Маленький плюшевый медвежонок

Огонек едва тлеет. Воспоминания накатывают волной… Я рос обычным ребёнком в довольно богатой семье. Родители баловали меня. Старшая сестра любила. Она всегда рассказывала мне что-то интересное. Но всё изменилось в один миг. Помню, как захлопнулась дверь в квартиру. Сестра и родители ушли. Я сел играть… Потом провал в памяти. И вот, я стоял перед воротами и жался к мужчине, который вел меня. Впервые мне было так страшно. Я постоянно спрашивал его о родителях. — Дядя, а где мои мама, папа и Варя? — Молчи. — Где они? Они уехали далеко? — Да. — А когда они вернуться? — Никогда. Я не понимал слова «никогда». Калитка со скрипом отворилась. Я неуверенным шагом пошел по дорожке к дому. Тут сзади подошли три мальчика шести лет, того же возраста, что и я. — Привет, — улыбнулся я им и протянул руку. Так здороваться всегда учил папа. — Ты кто? – хмуро поинтересовался темноволосый мальчишка. — Артем. — Артем? – протянул мальчик. – А я — Димон. Это, — он указал на рыжего. – Рома, а это, — он указал на брюнета. – Юра. — Эй, отвали от него, — неожиданно громко сказал голос сзади. Я оглянулся. Там стоял мальчик лет девяти-десяти, со светло-русыми волосами. — Да пошел ты! – сказал Дима. — Что, опять нарываешься? Дима развернулся и ушел с ребятами. Я мало что понял из их разговора. Мальчишка нагло разглядывал меня и молчал. Я переступал с ноги на ногу и теребил лямку от сумки. Наконец, он заговорил: — Привет. Меня зовут Женя. — Привет, — я протянул руку. – Я – Артем. Вот так и произошло наше знакомство. Прошло полгода… Мой день рождения. Мне семь. Слышите? Мне уже семь! Хочется кричать, прыгать и радоваться. Но я усвоил несколько правил приюта, куда попал. Самое главное: если тебе хорошо, то тебе обязательно испортят настроение. Поэтому я старался сдерживаться. Но получалось плохо. Ко мне подошел Женя. — Значит, сегодня твой день рождения? За это время я очень сильно сдружился с мальчиком. Пусть он и старше меня на четыре года. — Да. А ещё, хочу отметить одну деталь. Здесь все ходят в старых, поношенных вещах. Например, Женя в потрепанной футболке и светлых джинсах. А на мне растянутая водолазка, которая так и норовила слезть с плеч, и обшарпанные джинсы. — Пойдем, — он решительно схватил меня за рукав кофты и куда-то потянул. Мы пришли на чердак. Его, очевидно, использовали как склад. Чего здесь только не было! Даже шприцы… наверное, медсестра выкинула старые. — Вот. Пока я разглядывал хлам вокруг, Женя что-то достал. Я взял то, что он протянул мне. Эта оказался довольно милый плюшевый медвежонок. — Это единственное, что у меня было при поступлении в приют. Только ты никому не говори! – он умоляюще посмотрел на меня. — Спасибо, — я подошел и чмокнул его в щёку. Сестра всегда так делала. Женя отшатнулся. — Ты чего? – разочарованно протянул я. — Больше так никогда не делай. Особенно при людях! – вскрикнул он и выбежал. Я лишь удивленно пожал плечами и крепче сжал медвежонка. Потом, в тринадцать, Женя начал встречаться с девчонками и сбегать из приюта. Правда, его ни разу не поймали. Я тоже так хотел, но он запрещал мне. И я слушался. Потом, через год, он начал курить самокрутку, бухать, принимать наркотики. На тот момент мне было десять. Однако, Женя все равно защищал меня перед остальными. Нет, конечно, меня пару раз избивали Дима со своими прихвостнями, но мой друг, который стал мне старшим братом, пару раз наказал их. Не знаю как. А я всё так же сжимал маленького плюшевого медвежонка… Я тихо шел по коридору. Из комнаты Женьки