Белая чёрная магия.

Черный король медленно поднял перед собой тяжелые металлические ножны и расслабив руки в доспехах с грохотом бросил меч к ногам белой королевы. Шахматную доску окутало облачко пыли, фигуры притихли без признаков движения. Игра закончилась. Северус задумчиво склонил голову, вглядываясь в расклад на доске. Он никогда не был хорошим шахматистом, хотя логика не была ему чуждой. Вот и сейчас он заметил лишь очевидное, лежащее на поверхности. Пешка открыла дорогу королеве, а не только отдала в жертву коня. И как бы убедительно ни выглядела теперь на месте всадника черная башня, какой твердой ни была её позиция, - черные сдали оружие. Гермиона молчала, наблюдая за профессором. Он понимал, что это маленькое поражение сейчас открыло ему глаза на то, что и в другом, более важном вопросе, не стоит делать выводы из очевидного. - Это был интересный ход, - тихо сказал он. – Если мы обо всём поговорили, то… Девушка опустила взгляд, не в силах остановить его, и Снейп трансгрессировал. Сжимая в руках тяжелый сверток, девушка побрела обратно в школу. Снег возле хижины был глубоким, и казалось, он полностью закрывал всё вокруг, - дорогу, лес, дома вдалеке. Только замок возвышался над этой белизной, как островок тепла и атмосферы грядущего праздника. Гермиона успела промочить ноги, набрав полные ботинки снега, пока, чертыхаясь, не подумала, что к стене замка можно аппарировать. По двору она шла в еще менее радостном настроении, и оказавшись, наконец, у себя в комнате расплакалась. На столике лежали приглашения на праздник от подруг по Академии, от Гарри с Джинни, отдельно из дома Уизли, где собирались отмечать и Рон с Полумной. Но на душе было неспокойно. Так и не получив задания от Слизнорта, она просто ходила по замку. - Мисс Грэйнджер, - сказал ей Гораций, - я действительно не знаю, что можно доверить вам в преподавании. Хотя ничуть не сомневаюсь в ваших энциклопедических знаниях! Но я хотел бы пригласить вас на рождественский бал, я снова восстанавливаю «Клуб слизней», вы, как и раньше, можете прийти туда с вашим другом. Я слышал, Гарри взял себе фамилию его мамы Лили? Гермиона растерянно кивнула. Видимо, Гораций Слизнорт не входил в число посвященных в изменения биографии Гарри, раз никто из учителей не проболтался. - Вы всю осень были в школе, мисс Грэйнджер? – задал еще вопрос пухлый профессор. - Нет, осень я провела во Франции. А как прошла осень у вас? – Гермиона даже не знала, что Слизнорт работал в гильдии лишь формально, а фактически – просто пользовался обширными связями и жил в свое удовольствие. Но профессор обиделся на излишний интерес и сразу ушел в подземелья, всё же протянув ей зелено-серебристую пригласительную карточку. Флитвик с Минервой продолжали украшать Большой зал, сегодня здесь появились елки. Гермиона наблюдала, как нарядные золотые шары и звезды поднимаются на самые верхушки лесных красавиц, как Флитвик с МакГонагалл тихо спорят, во что их можно трансфигурировать, чтобы получилось интересно и «не как всегда». - Мисс Грэйнджер, - радостно воскликнул старый профессор, подходя к ней. - Можно будет с вами поговорить? - вздохнула девушка. - Надеюсь, вы здоровы? У вас такой печальный вид, - посетовал полугоблин. – Минни, я абсолютно не против видеть на елке львов! - провозгласил он, - так что эти шары я оставляю на твое усмотрение. Только, позвольте, - он живо приподнял левиосой один шарик и преобразовал в красивого стеклянного ворона иссиня-черной окраски, - про мой факультет тоже забывать не будем. Флитвик отдал игрушку МакГонагалл и зашагал рядом с Гермионой по коридору. - Что-то случилось? – спросил он, как всегда добродушно и мягко. - Ничего… в этом и проблема. Мне, наверно, не стоит говорить с вами о чем-то личном… - Ну, это уже вопрос вашего желания, - он хитро прищурился. Кажется, эта загадочная полуулыбка уже вошла у когтевранца в привычку. - Мне просто не с кем больше поговорить об этом, а вы всё знаете, и… - Никому ничего не скажу, - продолжил за неё полугоблин. - Я хочу спросить о