Мелиан. Охота Дикой Кошки

*** Дверь снова вздрогнула от удара кулака северянина. Грохот отозвался в гудящей от бессонной ночи голове тупой болью. Я от всей души пожелала северянину отправиться к ракшасам и хрипло простонала, чувствуя, как першит в горле: - Передай тому, кто пришёл, чтобы катился к Хэллю! Сейчас слишком рано для серьёзных разговоров. За дверью воцарилась тишина. Не успела я обрадоваться, что легко отделалась, как услышала приглушённый голос Коннара. В нём тоже чувствовалось недовольство, сквозь которое проскальзывали и нотки удовлетворения: - Ещё вчера ты была готова на всё, лишь бы раздобыть сведения о двурогой горе, а теперь хочешь пожертвовать этим ради сна? Упоминание о горе подействовало лучше, чем ушат ледяной воды. Меня как ветром сдуло с кровати. Я лихорадочно заметалась по комнате, натягивая на голое тело первое, что подвернулось под руку. Это оказалось давешнее платье. Кое-как зашнуровав его, я попыталась расчесать волосы, сбившиеся в колтун. Гребешок впился в спутавшиеся пряди, заставив зашипеть от боли. Заботиться от этом не было времени. Я перевязала обрывком ленты то, что некогда было аккуратной прической, глубоко вздохнула и отодвинула тяжелый засов. Коннар стоял, облокотившись локтем о стену. При виде меня он усмехнулся, окинув недвусмысленным взглядом с ног до головы и насмешливо спросил: - Что, Кошка, плохие сны снились? Я вернула ему взгляд, лихорадочно собирая расползающиеся, будто златозубки(119) по весне, мысли, и сухо напомнила: - Меня кто-то ждёт, верно? Или в такой час ты вытащил меня из постели только чтобы позубоскалить? Усмешка сползла с лица северянина, но в тёмных глазах продолжал плескаться смех. Коннар кивком указал на лестницу: - Узнаешь всё внизу. Она не захотела ничего рассказывать одному мне, настаивала на том, чтобы её выслушала именно ты. "Она?" - чуть не переспросила я, но прикусила язык и, неприязненно глянув на Коннара, поспешила к лестнице. *** Нижний зал постоялого двора, отведённый под таверну, пустовал. Тишину, повисшую над столами, разрезало лишь шумное дыхание хозяина "Зелёного леса". Он дремал за стойкой, опираясь на стену. Издали могло показаться, что мужчина погружен в глубокий сон. Проходя мимо, я заметила, что его набрякшие веки подрагивают: даже в таком состоянии хозяин следил за порядком. Сначала показалось, что кроме нас троих в зале больше никого нет, но затем я разглядела за дальним столиком, спрятанным в углу, тоненькую фигурку, съёжившуюся на скамье. - Это она? - шепотом спросила я у наёмника. Он безмолвно кивнул. Я направилась к нежданной гостье. Услышав звук шагов, она встрепенулась и подняла голову. Бледное личико с выпирающими скулами показалось знакомым. Я с огромным удивлением узнала рыжую служительницу храма Лиара, откуда нас вышвырнул недоброй памяти мейстер Алихим. Девица сменила хитоль храмовницы на простое платье из грубой домотканой ткани, наглухо закрывающее шею, и повязала на голову широкий платок, из-под которого выбивались непослушные медные прядки. - О, хайлэ, - как можно мягче сказала я. - Мой наёмник передал, что ты хотела меня видеть. Напряжение покинуло лицо служительницы, однако насторожённость из её глаз никуда не делась. Окинув меня цепким изучающим взглядом, она наклонилась вперёд и свистяще прошептала: - У меня очень мало времени. Если хотите узнать о том монастыре, садитесь напротив и не перебивайте! Я выполнила просьбу. Северянин привычно застыл за моей спиной. Опасливо косясь на него, рыжеволосая подозрительно оглядела зал "Зелёного леса" и принялась лихорадочно говорить, торопясь и проглатывая окончания слов: - Вас, наверное, послали сыновья Хэлля! Иначе объяснить это нельзя! - Объяснить что? - деликатно уточнила я. Собеседница свирепо раздула ноздри и шикнула: - Просила же не перебивать! Я послушно подняла ладони и изобразила дружелюбную улыбку, хотя её шиканье мне не понравилось. Девушка несколько мгновений разглядывала меня, недоверчиво