доносились странные звуки. Я приоткрыл дверь и посмотрел в щёлочку. Так как мне было десять, я уже, конечно, знал о том, что иногда парень с парнем… ну, понятно. Но… увидеть это собственными глазами. Женя прижал какого-то блондина к стене и целовал. До меня доносились только вздохи и шелест одежды. Так как щелочка была маленькой, я пошире открыл дверь. Обычно, они открывались очень тяжело, приходилось наваливаться на них всем телом. Но тут. Видимо, Женька раздобыл где-то масло и промазал петли. Поэтому, дверь просто-напросто распахнулась, ударившись об стену, а я упал на пол. Парни оторвались от своего занятия и уставились на меня. Мой друг оттолкнул своего сверстника, вывел его за дверь и захлопнул её перед его носом. Потом он подошел ко мне и поднял за воротник. — Что, понравилось? – Женя приставил меня к стене. — Отпусти, — я схватил его за запястья. Сильные руки так и удерживали меня за воротник. — Ответь, — он опалил своим горячим дыханием мою щеку. — Отпусти, придурок, мне же всего десять! – от Женьки сильно тянуло перегаром. Он медленно разжал пальцы. Я скатился по стене. — Выметайся! – крикнул он. Я схватил медвежонка и выбежал. Последовал глухой удар. Наверняка, Женя ударил кулаком об стену… На следующий день я понял, что оказался прав. Костяшки рук были сбиты. Женька подошел ко мне: — Слушай… прости меня. За вчерашнее. Я вчера ещё хорошо напился, не знаю, что на меня нашло. Я бы никогда… — Да не волнуйся, — улыбнулся я. – Я не в обиде. Наконец, мне исполнилось тринадцать. И я хочу отметить свою днюху. Так, как отмечает каждый нормальный пацан из нашего приюта. Как хорошо, что Женька много рассказывал о клубе, где легко можно было напиться и обкуриться, даже если тебе нет восемнадцати. Вошел в помещение. Задрипанный подвал, обшарканные стены, но я доволен. Подсел за столик и сделал заказ. Деньги не проблема – своровал. Пока все были на обеде, обчистил тумбочки. И свою, конечно. Чтоб не запалили. Огляделся. Вокруг – дым от сигарет, продажные тетки, беспризорные малолетки. Такие же, как и я. — Привет, — ко мне подсел какой-то пацан. Лет шестнадцать, наверное. — Здорово. — Колян. — Артем. Мы разговорились. Принесли пиво. Я, конечно, раньше пробовал его. Но не напивался. Через полчаса я уже был нетрезв. — Ты самокрутки куришь? – спросил Колян, тоже уже прилично принявший. — Нет. — А колеса? — Тоже нет. — Лошара, — протянул новый знакомый. — А что, есть? – раз отмечать, так отмечать! Парень нервно оглянулся и потянул меня за рукав: — Пошли. Мы зашли в обшарпанный туалет. Колян долго рылся в карманах, пока не достал оттуда пакетик. Я взял его. Внутри лежали разноцветные таблетки. Я понял – это и есть колеса. Пару раз видел у Женьки. — Ну, что ждешь? Я открыл пакетик и высыпал на ладонь. Потом, не задумываясь, проглотил две. Мне этого хватило. Через несколько минут почувствовал легкость, мир преобразился, стал красочнее. Хотелось улыбаться, что я, в общем-то, и делал. Мне было чертовски хорошо. Звуки доносились, как через вату. Тут распахнулась дверь. Вошел… Женька! Почему он такой красный? Подошел к Коляну и ударил его. Парень упал. Потом подошел ко мне. А я повесился ему на шею и стал пихать под нос таблетки. Тот ударил меня по руке. Колеса рассыпались. Я слез с друга и захотел собрать вкусненькие таблеточки, то которых стало до ужаса приятно. Кто-то перехватил меня и потащил. Я вырывался, но почему-то все движения были, как во сне. Меня куда-то кинули. Я почувствовал сильный удар по голове. И отключился. Проснулся. Пить хотелось страшно. Не