Пленница моих желаний

      «Ну здравствуй, задница мира! В рот тебе компот…»       Слово, которое вертелось на языке Сакуры, было простым, понятным и всем доступным, а еще прекрасно описывало сию ситуацию. Блядство.       Жизнь подставляла ее на каждом шагу, а потом с большой кружкой кофейка и килограммом печенек наблюдало, как бедная девушка пытается выбраться из заднего прохода жизненных ситуаций.       — Раздвинь ноги, Сакура.       — А?       Девушка залилась краской, он усмехнулся.       — Ноги, говорю, раздвинь, пора приступить к осмотру.       «То чувство, когда ты девственница, не спасает весь пиздец ситуации», — подумала Сакура, когда Себастьян встал между ее широко раздвинутых ног.       Она закрыла глаза и пыталась отвлечь себя посторонними мыслями. Но когда его пальцы коснулись ее обнаженной кожи, девушка напряглась. Себастьян осторожно осматривал ее.       «Ну, по крайней мере, у него теплые пальцы», — Сакура пыталась найти хоть единственный плюс в этом кошмаре наяву.       А потом он нежно погладил складки ее кожи, слегка раздвинув их. Сакуру пробил озноб. Его пальцы ласкали внутреннюю поверхность бедра, то приближаясь к ее влагалищу, то медленно отдаляясь. Затем он сосредоточился на маленьком бугорке, прикосновения к которому доставляли девушке наслаждение.       «Совсем как с Учихой…»       Сакура сердито прищурила глаза. Доктор делал это специально. Закусив до крови губу, чтобы не застонать, девушка с силой приложила ему по голове пяткой.       — Ой! — вскрикнул Себастьян, потирая макушку. — Это было… внезапно.       — Осмотр окончен, доктор, так ведь?       Он посмотрел в ее зеленые глаза, горящие праведным гневом. Она нервно покачала ногой, как бы намекая ему закончить спектакль. Мол, наебну еще раз, если ко мне прикоснешься.       — Д.да, — отозвался Себастьян и, сняв перчатки, посмотрел на отца Сакуры. — Она девственница.       Кизаши облегченно вздохнул и покосился на дочь. Та демонстративно от него отвернулась. Он снова вздохнул.       — Спасибо, Себастьян. Значит, помолвка между вами не расторгнута?       — Именно так.       Сакура резко соскочила с гинекологического кресла и в два шага пересекла расстояние между ней и мужчинами. Сказать, что она была в бешенстве, значит, ничего не сказать. Они всё решили за нее, словно она какая-то безмолвная рабыня. Ну уж нет! Эти самоуверенные мужчины просто так не отвертятся. И даже никто из них не удосужился попросить у нее прощения!       — Ты, — прошипела девушка, с силой ткнув пальцем в грудь Себастьяна. — Слушай сюда, я не соглашалась выходить за тебя замуж. После случившегося можешь даже не надеяться на это, понял?       Она развернулась к отцу.       — А ты… с тобой я вообще не разговариваю!       Стукнув его кулаком в плечо, девушка затопала к выходу. На пороге обернулась, испепеляя обоих мужчин гневным взглядом.       — И, вообще, я видеть вас не желаю! Не смейте подходить ко мне на расстоянии вытянутой руки, иначе я не ручаюсь за последствия!       И с силой хлопнула дверью. Сакура выбежала из здания больницы, злая, как тысяча чертей. Подбежав к машине отца, резко дернула за дверную ручку. Она была закрыта.       — Черт! Черт! Черт! — кричала девушка и с каждым словом била машину по колесу, вымещая на ней злость. — Ненавижу их! Ненавижу их всех! Чертов отец! Чертов Себастьян! Чертов Учиха! Это он во всём виноват, убью нахер!       — Разговариваешь сама с собой, да еще и дерешься с машиной? Какие нынче агрессивные психи пошли.       — Помяни Сатану… — пробормотала девушка и обернулась.       Скрестив руки на груди, за ней с презрительной усмешкой наблюдал Саске. Его взгляд прошелся с головы до ног, потом с ног до головы и остановился прямо на ее лице.       — Из какой палаты ты, говоришь, сбежала?       Сакура тоже скрестила руки на груди, копируя его жест, но лишь для того, чтобы прикрыть грудь — сквозь легкую ткань халата просвечивали ее соски.       «На мне даже трусиков нет…» — пронеслось в голове девушки. И, словно читая ее мысли, Саске посмотрел именно туда и снова усмехнулся.       — Одолжить тебе свои?       — Только сперва замочи их в хлорке — я после тебя брезгую что-то надевать. И, вообще, вали куда шел, пока тебе не понадобилась помощь пластического хирурга.       — А силенок хватит?       — Хочешь рискнуть здоровьем? — с вызовом парировала она.       Вместо ответа он приблизился к ней вплотную. Она чувствовала аромат, исходящий от него. И это волновало ее сильнее, чем бы хотелось. Саске протянул к ней руку, но в последнюю секунду остановился — в отражении тонированного окна он увидел приближающегося отца Сакуры.       — Зассал? — дерзко бросила ему девушка. Сама она не заметила Кизаши, слишком была увлечена присутствием Учихи.       — Поиграем с тобой в другой раз, — сказал он уходя. — Только уже наедине.       Пройдя мимо Кизаши, слегка ему поклонился. Тот смерил его недовольным взглядом и подошел к дочери.       — Что он от тебя хотел?       — Мою девственность.       Кизаши нахмурился.       — Это плохая шутка.       — Кто сказал, что я шучу? — огрызнулась Сакура. — Лучше открой машину и отвези меня домой. Ах да, и не разговаривай со мной.       Плюхнувшись на заднее сиденье, она отвернулась к окну. На душе было так гадко, словно туда насрали кошки. Она чувствовала себя «победителем по жизни», словно ее кто-то проклял и окрасил жизнь в черный цвет. Минор на миноре.       — Жизнь — боль…       — Ты что-то сказала? — спросил отец.       Девушка отрицательно покачала головой.       — А как же свадьба?       Сакура гневно вспыхнула.       — Тебе надо — вот и женись на нем. Я — пас.       — Детка…       — Черт! Я же сказала не разговаривай со мной!       «И почему у меня такой тупой отец? Бесит!»       Всю дорогу до дома они ехали молча. Иногда отец поглядывал на нее в зеркало заднего вида, Сакура же была хладнокровна и равнодушна, и полностью ушла в раздумье. Скрип тормозов заставил ее очнуться от мыслей — они подъехали к дому.       — Дочка… прости меня…       Сакура хлопнула дверью. Она еще не готова была простить отца, слишком злая на его тупость, слишком обижена его недоверием. Но сильнее всего ее волновала мысль о мести. И, кажется, она уже кое-что придумала для этого учуханного застранца.