***
— Молли-и-и! — прокричал Ёнджэ, обшаривая свою небольшую квартирку. Всего-то пара комнат, ванная и туалет да кухонька маленькая. Но он не мог найти свою собаку. Она всегда встречала его у двери, когда он возвращался с подработки или от друзей. А сейчас внутри было поразительно тихо. Словно во всём доме жил лишь он один. — Молли! — крикнул он снова чуть громче. Встал посреди комнаты, оглядываясь вокруг себя. — Куда же ты подевалась, дурацкая псина? Он любил свою животину, но иногда она была просто несносной сучкой, сбегающей к каждому кобелю. И он отчасти не был удивлён её пропаже, но всё-таки что-то не сходилось. Неужели он забыл закрыть дверь перед уходом? Но мозг подкинул картинку его захлопнувшейся двери. Нет, он точно её закрыл. Шумно вздохнув, Ёнджэ упёр руки в бока, теряя терпение. Он устал после долгого дня, сейчас хотелось поужинать и лечь спать. За окнами постепенно смеркалось, солнце заползало за горизонт, окрашивая небо ало-оранжевым заревом. — Молли! — снова крикнул Ёнджэ, решая искать уже на улице, ведь в квартире её точно не было. Он обыскал всё — каждый угол и каждый ящик, заглянул под диван и кровать, но нигде не нашел её. В глаза бросалась только приоткрытая дверь балкона. Он не помнил, закрыл ли её. Сдвинувшись с места, он переступил порог, оказываясь на балконе. Здесь тоже было пусто. Он осмотрелся по сторонам, заглядывая и в соседские балконы. По левую сторону он уже давно никого не видел и не слышал. Казалось, там уже никто и не живёт. Но вот справа… Он ни разу не видел своего соседа справа. Иногда он шумел за стенкой, но лишь иногда. Дверь его балкона почти всегда была закрыта. Может быть, там живет девушка, а может, старик без семьи. Сейчас дверь его балкона была распахнута. Ветром развевалась белая полупрозрачная тюль, казавшаяся невероятно лёгкой и воздушной, словно сладкий зефир. Возможно, ему повезет, и его соседом окажется девушка, к которой Молли забежала из чистого любопытства. Стоило проверить по пути на улицу. Выйдя из квартиры, Ёнджэ остановился на лестничной клетке у соседской двери. Замер, занеся руку со сложенной в кулак кистью. Постучал два раза, но не успел он стукнуть ещё, как дверь по инерции распахнулась совсем немного — видимо, она даже не была заперта. Медленно вздохнув, Ёнджэ потянул за ручку, отворяя дверь шире, чтобы можно было просунуть голову и что-нибудь разглядеть. Он не хотел застать соседа в неловком виде, особенно если это девушка. — Эй! Привет, — крикнул Ёнджэ, заглянув внутрь. Там было так же тихо, как и в квартире Ю. — Я из соседней квартиры! Кто-нибудь есть? В ответ снова тишина. Ёнджэ распахнул дверь, входя внутрь и оказываясь в темной прихожей. Шагнул дальше, медленно и осторожно, осматриваясь. Освещением служил только закат, пробивающийся сквозь развевающуюся шторку. Взгляд его устремился вперёд — небольшая комната, буквально светящаяся на солнце. Тёмный паркет на полу засвечен солнечными полосами света. Ёнджэ застыл у разделяющего прихожую и комнату порожка, наконец замечая свою собаку. Та, задрав голову, шумно дышала, лёжа посреди комнаты на полу. У её лап лежала какая-то пожёванная игрушка, уже смутно похожая на себя. — Молли! — выпалил Ёнджэ, подбегая к собаке, и хватая её с пола на руки. — Ах ты, чертовка, я обыскался тебя, — радостно протянул он, взлохмачивая ей шерсть на холке. Он даже не заметил, что снес по пути что-то свисающее с потолка. Только сейчас, успокоившись, он поднял голову. Вся комната была усыпана прикрепленными к потолку веревками, на концах которых держались небольшие квадратные снимки, похожие на полароидные. Они были повсюду, даже над мебелью, которой было не так много. Диван, стол да телевизор. Весь в пыли. Но даже не это было странным. Стены. На стенах всюду фотографии. Большие, маленькие, цветные и чёрно-белые. Какие-то