профессоре Снейпе. - Спросить? - Просто… я совершенно не знаю, как с ним разговаривать, он… Простите, профессор Флитвик, мне действительно не стоит обсуждать это с вами, - девушка тяжело вздохнула, глаза Флитвика, напротив, блестели искорками интереса. - Понимаете, я не хочу, чтобы он уходил из Хогвартса, сейчас он, кажется, вообще собрался в Ирландию, полшколы говорит, что это из-за меня, и многие даже рады его уходу, но если это так, то я же могу уехать обратно в Академию. Если проблема во мне. - Мисс Грэйнджер, - Флитвик взял её за предплечье и начал доверительным тоном, – вы слишком много думаете о том, о чем вам думать не следует. А как считает Северус, мы всё равно никогда не узнаем. Он хорошо умеет скрывать. Я думал, что знаю его, потому что он был моим студентом тоже, но оказалось, я по-настоящему узнал его совсем недавно. Вы, наверное, помните, что после смерти профессора Дамблдора я относился к Северусу очень негативно. Я настоял на том, чтобы его выгнали из школы, оказали ему сопротивление. Он рисковал жизнью с двух сторон, когда мы все считали себя героями и думали, что это мы рискуем, боремся с пожирателем смерти. Знаете, если бы директор поручил эту ужасную просьбу мне, я бы не смог скрывать это. Но когда я понял, что происходило на самом деле, я убедился, что Северус – очень достойный человек, который выполнит свой долг даже ценой жизни, но сделает это сам, не поставив никого в известность. Он часто вызывал у других страх, непонимание, но всегда боялся вызывать жалость. Даже простое сочувствие всегда отталкивало его, только с вами почему-то получилось иначе. - Что вы имеете в виду? – всерьез удивилась Гермиона. - Он позволил вам помочь ему, поверьте, такое дается ему нелегко. - Просто… это было мое зелье, поэтому мы варили его вместе… Флитвик лишь покачал головой. - А сейчас эксперимент, в который он верил, не дал результата и завершен навсегда. Подумайте, каково ему сейчас. - Я знаю, знаю, - быстро ответила девушка, - я… вижу, как ему тяжело. Но… вы сами сказали, что даже сочувствие только оттолкнет его. Когтевранец с улыбкой прищурился, получив ответ на свой незаданный вопрос. - Мисс Грэйнджер, вы совершили очень необдуманный поступок, но я понимаю, что привело вас к самой идее, - покачал головой мужчина. – Подумайте теперь, чего бы вы хотели сами. Не из жалости к профессору Снейпу, если в ваших поступках она присутствует, и не из желания ему помочь. Представьте, чего бы Вы хотели, и увидите, как это просто на самом деле. Гермиона почти смущенно задумалась, лицо её то хмурилось, то вдруг светлело робкой улыбкой, Флитвик смотрел на неё с тем же добрым интересом. - Послезавтра – Рождество, мисс Грэйнджер. Его отмечают с близкими людьми. Подумайте, как бы вы хотели его отметить. Девушка обернулась на украшенный зал, на темно-зеленые ели высотой почти до потолка, на мерцающие по стенам коридора огоньки. - Профессор, вы можете мне немного помочь? На другой день ближе к вечеру она постучалась в дверь дома номер восемь в Паучьем тупике. Появиться через камин без предупреждения Гермиона не рискнула, хотя зачарованный летучий порох ещё оставался, отправлять патронус – тем более, боясь услышать отказ. Гарри, конечно, сказал ей, что Снейп никуда не собирался в предпраздничный день, но она пришла в магловский квартал пешком с вокзала Кингс-кросс, на который прибыла утренним экспрессом из Хогсмида. Её мысли развеивали радостные и шумные школьники, спешащие к своим семьям на каникулы и до последнего скрипа тормозов на вокзале не выпускавшие из рук волшебные палочки, – ведь им нельзя будет колдовать дома. Девушка поправила на плече небольшую безразмерную сумку и не спеша отправилась по улицам, минуя украшенные ели на площадях, полные суетливых маглов торговые центры, шумные, как Хогвартс-экспресс, детские площадки. Спальный район с небольшими домиками был гораздо тише, а в этой своей части почти неприветлив. Но Гермиона и сама жила недалеко, поэтому, скорее, вернулась в привычную спокойную атмосферу. Дверь