прищурившись, а потом заговорила вновь: - Мейстер Алихим сумасшедший. Кроме Лиара для него не существует никого и ничего. Только и знает, что целыми днями пропадает в своей келье и восхваляет бога. Наверное, ему кажется, что за такое усердие он попадет в Пресветлый чертог. Девушка поджала губы и возмущенно фыркнула. Я терпеливо глядела на неё, сочувствуя в глубине души. Эддре Лейдон не являлся столь истовым адептом веры и даже позволял прихожанам коннемарского храма Лиара некоторые вольности или послабления. "Вера – дело каждого из нас", - говорил он. - "Богам не нужны те, которых загоняют в храм плетьми". - При чем тут ваш мейстер? - угрюмо прогудел из-за моей спины низкий голос Коннара. - Нас интересует монастырь в горах. Если пришла жаловаться, то убирайся прочь и не трать наше время зря! Девица сжалась испуганным комочком, затравленно глядя на громадного северянина. Досадливо оглянувшись на наёмника, я как можно мягче обратилась к ней: - Ты уверена, что между вашим мейстером и тем монастырем есть связь? На лице рыжеволосой промелькнуло торжество. Мгновенно стряхнув с себя испуг, она гордо вздёрнула подбородок: - Ха! Конечно, есть! Храмовница навалилась грудью на стол и впилась ногтями в дерево. - Алихим ненормальный, но по сравнению с Генаром он просто воплощение Винны(120)! Девушка шмыгнула носом, тряхнула волосами и продолжила: - Тот горный монастырь называется Лит-ди-Лиар - "Облачённый светом Лиара". Мейстер Генар – его настоятель. Он посвятил всего себя служению. Правда, посвятил – немного не то слово. Лиар и монастырь – это его жизнь. Любого, кто посмеет сказать о боге что-то, что покажется ему оскорбительным, он... - голос рыжеволосой взлетел до визга и сорвался. Она откашлялась и продолжила, для большей убедительности тараща и так выпуклые глаза: - Мейстер Генар посещал наш храм в прошлом году. Хальмут, один из недавно Облачённых Светом, споткнулся на Церемонии выноса Шара и случайно выронил его в песок. Генар тут же вытащил кнут и ударил Хальмута рукоятью вот сюда, - девушка дотронулась до виска и поморщилась. Наверное, от воспоминаний. Быстро проведя двумя пальцами по лицу(121), она продолжила: - Умер-то Хальмут не сразу. Помучился напоследок. Мы похоронили его на заднем дворе Храма, а Генар только сказал, мол, поделом ему. Лиару не нужны нерадивые Облачённые. Я зябко передернула плечами. Похоже, обмануть такого Генара будет сложнее, чем Алихима. Только всё это не объясняло той ярости, что обрушил на меня последний. - А почему... - начала я, но рыжеволосая меня перебила: - Генар следует самым суровым заветам служения Лиару. Вы же знаете, что Пресветлый победил девятируких гигантов, которые служили Хэллю и пытались прорваться в Чертог? Эддре Лейдон часто рассказывал нам об этом. Я кивнула. - Гиганты напали на Лиара, улучив момент, когда он остался в одиночестве – отправился к Источнику Радуг, что бил в кипарисовой роще. Об этом им стало известно от сестры Лиара – Ликты, которая была влюблена в Хэлля. Она предала брата ради подземного владыки, - рыжеволосая рассказывала эту легенду монотонно, подперев щеку ладонью. Видно, эту историю ей приходилось рассказывать часто, поэтому девушка откровенно скучала. - Хэлль пообещал, что женится на ней, если Ликта предаст брата. Она так и сделала. Если бы не чудесное копьё Ойр, которое Лиар взял с собой, то гиганты его бы прикончили. За моей спиной Коннар громко фыркнул, в который раз демонстрируя, какого низкого мнения он о слабосильных богах, что столь уязвимы и неосмотрительны. Храмовница сумрачно взглянула на него и с нажимом сказала: - Узнав о предательстве сестры, Лиар заточил её в хрустальной горе, поклявшись, что больше не будет иметь дело ни с одной женщиной. Однако через несколько сотен лет он встретил Алиру – богиню плодородия… Запнувшись, рыжеволосая посмотрела на меня. Я с трудом боролась с зевотой. Сказывалась ночь без сна. Девушка тут же забыла о любовных перипетиях и