Шанхайский шёлк

Ёнджэ смотрел так, что у Дэхёна поджилки тряслись, и он чувствовал, как через глаза альфа роется в его нутре. Такого тяжёлого взгляда Дэхён не встречал ещё ни у кого. Наверное, он бы испугался до смерти и убежал, если бы не одно «но». Ёнджэ посмел проникнуть в его квартиру и теперь царственно восседать в кресле. В самом деле, кто он вообще такой, позволять себе подобное?! – Ма-а? – маленькими пальчиками Лао крутил руку Дэхёна и с нескрываемым любопытством разглядывал темноволосого незнакомца. – Дяденька обувь не снял, ма-а! Дэхён и Ёнджэ одновременно опустили глаза на обувь для кунг-фу, которую так любил альфа , и это оказалось последней красной карточкой на поле для омеги. – Ах ты, мудак! Это же мой любимый ковёр! – Ма-а, так этого дяденьку зовут Му-дак? – Лао широко улыбнулся гостю и застенчиво укрылся за родителем. У Ёнджэ нервно задёргался глаз. Он медленно встал, распрямив плечи, зыркнул на омегу и в два шага достиг Дэхёна. Тот инстинктивно отшатнулся, прикрыв ребёнка, но Ёнджэ резко наклонился, подхватывая Лао. – Не трогай ребёнка! – в ужасе взвизгнул Дэхён и попытался отнять малыша. Ёнджэ и глазом не повёл, оттолкнув его ладошкой в лоб. Дэхён попятился, запнулся за ковер и шмякнулся на диван. – Ма-а… – плаксиво заканючил Лао, протягивая ручки в сторону Дэхёна. Ёнджэ растерялся, он понятия не имел, что ему делать с ребёнком, как представиться, что сказать. Глаза малыша заслезились, он испуганно поглядывал на незнакомого ему альфу и пытался вывернуться из рук. – Подожди, не вертись. Я тебе ничего плохого не сделаю, – не менее пугливо проговорил Ёнджэ, крепче перехватывая ребёнка, чтобы не упал. Дэхён на диване смаргивал с идеально круглыми глазами. – Ма-а! – Что тебе надо? Не трогай моего ребёнка! – вскочил на ноги Дэхён, повисая на альфе. – Зачем ты пришёл? А? Ты его пугаешь! – Твою ж, – раздражённо выдохнул Ёнджэ, отнимая одну руку от Лао и отпихивая от себя омегу. – Ран, возьми ребёнка. Из тени в проёме коридора, ведущего к ванной комнате, на глазах у изумлённого Дэхёна выплыл ещё один альфа в чёрной одежде. Он, мягко ступая, подошел к ним, умудрившись мимолётно сладко улыбнуться Дэхёну и подмигнуть ему же, вытягивая из рук Ёнджэ Лао, уже начавшего всхлипывать. – Привет! Дядюшка Ран с тобой поиграет, омме надо поговорить с вот этим странным невоспитанным дяденькой! – он указал на растрёпанного Ёнджэ, в волосы которого заползли худые пальцы омеги и явно не ради того, чтобы сделать массаж головы. Открытая приятная улыбка Рана в момент подкупила наивного ребёнка. – Так… – заговорил Ёнджэ, когда Ран упорхнул из гостиной с Лао на руках. – Что? Куда унесли моего ребёнка? Отпусти! Отпусти меня! Отдай сына! – у Дэхёна разрасталась истерика, но альфа крепко держал его за руки, не давая вырваться. – Так… – повторил Ёнджэ. – Ты мне должен кое-что прояснить? – Я? – Дэхён замер на месте. – Я? – взвыл он, беря ноту. Ёнджэ поморщился, посмотрел в направлении, в котором ушли Ран и малыш Лао, и потащил омегу в ванную, подальше от ушей ребёнка. – Не трогай меня! Я хочу к сыну! – вопил тот, пока Ёнджэ волочил его за собой, собирая ковёр под ногами гармошкой. Дэхён упирался ногами в пол и упрямо вырывался. Это раздражало. На долю секунды Ёнджэ отпустил руки омеги, чтобы перехватить его за талию, приподнять над полом и спокойно внести в ванную комнату, закрыв за собой дверь на защёлку. – Нет, мы сначала поговорим, сволочь! – низко прорычал он, и по спине Дэхёна прогулялся табун мурашек. – Я хочу к сыну. Зачем его увели? – едва слышно прошептал Дэхён, не отрывая глаз от альфы. – Я не сделаю ничего плохого Лао, в конце концов, он ведь и мой сын тоже, – после этих слов омега заметно вытянулся струной и напрягся. – Не делай такие глаза, я всё знаю. Хотя это было весьма неожиданно. – Это тебя не касается! – упрямо проговорил Дэхён и тут же охнул от ощутимого столкновения