открывая глаз, я что-то промычал. Тут же почувствовал холод стекла на губах. Приоткрыл рот и стал глотать воду взахлеб. Наконец, смог открыть глаза. Рядом сидел Женька и крутил в руках стакан. Я вжался в кровать. Гробовую тишину нарушил голос: — И нафига ты это сделал? Я молчал. А что ответить? Но Женька не собирался долго терпеть. — Отвечай! — Я хотел отметить день рождения, — тихо ответил я. — Что? Хотел отметить день рождение в подвале с нариком и педиком? — Что? – тут уж моя очередь настала удивляться. — Колян же этот всех сначала спаивает, дает колеса, потом совращает. Ты думаешь, зачем он к тебе подвалил? Думаешь, по доброте душевной захотел наркотиками поделиться? И знаешь, — Женька наклонился ко мне так, что расстояние между нашими носами было пять сантиметров. – Никогда, слышишь? Никогда больше не употребляй наркотики! Я был в ступоре. Парень поднялся и отошел к окну. — Почему? – я поднялся и, пошатываясь, подошел к нему. – Почему?! – я схватил его за воротник рубашки. – Почему тебе все можно?! Почему я должен слушаться тебя?! Почему?! Ответь, почему?!! – к концу речи я уже кричал. — Потому что ты для меня дорог, — пробормотал он и поцеловал меня в лоб. Потом, развернувшись, ушел. Я подошел к своей кровати и притянул к себе маленького плюшевого медвежонка… Я сидел на подоконнике. И прижимал к груди плюшевого медвежонка. — Я не хочу! Слышишь? Не хочу! – едва шевеля губами, прошептал я. — Тёма, — он подошел ко мне и обнял меня. – Всё обязательно будет хорошо. Обещаю! Женька развернул меня к себе лицом и поцеловал. В губы. Легко, ни к чему не принуждая. Слезы покатились по моим щекам. Он вытер их. — И не плачь. Никогда! Женька развернулся и ушел… И вот, сейчас я сижу на подоконнике и курю. На мне растянутая водолазка, потертые джинсы. И плюшевый медвежонок. Сигарета. Если бы он узнал о том, что я курю, немедленно бы забрал пачку и заставил бросить. Я смотрю, как Женька вышел на улицу с другими ребятами. Им восемнадцать. Они уходят из приюта. А Женька обещал меня забрать. Когда найдет квартиру и работу. Я надеюсь на это. Выбрасываю окурок и иду в комнату. Как хорошо, что в приюте мало людей и у всех отдельная комната. Бросаю игрушку на кровать. Сейчас нужно будет потерпеть. Я знаю, без Женьки будет тяжело. Особенно защищаться от нападок Димона и его прихвостней. Но я выдержу и выйду отсюда. Обещаю! Стираю кровь с разбитой губы. В коридоре эхом разносится смех Димона. Я понимаю – пора с этим кончать! Узнаю расписание, когда закрывается тренажерный зал. В восемь. Отлично. Я стою в комнате. Вроде, все взял. Взгляд падает на кровать. Там сидит медвежонок. Долго колеблюсь, но все-таки беру его. Почти час ночи. Спереть ключи от тренажёрки и сделать копию – плевое дело. Главное, добраться до комнаты. Я делаю это. Мышцы – словно вареный кисель. Я сразу отрубился. На утро мышцы жутко болели. Но это того стоило. Спустя несколько месяцев я хорошо подкачался. И вот, настал тот судный день. Я стою в столовке на раздаче. Как обычно беру чай и булочку. Подхожу к своему месту. К еде не притрагиваюсь. За соседним столом ржет Димон со своими дружками и девчонками. Всё, решаю я, сейчас или никогда! Медленно беру свой стакан с чаем и подхожу к парню. — Эй, Димон, смотри! – кричу я, чтоб привлечь внимание. Он поворачивается. В это время я демонстративно плюю в чай и выливаю напиток на него. Пока парень находится в шоке, я решаюсь действовать. С размаху бью в лицо. Так, как делал Женька. Потом, когда он падает, добиваю ногами. Так, как учил Женька. Ко мне подлетают