вырезки. Ёнджэ выпустил из рук собаку, подходя к стене, разделяющей их квартиры. На ней было меньше всего фотографий. Но на каждой было только одно лицо. Его. На всех фотографиях был он. Возле дома, в колледже, на подработке, с друзьями. Даже дома. Ю шумно выдохнул, касаясь пальцем снимка, где он полуголый, только вышедший из душа. Он сглотнул вязкий комок страха, касаясь уже другого снимка. Смотря на него с открытым ртом, с маской испуга на лице. Провел пальцем по очертаниям собственного тела, изгибающегося в оргазме. Плавные контуры мышц были такими чёткими на фотографии, придавая ей какое-то знакомое только фотографу великолепие. Ёнджэ несдержанно выдохнул, не в силах вдохнуть. Взгляд заметался от одной фотографии к другой. Везде был он. Он. Только он. Много, невероятно много. Повсюду. По всей стене, от плинтуса до самого потолка. Ёнджэ улыбался, хмурился, удивлялся, пугался, кончал, злился. Все его эмоции. Все места, где он когда-либо бывал. Дыхание сбилось, страх накрывал с головой. Руки затряслись. В бешеных попытках разглядеть всё он скользил пальцами от одного снимка к другому. Везде он. Снова и снова. Дойдя до конца стены, Ю замер, поворачивая голову вправо. Ещё одна стена, ещё больше снимков. На лице застыл ужас. — Что, чёрт возьми, здесь происходит?***
До этого момента Дэхён не знал, что такое истинное удовольствие и неподдельный восторг. Когда сердце замирает, сбиваясь с ритма. Когда дыхание прерывается, воздух застревает в лёгких, сжигая их жаром изнутри. Гормоны буйствуют, натягивая на глаза пелену желания. Ноги подкашиваются, тело совершенно не слушается. Голодающий мозг принимает всё происходящее за иллюзию, даря реальности новые чарующие краски. Дэхён сходил с ума, мечась из крайности в безумство. Бесшумно выдохнув, сжимая кисти в кулаки, он забивался в свой угол всё сильнее. Нарушить такой момент чистого удовольствия своими излишне шумными вздохами и движениями было бы кощунством. Его личная модель для позирования разглядывала фотоснимки. Парнишка касался своими красивыми пальцами глянца, скользя по своим очертаниям. По лицу, по плечам и спине, по волосам. Везде, где снимков касались пальцы Дэхёна. Это было ни с чем не сравнимо. Дэхён ощущал странное покалывание в кончиках пальцев, словно мозг собственноручно дорисовывал иллюзию реальности. Он чувствовал, как парень касается его пальцев. Захватывает их в плен своих ладоней и тянет на себя, ближе к себе… И вместе они вырисовывают кончиками пальцев путь к его губам. От плеч до подбородка. И его кожа на удивление гладкая, будто и не знала до сего дня никакой жестокости к себе. Он бы мог смотреть на это вечно. Ни на огонь, ни на красоту туманного Альбиона с высоты полета спутника, ни на что-либо ещё, что могло бы заставить сердце вот так ёкать. Но даже это удовольствие не сравнится с прикосновением к этой белоснежной коже. К этой родинке на его шее, к этим губам, которые он с такой силой кусает, разглядывая творения Дэхёна на стенах его квартиры. Он бы отдал все фотографии до единой, чтобы только почувствовать под пальцами эту гладкость и нежность, чтобы укусить его губы до крови и почувствовать его на вкус, заставить его тело узнать жестокость и силу. — Что, чёрт возьми, здесь происходит? Дэхён резко втянул воздух, выпадая из одной иллюзии в другую. Словно получив зелёный свет, выдал своё присутствие тихим шарканьем, с которым он вышел из своего тёмного укрытия. Парнишка обернулся, застывая каменным изваянием в противоположном от него углу комнаты. Громкий выдох. Расширившиеся в ужасе глаза и сузившиеся в предвкушении. Закат брал своё, погружая их в темноту. Ветер развевал белоснежную тюль, на короткие мгновения скрывая парня от Дэхёна за лёгкостью шифона. По коже пробежались мурашки, стоило ветру коснуться их плеч и волос. Свисающие