Три ступеньки к счастью

*** Молодой парень подходил неторопливой походкой к воротам школы и уже заметил в толпе учеников своих друзей, когда на него сзади навалилась тяжелая тушка. – Доброе утро! Светловолосый парень лучезарно улыбался, и в уголках его глаз собрались милые не по годам проявившиеся морщинки. – Доброе утро, хён. Шатен улыбнулся в ответ. Старший всегда одинаково приветливо его встречал, независимо от места и времени. Его широкая добродушная улыбка поднимала настроение, даже если оно теплилось на отметке ниже нуля. Но сегодня не тот случай, и уровень жизнерадостности превышал все возможные показатели. Поэтому Сехун искренне смутился, ощущая крепкие объятия рук Лухана. Сзади к ним подошел еще один парень и также приобнял младшего за плечо, накрывая при этом руку одноклассника. – Чонин-а, ты мне руку отдавишь, – проскулил блондин, вытаскивая таки руку из-под тяжелой хватки брюнета, позволяя тому крепче прижать к себе младшего. – Сехунни, а меня ты поприветствуешь также радостно? Чонин придвинулся вплотную к лицу шатена, заставляя парня опустить голову, а щеки мило покраснеть. – Д-доброе утро. Оба парня усмехнулись такой реакции и заговорщицки переглянулись. Перекидываясь маловажными фразами, в которых младший не принимал никакого участия, боясь спугнуть приятное внимание хёнов, они подошли к входу в школу, где Сехуна ждали его друзья, заинтересованно наблюдавшие, как самые популярные парни школы откровенно виснут на с виду ничем не отличающимся от других Се. – Ну, нам пора. Еще увидимся. Парни одновременно помахали руками перед лицом шатена и скрылись за стенами здания. Лухан как всегда вприпрыжку бежал впереди, а Чонин лениво плелся следом за другом, держа руки в карманах и сутулясь, как будто он делает всем колоссальное одолжение, посещая это презренное место – Обитель Знаний. – И давно ты дружишь со старшеклассниками? – Спросили ребята почти в один голос. Все трое были такими разными. Один высокий и рыжий, сразу видно – оболтус, хотя и чертовски привлекательный. У него в руках даже портфеля не было, только чупо-чупс. Второй невысокого роста, с мягкими чертами лица, красивый, но тоже мало похож на конченого ботаника. У последнего парня также была необычная внешность: темные, коротко стриженые волосы, большие и выразительные глаза с пышными веерами ресниц, пухлые губы и прекрасный голос. – Мы когда-то ходили на дополнительные занятия вместе, тогда и познакомились. – Хм, со стороны ваши отношения не выглядят как между простыми знакомыми. Ты им явно нравишься. Чанёль задумчиво покручивал палочку от чупо-чупса во рту, легонько пихая в бок идущего рядом Сехуна и играя бровями, намекая тем самым на что-то не очень приличное. Но на этот жест ему моментально прилетел неслабый пинок по заднице от внешне обманчиво хрупкого Бэкхёна. – Придурок, только тебя посещают такие мысли. – Йа! Вы только посмотрите на него! А кто на прошлой неделе сам запрыгнул на меня во время киносеанса и полез обниматься?! Рыжий хотел было устроить девчачью драку и замахал руками на Бэка, но тот чудом умудрился схватить Леголаса за его торчащие в разные стороны уши и потащить в сторону нужного кабинета. – Что-то не припомню такого. А за то, что вздумал клеветать на меня, пойдешь на математику и получишь заслуженную оценку. То есть двойку! По безлюдному коридору, эхом отражаясь от стен, раздался эвил-смех, и из кабинетов повылазили гневные учителя, рыскающие своими рыбьими глазищами в поисках нарушителей тишины. Но ребятам удалось скрыться за поворотом и с победными криками «Oh, my God! I’m so hot» ввалиться на урок. *** Сехуну, единственному из этой суперчетверки обладателю совести, пришлось отдуваться за неуважительное