распахнулась, на пороге появился Снейп в черной мятой рубашке, волосы немного взлохмачены, взгляд при виде девушки сразу погрустнел. - Гермиона, - кивнул он, посторонившись с прохода. – Не думал, что патронус это большая проблема, - рассеянно добавил мужчина и помог ей снять промерзшую и почти белую от снега мантию. Девушка прошла в гостиную. Кресло здесь было переделано в узкий диван, на столике за ним стояла бутылка бренди, рядом с номером «Ежедневного пророка». - О, Мерлин, Северус, - она покачала головой, понимая, что за нотации её могут и выставить отсюда. - Она ещё закрыта, - сказал в своё оправдание Снейп и, быстро приблизившись к столу, смахнул с него целый ряд каких-то маленьких склянок на пол за диван. Но девушке хватило наглости воспользоваться заклинанием «акцио». Только латинская этикетка не поведала ничего. - Лучше не думай, - ответил на её взгляд зельевар и приподнял левую руку, она тяжело сгибалась в локте, кисть тоже двигалась плохо. – Пройдет за неделю. Побочка от яда, - сказал профессор самым будничным тоном, потому что лицо девушки выражало сочувствие и страх за него. В гостиной были занавешены шторы, и царил полумрак. Мыслей о торжестве ничто не навевало, едва теплящийся огонек в камине почему-то дымил в комнату. Мисс Грэйнджер подошла к окну, чуть подвинув штору, и снова вопросительно обернулась на зельевара. - За окном всё слишком белое, - пояснил Северус. Пустырь, засыпанный пушистым снегом, действительно выглядел зимой свежим и чистым, создавал ощущение свободы и простора, над которым черной меткой вздымались грязные полуразрушенные трубы. Редкие деревья, прижимавшиеся к домам, довершали картину отчужденности этого места. Но с другой его окраины жилые дома, тоже занесенные снегом, приветливо мигали цветными гирляндами, в свете фонаря живописно смотрелись хлопья непрерывно падающего снега. Открывать окно девушка не стала, лишь поправила на плече свою сумку. - Ты пытаешься сделать свою жизнь ещё мрачнее, чем она есть, - вздохнула Гермиона. - Профессор… возвращайтесь в школу. - Нет, - Снейп опустился на диван, и девушка тоже присела. - Тебе даже не интересно, что там происходит? - У меня есть прекрасный осведомитель. Правда, пришлось привыкнуть к разговорам с самим собой, - мрачно кивнул профессор на пустую раму. - Кхм, то есть, никто до сих пор не заметил портрет? И так ты узнаешь все замковые новости? - Это портрет шпиона, - ухмыльнулся Снейп. - И новостей мне более, чем достаточно. Не составишь компанию? – указал он на бренди. Грэйнджер снова вздохнула. - Боюсь, это для меня слишком. Может, есть хотя бы вино? - Кажется, есть... А что тебя привело ко мне? - Переживаю за твой алкоголизм, - невнятно ответила она. – Северус… если ты не хочешь работать в Хогвартсе, может, ты мог бы преподавать в Академии? - Уехать во Францию? В ваш институт благородных девиц? Во Франции для меня неподходящий климат. И я не гожусь для таких заведений, - он всё же потянулся к бутылке, но передумал. - Мадам Максим была бы очень рада, - серьезно сказала Гермиона. – Я спросила её. Снейп искоса посмотрел на девушку и прищурился. - Если я буду там работать, тебя ревность не замучает? К тому же, ты снова получишь статус моей студентки. - Мне всё равно, - но всё же на щеках девушки проступил румянец. Она в отчаянии повернулась к мужчине. – Если тебе не нравится то, что ты нужен мне, поверь, что ты нужен многим, ты можешь начать новую жизнь… - Может быть, я просто не хочу? – уточнил он. - Простите, что побеспокоила, сэр, - она встала с дивана, - с наступающим... - Подожди, - тихо сказал Снейп. – Я… рад, что ты пришла. Если у тебя нет планов на вечер… - Сегодня канун Рождества, - она улыбнулась с легкой грустью. – Но у меня вообще нет планов на вечер. - Останешься? Ненадолго. Правда я не уверен, что в моем холодильнике есть что-то праздничное, кроме алкогольных напитков, - на его мрачном лице появилась усмешка. - Это не проблема, - улыбка девушки стала ярче, - можно что-нибудь приготовить, и мне кое-что передали домовики, - она