Я тоже могу врезать.

Знаете, любая, даже самая тихая, кроткая и милая девушка рано или поздно превратится в мегеру, если ее долго и с чувством нервируют. Особенно, если у этой девушки еще и очень, ну очень нервная работа. Собственно, эта девушка - я, - Савада Тсунаеши, Десятый Босс семьи Вонгола. Работка у меня ну явно не из спокойных: то переговоры перерастают в кровавое побоище, то подчинённые на заданиях что-то вытворят, то нежданчиком облава на поместье и приходится в одной ночной рубашке врагов х-баннером хреначить. Но все это можно пережить с парой тройкой пузырьков валерьянки. Плюс еще пара пачек успокоительного, и я с легкостью перенесла гору «поклонников» желающих Вонголу в качестве моего приданого. Однако, как на девушку, на меня смотрят редко. Грудь небольшая, волосы по плечи и пожизненно растрепаны - никакого женского шарма. Как в сказке у меня не получилось, а в принцессу из золушки я так и не превратилась, а принцы рядом только неадекватные, да и являются моими подчинёнными. Но в моей странной жизни есть еще один раздражающий фактор, который я не способна перенести даже с транквилизатором. Самый раздражающий объект в моей жизни – это Занзас. Стоит ли упоминать, что по мере моего взросления, этот, с позволения сказать, урод, безусловно, в моральном смысле, стал меня домогаться. Не одна ведь нормальная девушка терпеть подобное не станет. Ну, а я и не совсем-то нормальная, потому первое время гордо терпела все зажимы у стен, шлепки, замечания о том, какие у меня ноги и какой длины я должна носить юбки. Потом меня стало срывать. Даже у десятого Босса великой семьи есть конец терпения. Пару раз в порыве злости получил даже Реборн. Он, конечно, мог, и должен был увернуться от летящего в него фена, но, как потом признался сам, он не ожидал такой подлянки от его, как он считал, слишком доброй и мягкой ученицы. После Реборна получил Хаято. Правда, не сильно. Что-то, напортачив в своих отсчетах, он очень не вовремя пришел. Я его честно выслушала, потом молча встала на стул. Мои хранители, в отличие от меня, сильно выросли, и теперь на их фоне я была вполне себе гномом. Так вот, встав на стул, я все еще молча взяла из рук Гокудеры его папку и стала методично бить его этой папкой по голове, приговаривая, что он должен сам справляться со своими обязанностями. Пару часов спустя, я, конечно, извинилась и Хаято, безусловно, простил меня, но хранители, кажется, стали всерьез за меня беспокоиться. Но все это было цветочками. Занзас никуда со своей нервотрепкой не делся, а успокоительные, что перестали помогать, я выбросила, решив не травить себя лекарствами. Напряжение росло, и я старалась общаться и все дела обсуждать не с Боссом Варии, а с Капитаном Скуало. С ним, как ни странно,общий язык я нашла очень быстро. Мы оба устали, и нас обоих раздражал Занзас. Скуало предложил мне альтернативу успокоительным. Алкоголь. Он даже попытался научит меня пить. Это было очень весело, и с того раза я зареклась себе, что больше пить не буду никогда. Собственно, Скуало себе зарекся больше никогда мне алкоголя в руки не давать. Общались мы с Капитаном все чаще, и все чаще поводы мы просто находили. Зачастую эти поводы были очень дурацкие, но нас все устраивало. Мы нашли друг друга. Я жаловалась на жизнь Скуало, он сочувствовал и жаловался мне, а я сочувствовала ему. Нам было так удобно. Хотя моим хранителям, кажется, совсем не нравилось то, что я так близко общаюсь с Капитаном Варии. По рассказам Скуало, Занзас тоже бесился и все больше на него срывался. Суперби же говорил, что лучше лишний раз потерпит стаканы, чем лишится такого собеседника. Я