Юра и Рома, но я так же укладываю их на спины. Бесспорно, становлюсь новым лидером. Девчонки не отходят от меня. Они мне не нужны. Парни тащатся хвостом. Они мне тоже не нужны. Мне нужен тот, кто обещал. Обещал вытащить меня отсюда. Но… где же он? Где Женька? Я должен многое ему рассказать… О том, что начал курить. О том, как меня каждый день унижали, били и издевались. О том, как я не сдавался. О том, как я выступил против них. И победил. Он должен знать об этом. — Волков? Я оборачиваюсь. За мной стоит человек. Мужчина лет тридцати. — Да. Здравствуйте. — Здравствуйте. Меня зовут Алексей Витальевич. Я хочу рассказать Вам о Вашем завещании. — Что? – переспрашиваю я. — Завещание. Оно было оформлено Вашими родителями и все деньги в банке, сбережения, а так же квартира переходят Вам. — Но… как? — Вы знаете, как умерли Ваши родители и сестра? – он вопросительно смотрит на меня. Я помотал головой. — Ваши родители и сестра погибли в аварии. Виновника нашли недавно. Зарезанным в переходе вот этим ножом, — он кладет на стол фотографию. – Вам он о чем-нибудь говорит? Я смотрю на фотографию. Это нож Женьки! — Нет, — твердо отвечаю. — Жаль, — разочаровано протягивает Алексей Витальевич. – В общем, я все оформил, Вам ничего делать не надо. Вот ключи от квартиры и на этой бумажке адрес. Кредитка и код к ней. До свидания. — До свидания… Не может все быть так гладко… но… я ему верю. А ещё Женькин нож… да в городе таких полно! Захожу в квартиру. Наконец-то нормальная жизнь! Осталось найти институт и работу, пусть и на карточке денег много. Не помешает. Итак, за хлопотами, проходит полгода. Я не забываю о Женьке. И не могу найти его. Постоянно таскаю с собой медвежонка. Может, хоть что-то даст мне ключ к разгадке?.. Иду по улицам. Уже день. Я не знаю, что делать. Давно пора бы перестать надеяться, но я верю. Женя вернётся! Да! Смотрю вперед и… останавливаюсь. Неужели?.. Идет Женька. Да, он сильно изменился. Так и хочется кинуться к нему на шею с криком, но… возле него идет брюнетка. Внутри все замирает. Все правильно. Зачем я ему нужен? Если идет рядом с ним под руку красивая девушка. Глаза щиплет. Руки все сильнее сжимают медвежонка. Я встречаюсь взглядом с Женей. В его глазах сначала мелькают удивление с недоверием, потом понимание. Словно в замедленной съемке, пальцы медленно разжимают игрушку. Она падает на снег. Я разворачиваюсь и убегаю. Он меня не догонит. Не сможет… Хочется напиться. Очень. Но я сдерживаю себя. Чтобы хоть как-то освежить голову, выхожу из квартиры. Иду в парк. На сердце очень тяжело. Такое чувство, как будто вместо него поставили китайскую игрушку и заставили работать. Игрушка… Пальцы замерзли. Интересно, игрушка все ещё лежит там? Я иду к тому парку, где увидел Женьку. При вспоминании, боль накатывает ещё более тяжелой волной. Нет. Игрушки нет. Наверняка, кто-то выбросил. Тут сзади кто-то сильно прижимает меня к себе и хрипло выдыхает на ухо: — Наконец-то дождался, — и разворачивает к себе. — Женька, — шепчу я. – Почему? Почему ты бросил меня? Парень низко опускает голову. — Отвечай, — резко выдохнул я. — Прости, — шепчет он. – Прости меня! Держи. Женька протягивает мне игрушку. — Зачем? — Я пытался забыть тебя. Но не смог. Думал начать жизнь сначала, без тебя. Не получилось. — А почему ты пытался сбежать от меня? — Ты занял слишком много места в моём сердце. И от этого мне не избавиться. — А проще? — Я люблю тебя, Тёма. Я не знаю, что сказать. Поэтому я просто поцеловал его. Как Женька… А маленького плюшевого медвежонка сжимали две руки…