Может, мы встретимся вновь

Мир ― это хорошо. Больше не надо каждую минуту своей жизни думать, как бы спасти жизни чужие. Или отнять. Больше не надо говорить вполголоса, иметь глаза на спине и отовсюду ждать подвоха. Теперь, когда все друзья и союзники спасены, а все враги уничтожены, самое время заняться обустройством нового мира, подумать о себе и о том, что на поле войны не имело места и смысла. Например, о признании в любви. Кларк могла бы сделать это и раньше ― эпично прокричать «я люблю тебя» в разгар битвы, или сообщить по рации, улучив момент, или шепнуть в полудреме у костра, или просто вытащить Беллами в лес, подальше от любопытных глаз, и выдать все как на духу, ― да все откладывала. Она думала: вот победим ― и я признаюсь. Победили. Но смелости почему-то не прибавилось. Кларк, которая на войне вела за собой целую армию воинов, сейчас, в мирное время, робеет перед одним из них. И ее робость не остается незамеченной. ― Глаза меня обманывают, ― говорит Лекса на пиру в честь победы, когда поблизости никого не остается, ― или ты действительно постоянно смотришь на Беллами? Ты любишь его? Кларк вспоминает их поцелуй и напрягается. ― Нет. ― Но он тебе нравится. ― Беллами нравится всем, ― она отворачивается, находит парня глазами. Блейк шутливо борется с Линкольном, успевая между выпадами прихлебывать пойло Монти из фляги, а в двух шагах от них спит, свесившись через бревно, полупьяная Октавия. ― Особенно после того, что он сделал. Гриффин вздрагивает, почувствовав дыхание Лексы у себя на шее. ― Если ты изменишь мне с Беллами, ― шепчет та, ― клянусь, он пожалеет, что выжил на горе Везер. ― Я не могу тебе изменить, потому что между нами ничего нет. ― Это поправимо, Кларк. Кларк хочет возразить, но понимает, что ее отказ вполне может вдохновить командующую землян на расторжение перемирия с Небесными людьми и новые кровопролития. А этого нельзя допустить. Она молча кивает. ― Вот умница, ― довольно щурится Лекса. ― Моя умница. И уходит. Кларк совершенно не успевает обдумать их разговор ― на освободившееся место рядом с ней тут же плюхается Беллами. Бодрый, свежий, пышущий жаром и силой. Неизвестно, что подогревает его сильнее: гуляющий в крови спирт, адреналин или же всеобщая атмосфера радости и ликования. Да и неважно. Беллами салютует ей флягой: ― Принцесса, ― и ополовинивает сосуд, поморщившись от царапнувшего горло градуса. ― Почему твоя чаша полна? ― Я не ставила себе цели упиться до чертиков. ― Принцесса, принцесса, ― он качает головой, чуть улыбаясь. ― Это твой праздник, веселись, пока есть возможность, ― пауза. ― Но вообще-то хорошо, что ты еще можешь соображать. Я давно хотел тебе кое-что сказать, и вот подвернулся момент. Кларк пожимает плечами. ― Валяй. ― Кларк, ты мне очень… ― Стоп-стоп-стоп, ― заметив, что за ними внимательно наблюдает Лекса, Гриффин тянется и зажимает парню рот рукой прежде, чем он успевает договорить. Беллами смотрит с недоумением. ― Я слышала эту историю тысячу раз. И не буду делать вид, что мне смешно, в тысяча первый. Блейк хмурится, но намек понимает. Кларк чувствует кожей его сухие, горячие губы. Затем торопливо отнимает ладонь, поняв, что прикосновение затянулось, забирает у него флягу и делает глоток. По пищеводу прокатывает огненный шаг, она жмурится. ― Я понял, ― кисло произносит Беллами. Огорчение в его голосе бьет наотмашь. Кларк тоскливо смотрит ему вслед. * На следующее утро, когда все понемногу приходят в себя после торжества, просыпаясь верхом на столах и в гуще тел у потухшего костра, Лекса говорит Кларк, что теперь она будет жить в Тондисе. Не просит ее переехать в деревню, а утверждает, ставит перед известием, словно одну из своих подчиненных. Кларк это не нравится. Но она снова отвечает молчаливым согласием. Остается лишь сообщить об этом Эбби... и Беллами. Кларк быстро находит мать ― она помогает непривычным землянам справиться с похмельем, ― и быстро все ей объясняет. Эбби с сомнением соглашается и добавляет, что это плохая идея. С Беллами сложнее. Кларк находит его в одной из землянок, в компании двух на все согласных девушек, которых Блейк, завидев ее на пороге, тут же с себя сбрасывает. Вскакивает на ноги, пытаясь одновременно натянуть штаны, стряхнуть со своей шеи чужие руки и придумать оправдание. ― Да ты не суетись, ― как можно ровнее проговаривает Кларк. На то чтобы задушить приступ злости, у нее уходит все ее самообладание. ― Я хотела сказать, что переезжаю сюда, в Тондис. Уже ухожу. Беллами ловит ее руку. ― Зачем? ― Это укрепит наш союз. ― Тогда я тоже переберусь сюда. ― Нет. Ты поможешь моей матери навести порядок в лагере. ― Кларк… ― Это приказ, Беллами. ― Забыла? Я не подчиняюсь твоим приказам. ― Тогда начни. Кларк вырывает свое запястье из его тесно сжатых пальцев и уходит. Пусть Беллами думает, что она разозлилась на него из-за этих девиц (ей ужасно хотелось сказать «Быстро же ты утешился», но это фраза выдала бы ее ревность с головой). Это поможет сохранить между ними дистанцию. К вечеру Небесные люди окончательно трезвеют и собираются отбыть в лагерь. Кларк стоит у ворот, чуть поодаль от Лексы и ее угрюмой свиты, и обменивается с друзьями объятиями-обещаниями-остротами. Эбби обнимает дочь, шепнув незаметно, что двери лагеря всегда открыты. Кейн обещает позаботиться об Эбби. Рейвен хлопает по плечу, не решаясь обнять. Джаспер проходит мимо, мазнув по ней отсутствующим взглядом. Монти улыбается и подсовывает рацию. Когда подходит очередь Беллами прощаться, Кларк невольно оглядывается через плечо. Лекса не сводит с нее глаз. ― Ты уверена? ― хмуро интересуется Блейк. ― Уверена. ― Мне точно нельзя остаться с тобой? ― Точно. ― Мы ведь еще увидимся? ― Маловероятно, ― вздыхает Кларк. ― Мы уходим на север, ― поясняет в ответ на его вопросительный взгляд. ― Завтра утром, ― добавляет, предупреждая следующий вопрос. ― Обещай, что позаботишься о них, Беллами. ― Если ты пообещаешь вернуться. ― Это не мне решать. Беллами морщит лоб, кивает с видом полнейшего неодобрения: ― Я позабочусь о наших. Обещаю. ― Спасибо. ― Береги себя, ― говорит он со всей серьезностью. Затем обнимает ее крепко-крепко, приподнимая над землей. ― Может, мы встретимся вновь. ― Может, мы встретимся вновь, ― повторяет Кларк. Торопливо целует его в щеку. ― Выдвигаемся, ― командует Эбби, и толпа начинает движение, минуя ворота и исчезая за деревьями. Беллами идет позади всех. Кларк провожает его взглядом, одновременно надеясь и боясь, что он обернется, а потом поворачивается к Лексе: ― Довольна? ― Вполне, ― усмехается та.