Меняем заявку! Альфа, которого все считают омегой.

— Пап, да оставьте вы меня уже! — Уже – уже. Если что, презервативы у нас в комнате под подушками! — Пап! — резче, чем хотел, выкрикнул я и застонал от сильного спазма. Гон, чтобы его чёрт побрал. Отцы, поняв, что в этот раз мои веселые денечки будут тяжелее, чем обычно, решили не смущать меня и уехали на дачу, не забыв перед этим дать множество рекомендаций в случае, если я решу провести гон с омегой. Доверяют уже. Вот только кому я такой расчудесный нужен? Не альфа — посмешище. Девятнадцать лет, второй курс, достоинством не обделен — всё хорошо? А вот и нет! Мелкий я, мышечная масса не нарастает, как бы я ни пытался; низкий — та же ерунда, никакая физкультура не помогает, да и запах начинает сильно проявляться лишь в период гона. Так и живём. Я даже не буду удивлен, если друзья родителей считают меня омегой за мои милые щёчки и изящную фигуру. Позорище одним словом, но не для родителей. Отец говорит, что у нас в роду частенько такое бывает, только как мне-то с этим жить? Я омегу хочу. «Хочу» бьет набатом в голове. Жалобно стону и тяну руку к домашним треникам. Не поможет же, только хуже сделаю. Но такое искушение… Быстро двигаю рукой и чувствую, что не особо помогает: член, как стоял колом, так и стоит; яйца, как тянули, так и тянут. Неужели, омегам так же плохо. Понимаю их, они же нежные и ранимые, а тут такое — любой на стену влезет. Сдавливаю ствол и провожу подушечками пальцев по головке — не кайф. Всё очень плохо. Сейчас идёт учебный год — универ никак нельзя пропускать и ведь не скажешь же никому, почему я практически не появляюсь там. У омег течки раз в несколько месяцев, а вот гон у альф практически каждые две-три недели, был бы рядом омега — проблем бы не было, я бы не был таким активным, да и вообще, легче бы реагировал. Блин, да когда я кончу! Так некстати вспоминается мой друг бета, с которым мы познакомились при поступлении. Странный он. Порой мне кажется, что за ним идёт еле уловимый шлейф чего-то сладкого, но это ведь невозможно — беты не имеют запаха. А он, хоть и красивый, но всё же бета — анализы вместе сдавали. Ну, как сдавали, меня папы отмазали, а вот он сдавал, я сам видел его карточку. Так вот, не имея возможности унять возбуждение, я представляю Эрика. Эрика, который садится на колени передо мной и, вызывающе улыбаясь, насаживается своим невозможным ротиком на мой… Ах, спасибо, хватит. Еле встаю и иду в ванну: нужно смыть с себя это чувство неполноценности.

~~~*~~~

Неделю спустя прихожу на лекции и вижу Эрика. Смущение сразу одолевает меня, когда вспоминаю всё то, что я делал с ним в своих фантазиях. Бета замечает это и подходит ко мне. — Майлз? Ты чего? — принюхивается, — а-а, понятно, с альфой время провёл, поздравляю. И как-то грустно так посмотрел. — Ладно, идём, скоро пары начнутся. Фух, обошлось. Дни потянулись за днями, сессию мы сдали, и вскоре должны были начаться каникулы, а значит, и наступить день рождения Эрика. Подарок я купил давно и собирался его подарить, но Эри позвонил вчера и сказал, что он заболел и отмечать не будет. Обидно было, причём голос его казался совсем не глухим, как это бывает при болезни, а скорее, глубоким таким, как будто он был очень возбуждён. Когда я сам болел, папа пёк мне пирог и дарил что-нибудь миленькое. Вот и я решил, что поддержать болеющего друга всё же стоит, поэтому, сделав шоколадный кекс и взяв подарок, направился по знакомому адресу. И что-то как-то не того… Вот же зараза, кинул меня ради какого-то течного омеги. Вдыхаю этот запах и начинаю кашлять. Он. Трахает. Моего. Омегу. Злость охватывает меня, и я начинаю сильно стучать в дверь, благо он живет отдельно от родителей. Они не помешают нашим разборкам. Бло. Опять. Опускаю взгляд вниз и от безысходности стону. Опять. Ну, почему опять-то? Член виден под узкими джинсами. Вот же. Халк крушить, Халк ломать. Раз десять позвонил, никто не открыл. Но запах стал более тягуч. — Эрик, открывай! Я знаю, что вы там! Ты киданул меня ради омеги! — Уходи. — тихонечко слышится из-за двери. - Май, я же просил тебя не приходить! Ну, всё. Вытаскиваю заколку из волос и, присаживаясь на корточки, начинаю вскрывать дверь. Картина маслом. Я с ширинкой на выход, и он, укутанный в простынь. Пахнет. Омега. — Омега. — вторю я своим мыслям. Втягивая носом воздух, он удивлённо смотрит на меня. — Ты альфа? Но ты ведь омега! Ага, а ножки у самого подкашиваются, и он упирается попой в кресло. — А ты бета, мы в расчёте. Протягиваю ему подарок и откусываю кусочек от кекса. — С днем рождения. Будешь? — вручаю ему сладость и закрываю дверь. Урчит от удовольствия. — Предлагаю на данный момент опустить конфетно-букетный период и эм… — Да. — Что? — как-то быстро он согласился. — Не смотри на меня так, я долго сопротивлялся природе, переживая, что ты мой истинный - омега. Прощай, кексик. Раз, и я подхожу к нему, впиваясь в его рот своими губами. Кусаю. Прижимаю к себе. Скидываю простынь и шарю руками по хрупкому телу. Подхватываю его на руки и заваливаю на кресло — до комнаты не дойдём. Чую я, что всё закончится быстро. В течку всегда так: нежный и чувственный секс начинается лишь после того, как любовники собьют спесь, а у нас тут ещё и гон. Ставлю его на колени и упираю головой в спинку кресла. Спускаюсь поцелуями вдоль лопаток и щипаю за бока. Он стонет и выгибается. — Май, я сам тебя нагну, если ты… Мм, а он вкусный. Провожу языком вдоль расселины несколько раз и, раздвигая округлые булочки, целую истекающую смазкой дырочку. Выгибаясь до хруста позвоночника, он кончает. — Девственник? — машет головой в разные стороны. — Я сам всегда. — Слова даются ему тяжело, а я чуть ли не рычу от понимания того, что я первый у своего омеги, пусть наш первый раз такой дурацкий — потом, всё потом. Ввожу в него сразу два пальца, наблюдая за тем, как влажный вход сжимает мои пальцы, и плыву от желания. — Эри, не сжимайся. Заменяю пальцы головкой своего сочащегося соком члена и аккуратно проникаю. Омега выгибается и насаживается сам до конца на мой немаленький агрегат и стонет. — Май… Сдерживаю его на месте и сильнее вколачиваюсь, ощущая, как его бархатные стенки начинают активнее сжимать меня. Практически выхожу и, выдыхая, спрашиваю: — Последствия? — Хочу! И я даю, ох, как даю. Вгоняю член до основания, шлепаясь яйцами об его зад, изливаюсь глубоко внутри него. Эри стонет и прижимается своей спиной ко мне. С висков капает пот. Слизываю и улыбаюсь в район шеи. Приятное тепло. Наконец, пришло облегчение. Дурацкий гон! Усаживаемся же на это кресло и молчим. Он сидит у меня на коленях и тихонечко поскуливает от мини оргазмов. — Май… — Метка будет после этого безумия. Он улыбается и удобнее устраивается на мне. — Хорошо. — довольно тянет мой обманщик.