похлопала по сумке. – А еще мы могли бы пойти к Гарри или в Хогвартс… - Нет. Гарри звал меня, но я не пойду, - покачал головой профессор, - а в Хогвартс меня вообще не пригласили, я, кажется, знаю почему, - он странно прищурился, подумав, что Флитвик, обычно собиравший гостей на торжественную часть праздничного ужина – ведь там пел его школьный хор, - мог и сам придумать причину оставить зельевара дома. - Тогда пойдём пить чай, - Гермиона на ходу доставала тщательно упакованную эльфами коробку с большущим куском торта, размером наверно с пару обычных тортов. – Если есть вино, можно сварить глинтвейн, - сказала она уже в кухне, Снейп лишь кивнул на шкафчики и устроился на потрепанном уголке. Сама по себе картинка, что в его доме у плиты стоит красивая молодая девушка и что-то там готовит, была необычной. Но Грэйнджер уже бывала здесь весной, хотя готовила в основном зелья. Она с удивлением достала с полки бутылку чиддингстонского красного. - Здешнее, английское вино? - Ну, ты, конечно, привыкла к французским, - прищурился Снейп, - да и здесь их выбор больше… Но это тоже неплохое. - Я в них мало разбираюсь, - сообщила Гермиона, с точностью зельевара-практика засыпая в уже греющийся напиток специи. Апельсин она порезала за секунды и бросила туда же. - А… бадьяна нет? – повернулась она, и Северус, удобно устроившийся в углу, вынырнул из каких-то своих мыслей. - Сама подумай, как его может не быть… Только он наверно… Акцио, - распахнулся нижний шкаф с разными ингредиентами, и в руку зельевара прилетела баночка. Гермиона улыбнулась. Бадьян использовался во многих зельях, в отличие от той же корицы, вот и лежал среди котелков. Совсем скоро девушка протянула Снейпу большую глиняную кружку, которую трансфигурировала из простого стеклянного стакана. Прекрасно сваренный напиток одним ароматом дарил уют и поднимал настроение. - С Рождеством! – Гермиона весело подняла свою такую же кружку, и Северус невольно улыбнулся, салютуя кружкой в ответ. Она уже наколдовала светящиеся огоньки на окне, но зельевар никак не отреагировал. - У тебя очень холодно дома, - девушку не согрел даже стакан глинтвейна с тарелкой торта, и всё ещё горящая плита не слишком обогревала помещение. Камина в кухне не было, а легкая кофточка была хороша только под утепленной и надежно зачарованной мантией. - В спальне теплее, - Снейп допил глинтвейн и налил себе еще. – Я хотел сказать, - он заметил, что девушка сразу смутилась, - там с утра горит камин. Мерлин, - он даже закрыл глаза ладонью, - я не имел в виду… - Всё в порядке, - она сдерживала улыбку. - Ты можешь там погреться, или взять шерстяной плед, - добавил Северус, возвращаясь к торту. Девушка ушла, не расставаясь с сумкой, не было её уже минут пятнадцать, Снейп успел взяться за недочитанную газету. Ему было не холодно в одной рубашке, - в привычных подземельях такая температура показалась бы жарой. - Северус… - позвала Гермиона ещё минут через пятнадцать, - я не могу найти плед! - Пойдем, выдам, - он прошел за ней в свою спальню и застыл на пороге. Всю небольшую черную комнатку – черным здесь было всё: шторы на окне, мебель, стены, постельное белье, разве что книги на небольшом стеллаже у камина поблескивали выцветшими корешками разных тонов, да сам камин выделялся в комнате серым камнем, - теперь украшали цветные весело сияющие огоньки, над камином красовался венок из падуба, перевязанный зелеными и серебристыми лентами, рядом связки такого же оттенка шариков; на тумбе за кроватью, между стеной и окном, стояла небольшая разлапистая елочка, увешанная совсем крошечными шариками и маленькими стеклянными игрушками, среди сверкающего многоцветья Снейп сразу выхватил взглядом змеек и грустно улыбнулся. За елкой Гермиона припрятала свой подарок, незаметный от входа. Над окном серебрилась пушистая мишура, которой было написано «С Рождеством!». В довершение всего прямо над входом висела большая кружевная омела. - С наступающим Рождеством, Северус, - тепло улыбнулась девушка. – И… ты стоишь под омелой! Он немного