А вы познакомьтесь поближе...

- Мы оставим вас, а вы познакомьтесь поближе. Проговорив это, боссы с обеих сторон встали и разошлись – а вместе с ними ушли еще полсотни ребят, занимавших до этого все свободные столики. Кафе резко опустело, и они остались вдвоем. - Я многое слышал о тебе, Наполеон Соло, - прервал молчание русский, не сводя глаз с американца. – Отличные навыки, выдающиеся таланты. Стал лучшим агентом ЦРУ за три года службы. А в прошлом – вор и мошенник, которого поймали и осудили. Люди из ЦРУ вытащили тебя из-за решетки и заставили отплачивать им за это весь срок. Наверное, тяжело работать, когда твой босс давит тебе на яйца, а? Соло предпочел бы быть более сдержанным в выражениях. Он смотрел на русского с неприязнью, которую скрывал за вежливой улыбкой. - Что ж, я тоже много разузнал о тебе после встречи в Берлине. Илья Курякин, гордость КГБ. Быстро достиг высот карьерной лестницы. Славишься своей силой и неконтролируемым гневом. Что-то мне подсказывает, что это началось у тебя из-за проблем с отцом. Кажется, Сталин разжаловал его и сослал в Сибирь. Наверное, именно это заставляет тебя так усердно трудиться. А вспышки ярости легко объясняются тем, что после его ссылки твоей матерью заинтересовались все его друзья. Не спорю, тяжелое детство… Весь этот монолог, произнесенный ровным тоном, должен был втоптать собеседника в грязь. И, судя по тому, как задергались пальцы Ильи, Соло достиг своей цели. Порой слова были больнее ударов в челюсть, а жалить языком Наполеон умел в совершенстве. Им было запрещено калечить друг друга, поэтому все, чем мог ответить на его речь русский, это вскочить на ноги и отправить соседний столик во впечатляющий полет на другой конец веранды. Соло не боялся, но внутренне порадовался, что он не был предметом мебели и был защищен приказом русского начальства. На обезумевший от ярости взгляд «коллеги» он ответил манерным наклоном головы: - Поправь меня, если я что-то упустил. - Да, ты упустил кое-что… - Илья навис над ним, одним своим ростом внушая опасения. Он не мог его убить – Соло помнил об этом и все же невольно сдвинулся на краешек стула, чтобы быть подальше от этой смеси злобы и вероломства. Наверное, он все же слегка переборщил с пересказом личной информации. - Я тебя слушаю. - Ты забыл, что русские весьма изобретательны по своей натуре, - Курякин надвинулся еще сильнее, оперевшись рукой на столик. - Думаешь, раз мне запретили бить тебя, я не смогу поставить тебя на место? Ошибаешься, suka… Его рука опустилась на спинку стула американца, а потом круто развернула его к Илье лицом. Наполеон оказался заперт между медвежьих лапищ, но все равно прикидывал возможные пути отступления. - Что ты задумал? – спросил американец и изогнул бровь, не теряя достоинства. Вместо ответа русский потянулся вперед, и Соло отработанным приемом ударил его мысом ботинка по нервным окончаниям на щиколотке. Илья взвыл и неуклюже рухнул, повалив вместе с собой стул, стол и Наполеона. А вот про это американец как-то не подумал – стащить с себя медведя ему оказалось не по силам. - Не уйдешь! - прорычал Курякин, сжимая американца в своей мертвой хватке. Соло судорожно забрыкался, стараясь глотать воздух, дышать, видеть… но кислород заканчивался и сознание уплывало от него. Когда русский разжал тиски, Наполеон уже не мог сопротивляться. А следом его закинули на плечо и оттащили к пустующему столику в глубине веранды. Уткнувшийся носом в скатерть, Соло не сразу сообразил, что оказался разложенным посреди кафе без штанов – об этом ему подсказал холодок, прилетевший вместе с осенним ветром. - Кх… для справки, ты в своем уме?.. – прохрипел Наполеон, ощущая в себе движение прохладных пальцев. - Это такой метод воспитания, - пояснил русский, крепко удерживая его руки за спиной. - И часто тебя так воспитывали в СССР?.. Соло пожалел, что задал последний вопрос. Медведь рассвирепел еще больше, отдергивая от него руку и возвращая на ее место член. Здоровый член. Наполеон сглотнул и пошел на попятную. - Ладно-ладно, приятель. Остынь, - он запрокинул голову и нервно улыбнулся, бегая глазами по лицу русского. – Я все понял, прости. Впредь я буду избирательнее в фактах твоей биографии. - Нет, ты не понял, - Илья усмехнулся и снял с себя кепку, – я ХОЧУ тебя трахнуть. - Что?.. Наполеон нахмурился, чувствуя подступающий страх. Но боль пришла к нему гораздо раньше, вынуждая отвлечься и забыть обо всем остальном. Илья схватил его за волосы и прижал плотнее к столу, глубокими толчками