Все, что было

Холодный вечер. Посуда уже надоела. Сон отчаянно и настойчиво стучался обоими кулаками в дверь уставшего разума Кэрол, но безуспешно. По крайней мере, так будет до тех пор, пока она не помоет оставшиеся пару тарелок. Руки двигались машинально, а ноги уже, казалось, приросли к полу. Она уже ощущала давление пришедшей усталости, положившей свои тяжелые руки на её и без того болевшие плечи, но старалась не обращать на это внимания. Этот день пролетел незаметно — будто бы боялся надоесть кому-нибудь своим навязчивым присутствием — и поскорей уступил место холодной ночи, которая была рада его, наконец, сменить. По телу побежали мурашки, и Кэрол против воли поежилась. Сквозняк. Тот, кто выходил последним, не закрыл за собой дверь, и теперь по кухне беспрепятственно гулял ветер, который, не стесняясь, касался своими легкими и холодными ладонями кожи Кэрол, приобнимая ее сзади и заставляя содрогаться. И его гул заглушил шаги Дэрила, который, как всегда, пришел ужинать позже остальных, рассчитывая уклониться от лишних раздражающих разговоров, от взглядов чужих глаз. Это происходило каждый вечер, но не всегда в компании Кэрол. И поэтому сейчас он сам не понимал, радуется ее присутствию или нет. Он не любил копаться в себе, поэтому собственные чувства для него были загадкой. Но в глубине своего сознания он все же понимал, что шел сюда с ненавязчивой мыслью о том, что хочет увидеть её здесь. На секунду он остановился у самого порога. Даже теперь, просто глядя ей в спину, он думал о том, что видит больше, чем кто-либо ещё, и удивлялся тому, что даже не успел заметить, когда именно научился этому. Опущенные плечи. Уставшая. Интересно, сколько времени она тут стоит? И удалось ли ей хоть раз присесть за весь этот день? Видимо, нет. Вся работа каким-то чудом всегда оказывалась на Кэрол. И Дэрила это порой выводило из себя. Да, сейчас всем приходится не сладко, но она не железная. И да, может, она никогда не жалуется, не говорит о том, что ей тяжело, но он не был слепым. Пусть Дэрил и не любил разбираться в себе, но это не мешало ему любить наблюдать за Кэрол. И лучше узнавать ее. Заметив мурашки на ее светлой коже, он поспешил закрыть за собой дверь, а она, услышав скрип наконец обернулась. Кэрол почему-то сразу же поняла, что это он, пусть и не ожидала увидеть. Посуда кончилась, и она поспешила найти полотенце.  — Ничего нового? — начала она, наблюдая за тем, как капля воды упала с руки на пол.  — Совсем. Правда, завтра, скорее всего, мы отправимся на вылазку, — сказал он, подойдя к ней, и стал рядом, оперевшись о столешницу, наблюдая за тем, как она вытирает руки. - Рик, похоже, знает, где можно добыть много припасов. Всегда одно и то же. Она положила полотенце на место и тоже стала спиной к столешнице. Вылазки, которые заставляли всех волноваться. Вылазки, разящие вездесущей опасностью. Вылазки, вынуждающие Кэрол искать себе лишнюю работу для того, чтобы не думать о том, что кто-то из уехавших может не вернуться. А в особенности Дэрил.  — Ты тоже едешь? Она не знала, к чему задала этот абсолютно бессмысленный вопрос. Он поедет, даже если у него не будет одной из ног.  — Конечно. Кэрол вздохнула. Ну, а что ещё она ожидала услышать? Он не мог сказать ей ничего утешительного вместе с этим. Даже если он скажет ей о том, что привезет всё, о чем она попросит, он все равно будет знать, что об этом после их приезда она даже не спросит. Сначала она судорожно окинет его своим внимательным взглядом, тепло улыбнется, радуясь каким-то своим мыслям, а затем, не сказав ни слова, вернётся к своим делам. Напрочь забыв о том, о чем просила.  — Надеюсь, что все пройдёт хорошо, — вздохнула она. — Только пообещай быть осторожным. Он хмыкнул.  — Я не идиот, своё дело знаю. Конечно же, не идиот. Идиоты в это время долго не живут. Она улыбнулась.  — Это у меня тут девять жизней, забыл? — и в следующий миг улыбка исчезла. — У тебя то всего одна, побереги ее. Она услышала его сдавленный смешок. А воспринял ли он ее слова всерьез? Волнение за него — это то, от чего она старалась всячески себя оградить. Оно порой подступало непростительно близко. Протягивало свои длинные руки к ее горлу, сжимая его и не давая лишний раз вдохнуть спасительный глоток спокойствия. И она понимала, что если не прекратит давать волнению повод подступить еще ближе, то сойдет с ума от этого удушья.  — Иногда мне кажется, что я обязана вместе с вами ездить на эти вылазки. Он удивленно моргнул.  — Тебе там точно делать нечего. Это прозвучало не так, будто бы он хотел отмахнуться от ее слов, а так, словно желал убедить ее в правдивости своих. И это было так. Дэрил бы ни за что по собственной воле не взял ее с собой. Она никогда не выказывала желания поехать с ними, никому не говорила о том, что хочет этого. Только иногда, когда они говорили о предстоящих вылазках, он это порой замечал. И он, как ни старался, не понимал причины. Он испытывал больше радости от понимая того, что хоть один из них находится вне опасности. А то, что это была Кэрол, еще больше его успокаивало. А взять ее с собой — всё равно, что показать ей то, что она для него не очень-то и важна. И пусть уж лучше она будет злиться на него, но будет в безопасности и жива. А она продолжала:  — Я уже неоднократно, так сказать, тратила свои жизни, — на лице Кэрол промелькнула грустная улыбка. — Ты всегда спасал меня в моменты, когда я уже считала себя обреченной. И меня все время преследует чувство, — она вздохнула и заговорила тише, — что скоро я должна буду платить. Звучало горько. Звучало тревожно. В ее глазах мелькало беспокойство, которое она против воли подпитывала этими мыслями. Она действительно так думала и ничего не могла с этим поделать. Ей это чем-то напоминало своеобразную карму: он спас тебя, а сейчас сиди и думай о том, что там, за оградой, тебя с ним нет. И, возможно, сейчас, в эту секунду, на него напали, и он медленно умирает. А ты просто сидишь. И медленно тонешь в этом бессмысленном волнении.  — Все будет хорошо, — сказал он своим хриплым голосом и положил правую руку на ее плечо. Все это глупости, Кэрол. Что бы с ним ни случилось — он найдет силы вернуться.  — Ты уж постарайся, — сказала она со вздохом, накрыла своей ладонью его ладонь и в следующую секунду лукаво на него глянула. — Мне ведь тебя всегда мало.  — Перестань, — качнул он головой. Его ладонь скользнула вниз по ее руке, и на его лице проскользнуло некое подобие улыбки. Пожалуй, пора, наконец, поужинать.