Сидя на мягкой зелёной траве в Эдемском саду, юный Бальтазар с грустью наблюдал за тем, как его оставшиеся собратья внимательно слушали скучную лекцию Михаила на тему «Теория военного искусства». Они слаженно кивали головами на каждое предложение, произнесённое архистратигом, вникали в каждое его слово, а некоторые ангелы, такие, как Кастиил, даже записывали новую информацию за своим командиром.
«Хорошо, что эту тему я ещё вчера выучил с первой группой», — подумал Бальтазар про себя, вспоминая вчерашнее занятие.
Ну как выучил? Просто довёл Михаила до ручки. Тот махнул рукой и закончил лекцию раньше положенного. Вывести из себя всегда рассудительного и уравновешенного архангела могли только два создания в Раю — он, Бальтазар, и архангел Гавриил.
— Вчера они отдыхали, сегодня — мы. Всё честно, — подходя к другу и присаживаясь возле него, молвил Самандриил.
— Честнее не бывает, — задумчиво ответил Бальтазар, посмотрев в сторону собрата по гарнизону.
Сорвав уже отцветший одуванчик, он что есть силы дунул, и серые пылинки взвились в воздух, окружив Альфи.
— Ты что, с ума сошёл? Бальт, — речь ангелочка прервалась его оглушительным чихом, — у меня же…
Снова чих.
… — Аллергия, — вытирая слёзы, закончил Самандриил.
Бальтазар весело захохотал. Альфи нужно было уже привыкнуть к задорному нраву собрата по службе, но… Он не мог. Поведение второго всегда вызывало вопросы.
— Достаточно скучать! — воскликнул внезапно ангел, вскакивая, будто ужаленный пчёлами Каса. — Я кое-что придумал!
Самандриил подозрительно прищурился, внутренне содрогаясь. Бальтазар уж слишком часто выдавал инфантильные, а иногда и противоречащие законам Небес идеи. Его фантазия на фокусы и выдумки не имела границ, и вытворить он мог всё, что душе угодно. Чтобы проучить ангела, научить его дисциплине и соблюдению строгих правил Эдема архистратиг придумывал разнообразные наказания, которые… Не приносили должного результата. Получил. Выполнил. Забыл.
— Нам снова влетит от Михаила, — дельно заметил Самандриил, вспоминая предыдущее наказание — высаживание прекрасных роз, которых насчитывалось штук… тысяча, без применения силы благодати.
— Подумаешь, — беспечно махнув рукой, пропел ангелок, — одним больше, другим меньше. Зато внесём красок в скучную жизнь нашего гарнизона. Сёма, не будь сцы… Трусом. Всё будет хорошо.
— Почему я всегда становлюсь твоим соучастником? Мне бы уйти, пока ничего не произошло, но я… Не могу. Поддаюсь твоему влиянию, Бальти. Как ты делаешь это?
— Ой, всё. Начинаем.
На этих словах ангел сощурился, и прямо возле темнокожего садовника Джошуа, который в это время копался в земле, находясь довольно далеко, возник самый настоящий дракон. Огромных размеров — хищный и страшный, он явно не был настроен дружелюбно.
От неожиданного появления гостя всегда спокойный и непоколебимый садовник закричал и, вскочив, бросился на утёк. Дракон, воспринимая это как игру, погнался за ним. По дороге животное не забывало выпускать мощные струи огня, тем самым поджигая сад, топтать цветы и вырывать с корнями деревья. Пламя перекидывалось с одних растений на другие, ангелы, находящиеся на полянах, разбегались, кто куда. Никто не успевал взять под контроль огонь. За свою вечную жизнь Джошуа с Михаилом повидали многое, но огнедышащий дракон… Эдем пылал, как в самый разгар войны, Рахиль визжала от ужаса, Ханна упала в обморок, а Бальтазар заливисто смеялся, довольный проказой. Он знал, что архистратиг не оставит такую выходку безнаказанной, но ради веселья мог выдержать кару.
Но… Всё спонтанно закончилось, когда Михаил, щёлкнув пальцами, убрал страшное создание.
— Отнесите Ханну в лазарет, — приказал он далее, переводя взор на Захарию и Наоми, которые пытались привести ангелессу в чувства. — Ну Бальтазар… моя личная головная боль.
***
— Вы что себе позволяете? — архангел строго отчитывал Бальтазара и Самандриила за проказу. Ангелы стояли с опущенными головами, не решаясь поднимать очи на командира. — Как мне обучить вас повиноваться? Как приучить к дисциплине? Разве это приемлемо для ангелов? Кто будет восстанавливать сгоревшее? Джошуа или Папа Римский? Пострадала довольно обширная территория сада. Войны нет, зато есть два… Неважно.
Он не кричал, даже голос не повышал на них, но говорил так властно и холодно, что у проказников мурашки по коже пошли. Истинный лидер. А в глубоком, пронзительном взгляде зелёных глаз они могли утонуть.
— Мы больше так не будем, — пробубнил Бальтазар, осознавая всю полноту вины. — Это была шутейка. Мы… Я хотел всего-то внести веселостей… чтобы не скучно было.
— Удалось веселье, ничего не скажешь, — отрезал архангел, и перед ним возникла картинка фееричного пожара.
— Опять Джошуа помогать? Темница Небесная? Убирать плац? — встрял в диалог Самандриил, непроизвольно перебирая и вслух, и про себя варианты будущих санкций.
— Не нужно Самандриила в темницу, — стараясь уберечь юнца от несправедливости, дополнил Бальтазар. — Это была целиком и полностью моя идея.
— В общем, — в заключение ответил Михаил, поднимая палец вверх и со всей серьёзностью добавляя: — вы знаете, что за любым преступлением следует наказание. Я не буду разбираться, кто прав, а кто виноват. Вы вдвоём понесёте ответственность за содеянное. Мне не стоит напоминать, что у всех происшествий есть последствия. Поэтому вы оба идёте за мной.
Архистратиг жестом позвал ангелочков следовать за ним.
***
Они оказались в просторном помещении с высокими потолками, напоминающем библиотеку. Многочисленные, но пока пустые, деревянные полки слегка припали пылью. По середине разместилась огромная гора листов пергамента.
— Это доклады и отчёты командиров других подразделений, — начал объяснять Михаил, поднимая и разворачивая первый-попавшийся свиток. — Ваша задача разложить их по полочкам в алфавитном порядке. Енохианском.
— Но их же… — присвистнув от объёма работы, произнёс Бальтазар. — Миллионы. Это займёт много времени — всю ночь.
— А ты как думал? И да, применить способности для облегчения участи у вас не выйдет. Я всё предусмотрел. Заодно поможете Метатрону, ибо он давно хотел навести порядок в отчётностях. Вперёд.
Михаил слабо усмехнулся и, развернувшись, покинул архив. Бальтазар и Самандриил обменялись обречёнными взорами, в унисон глубоко вздохнули и приступили к выполнению наказания.
«С нами никогда не заскучаешь. Никогда», — ухмыляясь, гордо констатировал Бальтазар, вырисовывая на листе пергамента улыбающуюся рожицу.