видела, что он начинает относиться ко мне как к младшей сестре. С каждым приходом Скуало приносил что-то сладенькое или просто вкусненькое. А я каждый раз радовалась ему как маленькая. Реборн только ворчал на это и грозился пристрелить Суперби, потому что Десятой Вонголы не положено себя так вести. Но он сам научил меня такому чуть ли не бараньему упрямству. Ну, поспорили мы немножко. Ну, разгромили чуток его комнату. Сам виноват. Вот воспитал меня такой, вот теперь пусть и мучается. Об этом я тоже рассказала Скуало, он смеялся долго. А я все просила его сделать попытку поговорить с Занзасом. Он, наверное, так злился, потому что преданным себя чувствовал. А меня, в свою очередь, Скуало уговорил приглядеться к Боссу Варии как к мужчине. Да я давно смотрела на него как на мужчину, просто вел он себя, как сволочь последняя, а вел бы себя нормально, я бы, честно говоря, и замуж бы за такого вышла. Но история же не терпит сослагательного наклонения, так что это «он бы», «я бы», висело над моей головой зудящей в сознании мыслью. Скуало всегда ухмылялся на мои слова и говорил, что Босс не исправится, что он не умеет по-другому и вообще с ним проще на языке силы говорить, так он понимает лучше. Я запомню это. Как раз скоро собрание с Варией. Это будет цирк. Могу уже сейчас предсказать, что кабинет переговоров разгромят нахрен до основания. Опять Хаято с Бельфегором будут выяснять, кто умнее и спор интеллектуальный, перерастёт во вполне физическую драку. Опять Ламбо заденет Леви и начнется беготня. Опять Скуало попытается всех успокоить и отхватит по голове стаканом. И наконец, опять Занзас взбесится и начнет палить из своих пистолетов по всему и вся. И только я буду, как дура сидеть посреди всего этого балагана с постной и уставшей в край миной. Вокруг будут беготня, взрывы, резня, а я буду сидеть в центре кабинета в любимом кресле. Стол давно пойдет в оборону, остальную мебель просто разгромят, но меня, как непосредственное, какое-никакое, но все же начальство не заденут. Я просто обязана пережить этот мини-апокалипсис в отдельно взятом поместье. Господи, дай мне терпения вынести все это, только сил не давай, а то убью я их всех нахрен. Я медленно вздыхаю и успокаиваюсь. Нетерпеливо сдуваю с глаз отросшую челку, поднимаюсь из-за стола и беру в руки многочисленные папки с документами и записями где Вария накосячила. Стоит освежить это все в памяти. Я перечитываю весь этот кошмар перед сном, делая кое-где пометки. Есть вещи, за которые Варии надо дать по щам в первую очередь. В этот раз я действительно подготовилась к собранию нормально, чтобы было, во что тыкнуть Занзаса носом, и хоть немного, хоть на время приструнить. В день собрания я особенно нервная. Странное ощущение, однако. Я хочу и одновременно не хочу видеть Занзаса. Господи, глупость какая. Я мотаю головой, стараясь образно «вытрясти» все плохие и ненужные мысли. Теперь я отплевываюсь от волос. Проклятый липкий блеск! Снова сгребаю гору нужных мне папок и иду в сторону зала собраний. Как только я вхожу в помещение, все бумаги забирает у меня причитающий Хаято. Мысленно я в тысячный раз благодарю его хотя бы за его существование. Без него я бы уже подохла давно от нагрузки. Да и не только собственно от нагрузки. Уж покушения на меня совершаются регулярно. Я поправила воротник рубашки и уже собиралась с гордо поднятой головой прошествовать к своему креслу во главе стола. И конечно я не удержалась, улыбнувшись и кивнув Скуало. И, кажется Занзас, зачем-то пнул его под столом. Я от такого аж притормозила. И совершенно зря это сделала. Тормозить рядом с Занзасом - это вообще