с потолка верёвки не сопротивлялись дуновениям, позволяя им играть со снимками из дешёвого полароида. Глянец переливался в алом свете, проникающем сквозь раздувающуюся ткань. Собака, обиженно скуля, возвратилась к Дэхёну, приседая у его ног. Хозяин животного лишь проводил её взглядом, тут же вновь обращая всё внимание на незнакомого соседа. Пауза слишком затянулась, отчего теперь на фоне тишины ветер казался чересчур громким, почти оглушающим. Дэхён позволил себе шаг навстречу воплощению его безумства, но тут же остановился, стоило парню шагнуть назад. Испуганными глазами он пялился на незнакомца, пытаясь переварить увиденное. Но на ум приходило лишь одно: этот парень псих. Он просто чокнутый псих. — Кто ты такой? — громким шёпотом произнес Ёнджэ, делая осторожный шаг в сторону прихожей. Мелкой поступью, прижавшись спиной и ладонями к стене, словно перед ним был зверь, а не парень едва ли крупнее его самого, хоть и уж точно старше. Дэхён улыбнулся, поджав губы. На щеках образовались ямочки. Глаза превратились в щелки. Он склонил голову, продолжая улыбаться, превращая эту безобидную улыбку в слишком очевидную насмешку. — Что это? — голос дрогнул, и Ёнджэ захлопнул рот, делая ещё один шажок. Его уже не волновали ни собака, ни усталость после долгого дня. Он не понимал, что здесь происходит, а сотни фотографий, которыми была облеплена вся комната, с его собственным лицом — пугали. Этот парень должен быть настоящим безумцем, не иначе. — Это ты, — наконец заговорил Дэхён. Голос звучал хрипло и приглушённо, едва ли громче шёпота парнишки. В этот момент собака дёрнулась с места, пробегая мимо ног Дэхёна и скрываясь в прихожей. Дэхён обернулся, отвлекаясь от предмета своего обожания. Воспользовавшись заминкой, Ёнджэ рванул вслед за собакой, пытаясь успеть. Но Дэхён вовремя спохватился, преграждая ему путь, отчего парень дёрнулся назад, врезаясь спиной в стену. Одна из фотографий слетела со стены, отклеившись, и упала на пол перед ним. Ёнджэ опустил голову, всматриваясь в своё собственное лицо. Зажмуренные глаза, приоткрытые губы. Что он делал в этот момент — лучше не вспоминать. — Кто ты?! — выпалил Ёнджэ громко, но голос снова дрогнул в страхе. — Я твой фанат, — чуть помедлив, Дэхён ответил с улыбкой. Те же смешные ямочки украсили его щеки. Загородив собой единственный выход, Дэхён с видом победителя пялился на соседа, не переставая улыбаться. Он много раз представлял себе этот момент. Но никогда не мог представить чувство радости, на грани чистейшего исступленного восторга, переполнявшего его сейчас. Он часто дышал, при этом не скрывая своего удовольствия. В брюках уже давно было тесно, член до боли сжимала жесткая ткань. Ёнджэ попятился назад, напоровшись на тюль, едва не запутываясь в ней. Дальше выход был лишь один — на балкон. Но там тупик. Там высоко. Он не успеет перелезть через перегородку. Парень покосился вбок, замечая у другой стены небольшой, но довольно высокий матрац с постельным бельем на нём. В сознании промелькнула одинокая пугающая мысль о судьбе, повернувшейся к нему задом. И он теперь тоже, видимо, повернется к ней спиной. Он не хотел. Не собирался. Нужно было сбежать. Ёнджэ сглотнул, переводя ошалелый взгляд на незнакомца. — Ты не фанат. Ты долбаный псих. — Поправочка, — моментально среагировав, Дэхён шагнул вперед, заставляя Ёнджэ тем самым прижаться к балконной двери, — я твой псих. Вновь его лицо озарила радость. Ещё большая, перерастающая в самодовольство. Он получал несравнимое наслаждение от контроля. От владения им – тем, кто вынуждал его становиться безумцем. — Псих, — выдохнул Ёнджэ поражённо, борясь с возникшим отвращением. Страх брал верх куда легче, чем все остальные чувства, затмевая собой всё. Дэхён в ответ только пуще зарадовался, наблюдая его попытки убежать. Это было похоже