Истинное лицо

      Ты сидишь за столом, ссутулившись и поджав губы. Большие глаза, кажущиеся сейчас особенно темными, вяло следят за перелистываемыми страницами браузера, словно каждая из них слишком похожа на предыдущую. Ты делаешь вид или действительно не замечаешь мой пристальный взгляд, направленный куда-то вглубь тебя, пока я пытаюсь найти правильную дверь в бесконечном лабиринте твоей запутанной души. До боли сжимаю кулаки, врезаясь когтями в ладони, но сдерживаю желание подойти ближе, обнять, коснуться губами мягкой щеки. Сдерживаюсь, вспоминая твое искаженное ужасом лицо, и понимаю, что мне никогда не забыть это выражение, с которым ты взглянул на настоящего меня.       Мы — разные. Говорят, что противоположности притягиваются, но я каждый день удивляюсь и благодарю судьбу за то, что мы так долго остаемся вместе. Барахтаясь в океане соленых будней, мы меняемся, как течения, переплетаясь или разделяясь, обдавая друг друга холодом или согревая горячими потоками. Но твои изменения перекраивают тебя, меняют всю суть, рисуют заново на чистом холсте. Ну, а я… Со мной все иначе.       Однажды ты сказал мне, что я — лжец. Примеряю маски, заставляю тебя в них поверить, тогда как внутри остаюсь неизменным. Пожалуй, переубеждая тебя в ответ, я врал самому себе. Суть моя — ничто иное как перевертыш, подобный синей женщине из фильма про мутантов, и я всего лишь надеваю на себя образ того, кем ты хотел бы меня видеть. Я готов быть тем, кто тебе нужен, кто тебе нравится, лишь бы видеть твою улыбку и слышать нежные слова, что звучат для меня одного. Высокий блондин с сильными руками; мягкий снаружи, но твердый внутри человек с высокой моралью; или же милый рыжеволосый юноша, что всегда улыбается тебе особенно солнечно. Я мог быть кем угодно, подбадриваемый твоей похвалой, и действительно верил в свое перевоплощение так искренне, что почти сливался с выбранным телом. Мыслил как он, поступал, как он. Я чувствовал себя комфортно, греясь в лучах твоей нежности, дорожа каждой секундой, проведенной вместе. Но ничто не вечно. Одолеваемый жадностью, я не мог довольствоваться имеющимся, требуя тебя себе, будто имею на это полное право, всего лишь обернувшись достойным. И стоило моим эмоциям одержать верх — картинка шла рябью, являя двадцать пятым кадром нечто невероятно отвратительное.       Честно говоря, я сам никогда толком не видел себя со стороны. Как упырь, что не отражается в зеркале и едва ли понимает, почему одним своим видом вызывает леденящий сердце ужас. До того момента, пока морда живущего внутри монстра отчетливо не явилась мне в твоих глазах, распахнутых и стремительно покрывающихся толстой коркой льда. Я стою в холле, почти уткнувшись носом в большое зеркало и сжимаю холодными пальцами собственные щеки, вглядываясь в отражение. Светлые крашеные волосы, сбитая невысокая фигура, покрасневшие от слез и бессонницы глаза. Это лицо видят все случайные встречные, малознакомые собеседники, с которыми мы едва ли будем общаться долгое время. Это лицо видят мои родители и даже находят меня симпатичным, что, впрочем, естественно про природе своей. Таким меня видишь и ты, когда, свободные от своих ролей, мы бредем по тихим лесным улочкам, перепрыгивая через лужи и болтая ни о чем, таким я получаюсь на совместных с тобой фотографиях, как та, что я ношу с собой в сумке. И глядя в зеркало, я спрашиваю самого себя: с этим ли лицом у тебя ассоциируется мое уродство? Тот лик, что вызывает тошноту даже у меня самого, а тебя заставляет глубже прятаться в убежище толстого одеяла и холодности, с которой ты встречаешь мои попытки приблизиться? Иногда ты называешь меня красивым, но мне ли не знать, что внешность человека целиком привязана к его душе и поступкам, а здесь мне гордиться нечем.       