поведение своих горе-друзей. Поэтому он, охая и ахая, чертыхаясь и матеря все, на чем свет стоит, был вынужден после уроков остаться и перетаскивать огромные тяжелые коробки со всякой всячиной, из подвала в кабинет физики. Хотя по весу это скорее были кирпичи и мешки с цементом. Вот же проклятие, что учитель математики встречается с этой грымзой физичкой! Эта женщина больше похожа на бабушку Фредди Крюгера, чем на молоденькую практикантку, всего два года назад переведенную в это адово учреждение для демонов-учеников. Кажется, парень надорвал спину, потому что руки и ноги он не чувствовал уже после часа работы в принципе, а вот боль в спине отдавалась все отчетливее с каждой дотащенной до пункта назначения коробкой. Но внезапно Се почувствовал, что коробка стала не такой тяжелой, а потом услышал веселый голос позади себя. – Бедняжка, и за что тебя так припахали? Лухан привычно улыбался, забирая коробку из рук младшего и ставя на пол. – Хён? Что ты делаешь в школе так поздно? Сехун потер кулачками глаза, чтобы окончательно убедиться, что у него не начали появляться галлюцинации на фоне усталости. В ответ послышался веселый смешок, видимо, реакция на по-детски нелепое действие шатена. – Задержался в библиотеке. А ты почему? И что это за нарушение конституции в виде принуждения к тяжкому труду несовершеннолетнего? – Просто так вышло.. Ну, знаешь, мои друзья.. Сехун замялся. Он не знал, как можно объяснить, почему он один должен отдуваться за всех и как помягче с потрохами сдать друзей. Ведь, что бы они ни натворили, он все равно считал их своими лучшими друзьями. – …снова тебя подставили? – Закончил за него фразу старший. Младший закусил губу и смущенно кивнул, стараясь не смотреть в глаза хёну. Не хотелось прочитать в них укор. Он и так знал, что поступил необдуманно. Нужно было протестовать и топать ногами, защищать свою честь и гордость, поберечь свое здоровье, в конце концов. А не молча принимать приговор учителя, который просто не стал выяснять «что?», «где?» и «когда?». Лухан вздохнул и поднял коробку с пола, направляясь к кабинету физики. А это значит, что нужно подняться еще на два этажа вверх и пройти по длинному коридору. – Хён, куда ты? – Помогу тебе, несчастному. Вдвоем быстрее управимся, а то так ты до завтра здесь проторчишь и, потом еще с месяц будешь лечиться и кряхтеть как ссохшийся старикашка. Давай, бери другую. Лу улыбнулся и пошел вперед. А Сехун про себя поблагодарил небеса за то, что те послали ему доброго и заботливого хёна. ~ – Уффф, это было действительно тяжело. Подумать только, как ты в одиночку перетаскал больше половины этих штук! Лухан пнул одну из злосчастных коробок и начал прыгать на месте, пытаясь стряхнуть всю усталость с отяжелевших конечностей. – Прости. Ты не должен был мне помогать, это ведь мое наказание. Сехун опустил голову в извиняющемся жесте. Блондин резко остановился, дернув шатена за плечо и ''случайно'' касаясь его губ своими. Их взгляды находились в нескольких жалких сантиметрах друг от друга. Удивленно расширившиеся зрачки младшего, обрамленные шоколадной радужкой, и почти черные глаза Лухана, в которых резвились бесноватые язычки пламени. – О чем ты? – Каждый звук, каждая буква, каждое слово Се чувствовал на своих губах, которые горели, как от ожогов. Он боялся даже моргнуть, не то, что сделать вдох. – Мне было приятно провести лишний часок с любимым. Ты ведь не против? Лухан усмехнулся, когда увидел выражение шока на лице младшего. И, присвистнув, пошел вперед, оставляя Сехуна в полной растерянности. Первый шаг сделан. *** Шатен сидел в кафе. Его название связано с какой-то сладостью, но он не мог вспомнить точно. Сейчас его мысли занимал