строго сказала: - Настоятель монастыря Генар настолько предан Лиару, что ненавидит всех женщин, считая, что они похожи на Ликту, - она закатила глаза и утробным низким голосом проговорила, явно подражая неизвестному мне мейстеру. - "Женщины – насквозь порочные и лживые существа. Ни от одной представительницы этого рода не стоит ждать искренности, любви и преданности..." - она выдохнула и произнесла уже своим обычным голосом. - Именно поэтому он позаботился о том, чтобы монастырь Лит-ди-Лиар был закрыт от женщин. Для паломничества и служения туда допускаются только мужчины. Это известие больно щёлкнуло по лицу. В груди образовалась сосущая пустота. Я сцепила пальцы в замок так, что побелели костяшки, и тихо спросила: - А зачем ты это нам рассказала? - Я ненавижу мейстера Алихима, - деловитым голосом сказала рыжеволосая. - Видите ли, госпожа, я подкидыш и выросла при храме. Однако это не даёт ему права делать меня своей прислужницей и заставлять насильно почитать Лиара, - она скривила губы при произнесении этого имени. - Я потихоньку таскаю монеты из клети для пожертвований. Как только их скопится достаточно, меня здесь не будет. Ненавижу все эти пляски вокруг алтаря! Лиар – не мой бог. Внутри всё переворачивается, когда меня заставляют его восхвалять! Она многозначительно уставилась на меня водянисто-голубыми глазами. Правильно истолковав намёк, я заверила: - Не волнуйся, за сведения о монастыре получишь хорошее вознаграждение. Как ты нас отыскала? Храмовница дёрнула плечом: - Это было нетрудно. Пусть твой наёмник в следующий раз говорит потише о том, где вы живете, - она обвела ладонью вокруг себя. - Каждое утро мейстер отправляет меня за свежим молоком и сливками, вот я и воспользовалась случаем, чтобы сюда наведаться. Думаю, я заслужила свободу. Слишком долго валялась в каменном подвале храма. - Как нам добраться до Лит-ди-Лиара? – я жалела девушку, но тратить время на выслушивание бесполезных россказней не хотелось. - Он находится в Чёрных горах недалеко от Турусовой расщелины, - сказала рыжеволосая. - Путь отсюда занимает семь с половиной дней. Это всё, что знаю. Я прикусила губу и задумалась. В висках начала прорезаться тупая боль. Зная ориентиры и название места назначения, не составляло труда составить маршрут. Достаточно обратиться к знающему своё дело картографу. Специфические представления настоятеля о половой принадлежности почитателей Лиара меня не смущали. Я мысленно похвалила себя за предусмотрительность, заставившую захватить мужской костюм. Похоже, что мы ступили на прямую дорогу ко второй вехе. - Забыла ещё кое-что, - прорезался сквозь мысли голос рыжеволосой. - Поодиночке в монастырь не пускают! Только если идёте вместе с другими паломниками. На фоне охватившего меня радостного возбуждения я не придала значения этому замечанию, пока Коннар не уточнил: - Паломники часто туда ходят? - Раз в тридцать дней, - сказала храмовница, опасливо поглядывая на него. - Как раз три дня назад очередная группа отправилась в ту сторону. К нам заходили двое за благословением. Сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Тридцать дней! Это же целая вечность! Я не могу ждать так долго! - Спасибо за все эти сведения, - медленно произнесла я, поднимаясь из-за стола. Мои ноги дрожали не то от нервного возбуждения, охватившего тело, не то из-за панической боязни опоздать. Рыжеволосая внимательно следила за мной. - Подожди здесь, - тихо сказала я. - Сколько хочешь получить за этот разговор? Девушка прищурилась. - Кажется, для вас эти сведения очень важны, - задумчиво проговорила она. - Поэтому, думаю, что полтора дория – это справедливая цена! За шаг к мечте я готова отдать не только полтора дория, но и все мои деньги. *** Расплатившись с рыжеволосой храмовницей, я снова закрылась у себя в комнате, кое-как расчесала сбившиеся в плотный ком волосы и достала из сумки мужской костюм. Он представлял собой просторные холщовые чёрные штаны и