опешил, сразу выставив вперед ладони, чтобы девушка не приближалась. - Гермиона, это всё… - начал он севшим голосом, - это очень мило, и… ты очень старалась. Но… это слишком, я… обычно не праздную. Извини, если сейчас испорчу настроение и… поступлю как неблагодарный хам, - он слегка помрачнел, - но… это моя спальня, и… Финита! – взмахнул он палочкой. Гермиона опустила взгляд, снова пряча улыбку и даже легкий смех. - Мне почему-то казалось, что ты так сделаешь, - она отбросила сумку в угол и прямо посмотрела на Снейпа. Зельевару на голову внезапно свалилась омела во всем своем зимнем великолепии, с хитросплетением белесых листочков и красными ягодками, почти как у остролиста на венке, и мужчина огляделся. Исчезли только огоньки, да омела упала, не поддерживаемая больше чарами. Елка в углу так же поблескивала змейками, маня куда-то в несуществующее счастливое детство, мишура продолжала призывать к веселому торжеству, на стеклянных шарах горели отсветы теплого пламени камина. - Оно что, всё настоящее? – профессор пораженно всматривался в елку, омела в руках и вовсе не оставляла сомнений в своей неподдельности. - Да. У меня всё было уже готово, - девушка тихо радовалась, ведь получилось хотя бы удивить его. - И омела тоже настоящая, - Гермиона отлевитировала традиционное растение обратно, робко взглянув на зельевара. - Традиция есть традиция, - как-то странно и криво улыбнулся он. – Кто знает, может, это лучшее Рождество в моей жизни. Мужчина шагнул к девушке и нежно поцеловал. Она продолжила поцелуй, не давая ему отстраниться, Снейп не прерываясь приблизился к постели и сел, устроив девушку на коленях. - Часто ты носишь ёлку в сумке? – спросил он, поправляя её волнистые волосы. - По случаю, - она со смехом уткнулась в его плечо, крепко обнимая зельевара. - И чего ты только во мне нашла, - тихо, с горечью, произнес он, так что девушка сразу напряженно подняла взгляд. - Северус… - Я что-то не так сказал? – пространно прокомментировал он, и Гермиона погрустнела. - А давай ты просто не будешь об этом думать? – нашлась она, вспомнив совет, данный Флитвиком ей самой: поменьше думать, о чем не надо. Снейп долго целовал её, затем спустился губами к шее, зарываясь носом в каштановые локоны. Гермиона не сдержала тихий стон, сдаваясь ощущениям, и он скользнул рукой под её одежду. Девушка сразу напряглась, робко отодвинувшись и накрыв его ладонь своей. - Нельзя? – тихо спросил он. Она чувствовала его внимательный взгляд и смутилась еще сильнее. - Ничего не будет, если ты не захочешь, - шепотом произнес мужчина, аккуратно прижимая её к себе и нежно целуя в щеку. – В крайнем случае, ты всегда можешь применить магию, чтобы меня остановить, - он усмехнулся, и Гермиона совсем расслабилась. После жаркого поцелуя она заглянула в его глаза и чуть слышно спросила: - Можно мне тоже… - вместо продолжения она коснулась пальцами его кожи под рубашкой, и зельевар отвернулся, уткнувшись лицом в её волосы. После он целовал её ключицу, подвинув длинные пряди, и уже хотел стянуть пониже вырез её кофты, но девушка расстегнула его рубаху, и он замер, внимательно посмотрев на неё. Гермиона вздрогнула, потому что почти всё бледное тело мужчины покрывали шрамы. Она могла предвидеть здесь только один, оставшийся от раны на плече широкий белый рубец, но его грудь и ребра были испещрены шрамами поменьше, какие-то остались на коже, будто швы, внизу у живота буграми выпирало не один раз сломанное ребро, на правом плече темнело что-то вроде сильного глубокого ожога. - Северус, - тихо выдохнула девушка со смесью жалости и ужаса. Она боялась прикоснуться к его телу, словно чувствовала, что её прикосновения причинят боль давно зажившим ранам, её даже испугало то, что она увидела. - Красиво, да? - спросил Снейп, склонив голову набок, - сразу всё желание пропало? Он насмешливо прищурился, скрывая грусть во взгляде. Гермиона посмотрела на него с возмущением. - Это всё… не болит? Откуда они? - Тебе вспомнить каждый круциатус от лорда? – фыркнул профессор. – Есть и