дело неблагодарное. Его полторы извилины к анализу своих действий как-то не располагают. Эта легкомысленная сволочь нагло меня шлепнула. Да еще и крепко так, смачно. Я аж зашипела. Наверняка, теперь синяк будет. Ой, вот это он совсем зря. Я же не железная, в конце концов. Я уже собиралась наотмашь дать Занзасу по его наглой морде, но вздохнув все же сдержалась. В кабинете просто потрясная тишина. Мышь услышать можно. И тут Хаято в шоковом состоянии уронил все папки на пол. Под ехидную усмешку, я со вздохом собираю бумаги. Все явно ждут чего-то ну очень страшного, но нет, не сегодня. Я еще не настолько взбешена, но надо признать уже действительно на грани. Допрыгался, засранец. Вломлю ведь так, что мало не покажется. Бросаю все папки перед его носом. - Я штрафую Варию. Почитай на досуге и исправь, пока финансирование не урезала. Вдвое. Бедный Вайпер на руках Бельфегора нервно икнул и кажется, вырубился. Бедолага, прости меня, но твой Босс в конец зарвался и оборзел. А все кажется до сих пор не веря боятся и дышать, Занзас же не получив должной реакции, скрипел зубами от бешенства. Я же почти спокойно пошла к выходу. Нахер собрание, иначе сегодня точно прольется, чья то кровь. - И еще…Занзас… Если мама научила меня быть пай-девочкой, это совсем не значит, что я не дам ногой в глаз, как меня научил Реборн и папа. Не дожидаясь какой-то особенной реакции или комментариев, я все-таки ухожу. Цирк на сегодня окончен. Я хочу, наконец, отдохнуть от этого алкоголика. Из-за двери доносятся громкие вопли Хаято, потом Скуало, потом не разобрать вообще ничего, так как весь этот зверятник начал горланить всем хором. Ой, все. Ну их всех. Pov. Скуало Дурдом. Сборище психопатов. И Занзас - дебил. Я, конечно, понимаю, что ему нравится Тсунаеши, но как объяснить твердолобому, великовозрастному ребенку, что внимание к девушкам проявлять надо совсем не так. Что они уже немного не в том возрасте, когда дергают за косички. После того, как Тсуна почти взбешенная ушла, дабы видимо не убить этого идиота у всех на глазах, все накинулись на Босса. С трудом получилось их угомонить. Пока я со всеми разбирался, Босс втихомолку свалил. Ну, скотина. Я ему все когда-нибудь припомню. Вечно на меня все спихивает. Нечестно. В конце-концов, Босс он. Стоп… Бутылка виски мирно осталась стоять на столе. А если виски тут, а самого Занзаса здесь нет, тогда что такого глобального он пошел совершать? Если он пошел добивать в моральном смысле Тсунаеши, я ему уже сочувствую. Ну, какой дурак будет злить бабу, зная, что она в него и машиной кинуть может и столбом пламени снести к чертям. А под такое настроение Тсуна вполне способна устроить из Босса Варии шашлык по-Вонгольски. И нисколько ведь сожалеть не будет, он ее до печенок уже достал. Дева Мария, вот за что мне это?! Какие такие грехи я совершил в той жизни, что так расплачиваюсь в этой? Неужто я в каждой своей жизни становлюсь таким хреновым мафиози, что все время как-то серьезно косячу? Хотя, чтоб мне Босс на голову свалился со своими проблемами, я должен был, как минимум попытаться захватить весь мир. Так, вроде все угомонились, особо буйных психов – ураганов растащили по углам. Луссурия вроде никого изнасиловать не успел. Ура, все обошлось без жертв. И тут где-то в правом крыле, на этаж выше раздался невозможный грохот. Кажется, Босс-таки дошел до бедной Савады. Где-то там или ее кабинет, или спальня. Один фиг платить за разруху нам. Бедный Мармон, он так скоро инфаркт получит. У самой двери с трудом успеваю поймать буйную правую руку Десятой. Не надо им мешать. Пусть уж сами разберутся, а то пришибут этого ненароком. Разгоняю