на игру в кошки-мышки. Один мышкин шаг равен одному кошкиному. Только вот кошка загородила выход, а мышка поддалась панике, самовольно заползая в мышеловку. Сейчас за его спиной была прихожая и дверь в подъезд, захлопнувшаяся под напором сквозняка за спиной его соседа несколько минут назад. А перед ним — маленькая комнатка без острых предметов и он, невероятно красивый в свете заката. Ёнджэ прижался к стене спиной, обогнув балкон. Он не знал, что нужно делать или говорить. Мозг отказывался трезво мыслить, подкидывая лишь одну мысль, тревожно загорающуюся красным сигналом опасности. Он мог бы попробовать пойти напролом. Но попросту боялся. Боялся совершить ошибку, которая обернется концом. — Присаживайся, — произнес Дэхён, указав на свою скромную постель, прерывая вновь начавшуюся игру в молчанку. Ёнджэ несдержанно ахнул от столь неожиданной любезности. Встрепенулся, спотыкаясь о плинтус, на который наступил пяткой. Равновесие подвело, едва не сваливая его с ног. Дэхён издал смешок, пряча его за сложенной в кулак кистью. Ладони Ёнджэ заскользили по снимкам, прилипая кончиками пальцев к глянцу бумаги. Послышался едва уловимый скрип скотча за его спиной. Словно мышка, загнанный в ловушку студент не сводил взгляда с соседа, ожидая от него действий. Отовсюду вокруг него на Ёнджэ смотрели его глаза. Десятки, сотни пар его собственных глаз. Будто в зеркальной комнате, и только один незнакомец — не отражение, а реальность, которую он так хотел принять за дурное видение по вине усталого мозга. Тем временем сосед сделал шаг вперед, заставляя испуг вернуться к Ёнджэ. Как паразита, нашедшего идеальное место обитания. Но, даже не остановившись, Дэхён шагал дальше, пока между ними не осталась всего пара шагов. Достаточно близко, чтобы не оказаться на месте жертвы, если парнишка выйдет из оцепенения, и достаточно близко, чтобы почувствовать его страх на ощупь. Дэхён жарко выдохнул через рот, складывая полные губы трубочкой, будто желая, чтобы его дыхание успело коснуться чужой кожи, прежде чем растворится в воздухе или будет унесено дуновением ветра. Взгляд пробежался по скованной испугом фигуре его воплощённого желания, задерживаясь на шее. Неотрывно следя за тем, как под тонкой кожей движется кадык, когда парнишка сглатывает скопившуюся во рту слюну. Член, зажатый брюками, дёрнулся, заставляя Дэхёна вспомнить о неудовлетворенном желании. Несмотря на застлавшую глаза пелену восторга и желания, он четко осознавал, что делает. Возможно, ему это только казалось, но уверенность была так сильна, что спорить с ней было заранее провальным занятием. Дэхён прикусил губу, поднимая взгляд выше. В глазах — широко распахнутых — поселился испуг, разбавленный непониманием и желанием всё узнать. По телу Дэхёна пробежала возбуждающая дрожь, концентрируясь где-то внутри него, в паху, доставляя приятную боль. Он снова почувствовал, как член дрогнул, взывая всё тело к решительным действиям. Резко втянув воздух сквозь стиснутые зубы, Дэхён уставился в глаза визави. — Что здесь происходит? Кто я такой и какого чёрта здесь висит всё это? Почему? Почему именно ты и я? Что я хочу сделать? — начал перечислять Дэхён, прищуриваясь. Ёнджэ неотрывно смотрел в ответ, безмолвно выслушивая перечень крутившихся в его мозгу вопросов. Пальцы прилипли к снимкам на стене, и он не решался шевельнуть ими хоть немного, чтобы отлепить их от липкого глянца. Тело застыло, скованное кашей из эмоций. — Хочу ли я тебя изнасиловать? А может, убить? Или отпустить? Что бы ты выбрал? — спросил Дэхён, склоняя набок голову. Ёнджэ сглотнул, кадык снова дернулся под тонкой белоснежной кожей. Взгляд его забегал, выдавая все его попытки найти выход. Заметив это, сосед улыбнулся, словно издеваясь. До слуха обоих донесся лай Молли, видимо, бегающей по лестничной клетке от двери