Sweater Weather

Ненавижу песок. Он задувается в уши, прилипает к телу. Сейчас дует холодный ветер, и песок больно царапает ноги. Укутавшись в свитер, я смотрю на уходящее солнце. Обычно мне наплевать на природу, да и на все, что связано с ней, но сейчас мне хочется смотреть на этот проклятый закат. Кому могла прийти в голову идея поехать в Калифорнию в феврале? Уоррену Грэхэму, конечно же, из-за какой-то там научной ерунды, на которую мне, простыми словами, похуй. Ветер становится все сильнее, и песок движется с неуловимой скоростью, мои ноги утопают в песке, вот уж действительно неприятное ощущение. Достаю пачку сигарет из кармана и нервно пытаюсь зажечь чертову сигарету. Металл на зажигалке нагрелся и стал больно жечь пальцы. - Блять! - раздраженно выругавшись, сгоряча ломаю дешевую сигарету и недовольно пихаю все обратно в карман. Подняв взгляд, вижу всю ту же картину. Уоррен бегает по песку и не может перестать фотографировать этот гребанный закат. "Ну оторвись же ты от своего заката!" Единственное, что сейчас вертится в моей голове "Подойди ко мне, дотронься до моей холодной шеи, которой так не хватает тепла, а я дотронусь до твоей." Словно услышав мои мысли, в шортах, с веселой улыбкой на синих от холода губах, ко мне подбегает Грэхэм. А ведь я говорил, что в этой сраной Калифорнии нихера не тепло в сраном феврале. Надменная улыбка появляется на моем лице. Без лишних слов он подходит ко мне вплотную и смотрит мне прямо в глаза. Он знает, о чем я думаю, он знает обо всем, что я хочу сделать с ним, о всех пошлых мыслях в моей голове, и это действительно пугает меня. "Для нас не нужны слова. Слова все портят", как он часто говорит. Гребаный романтик. Фраза действительно тупая и выбешивает меня до трясучки, но сейчас, точно так же, как и с закатом, я соглашусь с ней. Его руки дрожат от холода, его губы посинели, но он все же не переходит барьер, установленный между нами. "Хороший мальчик" улыбка становится все шире, а мои глаза блестят, как у дикого зверя при виде добычи. Провожу подушечками пальцев по его губам, потихоньку раздвигая их, так чтобы можно было просунуть большой палец. Проведя по его теплому, даже горячему, языку, перевожу взгляд на выражение его лица. Щеки покрываются румянцем, и он уже поворачивает голову, лишь бы не встречаться со мной взглядом. Останавливая его за подбородок, властно шепчу: - Смотри только на меня, Грэхэм. Не отводи взгляд, не сейчас. Он подчиняется и смотрит прямо на меня. Только его глаза могут показать, как сильно он может любить, и насколько сильно он боится этой любви. Не сказав ни слова, начинаю кутать его холодные руки в рукава моего свитера. Проявления "нежности и внимания" для меня - большая редкость, но, как я и сказал, сегодня особенный день. - Если ты позволишь, - шепчу я с издевкой в голосе. Желание сильнее здравого смысла, и именно они бьются в смертельной схватке в голове Грэхэма. Увидев выражение его лица, раздраженно шепчу: - Здесь только мы. Осознай это, - и, в знак своей уверенности, впиваюсь в его губы. Эта фраза, вероятно, сносит голову нам обоим. Его холодные губы на удивление жарко отвечают на мой поцелуй. Наши руки переплетаются, но так и не могут успокоиться. Голова кружится, ноги, утопающие в песке, пытаются найти равновесие. Даже сквозь плотный слой свитера я чувствую стук его сердца. Как ни странно, но наши сердца бьются в унисон. Непонятно откуда взявшиеся холодные капли дождя начинают падать на наши горячие лица. Это не сон. Это все реальность, и я никогда в жизни не был так счастлив от того, что просто жив. Мои серые будни становятся ярче с этим придурком, который зажигает во мне огонь. Разорвав поцелуй и вдыхая холодный воздух в легкие, смотрю в его карие глаза и говорю: - Здесь слишком холодно, - чуть помедлив, я добавляю, - для тебя. Улыбка появляется на его покрасневшем лице, а его глаза светятся ярче звезд в безоблачную ночь.