лишь маленькие трудности жизни?       — Ты сам недавно сказал, что приходится чем-то жертвовать.       — Жизнь со мной будет для неё адом. Я не хочу таких жертв для неё.       — Ты не имеешь права решать за неё!       — Решение уже принято. Я всё сказал.       — Не будь таким упрямым ослом, — сказала женщина. — Просто позволь ей стать частью твоей жизни, позволь ей самой решить — оставаться с тобой в аду или уйти. Не отнимай у неё право выбора. Да и кто сказал, что ваша жизнь обязательно будет адом?       Саске протяжно вздохнул и обхватил руками голову.       — Ох, тётя, она уже в аду из-за меня, — сказал он. — Я уже столько всякой херни натворил, что обратной дороги нет.       Нежные руки Микото легли на его широкие плечи.       — Мой милый и глупый племянник, всё в этой жизни возможно, пока мы ещё живы и дышим.       ***       Сакура шла по коридору школы, когда Хотару преградила ей путь. Её лицо было опухшим, глаза красными и заплаканными, но взгляд горел лютой ненавистью, глядя на Сакуру. Сакура же подумала о том, что никем из одноклассников не была замечена в объятиях Учихи, а, значит, причин для разборок на почве ревности у них быть не должно.       — Шлюха! — вдруг вскрикнула Хотару. — Из-за тебя Саске-кун меня бросил!       — Чего? — опешила Сакура.       — Не прикидывайся дурой, ты меня слышала.       Сакура холодно на неё посмотрела.       — Наезд не по адресу.       Хотару сузила глаза от злобы.       — Ой, только не говори мне, что ты не трахалась с ним! Во время секса он всё время думает о тебе и кончает с твоим именем на устах! Такого бы не было, если бы он с тобой ни разу не спал!       Слова Хотару шокировали Сакуру.       «Мда, дела…» — подумала она. Неважно, какие были причины и обстоятельства, по факту она действительно с ним трахалась, и не один раз.       — Послушай, я действительно здесь ни при чем, — попыталась успокоить девушку Сакура. — Учиха редкостный козёл и ублюдок. Он поигрался с тобой и с твоими чувствами также, как и со мной. Я тоже его жертва.       — Даже если предположить, что ты говоришь правду и Саске-кун тоже тебя бросил, но он никак не может тебя забыть! Что в тебе такого особенного, Харуно? Ты настолько грязная шлюха, что Саске теперь только это и нужно? Что ты делала с ним в постели? Отвечай!       Сакура была настолько ошеломлена, что упустила момент, когда Хотару налетела на неё и вцепилась в волосы.       — Сумасшедшая, отпусти меня!       — Я убью тебя, шлюха! Ты больше не достанешься Саске-куну!       Разъяренная Хотару изо всех сил рвала красивые волосы Сакуры. И тогда Сакура не на шутку разозлилась. Она ненавидела эти бабские приемчики с когтями и выдеранием друг у друга волосни. Ловко извернувшись, она с силой ударила Хотару кулаком в живот. Черноволосая девушка охнула от боли, выпустила из рук волосы Сакуры и сложилась пополам, схватившись за живот. Сакура, не теряя ни минуты, схватила Хотару за горло и сильно припечатала спиной к стене.       — Больше никогда не смей поднимать на меня руку, мразь, — со злостью сказала Сакура, сильнее сжимая пальцы на горле черноволосой девушки. — Я не знаю, что творится в твоей больной голове, но я тут не при делах. Ещё раз что-то вякнешь или просто посмотришь в мою сторону, то я тебя убью, поняла?       Хотару начала задыхаться, а Сакура лишь сильнее сжимала хватку, словно не замечая того, что лицо девушки начало краснеть от удушья.       И тут чьи-то сильные руки сомкнулись под грудью Сакуры и рванули её назад. Сакура отчаянно вырывалась, но тот, кто её удерживал, был намного сильнее. Хотару, тем временем, рухнула на пол, пытаясь отдышаться.       — Что здесь происходит? — прогремел над ухом Сакуры до боли знакомый голос.       Девушка на миг замерла, а затем снова начала отчаянно вырываться.       — Убери от меня свои грязные руки! Не смей больше никогда в жизни ко мне прикасаться!       Саске разжал руки, отпуская девушку. Сакура, резко обернувшись, со злостью на него смотрела, тяжело дыша.       — Это всё из-за тебя, ублюдок! — зарычала она. — Держи от меня подальше своих шлюх, иначе я их так разукрашу, что ты их потом не узнаешь! И не смей поганить своим грязным ртом моё чистое имя! Не смей произносить моё имя, когда ебешь своих шлюх!       Она с силой толкнула его ладонями в грудь и с высоко поднятой головой пошла по коридору. Завернув за угол, она побежала.       Слёзы душили её, в груди засела боль, было тяжело дышать. Но не из-за бега и даже не из-за стычки с Хотару. Из-за него. Ей было слишком больно его видеть с другими, знать, что у него другие женщины в жизни. Она каждый день говорила себе, какой он конченный ублюдок, каждый день она уверяла себя, что он ужасный, плохой, чужой для неё человек. Каждый день она заставляла себя вспоминать о том, как он лишил её девственности, как потом насиловал, как отобрал у её отца компанию, а её вышвырнул, как использованный презерватив.       Сакура забежала в первый свободный кабинет и облокотилась руками на стол.       «Тогда почему? Почему мне так больно? Почему мне не все равно с кем он спит и проводит время? Почему я не могу его забыть? Почему я продолжаю его любить?»       — Дура! Дура! Дура! — закричала она.       Отшвырнув в бессильной злобе стол, она резко развернулась и уткнулась в чью-то стальную грудь. Сильные руки подхватили её, заключив в объятия. Зелёные глаза встретились с чёрными.