Память

Белль не спит всю ночь. Лежит, думает, потом вскакивает и начинает ходить из угла в угол. Голова, кажется, скоро расколется от мыслей. Она думает, думает, думает… Ни одна книга не подготовила к такому, ни одна не сможет подсказать, что делать теперь. Белль подходит к окну и долго стоит, обхватив себя руками. Молча стоит и смотрит. В лунном свете хорошо виден уединенный домик прядильщика, который считал, что прожил так всю жизнь, был неплохим человеком, очень одиноким и очень тихим. Может быть, Белфайр прав? Может быть, не стоит ему знать? Они уже друзья, и он уже, Белль уверена, влюблен в нее снова. Она чувствует это. Чувствует в его взгляде, в его улыбке, в его смущении, когда вчера он подарил ей ромашки. В его поцелуе… Когда она благодарила его за цветы, то не смогла сдержаться. А потом убежала, словно девчонка, оставив его в полном недоумении. А потом она увидела Белфайра, который, наконец, приехал, получив ее послание, и который уже принял свое решение. Ее ноги внезапно слабеют, и Белль сползает по стене на пол. Она долго сидит, обхватив голову руками. Он счастлив сейчас, она верит в это. И видит это. Он не знал боли, предательства, смерти. Он не знал, что его считали чудовищем. Как это легко, просто позволить себе промолчать. Остаться с ним здесь и просто жить. Забыть обо всем вместе. Ведь она так это хотела. Чтобы он перестал быть чудовищем. Но эти сны… Эти сны, которые приходят к нему каждую ночь. И которыми он, наконец, начал с ней делиться. Белль холодела, когда он пересказывал ей кошмары, и понимала, что это не кошмары, это воспоминания пытаются пробиться во сне, чтобы стать кошмаром наяву. Белфайр убеждал ее в том, что Румпельштильцхену не надо ничего вспоминать. И все будут счастливы, говорил он. Не будет больше Темного, не будет сделок, не будет зла, не будет чудовища. Ей тогда хотелось завизжать. Он не был чудовищем! Никогда не был! А ты просто мальчишка, который не знал своего отца! Но она промолчала, потому что он подсказал ей легкий путь. Без камней и препятствий, просто жить, не вспоминая. Это так легко. Белль сидит всю ночь, глядя в окно. Да, Белфайр прав, так всем будет легче. И ей, и ему. А утром она приходит к нему, смотрит на него. Медленно прикрывает глаза. Потом садится за стол и начинает говорить. Рассказывает все, что знает и помнит. Про Темного, про кинжал, про проклятие, про мужчину, который очень любил своего сына, про войну с ограми, про то, как была у него в замке, про Сторибрук, про то, как любила его, про то, как он любил ее. Ей тяжело, но она продолжает говорить. Он сидит напротив, молча, сжав руки в кулаки и положив их перед собой. Иногда ее взгляд цепляется за его побелевшие стиснутые ладони, ей становится невыносимо. Он не заслужил этого, ни он, ни она. Но молчать Белль уже не может, достаточно лжи. Когда-то они поклялись не иметь друг от друга секретов. Она могла бы промолчать, и он никогда бы не узнал ни о чем, но промолчать сейчас – значит предать его и их любовь. Румпельштильцхен молчит. Почему-то ни на миг не подвергнув ее слова сомнению. Он смотрит на нее: - Эти сны… - Воспоминания. О твоем прошлом, - шепчет она. - Я был монстром… - Нет, - яростно кричит Белль. – Ты никогда не был монстром. Ты просто думал так, тебя заставили так думать. Ты заставил всех думать так! Но это неправда! Ты был и есть лучшим человеком, которого я знала. Он только передергивает плечами и смотрит на столешницу, не поднимая глаз. - Этот мужчина, который приезжал… Ты говорила, что он… мой сын? - Да, Белфайр, - кивает Белль. – Он… он хороший. И любит тебя. - Почему он не зашел? Не познакомился со мной заново? – резкий взгляд обжигает ее и становится настолько похожим на взгляд Темного, что Белль впервые с начала рассказа теряется, не зная, что сказать. - Я… он… он просто,- она лихорадочно ищет слова. – Думаю, он решил дать тебе время… И себе… Он … может быть растерялся. Румпельштильцхен усмехается. А Белль видит в его глазах боль и начинает моргать, пытаясь смахнуть набежавшие слезы. Теперь она корит себя последними словами за то, что завела этот разговор. Надо было оставить все, как есть. Какая разница, в конце концов, что он помнит, а что не помнит. Главное, что любит. - А ты почему пришла? – его пальцы, чуть подрагивая, скользят по столешнице, и Белль вздрагивает, вспоминая, как когда-то его руки так нежно скользили по ее коже, так же чуть дрожали его пальцы, когда он снимал с нее одежду. Она долго смотрит на него и, наконец, отвечает: - Потому что я люблю тебя. Румпельштильцхен отводит глаза, не выдерживая ее прямого взгляда. Он вспоминает, как впервые увидел прекрасную девушку, появившуюся в поселке. Как она бежала к нему, как он смотрел на нее с удивлением и грустью, а потом осторожно отошел в сторону и сказал: "Извините, вы приняли меня за другого". Как она осталась здесь и продолжила мозолить ему глаза, каждый день приходя к нему, что-то спрашивая, что-то заказывая, потом стала вытаскивать на прогулки, не обращая внимание на косые взгляды и шепот в их сторону. Как она заставила его признаться самому себе, что он полюбил ее с первого взгляда. И как он подарил ей цветы, а потом они впервые поцеловались… Поцелуй истинной любви… Как в ту секунду Румпельштильцхен возненавидел эту магию, за то, что вспомнил все, кем он был и что он сделал. Эту ночь не только Белль мучилась от стоявшего перед ней выбора. Разве может он обречь ее на жизнь с ним? Ту, кого любит больше всех на свете. Он тяжело встает, отворачиваясь от нее. - А я любил тебя? - Любил, - твердо говорит Белль. – Мы очень любили друг друга. Именно поэтому, что бы ты сейчас не сказал, я не оставлю тебя. Однажды я ушла, когда была нужна тебе. Больше такой ошибки я не сделаю. Ты можешь не поверить мне сейчас, прогнать прочь. Но ты не сможешь помешать мне вернуться. Я слишком долго искала тебя, Румпельштильцхен. И я больше не отпущу тебя. Его храбрая девочка все равно сделает все по-своему, что бы он ни решил. - Один человек как-то сказал… - Румпельштильцхен поворачивается к ней, - что злодеи не получают свой счастливый конец. – Глаза Белль распахиваются в изумлении. – Он был прав? Белль медленно поднимается, еще не веря в то, что происходит, но надеясь от всего сердца. Не думая, что они будут делать, когда все поймут, что Темный вернулся, куда они пойдут и как будут жить. Главное, что они вместе. Навсегда. Чудовище и его Красавица стоят так близко. - Нет, - говорит Белль и, наконец, улыбается легкой счастливой улыбкой. – Он ошибался.