к двери. Дэхён, услышав, поджал губы, слегка склоняя голову и скашивая взгляд за спину. Снова эта собака. Она чертовски раздражала. Срывала его нервы с катушек. Но если бы не она, возможно, предмет его безумства не стоял бы здесь именно сегодня. В этот же миг его резко толкнули, опрокидывая на пол. Дэхён больно стукнулся спиной о паркет, теряя равновесие и чувствуя, как сверху наваливается тяжелое тело, падая вместе с ним. Руки, толкнувшие его, так же резко оторвались от его груди, исчезая из поля зрения в свете заката. Спотыкаясь и падая, заскользив о гладкий паркет, Ёнджэ дернулся в сторону прихожей. Очнувшись от падения, Дэхён прищурился, пряча взгляд от слепящего алого зарева. Спохватился, вытягивая руки, пытаясь успеть. Вытянулся, ухватив студента за штанину. Потянув на себя, сжал руки на его щиколотках. Ёнджэ упал, ударившись лбом об пол. Сбивчиво дыша, Дэхён потянулся к нему, держась за его ноги. Воспользовавшись его заминкой из-за удара. Навалился сверху. Заломил его руки за спину, зажав их между их телами. Ёнджэ дёрнулся, попытавшись высвободиться. Но удалось лишь разбить воздух болезненным движением головой и тут же вновь удариться лицом об пол. Шумно и прерывисто дыша, Дэхён прижался всем телом к студенту, опаляя его ухо горячим воздухом. Ёнджэ продолжал дёргаться, пытаясь сбросить незнакомца. Задницей он слишком ярко ощущал прижавшуюся к нему эрекцию. Твёрдую и немаленькую. Она возвращала его к реальности, и он начинал биться с новой силой, сбрасывая соседа с себя. Но от каждого движения становилось только больнее, а сосед даже не думал отпускать его, держась, как опытный наездник на своем быке. — Знаешь, почему кошка всегда ловит мышь? — жарко прошептал Дэхён ему на ухо, придавливая студента своим весом. Тот лишь снова дёрнулся в ответ, стиснув зубы. Повернул голову набок, ошалело пытаясь найти взглядом хоть что-нибудь, что помогло бы ему освободиться. — Потому, что кошка точно знает, что делает, — шепнул в ответ сосед, понимая, что от визави слов не дождешься. Ёнджэ скривился, поджимая губы. В таком положении было сложно даже дышать. На зубах скрежетала пыль, попавшая в рот после падения. Он упрямо сводил челюсти, ещё больше задыхаясь от нехватки воздуха. Лицо покраснело в безнадежных попытках сбросить с себя груз чужого возбужденного тела. Тем временем его сосед продолжал нашёптывать ему на ухо всё, что вертелось в его одержимом фантазиями мозге. Мерзкие и отвратительные слова, вползающие непрерывным потоком звуков в ухо. От его слишком близкого шепота становилось жарко. На лице выступил пот. — Красивый… — шёпот в ухо, влажные губы почти касаются ушной раковины. — Невыносимый… Мерзко. Тошнотворно. Ёнджэ, не выдержав, раскрыл рот. Несдержанный выдох срывается с губ вместе со слюной, пачкая и без того пыльный пол. Краем глаза он видит чужие прикрытые глаза и как невероятно пухлые губы растягиваются в улыбке, и снова шепот врезается в мозг. — До чего же хочу… — шепчет он, одновременно забираясь одной рукой под его живот. Его кисть скользит по теплому паркету, по гладкой коже живота над поясом брюк, пробираясь к ширинке. Ёнджэ, словно придя в себя, снова начинает дёргаться, вкладывая в каждое движение все свои силы. На короткий миг, когда рука соседа возвращается за его спину, сознание ликует, даря надежду. Пыхтя и тяжёло дыша, Ёнджэ вырывает свою руку из его захвата. Сжимает чужое запястье, пытаясь выдернуть и вторую руку. Выбиваясь из сил, забывая о дыхании, забывая обо всём. Но Дэхён не отстает, заламывая его руки за спиной. Не позволяя вырваться и сбежать. Придавливая его тело своим весом. Предплечьем надавил на его шею, едва выше плеч, лишая Ёнджэ возможности теперь даже краем глаза видеть его лицо и его счастливую улыбку, померкнувшую из-за затуманивающего разум непокорства