рубаху. Поверх легла куртка Кристиана. Один взгляд на неё напомнил о моём спасителе. Я слабо усмехнулась. Он помог мне два раза – тогда, в переулке (при воспоминании об этом прошиб холодный пот), и когда поведал о Корниэлльской библиотеке. А я даже не вернула ему куртку. Выходит, за мной числятся два долга? Вздохнув, я принялась примерять мужской наряд. Штаны оказались длинноваты, но можно исправить. Рубашка, несмотря на мешковатость, предательски топорщилась на груди, которую никак не подразумевал покрой. Придётся обзавестись полосками широкой ткани. Не помешала бы мужская обувь, которая приблизительно села бы по ноге. Я твёрдо решила сегодня же отправиться к картографу, и к вечеру тронуться в путь, чтобы догнать паломников. Очень не хотелось стучаться в захлопнувшиеся перед лицом ворота монастыря. Покончив с одеждой, я торопливо запихнула вещи обратно в сумку, чтобы не попались на глаза любопытной служанке, вышла из комнаты и тщательно заперла дверь. Сердце ухало от плохо сдерживаемого волнения. *** Дом "лучшего в городе картографа", как отрекомендовал его владелец "Зелёного леса", оказался узким, как бутылочное горлышко, строением, втиснутым между двумя роскошными домами. Он тянулся ввысь, опасно нависая над проулком двумя надстроенными этажами. - Видать, его услуги в Корниэлле совсем недороги, раз живет в такой дыре, - негромко хмыкнул Коннар. Я промолчала, не желая обнаруживать своё с ним согласие. Наёмник первый поднялся по скрипучей расшатанной лестнице и протянул мне руку. Я выразительно взглянула на неё и покачала головой. Как бы ступеньки ни стонали под ногами, сама мысль о добровольном прикосновении к северянину вызывала дрожь под ребрами. Коннар скривился и грохнул кулаком по щербатой двери, прогнувшейся от удара. Я невольно вцепилась в шершавые перила, испугавшись, что дом сейчас рухнет вместе с нами. Ответом наёмнику послужила тишина. Сдвинув густые брови, он занёс руку для второго удара. - Может быть, разрешишь мне попытать счастья? - вкрадчиво предложила я. - Если вынесешь дверь, то вряд ли нам придется рассчитывать на радушие хозяина. Коннар сплюнул и мрачно усмехнулся: - Ты? Не думаю, что твоим нежным ручкам под силу достучаться до обитателя этой норы, если он такой тугой на ухо! Задавив всплеск раздражения, я мило улыбнулась и промурлыкала: - Рада, что тебе нравятся мои руки, раз уж снизошел до комплимента. Северянин метнул на меня нехороший взгляд и прищурился. - Не думай... - Не думаю, что вы явились ко мне исключительно для того, чтобы разносить в щепки дом, - перебил его спокойный низкий голос. Наши усилия не прошли даром. Многострадальная дверь приоткрылась. В первый момент мне показалось, что за ней никого нет. Однако, опустив глаза, я увидела хозяина дома, взирающего на нас с вежливой выжидательностью. Мне пришлось приложить усилие, чтобы сохранить на лице приветливое выражение и ни единым движением брови не выдать замешательства. Вначале показалось, что картограф потерял ноги в какой-то стычке или из-за несчастного случая, и теперь вынужден передвигаться на деревянной тележке. Мне доводилось встречать таких. Потом я поняла: с ногами у него всё в порядке. Просто лучший в Корниэлле картограф оказался карликом. *** - Что вам угодно? - с мягкой настойчивостью повторил обитатель дома. Эти слова пробудили Коннара, уставившегося на него в молчаливом оцепенении. Не успела я сделать предупреждающий знак, как мало заботящийся о тактичности наёмник изумленно выругался: - Шар’ракх(122)! Недоросток! Хэлль бы побрал его несдержанный язык! Я принялась лихорадочно бормотать неуклюжие извинения, но картограф прервал меня властным жестом. - Я бы предпочел имя Донован, - спокойно сказал он, распахивая дверь шире. - Не беспокойтесь, госпожа, за свою некороткую жизнь я наслушался всякого. Мне не привыкать. Более того, я прекрасно понимаю, что многие попросту обделены воспитанием. Он выразительно посмотрел на бывшего капитана ранаханнской