Ты методично щелкаешь мышкой, а я успокаиваюсь, дышу ровнее, наблюдаю, как становлюсь выше и крепче, темнеют и меняют форму глаза, и темные густые ресницы часто хлопают, делая нового меня более милым и добродушным. Улыбаюсь своему отражению — вот так правильно! — и иду к тебе, чтобы невзначай обнять за плечи, перегнувшись и заглянув в монитор. Ты приподнимаешь в ответ уголок губ, отчего улыбка больше похожа на оскал, и отделываешься общими фразами, не позволяя продолжить разговор и завязать непринужденную беседу. Поздно: ты больше мне не веришь, и я этому не удивлен. Ошибки, подобные моей, непростительны, и это даже не самокритика. Хлопаю тебя по плечу и сажусь на диван в дальнем конце комнаты. Сейчас больше всего на свете хочется сбежать отсюда, раствориться в собственном уродстве и перестать существовать, наказав себя самым ужасным образом — лишившись тебя. Но я знаю, что ты этого не любишь, поэтому просто прячу себя еще глубже, утыкаясь в экран планшета и стараясь как можно убедительнее делать вид: все в порядке. Комок, что застрял в глотке, мешает дышать, но задыхающемуся внутри чудовищу так и надо, и если я сейчас вновь позволю ему одержать верх, я уничтожу самое дорогое, что у меня есть.       Вспоминаю тепло твоих глаз, когда ты признавался мне в любви. Когда ты нежно прижимал меня к себе и говорил, что никогда не оставишь. Я верил в эти слова беззаветно, но сейчас мне хочется спросить тебя: кому они были адресованы? Ты знаешь, каков я на самом деле, но обещая вечно быть рядом, ты притягиваешь его тело, в его глаза смотришь. Его есть, за что любить. В отличие от меня. Я чувствовал себя самым счастливым человеком на земле, я порхал над землей, я верил, что так будет всегда. Стыдно, но я нуждаюсь в тебе, как в воздухе, как в солнечном свете, без которого я окоченею и разобьюсь на множество осколков за одно мгновение. Но свое счастье я испортил собственными руками. Кривыми, с уродливыми крючковатыми пальцами, испещренными глубокими морщинами ладонями и потемневшими от времени и грязи пальцами. Такими рисуют гаргулий на древних полотнах, лепят их на фасадах средневековых церквей, и таким я предстал перед тобой.       Впервые за долгое время ты назвал мое настоящее имя. Оно хлестнуло меня, как пощечина: из твоих уст эти четыре буквы звучат как обличение мерзости, которую я сейчас продемонстрировал. И ты полностью прав, но почему же мне так больно? Почему так невыносимо смотреть в глаза правде, принимать то, что заслужил? Я не желаю оставаться таким. Признавая собственные недостатки, я трачу все силы, чтобы измениться, но раз разом терплю фиаско. И вот, во что в итоге превратился живущий в моем теле мужчина, прошедший путь от влюбленной школьницы до монстра. Ты тоже видишь, куда меня завела дорога, выстланная благими намерениями?       Впрочем, это все чушь в сравнении с болью от осознания, что я тебя ранил. В миг, когда ты нуждаешься в поддержке, я раз за разом становлюсь твоим палачом, тогда как должен и хочу больше всего на свете быть твоей опорой, защитить и сберечь тебя. И я беспомощно барахтаюсь во множестве вариантов, решений и сомнений, выбирая раз за разом самое худшее, и с каждой ошибкой мое ужасное лицо видится тебе все отчетливее.       Признавая собственную сущность, я понимаю, что должен тебя оставить. Пусть ты твердишь об обратном, я разрушаю тебя, заставляю уходить туда, куда тебе уходить не стоит. Оправдываю себя любовью, но это просто эгоизм, желание быть с тобой любой ценой, поставив на кон твою душу.       Любовь моя, я — чудовище. Омерзительная тварь, которая не имеет право даже на то, чтобы дышать с тобой одним воздухом, паразитирующая на тебе, высасывающая жизненную энергию. Глядя на тебя, мрачного и закрытого, я мечтаю о смерти, чтобы избавить нас обоих от кошмара, в котором мы увязли по уши. Но вместо этого я улыбаюсь шире, снова уверовав в свое жизнелюбие, и шагаю в новый день. Он даст мне еще один шанс на искупление, и я бездарно упущу его, оставив на твоих чувствах ко мне еще один шрам, за который мне не вымолить прощения.