студента. — Ха-а-а… — Дэхён громко выдыхает, наконец беря под контроль каждое его движение. В парнишке столько силы и непокорности. Жажды свободы, ненависти к собственной потаенной беспринципности, терзающей и шепчущей на ухо в мольбах быть покорным. Всё это заводило до предела, разливая возбуждение через край. Дэхён, освободив одну свою руку, но всё еще держа движения Ёнджэ под своим контролем, потянулся к его брюкам, грубо оттягивая их за пояс. С большим трудом оголяя нежную кожу его ягодиц, постепенно, сантиметр за сантиметром. Ликуя и доходя до высшей степени исступления. Перехватив его кисти другой своей рукой и надавив локтем на спину между лопаток, Дэхён так же резко стащил брюки с другого бока. Его пах прижался к покрасневшей от грубости коже Ёнджэ. Дэхён вновь не смог сдержать громкого выдоха, проведя ладонью по его бедру, скользя вверх, по бокам, по ребрам, задирая по пути смятую от их маленькой драки футболку до самой груди. Ёнджэ не оставлял попыток вырваться. Обессиленно, не имея возможности двигаться, всё еще пытался. Взгляд его метался по полу в поисках спасения. Вдоль краев матраца, под стул и по полу ванной, в которую была небрежно оставлена открытой дверь. Вверх по стене, уложенной кафелем, огибая обод ванны, чуть в сторону к раковине. Задрав голову настолько сильно, насколько мог, Ёнджэ вперил взгляд, полный надежды, в эту самую раковину, на краю которой лежали большие канцелярские ножницы. Позади него, пыхтя, сосед добрался до своей ширинки, с шумом расстегивая её, заставляя Ёнджэ испуганно сглотнуть и замереть в чужих руках. Взгляд неотрывно скользил по блестящим лезвиям ножниц. Из приоткрытого рта слабо вырывался воздух, смешавшийся со слюной. Всё вокруг замерло на один долгий миг, пока его кожи не коснулась горячая твёрдая плоть, вынуждая его поддаться охватившему разум страху, побуждающему к действиям. Дэхён, охваченный небывалым восторгом и желанием, сжал член в ладони, несдержанно выдыхая от такой приятной боли. Ягодицы рефлекторно сжались, оргазм подступил, замирая где-то на грани. Аккуратным движением, Дэхён опустился пахом на его ягодицы, выпуская член из ладони и зажимая его между их телами. Пальцами провел по бедру студента, резко хватаясь ими за ягодицу и оттопыривая ее. Затем проделал то же с другого бока, тем самым проникая членом внутрь, касаясь головкой ануса. Его визави молчаливо, почти не дыша, лежал обездвиженно, задрав голову. Поддавшись чужой силе. — Какой горячий, — прошептал Дэхён севшим голосом, прижавшись грудью к его спине. Оттопырив слегка таз, он двинулся вперед, скользя членом между его ягодицами. Руки заскользили по предплечьям, сжимая их со всей силы, опуская по бокам на пол. Дэхён опустился животом на его поясницу, позволяя им полностью слиться друг с другом телами. Член двигался между ягодиц Ёнджэ, наконец приближая долгожданный оргазм. Теплая сперма брызнула из уретры, растекаясь внутри. Широко распахнув глаза, Ёнджэ раскрыл рот, чувствуя, как вязкая теплая сперма стекает по его промежности, оставляя после себя тошнотворное чувство влажности. Страх обуял настолько сильно, что, уже не осознавая, что делает, он задергался в чужих руках, вырываясь. Скинув с себя соседа, он слепо бросился в сторону раковины. Не сумев устоять на ногах, запутавшись в брюках, он рухнул на кафельный пол, успевая ухватиться лишь за край раковины пальцами, коснуться рукояток ножниц, скользнув по ним кончиками. Тут же его дернули за ноги, оттаскивая назад. Дэхён навалился сверху, заламывая его руки за спину и сдавливая запястье своей рукой. Второй рукой снова придавил его голову к полу. Склонился к его уху, зашептав: — Не стоит тебе сейчас двигаться. Вслед за этими словами, ворвавшимися угрозой в испуганное сознание студента, последовал удар — сильный шлепок по заднице. Грубым движением сосед