стражи, дёрнув бровью. Я почувствовала прилив расположения к Доновану и тепло улыбнулась. Заметив это, Коннар резко изменился в лице. Его глаза потемнели, а ладонь легла на рукоять меча, выглядывающую из-за пояса. Зная, что с него станется в порыве ярости отсечь ни в чём не повинному картографу голову, я попыталась спасти ситуацию: - Очень рада знакомству, господин Донован! Меня зовут Кассандра, а это мой охранник. К сожалению, он бывает вспыльчивым. Человеку, который прошел через горнило Альтаурских стычек(123), трудно свыкнуться с обыкновенной жизнью! Донован быстро взглянул на Коннара и удовлетворённо кивнул. Мне показалось, что я услышала вздох облегчения. - Я наслышан об Альтаурских стычках. Должен признать, что лишь храбрейшие и достойнейшие воины смогли уцелеть в них. Но мы преступно долго стоим на пороге, а я даже не спросил, что вам угодно. Он снизил голос к концу фразы, ожидая моего ответа, и я с благодарностью подхватила: - Нам нужно попасть кое-куда, господин Донован. Чем быстрее это будет, тем лучше, поэтому без вашей помощи никак не обойтись! - Что ж, прокладывание кратчайшего пути между двумя точками всегда было моим любимым занятием, - словно про себя отметил карлик, внимательно глядя на меня, и посторонился, делая приглашающий жест. - Прошу, госпожа Кассандра. Надеюсь, с моей помощью вы попадёте туда, куда нужно и в нужный срок. *** Огонёк свечи потрескивал, выпуская тонкие струйки ароматного дыма. В этом доме свечи были расставлены повсюду, куда я только ни бросала взгляд. Лишь немногие из них горели, отчего внутри царил мягкий желтоватый сумрак. Исключение составляло яркое пятно света около картографа, сосредоточенно склонившегося над картой с циркулем и маятником Эдо(124) в руках. Канделябр, возвышающийся над ним, был таким массивным, что казался едва ли не больше головы хозяина. - Почему вы не пользуетесь светильниками? - рискнула я спросить хозяина полушепотом. - Свечи не дают достаточно света. - Светильники безжизненны, - недовольно ответил карлик. - Прошу простить, госпожа, но, отвлекая меня от работы, вы можете остаться без точного и лучшего пути. Я кивнула, признавая его правоту, и погрузилась в терпеливое ожидание, исподтишка оглядывая помещение. Обиталище карлика оказалось вполне просторным, с высокими потолками и массивной мебелью. Скорее всего, хозяин не хотел ощущать свою ущербность, окружая себя предметами по росту. Коннар стоял у противоположной стены в своей любимой позе, скрестив руки на груди. Он не проронил ни слова с тех пор, как мы зашли, буравя меня ничего не выражающим взглядом. Это немного пугало при том, что я научилась не обращать внимания на взгляды или реплики северянина. В углу по правую руку от моего спутника громоздилось непонятное сооружение, плохо различимое в потёмках. Оно представляло собой что-то вроде аккуратной пирамиды, на которой топорщились какие-то мелкие детали. Разглядеть подробнее мешал полумрак, а спросить хозяина я не решилась. Когда у меня затекли колени от сидения в неудобном кресле, картограф оторвался от своего занятия, аккуратно отложил в сторону инструменты и жестом подозвал меня к столу. - Госпожа Кассандра, - торжественно сказал он. - Я справился с вашей проблемой. Признаюсь, труд невелик. Путь от Корниэлля до монастыря Лит-ди-Лиар давным-давно проложен, но я нашел несколько обходных маршрутов, которые помогут вам сократить время путешествия. Я опёрлась о стол и впилась взглядом в разложенную карту. Донован пододвинул канделябр так, чтобы было лучше видно, и стал объяснять, вооружившись янтарной указкой с деревянным навершием: - Вам нужно нанять лодку, чтобы спуститься вниз по реке Айласе, которая протекает через Корниэлль, до портового городка Миртона. Потом день на двуколках или драконидах, как вам будет предпочтительнее, мимо небольшого города Олама. Затем вам нужно будет пересечь долину устья реки Гаас, миновать Диваль и Рикентильд. Это достаточно крупные города, я