другие заклятия. Она осторожно провела ладонями вдоль его тела и нежно обняла, Северус снова целовал её, закрыв глаза. Он касался её груди под одеждой, от чего девушка немного робела, и остановила его, снова отодвигаясь. - Тебе что-то не нравится? - Нравится. Даже слишком. Я… мне всё ещё холодно, - улыбнулась она, оглянувшись на погасший камин. - Кхм, - Снейп тоже улыбнулся и уткнулся лицом в её плечо, - мне… наоборот немного жарко, - он тихо, почти незаметно смеялся. – Если хочешь согреться… - он поднял серьезный взгляд и замолк. Гермиона коснулась его губ, замирая от нахлынувших чувств, он уложил её на кровать, а после отправил сноп искр на поленья в камине. Полумрак, наполненный мягким красновато-оранжевым светом, стал теплее. Но девушка всё-таки отстранилась, подвинувшись на край кровати. - Я не хочу останавливать тебя магией, но я… не готова.. сегодня.., - ей захотелось встать и уйти куда-нибудь, подальше от его взгляда, с которым она боялась встретиться. – Мне лучше пойти домой сейчас… Но Снейп притянул её к себе и удержал в объятиях. - Я никуда не тороплюсь. Абсолютно. И… для девушки это важное решение, - он сам слегка смутился, но Гермиона перебила: - С чего ты взял, что.. - А разве нет? – Северус отвел взгляд и тихо продолжил, - ты не должна… даже если… если для тебя это всё слишком серьёзно. Она нахмурилась, слишком задело слух это «для тебя». - Здесь теплое одеяло, грейся, - зельевар изучающе посмотрел на девушку. Она подвинулась ближе и снова его поцеловала, он закрыл глаза, зарываясь пальцами в её длинные волосы. - Ты… представляешь её? Северус помрачнел, а после вдруг расхохотался. - Знаешь, говорить что-то не к месту – не лучший дар. Особенно, если настолько не к месту, - посерьезнел он. – Нет, я не думал о ней. Если не веришь, осваивай легиллименцию. - Прости. Мне так показалось, потому что ты закрываешь глаза... - Мне так больше нравится, - с усмешкой перебил он. – Попробуй тоже. Она смущенно отвела взгляд. - А ты… отправился бы к ней в прошлое, будь это возможно? – Гермиона вглядывалась в его словно усталое лицо, - так резко изменилось оно после её вопроса. - Я, похоже, на допросе, - мужчина покачал головой, голос его стал тише. - Тоже нет. Твое зелье не давало мне никаких шансов и без весенних событий. Заново прожить двадцать лет жизни, конечно, заманчиво, зная наперед возможный расклад событий. Но… с тем багажом, что у меня за плечами, - он мрачно усмехнулся, - это едва ли хороший вариант. - То есть ты с самого начала знал, что не будешь и пытаться, и не сказал мне? Снейп кивнул. - Это было ошибкой… Но мне бы не пришло в голову, что ты или кто-то другой будет останавливать меня таким способом, - он вдруг зажмурился как от боли, снова вспомнив несколько встреч с ненастоящей Лили. - Прости… Мне лучше уйти, я… правда пойду. Прости, Северус, - она быстро встала, пытаясь пересилить собственное отчаянье. Надо же было самой всё испортить. Но с другой стороны, вопрос давно её волновал. - Я провожу тебя, - Северус не стал возражать и останавливать её, - не спорь. Здесь район хуже Запретного леса. - Не нужно, я пойду домой. Мои родители живут совсем недалеко отсюда, не думаю, что наш квартал, где я провела детство, сильно отличается от этого… - Гермиона знала, что, когда возвращалась на метле в дом профессора, видела собственный дом буквально через пару улиц. Сейчас её родители давно вернулись туда из Австралии. Он трансфигурировал мантию в длинное черное пальто, - на улице могут быть маглы, Гермиона так же поступила со своей. - Обычно в Лондоне я хожу в немагической одежде, - она вспомнила, что дома полный шкаф самых обыкновенных теплых курток. – Северус… если хочешь… ты можешь тоже зайти в гости к моим родителям, не думаю, что они будут против. Или всё-таки к Гарри. А в Хогвартсе, должно быть, ещё не закончился праздничный ужин. Лучше не отмечать одному… Девушке стало до боли грустно и захотелось остаться, но ситуация сложилась как-то глупо. - Я не собираюсь праздновать, - тихо сказал он. – Как-то не привык. Но