Лухан, который, кажется, признался ему в любви. Сехун вскинул руки над головой, издав протяжный стон, больше похожий на вой, и развалился на барной стойке, опуская руки на столешницу и роняя на них голову. Своими действиями он изрядно напугал бармена, который продал молодому парню латте с карамелью и коньяком. Несовершеннолетнему парню. В их стране с этим напряженка, суровые законы, знаете ли. Но сегодня начальство не должно было объявиться, да и шатен не был пьян. Разве что совсем чуть-чуть. Пьянящее чувство, когда тебя любят и согревают своей любовью. Сехуну нравился Лухан. Его чарующая светлая улыбка, по-детски озорной взгляд, удивительная мимика лица, раскрывающая его душу, как будто выворачивая наизнанку покрывало изумительной красоты, сшитое из множества лоскутов разноцветной ткани. Парень демонстрировал людям, насколько он открыт в общении, и в то же время его поведение не поддавалось никакому объяснению. Из размышлений его выдернула горячая ладонь, привычно приобнявшая его за плечи и легкий поцелуй в лоб. – Сехун-а, так задумался, что уже не замечаешь меня? Шатен поднял взгляд, в котором читался немой вопрос и удивление. И он встретился с кривой усмешкой, искажающей пухлые соблазнительные губы ее обладателя, и глазами цвета шоколада с 70% содержанием какао. Ким Чонин. Второй хён, общающийся с ним на равных по неизвестным Се причинам. Лучший друг Лухана. – Хён, почему ты здесь? – Да вот проходил мимо и увидел твою сгорбленную фигуру за стеклом. Присяду? Не дождавшись ответа младшего, брюнет подтащил еще один стул на высокой ножке и с ловкостью пантеры забрался на него. – Как дела? Слышал от Лу, тебе несладко пришлось на той неделе. Пальцы Чонина перебирали пряди волос Сехуна, чуть массируя кожу головы, отчего становилось так тепло и уютно. Мурашки как маленькие человечки от вмешательства на их территорию чужака в ужасе разбегались по телу. Так приятно, что младший едва сдерживал себя, чтобы не замурлыкать. – Ты был на соревнованиях? Лухан-хён выглядел таким одиноким. Сехун прикрыл глаза, оставляя лишь маленькую щелочку, из которой он мог видеть, как старший слишком близко наклонился к его лицу. – Ты скучал по мне или же волновался за Лухана? Се тут же широко распахнул глаза, принимая сидячее положение с возмущенным возгласом: «Хён!» Брюнет по-доброму рассмеялся. – Шучу, не горячись. Да, съездил, станцевал, первое место. Чонин слабо улыбнулся, краем глаза замечая восхищенное выражение лица Сехуна, и принял из рук бармена меню. – Я бы тоже хотел, чтобы у меня все получалось так же легко, как у хёна. Шатен снова прилип подбородком к мраморной столешнице, чуть выпятив нижнюю губу. Чонин прищурился, облизнув пересохшие губы. – Я мог бы помочь тебе. – Да? А тебе не трудно? Сехун моментально насквозь просиял счастьем, приоткрыв от удивления рот, и воззрился на старшего. А тот, словно никого не замечая вокруг, наклонился к уху Се, тихо нашептывая чарующие, пробирающиеся под кожу и растворяющиеся в циркулирующей жидкости слова: – Если ты согласишься встречаться со мной. Вокруг не существовало никого кроме них двоих. Ни бармена, который с интересом прислушивался к разговору друзей и следил за их движениями, ни восхищенных взглядов многочисленных представительниц женского пола, постоянных посетительниц этого кафе, никого. Только затаивший дыхание Сехун и леденящий душу и распаляющий желание Чонин. Брюнет, как ни в чем ни бывало, отстранился, коснувшись ладонью плеча младшего, отчего тот слегка вздрогнул и едва заметно кивнул. Старший победно усмехнулся, поднимаясь со своего места и целуя Се в щеку. В его глазах танцевали рыжие огненные лепестки. – Тогда до завтра, малыш. Шаг второй сделан. *** – Что