проникая сзади. Соло не смог сдержать протяжного стона. Он так сжал руки, что ногти впились в кожу. Перед его зажмуренными глазами плясали искры, а нутро раздирало напополам. У него давно никого не было. Его никто к этому не готовил. У этого русского был слишком толстый член. И он сам ему ни в каком качестве не нравился. Соло чувствовал себя проигравшим. Наверное, про это говорил Курякин, имея в виду наказание. Илья трахал его, возил по столу с каждой новой фрикцией, неистовствуя, словно дикое животное. За годы службы в ЦРУ Наполеон привык сносить боль, поэтому смог со временем приспособиться к этим скребущим ощущениям ниже поясницы. «Кончай уже…» В бессильной злости американец попытался поджать ноющие мышцы ягодиц, чтобы этот подонок скорее достиг разрядки. И как только русский дернулся и зашипел, облегчение накрыло Соло с головой. Это ведь был конец пыток, верно? Как только он вырвется отсюда… - Так, а теперь ты, - деловито пропыхтел Илья, чей голос больше не походил на рык. - Что?! – Соло обернулся, чтобы выразить свое возмущение хотя бы взглядом. – Ты получил свое, разве тебе мало? Илья кивнул и потянул его бедра на себя, чтобы иметь доступ к паху американца. Его рука сжала член Соло, а сам он вышел из него и прижался губами к покрасневшему уху. - Тебе придется разделить со мной не только боль, но и удовольствие, «партнер». Наполеон измученно всхлипнул и перевернул голову на другую сторону, чтобы удрать от горячего и против воли возбуждающего шепота. - Ты за это ответишь, «партнер»… Курякин хмыкнул, а его кулак крепче сжал головку члена американца, стимулируя ее. Соло ненавидел себя за реакции собственного тела. Под большим горячим торсом русского он согрелся, а от его веса, который придавливал к столу, мошонка сладко поджималась. Чего греха таить, Наполеон время от времени баловался экспериментами, связываниями, поркой, но еще никогда ему не доводилось наслаждаться реальным изнасилованием. Илья прикусывал его за загривок, водил по коже носом и языком, помогая себе снизу рукой. И если оценивать его действия на предмет успешности – встал у американца менее чем за три минуты изощренных ласк. - Я отказываюсь в это верить… - всхлипнул Соло, чувствуя, как тяжесть прибывает в пах. - Но ты это сделаешь, ну… давай. Тихий голос лился через уши прямо в мозг, невероятным образом воздействуя на сознание, которое воспалилось и теперь отказывалось служить своему владельцу. Соло сам не понял, как так вышло, но при очередном резком движении кулака он неосознанно вскинул бедра. Илья почувствовал это, но, слава богу, оставил без внимания. Внутри Наполеона все до сих пор ныло, но получать наслаждение в плену мозолистой ладони это не мешало. - Еще… и я… Не было стона или дрожи. Был только облегченный выдох, с которым Соло выстрелил спермой на скатерть. Какое-то время русский побыл рядом, медленно дожимая оставшиеся капли, а потом отошел, схватил салфетку и застегнул ширинку на своих штанах. Он выпустил его – и к рукам Наполеона вновь прилила чувствительность, а спину обдало холодом. - Не боишься, что я сдам тебя твоему начальству? – американец осторожно выпрямился и потер поясницу. – За такое ты вылетишь из КГБ в Сибирь прямым рейсом. - Откуда тебе знать, что это не было моим приказом? Подобное предположение русского шокировало так же сильно, как его недавнее заявление о желании заняться сексом. Соло забыл, что хотел подтянуть штаны, и так и стоял с выпущенной рубашкой из-под смятого пиджака. По лицу Курякина, которое вновь стало нечитаемо угрюмым, было трудно что-то понять. Какое-то время они мерялись взглядами, а потом Илья улыбнулся – мельком, только краем рта, сразу же отворачиваясь. - Расслабься, это была моя инициатива. Мне ужасно хотелось поймать тебя после Берлина. Соло непонимающе сощурился и наклонил голову, но русский ничего объяснять не собирался. Он убрал руки в карманы своей поношенной куртки и направился к выходу из кафе. Наполеон помотал головой, стараясь каким-нибудь чудом осознать произошедшее: его только что поимел его будущий «коллега». Какое прекрасное начало сотрудничества! И как он должен реагировать? Плюнув на здравый смысл, законы логики и вменяемость вселенной, американец, стиснув зубы, наклонился, чтобы обратно надеть на себя брюки. - Я говорил, им нужно время, чтобы познакомиться, - усмехнулся глава КГБ, закуривая трубку. - Твоя правда, - его американский коллега через бинокль проводил помятого агента ЦРУ до выхода из веранды. – Думаю, теперь они точно сработаются.