рекомендую вам передохнуть там. Затем выйдете на прямую дорогу к подножию Чёрных гор. Именно там вы ступите на уже проторённую тропу пилигримов, которая выведет прямиком к монастырю. Я прикусила палец, стараясь не выдавать охватившего меня разочарования. - Сколько времени это займет? Картограф на мгновение задержал взгляд на своих короткопалых руках. - Шесть дней, - отрывисто бросил он. Не сдержашись, я охнула: - Шесть дней? Шесть? Это слишком долго! Нет ли другого пути? Донован пристально посмотрел на меня, и медленно покачал головой: - Боюсь, что нет, госпожа. Спешу заметить, что, если предложенный маршрут не устраивает клиента, то я всё равно беру плату за услуги в полном размере. Я слушала его вполуха, напряжённо всматриваясь в карту. Внутри что-то бурлило, застилая глаза чёрной пеленой. Надо же, подойти так близко к намеченной цели и потерпеть такой сокрушительный крах! Я стиснула зубы. Нет. Никакого краха не будет. Я найду выход! Я всегда его нахожу! И тут мне в глаза кое-что бросилось. - Донован, а это что за дорога? От долины реки Гаас к Чёрным горам вела едва заметная полустёртая линия. Донован шумно вздохнул. От меня не укрылось, как стремительно побледнело его лицо. - Старая дорога, госпожа Кассандра, - дрогнувшим голосом сказал он. - Ей уже давно никто не пользуется. Во мне вспыхнул слабый огонек надежды. Я нетерпеливо уточнила: - Сколько времени мы сэкономим, если поедем по ней? - Три, а то и четыре дня, - запнувшись, сказал карлик безжизненным голосом. - Но госпожа, даже не думайте об этом! Заклинаю вас всеми богами! - Это ещё почему? Донован вразвалку обошёл стол, взобрался на стул напротив и уставился мне прямо в лицо: - Конечно, вы знаете об Алдорском землетрясении, госпожа Кассандра... Это прозвучало скорее утвердительно, чем вопросительно. Я кивнула. Алдорское землетрясение, одно из сильнейших на материке, случилось семь лет назад. До Коннемары докатились отголоски в виде огромных волн, с бешеной яростью бросающихся на берег. Одной такой волной унесло в открытое море девятилетнего Данкана, младшего сына нашей соседки. Старый эддре Сайлан, дослуживающий последние годы своей жизни в коннемарском храме, объявил, что морской бог прогневался на Коннемару (правда, эддре так и не объяснил, почему) и посылает наказание в виде бури. В кипящую воду тут же полетели нехитрые съестные припасы. Стремясь задобрить бога, мы швыряли в волны все, что только казалось привлекательным. Спустя три дня буря улеглась, а торговцы раковинами, заглянувшие в наши края, рассказали о страшном землетрясении, от которого вздрогнули Алдория и Петва. Вышло, что не одна только Коннемара навлекла на себя гнев богов. Наверное, на Донована тоже нахлынули воспоминания. Он прикрыл глаза и низким голосом проговорил, старательно произнося каждое слово: - Оно не прошло бесследно для Алдории, госпожа. Так ураган, пронесясь по земле, оставляет после себя пустыню. Мы же получили множество разрушенных домов и осиротевших людей на память. Я сочувственно коснулась его плеча и деликатно спросила: - Именно оно разрушило ту дорогу, о которой мы заговорили? Донован откинулся на спинку кресла и потёр уставшие глаза. - Дорога в порядке, - тихо сказал он. - Во всяком случае, та её часть, что ведет от долины Гаас. Тут дело в другом. Он рывком наклонился к столу и ткнул пальцем в карту. - Здесь, на полпути к тропе пилигримов стоял шахтерский посёлок Омния. Скалы в тех краях богаты изумрудами, и литанээ за них неплохо платили. Так вот, после землетрясения поставки прекратились. Омнийцев больше никто никогда не видел. Конечно, король тут же велел снарядить туда спасательные отряды, ведь все мы оказались в одном положении и должны были помогать друг другу. Однако они пропали. Я моргнула. - То есть как? Донован выдавил невесёлый смешок. - Никто из десяти человек, отправленных на поиски, не вернулся. Потом предприняли ещё несколько попыток разведать, что произошло, и вытащить, кого