спасибо, что украсила мою спальню, - он слабо улыбнулся. – Наверно, такое случилось с ней впервые. Пойдем. Даже в Паучьем тупике на деревьях красовались гирлянды, дворики были расчищены от снега, на парадных дверях домов висели венки остролиста, переплетенные мишурой и нарядными лентами. Возле дома, выходящего на перекресток, стоял снеговик с метлой, Гермиона в шутку предложила заменить метлу на полетную. Зельевар, перейдя за ней на соседнюю улицу, ощутил неясный укол под сердцем, нехорошее предчувствие, и остановился, вглядываясь в темноту. Фонари на перекрестке были разбиты, но в маленьких домиках горел свет, за стеклами мигали гирлянды, отгоняя серые будничные мысли, в конце проулка радостно лаяла собака, наверняка играя с хозяйскими детьми. - Пойдем, Северус, нам туда, - Гермиона светло улыбнулась и потянула его за рукав по тротуару, он взял её руку. Под ногами похрустывал неубранный снег, одинаковые заборчики по бокам сливались в один, бессчетное число дощечек в них отвлекало наметанные выхватывать детали глаза профессора. Бетонные столбы пестрели самыми простыми объявлениями, фонари на них горели через один, чередуясь по сторонам улицы, и домики оказывались то в тени, сдержанно и скрытно поблескивая новогодними огоньками, то на свету, словно на ладони выставленные на снегу, мерцающем под синеватым светом ламп, призывно манящие зайти аккуратными венками или доносящимся с кухни ароматом праздничных блюд. Улица немного заворачивала, огибая пешеходный сквер, врезающийся в неё нестройным рядом деревьев, оставшихся от аллеи, и редкими лавочками. Летом здесь пели птицы и уютная тень от раскидистых крон укрывала брусчатку, здесь были детские песочницы и горки, в глубине сквера, по дороге в школу, стояла давно обветшавшая беседка. Северус почувствовал, что его сердце пропустило удар, затем второй, третий. Он чаще бывал в Годриковой впадине, чем здесь, точнее, здесь он двадцать лет не был, хотя с Гермионой дошел всего за двадцать минут. В детстве это было даже быстрее. - Мы пришли! – весело воскликнула она и направилась позвонить в дверь. За время прогулки настроение девушки поднялось, в душе проснулось ощущение праздника, потому что грядущее торжество, казалось, витало в воздухе даже в мрачном районе. - Ты шутишь? Скажи, что это шутка, - потусторонним голосом произнес Снейп, отходя в тень на другой стороне узенькой улицы. Фонаря здесь не было вовсе, зато было молодое дерево, бук, отвоевавший себе кусок пространства среди ухабистого асфальта. Неширокий силуэт дерева чернел в фонарном свете, мутное небо сквозь кружево ветвей казалось светлее. Под буком была лавочка, в отличие от него она совсем не постарела и, скорее всего, была не та, которую помнил Снейп. Гермиона замерла напротив нескольких домов, один освещался, казалось, самым ярким на всей улице фонарем. - Что случилось? Я сейчас, - и девушка взбежала по ступенькам освещенного дома, здесь ещё и на крылечке был круглый фонарь, и нажала на кнопку звонка. - Мерлин, нет, мне всё это снится, - Северус сделал несколько шагов назад, не оборачиваясь, и опустился на лавочку. Он бы не промахнулся и с закрытыми глазами. Снег под ногами здесь разнесло ветром и виднелась старая брусчатка, узкая длинная тень от бука падала прямо на край скамьи, почти скрывая сейчас профессора, словно дерево – его ровесник – сочувственно склонилось над ним. Снейп уткнулся лицом в ладони, его шумные вдохи напоминали полувсхлипы. - Что с тобой? – девушка быстро вернулась к нему, не понимая, что происходит. - Иди… - хрипло сказал он, не поднимая головы, - завтра праздник. Отметь его хорошо, - он хотел встать и уйти, но заметил, что в дверях дома показались родители девушки и настороженно смотрят на её собеседника. - Боги, за что мне всё это, - едва слышно сказал зельевар. Уйти было бы невежливо, трансгрессировать при маглах, даже знакомых с магией, не стоило. - Я сейчас, - как можно более спокойно крикнула девушка уже родителям. – Северус, ты… объяснишь мне? - Это дом Лили, - тихо сказал мужчина.