раздвинул его ягодицы, направляя между ними вновь напрягшийся в возбуждении член. Головка уткнулась в сжавшийся анус. Ёнджэ задёргался в его руках, крича и вырываясь. Слова соседа эхом отбивались от стенок черепа, причиняя боль, ввергая в ужас. Дэхён придавил его голову к полу, не оставляя больше ни шанса. Двинул бёдрами, проталкиваясь внутрь, смазав проход лишь собственной спермой, уже успевшей высохнуть из-за пустых попыток отказаться от Дэхёна. Одним резким движением он проник в него, заставляя Ёнджэ закричать. Слёзы брызнули из его глаз. Он зажмурился, сжимаясь от боли. В висках застучал пульс. Тело бросило в жар, горячее дыхание соседа ворвалось в ухо, губы прижались к коже. Высунув язык, он провел им по его ушной раковине, оставляя влажный след, вызывая у Ёнджэ тошноту. — Как же узко… — шепнул Дэхён, тут же захватывая его мочку губами, посасывая. Движения стали постепенно ускоряться, даря новые порции невыносимой боли. — Тебе больно? — сквозь собственный крик и слёзы до Ёнджэ смутно доходили слова соседа. Было нестерпимо больно, горячо, влажно и мерзко. Невыносимо. — Мне тоже больно, — прижавшись губами к его уху, прошептал Дэхён, вновь ускоряясь. Быстрее, напористей и грубее. Давая прочувствовать всю свою силу и охватившее его удовольствие. Давая почувствовать, насколько сильно он его хочет. Насколько сильно он от него зависим. Входя до основания и выходя почти до конца, размашисто врываясь в его анус. Приятно. Невыразимо приятно. Узко, горячо. До боли, приносящей лишь наслаждение. Новый оргазм, ещё более сильный, сносящий остатки разума и вытряхивающий дух. Забирающий силы и мысли. Выбивающий почву из-под ног. Дарящий успокоение и расслабление. Дэхён потерялся в пространстве, переставая дышать. Рухнув на предмет своего безумства, уставился слепым взглядом в его заплаканные глаза. Руки безвольно повисли вдоль тела, касаясь кистями пола. Член сжался внутри чужого тела, такой же измученный безумным желанием. Боль охватила живот, разрезая внутренности на части. Выпуская безумие на волю. Ёнджэ под ним зашевелился, кривясь от боли. Скользнул рукой по вымазанному липкой кровью паркету. Всхлипнув, напрягся, пытаясь скинуть соседа с себя. Корчась в новом приступе боли, резанувшей по анусу, приподнялся на бок, с трудом избавляясь от веса чужого тела. Подтянув колени к животу, попытался встать, но только вызвал ещё больше боли. Кое-как, всхлипывая и рвано дыша, отполз к двери ванной, по пути отбрасывая ногами ножницы. Опёрся спиной о дверь, притягивая колени к груди. Боль разрывала анус. Он чувствовал, как что-то горячее вытекает из него, пачкая пол. Пульс стучит в ушах, отбиваясь от барабанных перепонок. Спрятав лицо между грудью и коленями, Ёнджэ зажал уши предплечьями, зажмуривая со всей силы глаза. Пальцы сцепились на затылке, пачкая кровью волосы. Он ничего этого не хотел. В квартире уже практически стемнело. Солнце заползло за горизонт. От слепящего алого зарева осталась лишь тонкая полоса света, которая исчезнет уже совсем скоро, отдавая власть ночи. Ветер колыхал белоснежный шифон, который не потеряет своей лёгкости даже с наступлением темноты. Дэхён медленно выдохнул, отдаваясь этой лёгкости, пробивающейся сквозь нестерпимую боль. Бок свело онемением, каждый вздох давался с еще большим трудом. Взгляд его устремился в потолок, с которого свисали тонкие, словно воздушные ниточки. Снимки колыхались от сквозняка, играя с исчезающей полоской света на горизонте. Это безумие подарило ему этот незабываемый миг. Свело тело наслаждением и отпустило в свободный полет. Заставило его сердце сорваться на бег. Дэхёна охватила дрожь, взгляд потерял чёткость, всё больше мутнея с каждым мгновением. Из крайности он дошел до безумства. И жил бы в нем вечно, сгорая в его теле без остатка. Слепо ведясь у него на поводу.