же мне делать? Сехун сидел в библиотеке, в который раз намеренно ударяясь лбом о твердую поверхность. Смотрительница порядка и хранительница тишины снова цыкнула в его сторону, а он только махнул рукой, мол «знала бы ты, как разрывается на части мое сердце». Женщина встрепенулась от такого возмутительного поведения, но вслух ругаться не стала, уж очень понурым выглядел мальчик. Лухан и Чонин. Их называли неразделимой парочкой, всегда вместе. Ангел, чистый и искренний, и демон, с огненным и взрывным характером. Такие разные, они оба нравились Сехуну. И оба признались ему. А он был не в силах отказать ни одному из них. Слишком неожиданно и приятно. Шатен сам не заметил, когда умудрился заснуть. Он почувствовал только какой-то резкий запах и абсолютное беспамятство. Очнулся он от ощущения, что не может пошевелиться. Подвигав немного руками, он понял, что они связаны над головой и заведены к затылку. Ногами он стоял на полу, но брюк на нем не было. Что все это значит? Но его внимание отвлек звук со скрипом открывающейся двери, а затем он увидел Лухана. – Хён! Как хорошо, что это ты. Пожалуйста, помоги мне.. Сехун не успел договорить свою мысль, потому что дверь открылась настежь, и он увидел ухмыляющегося Чонина. – Прости, Сехунни. Мы надеялись, что все обойдется без насилия. Но ты первый решил поиграть с нашими чувствами. Брюнет приблизился к младшему, приподнимая его лицо за подбородок. Садистская улыбка змеей расползалась по губам, когда его озорной взгляд уловил мелкую дрожь по телу Сехуна. – Зачем ты стал встречаться с нами обоими? Это так больно. Мы ведь любим тебя, а ты решил нас подразнить. – Н-нет, я не хотел.. Я.. Младший запнулся, когда почувствовал на своих бедрах властные руки старшего. Он зажмурился, пытаясь отогнать это жуткое наваждение. Это просто сон. Проснись, дурак! Он умоляюще посмотрел на Лухана, со стороны наблюдающего за его мучениями. Единственное спасение.. Его ангел. – Хён.. Голос стал хриплым, и Сехун бы сам не узнал его. Но сейчас это не важно. – Кажется, он не спасет тебя, малыш. Сквозь пелену застилающих глаза слез, младший видел, хотя не желал видеть, как Лухан грациозной поступью приближается к нему, притягивает его лицо и накрывает его губы своими. Нежными и мягкими. Они так медленно терзали губы Се, что тот невольно захотел большего, скользнув языком по ложбинке между губ старшего. И тот от этого невинного жеста, словно слетел с катушек. Впился грубым и властным поцелуем. Кусал губы младшего в кровь, не жалея и срывая болезненные стоны из его уст, сплетал их языки, без возражений со стороны Сехуна, принимая ведущую роль. Чонин в то же время аккуратно ласкал тело младшего. Гладил его спину и бедра, с несильным нажимом сдавливая ягодицы Сехуна, слыша в ответ сдавленное мычание. Его губы оставляли алеющие засосы на бледной коже шеи и плеч, постепенно спускаясь по линии позвоночника. Брюнет раздвинул соблазнительные ягодицы, любуясь девственной дырочкой Се. Но тут же осекся. – Эй, давай разгадаемся. Лухан нехотя оторвался от истерзанных губ шатена, с нежностью глядя на подрагивающие реснички прикрытых глаз Се. Тот больше не сопротивлялся, или просто был поглощен этой сладкой пыткой. Он даже не обратил особого внимания, что хёны оторвались от его тела, а просто пытался успокоить сбившееся дыхание. Ведь Лухан даже не позволял ему нормально вздохнуть, бесконечно проникая языком в рот младшего. – Камень, ножницы, бумага. – На одном дыхании проговорили увлеченные парни. Чонин усмехнулся, складывая пальцами ножницы и «разрезая» вытянутую ладошку Лухана. Последний чертыхнулся и встал за спиной Се, поднимая того за бедра и разводя его ноги в стороны. Сехун от неожиданности