***
- Обычная простуда, но температура довольно высокая. Повтори-ка, где ты ее такой нашел? - Говорю же, - не могу скрыть нотки беспокойства в своем голосе, - Она стояла перед общежитием, под ливнем. Я увидел ее в окно и сразу ринулся узнать, в чем же дело. - И что же она сказала? - Да, в том то и дело, что ничего. Просто начала падать назад, тогда я ее подхватил и сразу к вам. Думал, хоть вы разберетесь, что к чему. Глаза фельдшера немного приоткрываются, но затем он возвращается в привычное обличье: - Тебе, наверное, нужно на уроки, так? Пусть Икедзава пока поспит здесь, а после занятий сможешь навестить ее, хорошо? - Да, пожалуй... - И еще, можно спросить у тебя кое-что? - В глазах фельдшера блеснул хитрый огонек. - Почему ты так заботишься о Ханако? Я сглотнул. На этот вопрос я и сам себе пока что ответа не дал. Но что-то ведь стоит сказать, так что: - Вы знаете... Я считаю Ханако своим другом. Да и потом, такое поведение нельзя назвать нормальным, поэтому я и заволновался. Главное, что с ней все будет хорошо, верно? - Да, вполне себе. Ну, Персунов, иди. А то опоздаешь. Я выхожу из его кабинета. По пути к общежитию меня терзают разнообразные мысли. От догадок, почему Ханако сделала это, до... Ответа на вопрос фельдшера.***
Я давно должен был определиться с ответом, ведь обычно все бывает так просто. Но... Я не могу догадываться о том, что скрыто у нее внутри. И не готов потерять еще одного дорогого мне человека. Конечно, с ней ничего такого не случилось, но зачем тогда? Зачем она сделала это? Под ледяной дождь, в школьной форме, просто стояла и смотрела на затянутое тучами небо. Что она могла там видеть? Что она пыталась увидеть? Ладно, спрошу после уроков, может быть что-нибудь и проявится.***
Дождь все не перестает лить. Я снова у этого окна. Дежавю какое-то. Подхватив сумку с учебниками и поправив куртку, я направляюсь к зданию школы.***
Муто не успевает закончить свою лекцию. Звонок прерывает его на полуслове, поэтому бурча себе под нос что-то нечленораздельное, он записывает домашнее задание на доске. Но меня уже нет в классе.***
Подходя к кабинету фельдшера, я немного нервничаю. А что я ей скажу? И как узнаю, зачем она это сделала? Ведь она наверняка ничего не расскажет мне. Ведь я еще слишком далеко от ее близкого круга общения. Да и кто мы друг другу? Просто знакомые, пару дней как узнавшие друг друга. И какой тогда смысл докапываться до нее? Ведь мы даже ничего не знаем друг о друге...***
Я вздыхаю и толкаю дверь в кабинет фельдшера. Оглядевшись, я не нахожу в кабинете Ханако, и с облегчением вздыхаю. Сам фельдшер недоуменно смотрит на меня: - Кого-то потерял? Да. Похоже, что себя. - Да нет, я просто хотел навестить Ханако. Но, похоже, она уже не здесь... - С-Семен... Я-я здесь. Черт, она что, мастер маскировки? Помнится, только открывая дверь я проверил все возможные места, но так и не нашел. Просчитался, блин. Я кладу руку на затылок, глупо улыбаюсь и говорю: - А-а, извини. Тебе уже лучше? - Д-да, с-с-спасибо. - Кажется, последнее слово ей дается особенно трудно. Но я пропускаю мимо ушей. - Хочешь, я провожу тебя до корпуса? Ты, наверное, устала, а я совсем не занят. Она краснеет, вперивает взгляд в пол и легонько кивает. Что ж, от нее данный ответ можно расценивать как "да". Мы выходим из медкорпуса и медленно плетемся к зданию женского общежития. Ветер немного стих, поэтому на улице немного потеплело. Дождь перестал лить, но солнце все не хочет выходить из своего укрытия. Тучи закрывают пласт неба по всей плоскости, света на улице довольно немного. Из-за челки, свисающей на лоб Ханако, почти не видно ее лица. Неожиданно поток ледяного ветра обдает меня и Ханако. От слабости, девушка не выдерживает и валится назад. Но я уже рядом. Мягко поймав ее, я гляжу прямо ей в глаза. Я не вижу ее шрамов, не помню безрассудных поступков, что она совершала, не слышу плача и криков, терзающих душу изнутри. Я вижу прелестную девушку, лежащую у меня на руках и смотрящую точно на меня. Вернее, более точным определением будет "насквозь", ведь, кажется, она чувствует все, что находится внутри меня. Тишину нарушает ее голос: - С-Семен... Почему... П-почему ты пришел за мной? Почему такой несвоевременный вопрос. Я же не смогу сказать тебе все так, как есть. Я ведь даже не знаю, что могу сейчас сказать. - Потому что... Потому что я волновался за тебя. Ты выбежала под дождь, а я... - Стоит и говорить ей о дожде? Может, фельдшер все понял и ничего не рассказал ей? Тем лучше. Просто скажу, что думаю именно сейчас. А завтра - будет завтра. - Я очень испугался, что с тобой что-нибудь случится. Ведь... Ты мой друг. - Д-друг... - Ее лицо кажется испуганным. Но, похоже, мне просто кажется. Тут она встает, освобождается от моих рук и бодрым шагом направляется к женскому корпусу. Я чувствую, что ничем не смогу помочь, поэтому просто кричу вслед что-то вроде "До скорого!" и отправляюсь к себе в апартаменты.***
Капли стекают с челки, разбиваясь о жесткий кафель ванной. Я отогреваюсь после дождя, наслаждаясь горячим душем. Сегодня день кончится очень просто. Я опять лягу спать, опять проснусь завтра и опять пойду на занятия. И опять буду думать о... И почему я должен о ней думать? У меня за спиной катастрофа, которая произошла по моей вине. Можно сказать, что я человека убил. И после этого я еще и отношения завести собираюсь?! Да еще и с такой ранимой и беззащитной девушкой, как Ханако. Я собирался стать для нее опорой, загладить вину перед прошлым, стать другим человеком. Но ничего не изменилось. Я все тот же Семен. И вся моя жизнь - это просто красивый сон. А я в нем - деталь, нарушающая прекрасную гармонию. Какого черта вообще я в это ввязался?! И что теперь я думаю о Лене? Я не вспоминал о ней с момента поступления в "Ямаку". Просто был занят простыми, житейскими заботами. Отбросил свое старое прошлое. Но все это было сделано зря. Потому что нельзя стереть с листов кровь. Нельзя так просто отречься от тяжко прожитого. И не нужно тешить себя мечтами о прекрасном будущем, когда за спиной у тебя - чертов монстр в человеческой шкуре. Я вылезаю из ванны и смотрю на себя в зеркало. Помятый, тощий образ снова всплывает перед глазами - и это снова я. Такой же, как и раньше. А шрамы - как всегда, на своих местах. Рука сжимается в кулак. Треск стекла, кровь на пальцах, но боль не чувствуется. Проходя голыми ногами по стеклу, я все же пытаюсь вернуть все свои мысли в порядок. Но они разбиты, словно это зеркало, что так звонко хрустит под ногами.***
Кое-как добравшись до комнаты, я падаю головой вниз прямо в подушку. Мне не хочется ни о чем думать, не хочется быть собой. Хочется провалиться сквозь землю, исчезнуть, раствориться. Разбиться на мелкие осколки. Как в той ванне. Битое стекло.