лопаток со стеной, к которой его беззастенчиво прижал разозлённый Ёнджэ. – Вэ Хань, меня это как раз очень касается! – прорычал он. – Нет, не касается! Я его выносил, родил и могу обеспечить. Сам. Мне никто для этого не нужен! – в ответ альфа жутко усмехнулся. – Слишком поздно, потому что я уже узнал о его существовании! Ёнджэ был слишком близко. Рядом с ним было слишком тесно. На Дэхёна разом навалились снежной лавиной холодящие пятки воспоминания о своих искусанных губах и бессонных ночах за последние четыре года. Когда его руки впервые коснулись тёплой нежной кожи новорождённого сына, а тот открыл глаза и несколько секунд недоумённо смотрел на новоиспеченного омму, Дэхён ещё не понял, от кого же он так неожиданно въебался по самую макушку на всю жизнь. Слишком уж малыш был похож на него самого. Пухлые губы, овал лица, подбородок, торчащие уши и даже припухлости под нижним веком… Всё было его. До родов его терзали мысли и предположения о том, кто же мог быть «тем самым неудачником». Но появление ребёнка на свет не развеяло этих сомнений. Чьи-то чужие, но очень знакомые глаза, брови, маленький аккуратный чуть приподнятый кверху нос. Но и это не привносило ясности. Он не мог узнать в сыне его отца. Пока. Пока тот не стал подрастать. И улыбаться. Улыбка была не его, не Дэхёна, но невероятно тёплая и притягательная. Ни у кого в семье он не мог припомнить такую. Ни у кого из клиентов, впрочем, тоже. А потом в голове само собой осозналось и идентифицировалось. Когда Лао стал прищуривать глаза, да так, что мороз по коже шёл. И когда научился ухмыляться, кривя губы в недовольстве, стоило начать подбираться к нему с нелюбимой ребёнком едой. Там, в памяти, щёлкнуло, и Дэхёна пробрало от тяжести понимания, что Лао – сын бандита, однажды пришедшего всего на одну-единственную ночь. Тогда-то начались новые бессонные ночи и искусанные губы. И мысли, мысли, мысли. О том, что он знает, кто его сыну отец, что, по-хорошему, его малыш не заслужил расти без второго родителя, но… Вечное «но». Но всё-таки, этот парень из мафии, что само собой ставит большую жирную точку в каком-либо стремлении познакомить его с фактом отцовства. Самое поганое, что Дэхён уже привык представлять именно Ёнджэ, когда по-тихому передрачивал в ванной во время течек, чтобы дать себе разрядку и немного спустить курсор по шкале накала желания трахнуться в такие дни. Альфа постоянно всплывал в его голове до родов и после, как проклятый столб, о который Дэхён разбивал себе лоб раз за разом, просыпаясь мокрым и со вкусом запаха Ёнджэ на языке. Дэхён запрещал себе думать о мафиози. Больше не дрочил в ванной под шум воды. И уж точно не собирался нести тому благую весть о родившемся у него их общем чаде. Лучше пусть Лао вырастет с вечным вопросом о том, почему у него нет папы, чем будет втянут в тот мир, в котором у него есть этот самый папа. Но Ёнджэ так просто из головы не шёл. И с языка тоже. Дэхён иногда ловил себя на том, что слишком грязно причмокивает, пытаясь распробовать фантомный вкус. У него отлегло только после вечера, когда его надломило, и он дал слабину, вбивая в строке поиска социалки имя «Ёнджэ», выбирая «Шанхай» и приблизительный возраст. Мафия не мафия, а социальные сети дело такое, что даже политики там сидят и лайкают котиков. Ночь разносторонних расследований по факту розыска нахального альфы ни к чему не привела. И вот тогда-то отпустило. На «нет» и суда нет. Не нашёлся, ну и гуляй, кобель, лесом! Не нашёлся… Зато нашёл сам. И как? Как он узнал? В голове у Дэхёна творился хаос. Глаза альфы пожирали его с потрохами и рвали по лоскуткам. А в нос бился уже совсем не фантомный запах. У входа в квартиру его язык снова повязало от привкуса, но он лишь отмахнулся в мыслях по привычке. Приближалась течка, неудивительно, что вкус Ёнджэ сам по себе всплывал в нём. Между лопаток вновь пробежал мороз, когда альфа