ойкнул и выдохнул в немом стоне, когда почувствовал горячие ладони брюнета, скользящие по его груди. Пальчики ловко расстегнули пуговки рубашки и аккуратно сжали набухшие соски, срывая с губ шатена первый полноценный стон. Парни переглянулись, на языке взглядов обмениваясь впечатлениями от восхитительного голоса Сехуна, и продолжили свои действия. Лухан медленно проводил тонкими пальцами по ребрам младшего, потираясь пахом между его ягодиц, а Чонин уже вовсю ласкал рукой возбужденный и отнюдь не «младший» орган шатена. Се кусал кровоточащие губы, не позволяя стонам вырываться из его груди, но горячий и пошлый шепот Лухана, опаляющий дыханием вмиг покрасневшее ушко, с просьбой не сдерживаться разнес в щепки последнюю преграду к умопомрачительному наслаждению. Чонин, окинув бесстыдно кайфующего Сехуна насмешливым взглядом, опустился на колени и провел языком по всей длине члена младшего. Последний выгнулся, хотя положение ему это мало позволяло, и всхлипнул, одними губами промолвив: «Еще». И брюнет с удовольствием повиновался его просьбе, обхватывая губами головку и вбирая орган, обволакивая его горячей влажной глубиной рта. Лухан не смог долго выносить крышесносящих стонов Сехуна и оставаться в стороне. Он сел на корточки, разводя в стороны мягкие ягодицы младшего и массируя большими пальцами нежную кожу вокруг сжавшейся дырочки. Плотоядно облизнувшись, блондин смочил слюной пальцы, аккуратно проталкивая сразу два внутрь. Шатен взвился от неприятных ощущений, но Чонин придержал его за бедра, позволяя Лухану и дальше растягивать Се. И блондин продолжил, разводя пальцы в стороны, сгибая их и покручивая, ища ту самую точку G. Вдруг он наткнулся на небольшой бугорок, чуть погладив его между подушечками пальцев, Лу осторожно надавил на него. И услышав в ответ блаженный стон младшего, подмигнул возбужденному до предела Чонину, который умело скользил пухлыми губками по красивому члену Се. Чонин поднялся с колен, заглядывая в затуманенные наслаждением глаза младшего и накрывая его губы собственными. Дьявол в действии. Раздвинув ноги шатена в стороны и скрестив их на своих бедрах, он почувствовал, как Лухан освобождает его болезненно упирающуюся в узкие джинсы плоть, надрачивая парой движений и срывая с губ брюнета полурыки-полустоны. Блондин направляет член Чонина к «входу» Се и хищно улыбается, провожая взглядом погружающийся внутрь младшего орган друга. Сехун захлебывается стонами. Слишком хорошо, ведь старший задел простату. Но его глаза распахиваются в изумлении, когда он чувствует еще одну пару рук на своих бедрах и нежный шепот, обжигающий кожу за ухом: «Потерпи». Глубокий толчок со стороны Чонина – экстаз. Медленное погружение второй плоти, растягивающее до предела, так что слезы струятся по щекам, сиюсекундно будучи пойманными губами любовников – боль. Два этих чувства граничат друг с другом настолько тонко, что Сехун, просто не в силах больше сдержаться, кончает. Парни замирают, подхватывая размякшее, подрагивающее от после фееричного оргазма тело, и пораженно отслеживая каждое движение младшего. – Х-хён.. Голос все еще вибрирует и такой тихий. – Да? – Одновременно выдают оба. – Я люблю тебя. – Какого именно хёна? – Улыбаясь, спрашивают парни, покрывая лицо, шею и плечи Сехуна поцелуями. – Обоих. Я люблю вас обоих одинаково. Шатен откидывает голову на плечо Лухану, позволяя тому прильнуть губами к соблазнительно пульсирующей венке и оставить свой след на фарфоровой коже. В то же время он пристально смотрит в глаза Чонина, прикрывая свои собственные и призывно облизывая губы. Парни улыбаются, возобновляя движения и вслушиваясь в ласкающие слух стоны младшего. Шаг третий завершен. Абсолютный успех.