всех по их комнатам. С Хаято пришлось провести поучительную лекцию о том, как не стоит мешать Тсунаеши, сбрасывать стресс. И что она не маленькая и слабая девочка уже давно, и Босс не самая страшная опасность для нее даже в данной ситуации. Как, черт возьми, трудно быть мной. Но еще труднее быть Савадой Тсунаеши. Как жаль, что она, немного занята сейчас, а то поговорили бы. Но так даже лучше. Пусть оторвется, наконец. Надеюсь, сильно она его не покалечит, а то уязвленное самолюбие и гордость в одном лице потом обидятся, надуются и будут с бутылкой виски пафосно отмалчиваться. Нафиг, нафиг. Просто Босс не в настроении – это уже проблема, а обиженный Босс не в настроении – это уже капец. Еле живой приползаю в свою комнату и снова слышу грохот. Надеюсь, пока я буду спать, потолок на меня не рухнет нафиг. Утро начинается довольно подозрительно. Все слишком тихо. Слишком! Хранителей не слышно, хотя уже не слишком рано. А самое главное: не слышно этих двоих. Значит, они либо спят, либо Тсуна-таки пришибла вчера Занзаса. С трудом поднимаюсь и привожу себя в порядок. Однако выгляжу я все равно из серии: «поднять, подняли, а разбудить забыли». Хлопаю себя живой рукой по щеке. Вроде очухался. В коридорах пусто и подозрительно тихо. Все сборище хранителей обнаруживается на кухне. И все без исключения, какие-то прижухнутые. Видно утром грохот все же был, просто я слишком крепко спал. Присаживаюсь между Белом и Лусом. Последний подскакивает, и сам лично ставит передо мной тарелку с завтраком. Благодарно киваю, но не успеваю не то, что начать есть, у меня вилка выпадает из рук. В столовую медленно входит довольный как обожравшийся сметаны кот Занзас. Занзас… Довольный Занзас с подбитым, мать его глазом! Чего же мне стоит не заржать. Из одежды на нем только штаны, во все плечо нехилая такая царапина. Щека с одной стороны явно покарябанная, но это явно Тсуна собственными ноготками постаралась. Я даже немного жалею, что не видел, как все это было. Следом в столовую вошла Тсунаеши… Потрепанная Тсунаеши, с парой царапин на лице и растрепанными к чертям волосами. Но она хотя бы вся одета. Правда не в костюм, а в простые джинсы и маечку на бретельках. Все снова молчат, разглядывая этих двоих. А главное не понятно, представление уже закончилось или только сейчас начнется. И тут я вдруг замечаю на правой руке Тсуны колечко. Милое маленькое колечко кажется из белого золота. Усмехаюсь. Это я как-то проговорился, что Тсуна терпеть не может желтый и золотистый цвет, потому украшения у нее зачастую серебряные. Все восседают в тихом шоке. А Тсунаеши как-будто так и надо пихает локтем Занзаса в бок и выдает: - Да выйду я за тебя, скотина. Но учти, я не настолько белая овечка, я ж тоже врезать могу. Савада дает Занзасу смачный подзатыльник, при этом смешно поднимаясь на носочки, чтоб дотянуться. Босс особо как-то и не сопротивляется, а только широко усмехается, дотрагиваясь до царапин на щеке. - Да, знаешь, заметил уже. Все хранители хором выдохнули. А Хаято немного насупился. Ну, а как же так, его любимую джудайме забрали. Занзас закинул вдруг Тсуну на плечо, не обращая внимания на ее крики и закружил, от чего она взвизгнула и намертво вцепилась в Босса. Он так и не поставил ее на пол, почти нежно обнимая. Она обняла ногами его талию и крепко вцепилась в плечи. Они целовались. Исступленно и страстно, так, будто мира вокруг нет, будто не слышали хранителей, будто за сутки мир перевернулся. Тсуна запомнила мой совет. С ним нужно говорить силой. И она, кажется, этому научилась. И, кажется, он научился… не дергать за косички. Вот и хорошо. Счастья им.