выдохнул недопустимо близко. Дэхёна подкинуло. – У тебя что, других детей нет? Какого Конфуция ты ко мне пришёл? Как ты вообще нас нашёл, как ты узнал о Лао? – тараторил он, пытаясь отнять свое тело от стены, вырвать руки, убежать, в конце концов, от альфы. – Отвали! Отвали, я сказал! Я хочу видеть сына сейчас же! – выл Дэхён. – Это незаконное проникновение! Убирайся из моей квартиры! Шлёп. И по щеке Дэхёна растеклась краснота от руки Ёнджэ. – Заткнись! – рыкнул альфа, отскакивая на два шага назад, чтобы, чего доброго, ещё раз не дать чаевых впавшему в истерику омеге. Дэхён сморгнул, покатал зрачками по оси и зло глянул на обидчика. – Вот урод, – ровным голосом произнёс Дэхён, спокойно взял в руки банку с солью для ванны и от всей души швырнул в Ёнджэ. – Не смей руки распускать! – Чего? – ошалело воскликнул тот, легко уворачиваясь от снаряда и тут же отхватывая смачного пинка по колену. – А ну пошёл вон из моего дома! – нахмурился Дэхён. Ёнджэ потёр коленку, шипя сквозь зубы и понимая, что нормального разговора, кажется, не выйдет. – Я пришёл не в твой дом, а в место, где живёт мой сын, – стальным голосом проговорил он. – Как я вас нашёл, не так важно, другое дело, что ты, кажется, не удивлён, узнав, что я отец Лао. – К сожалению, он перенял кое-какие твои черты, – прошипел в ответ Дэхён, но немного расслабился, заметив, что альфа, кажется, не собирается кидаться на него с кулаками. – А ты что, помнишь всех своих клиентов настолько хорошо? – усмехнулся тот. – Да ты… – закипел Дэхён. – Утихни! – прикрикнул на него властным голосом Ёнджэ, Дэхёна оборвало на полуслове. – Если ты догадался, что я отец, почему не сообщил? – А зачем? – пробурчал Дэхён. – Я и сам могу сына обеспечить. А папаша-мафиози ему только карму испортит. Ёнджэ бросил на омегу тяжелый взгляд, под весом которого Дэхён едва не осел на пол. Внутри заскулила несчастная тщедушная душонка. – В твоих словах есть своя правда, – Ёнджэ почти не разозлился. Почти. – Но теперь придётся познакомить нас. – Что? – воскликнул Дэхён. – И не подумаю. Свали! – и снова в ответ этот взгляд и холод в пятках от него. Но Дэхён не мог успокоиться, чтобы здраво оценить ситуацию, его родительский инстинкт бушевал и перекрывал все мысли. Всё, чего он сейчас хотел, крепко прижать к себе сына и чтобы незваный гость из прошлого навсегда исчез. – Я могу просто увезти Лао силой, – не моргнув, по слогам произнес Ёнджэ. – Не посмеешь, – охнул омега. – Я тебя засужу! – У меня денег больше, – усмехнулся альфа. И от этой ухмылки у Дэхёна не возникло сомнений, что так оно и есть на самом деле. – Впрочем, – вновь заговорил Ёнджэ. – Я сам поговорю с сыном. – Не вздумай, – сухими губами проговорил Дэхён. – Иди к чёрту! Не подходи к моему ребёнку! – он подскочил к Ёнджэ, уже ухватившемуся за ручку двери, и вцепился в куртку. – Не мешай! – громко крикнул на него альфа, отталкивая от себя. – Он и мой ребёнок тоже! Я от Лао не отказывался, и ты не имеешь права не давать мне общаться с ним! Он вылетел в коридор и быстрым шагом направился на шум, производимый Лао и Раном где-то в одной из комнат квартиры. Дэхён выскочил за ним, вновь хватаясь за него, но Ёнджэ не поддавался, на буксире волоча за собой несносного омегу. Они оба ввалились на кухню, где взрослый альфа и маленький омега выели уже целую банку печенья. Дэхён отпустил куртку Ёнджэ и закатил глаза, хватаясь за волосы. – Омма, это не я, это братик Ран всё съел, – честным голосом соврал Лао, почёсывая нос и икая от переедания сладкого. Ран, не ожидавший такой подставы, поперхнулся рассыпчатой печенюшкой и заморгал от возмущения. Ёнджэ проскользнул мимо застывшего в немом гневе Дэхёна, подхватывая Лао со стула и прижимая к себе. – Привет, – улыбнулся малыш отцовской улыбкой. – Привет, – улыбнулся босс мафии в ответ той же улыбкой. – А ты кто? Друг оммы? – любопытствовал Лао. – Я просто твой папа.