***
Вернувшись домой после очередного семинара с модным в Канаде хореографом, Дженсен застал Джареда не смотрящим хоккейный матч по телевизору в гостиной, а в спальне с очками на носу, серьезно изучающим что-то в толстой книге с яркой обложкой. В комнате были включены только прикроватные светильники, и Джаред так по-домашнему, так правильно смотрелся на кровати с уже округлившимся маленьким животиком. Прислонившись спиной к дверному косяку, Дженсен продолжал наблюдать за своим мужем. Почесав нос указательным пальцем левой руки, Джаред что-то бормотал себе под нос – читал вслух и делал какие-то только ему известные пометки на странице. Отлепившись от двери, Дженсен прошел в комнату, стягивая с себя галстук. – Привет, малыш. Как вы себя чувствуете? – спросил он, чмокнув Джареда в губы. – Наверное, на всех ледовых аренах в штатах растаял снег, и выросли первоцветы, раз Джаред Падалеки в кои-то веки решил почитать книгу, – пошутил Дженсен. – Не смешно, – фыркнул в ответ Джаред. – У нас все было хорошо, после обеда позвонила Алиша и сказала, что нам надо послезавтра на УЗИ. А ты, папочка, иди в душ уже, а потом пойдем ужинать. – Ладно-ладно, иду. Я жутко вымотан. Кстати, купил яблочных тянучек, имбирных пряников и мятно-шоколадное мороженое. Все, как ты просил. Ничего не перепутал? – Вроде нет, – зевнул Джаред и отложил в сторону книгу. – Марш в душ! – Ты так и не ответил, что так внимательно изучал в книге, – донеслось негромко из шкафа. – Давай, Падалеки, признавайся. – Да ничего такого… Просто читал об именах. – Ты уже собрался подбирать имена? Без меня? Так нечестно, – скорчил обиженную мину Дженсен. Он уже успел раздеться до боксеров, и выглядел весьма уморительно – практически голый и с таким щенячьим взглядом. – И? – поинтересовался Дженсен, присев на кровать. – Я просто читал. Мы подберем имена вместе. – Ну-ну. Мне вот нравится Нийота. Хорошее имя для девочки. Необычное и красивое, – воодушевленно начал Дженсен. – Ну, да. Только через мой труп, – кинул Джаред подушкой в мужа. – Представь, ей будет лет пятнадцать, и она будет рассказывать друзьям или учителям в старшей школе: «Просто мой папочка был огромным поклонником Звездного Пути». А мальчика ты предлагаешь назвать Джеймсом, а может, Энакином? Даже знаю, какой костюм ему купим на Хэллоуин. «Я твой отец, Люк». Не смеши. Дженсен вздохнул: – А ты что предлагаешь? – Не знаю, наш ребенок должен получить, во-первых, хорошо выговариваемое имя, во-вторых, уж точно не в честь каких-нибудь задротских киногероев… – Эй! – И, в-третьих, оно должно иметь значение, должно быть необычным и должно ему подходить, – заладил воодушевленно Джаред. – Как насчет Ребекки или Рейчел? Мне нравится Ноа. Так приятно на языке перекатывается. – Давай-давай, все библейские имена перебери. Это прошлый век какой-то. – Скайлер? И для мальчика, и для девочки подходит. Тревор? Райан? Дункан? – Дункан МакЛауд, – зашелся в истеричном смехе Дженсен. – Ну ты даешь. Может, Дженсен-младший? – Да иди ты в жопу! – Только сегодня утром был, – показал язык Дженсен. – И не прочь сейчас повторить. – Дженсен! Это же важно! Перестань дурачиться. Это мне должно хотеться трахаться каждые пять минут, а не тебе. И вообще, мне кажется, что их там двое. Такое же часто случается при процедурах ЭКО. И я похож на жутко волосатую беременную самку снежного человека. Дженсен окинул внимательным взглядом раскрасневшегося от препираний Джареда, на его непослушные длинные волосы и уже заметный животик. – Да что ты, дорогой, ты не похож на волосатую беременную самку снежного человека, – драматическая пауза. – Ты похож… дай-ка подумать… на… объевшуюся волосатую самку снежного человека, – и тут же получил болезненный удар пяткой по бедру. – Козел ты, Эклз, рыжий козел, обрюхативший волосатую самку снежного человека. Синяк будет? Фотик нести? – Сам принесу, будет, что предъявить детям в знак безграничной любви их одного папочки к другому, – Дженсен поднялся с кровати. – Эйслин, мне нравится имя Эйслин. – Как? Эйс-лин? Красиво. Откуда это? – В одной из старых ирландских сказок так звали прекрасную принцессу. Эйслин Скай, если быть точным. Мне всегда нравилось это имя. Но Нийота все равно прикольнее. – Достань камеру. И вообще, думаю, твой душ пока подождет, вместо этого принеси мне мороженого, – скомандовал Джаред, повторяя про себя на разные лады имя «Эйслин». Красиво, имя для настоящей принцессы. – А как тебе Ривер Хоуп? – прокричал он вслед Дженсену. – Не знаю, звучно, мило и совсем не по-киногеройски, – прокомментировал Дженсен из кухни. – Прошу тебя, подумай, может, все-таки Амидала? – Не надейся, – прокричал Джаред и подложил под голову еще одну подушку.Часть 3
24 августа 2015 г. в 00:25
Это и стало их традицией – Дженсену всегда доставалось от Джареда. На втором свидании Джаред решил прокатить Дженсена на своем байке, и на первом же повороте бедный Дженсен свалился с мотоцикла и сломал правую руку. Потом было небольшое затишье до тех пор, пока Джаред не умудрился накормить Дженсена десертом из риккоты с клубничным дрессингом. Откуда он знал, что у того была аллергия на клубнику? Ну, в принципе, до анафилактического шока не дошло: всего лишь распухший язык и сыпь по всему телу, которую в наказание Джареду пришлось три дня намазывать антигистаминным кремом. Да разве он был против? Синяки и ссадины уже не брались в счет. Дженсен все время задавался вопросом, почему именно ему все это достается. Но глядя на то, как Джаред мило по ночам пускал слюни на его плечо, можно было все вытерпеть.
С легкой подачи Джареда они завели фотоальбом, в котором фиксировали все нанесенные Джаредом физические повреждения. За шесть лет фотографий набралось немало. Зато с каким удовольствием Дженсен вложил в него фото Джареда с загипсованной ногой: неудачное выступление в Австрии, на котором мотоцикл Джареда потерял сцепление со льдом, и Джаред просто-напросто вылетел из-за руля и улетел в сугробы, погребенный следом своим же тяжеленным байком. Трещины в трех ребрах, сотрясение мозга и закрытый перелом берцовой кости, крепкий щипок и прядь седых Дженсеновых волос. Прядь тоже была зафиксирована в списке физического вреда, нанесенного Дженсену Джаредом.