Пойманная

And I m haunted By the lives that I have loved And actions I have hated I m haunted By the promises I ve made And others I have broken © Poe "Haunted"

Странно было видеть её такой. Всегда сдержанная, собранная, готовая к любой проверке и не важно, будь то испытание её силы приспешниками Корифея или же остроты её ума орлесианским «игроком», Эллана сейчас напоминала бурю на окраинах западных земель – абсолютно непредсказуемая и столь же опасная. Даже Жозефина, прошедшая закалку самыми верхами знати, боялась подойти к главе инквизиции. - Давно она здесь? – обеспокоенно спросил Каллен. - Не очень. – Кассандра носком крепкого сапога поддела валяющуюся на земле труху. – Но именно это и пугает. Когда я ушла за тобой, это чучело еще было целым. - Не нужно говорить так, будто меня здесь нет. – Эллана сделала взмах рукой, нож серой молнией метнулся в сторону тренировочного чучела, вонзившись в голову фантомного врага по самую рукоять. – Или того хуже – будто я больна. Эльфийка бросила на Кассандру и Каллена гневный взгляд исподлобья. - Я оставлю вас, - Кассандра взволновано посмотрела на инквизитора. Искательница не замечала за ней подобного даже в сражениях с самыми мерзкими созданиями, тем более странно было видеть её такой в окружении друзей. – Ей нужна твоя помощь, - едва слышно сказала она Каллену и ушла в сторону таверны. - Никогда не замечал твоей любви к метанию ножей, - под настороженным взглядом Элланы, Каллен подошел к чучелу и не без усилия вытащил крепко засевший в древке-основании нож, - и подобных взглядов, кстати, тоже. Командор протянул нож эльфийке. Он знал её лучше, чем многие в инквизиции, но эта вспышка гнева удивила даже его. Каллен доброжелательно улыбнулся, стараясь растопить ледяную стену, внезапно выросшую вокруг всеми любимой леди Инквизитора. Эллана проигнорировала эти робкие попытки усмирить её гнев, лишь выхватив клинок из рук мужчины, швырнула его обратно в чучело. То с тихим шуршащим звуком высыпало на тренировочный полигон Кассандры ещё порцию опилок. - Чего ты хочешь, Каллен? – эльфийка утерла рукавом своего одеяния выступивший на лбу пот. - Просто поговорить. Они, по их сложившейся маленькой традиции, поднялись на крепостную стену, но в этот раз Эллана не улыбалась и не искала его взгляда. Она смотрела на рваную из-за горного рельефа линию горизонта, но вряд ли замечала хоть что-то из открывшегося перед ней пейзажа. - О чем задумалась? - Ты не поймешь. - Я постараюсь. Эльфийка недобро сверкнула глазами: - Постараешься? – казалось даже воздух угрожающе зазвенел от её слов. – Постараешься?! Хорошо. Постарайся представить себе, что ты потомок великой расы, которая позабыла самое себя, превратившись в жалких рабов в тени своих предков. Представь, что ты всю свою жизнь по крупицам собираешь те знания, что еще не растворились в реке времени. Представь, что тебе выпал редчайший шанс помочь своим сородичам, сделать так, чтобы их перестали угнетать те, от кого когда-то они отмахивались, как от назойливых мух. – Эллана, такая маленькая и хрупкая, казалось, способна в своем гневе без труда проломить крепостную стену. – И вот представь тебе выпала возможность, одна на миллион! Нет, десяток миллионов, рассказать своим предкам о том, как было тяжело все эти века, как они, их мудрость, нужны нам, и быть на самом деле услышанным ими, а не безликими фантомами! А они в ответ лишь удостоили тебя презрительного «шемлен», не признавая тебя даже ничтожной крупицей своего народа. - Эллана… - Нет, ты никогда не поймешь, что я чувствую, - в её глазах застыли слезы гнева, - подчас мне приходится принимать решения, которые я ненавижу всем своим существом, потому что так будет лучше для инквизиции, для стражей, для Орлея, для всего Тедаса… Но клянусь, если бы у меня только был шанс на малодушие, я бы сделала всё по-другому. Она резко развернулась на каблуках, готовая умчаться прочь. - Эллана! – голос командора был тихим, но твердым. – Но что бы тогда отличало тебя от тех эльфов? Инквизитор на мгновение остановилась, но ничего не ответив сбежала вниз по лестнице. Каллен видел, как она маленьким ураганом пронеслась через двор и в бессильной злобе бросила любимые ею белые эльфийские знамена в грязь.