нужно. Запрягли даже трёх дракониц, мол, с воздуха будет безопаснее, но... Карлик сглотнул. Голос его задрожал. - Назад вернулась только одна драконица. Без наездника. Она была изранена так, что упала, всего чуть-чуть не долетев до долины. И, госпожа, говорят, что эти раны нанесло не разумное существо. Кто-то исполосовал драконицу огромными когтями. Или зубами. Спустя два дня она умерла. Повисло молчание. Где-то за домом замяукала кошка. Я напряженно обдумывала услышанное. - В долине и на тропе пилигримов установлены аванпосты, - вновь заговорил карлик. - На случай, если со стороны Омнии кто-то попытается объявиться. Он вперил в меня тяжёлый взгляд и глухо произнёс: - Но за семь лет никто так и не появился. Коннар вполголоса выругался за моей спиной. - Что это может быть? - спросил он, и в его тоне почувствовалось нешуточное напряжение. Картограф пожал плечами. - Никто не знает. Если интересно моё мнение, то оно таково: никому не ведомо, кто или что может скрываться под землёй, - он ткнул пальцем в пол. - Думаю, что омнийские шахтеры случайно откопали что-то, что трогать не стоило. А землетрясение завершило работу за них. - Шар'ракх! - донеслось из темноты, где стоял Коннар. Я нервно покусывала губу. Все эти известия и зловещие предостережения о тропе не поумерили решимости. Скорее, наоборот. Донован испытующе смотрел на меня. - Надеюсь, вы изменили своё мнение, госпожа? Я не хочу взваливать ваши смерти на свою совесть! - Да-да, конечно! - горячо заверила я его, поторопившись придать лицу испуганное выражение. - Огромное вам спасибо! Той дорогой мы ни в коем случае не воспользуемся! То ли свет в помещении был излишне тусклый, то ли я вложила в слова всю свою убедительность, но карлик испустил вздох облегчения. Его глаза смягчились. - Вы успокоили меня, госпожа Кассандра, - устало пробормотал он, утирая лоб ладонью. - Я помолюсь богам, чтобы они хранили вас в пути! Я горячо поблагодарила его и стала собираться, скатывая карту в рулон. Коннар молча прошёл к выходу и замер у дверей. Расплачиваясь с Донованом, я не удержалась и полюбопытничала: - А что это там, в углу? Карлик обернулся и, расплывшись в понимающей улыбке, сдёрнул мягкую темную ткань. Бледно-розовые сполохи магических светильников заплясали на бронзовой поверхности статуи. Коннар прошипел что-то и, судя по лязганью, опять схватился за оружие. Я непредусмотрительно ахнула и тут же умолкла, боясь обидеть хозяина. Тот лишь добродушно рассмеялся. - Внешний вид легко может напугать непосвящённого, но бояться тут совершенно нечего. Это Нбогу Ферр, хранитель дома и защитник от злых духов. Двумя скрещёнными пальцами, указательным и безымянным, Донован коснулся лба статуи, а я продолжила загипнотизированно разглядывать её. Напугать – слишком сильно сказано, скорее, внушить отвращение. Любое уродство притягивает, а Нбогу Ферр был на редкость уродлив. Мне даже мельком подумалось, что случайный злой дух, рискнувший сунуться в этот дом и напоровшийся на "хранителя", мигом испарится от страха и неожиданности. Два огромных глаза, покоящиеся на раздутых, как от укуса осы, щеках. Оттопыренные уши с отвисшими мочками. Карикатурно маленькое по сравнению с огромной головой тело. Мысль о том, что по соседству с эдаким чудищем можно спокойно жить, одарила меня нервной дрожью. Карлик покачал головой и вернул покрывало на место. Я перевела дух. Северянин мрачно сказал: - Что-то я не припомню, чтобы на этом материке поклонялись таким уродцам! Картограф смерил его холодным взглядом и спокойно парировал: - Ничего удивительного. Я уроженец второго континента. Мгновенно позабыв о непривлекательной статуе, я уставилась на Донована, почувствовав прилив детского любопытства. До сих пор я не сталкивалась с жителями стран, что лежали за Вторым Океаном. Конечно, на Аэдагге пират, не имеющий в своем арсенале пары-тройки баек о своих путешествиях туда, на второй и третий континент, считается редкостью, но я сильно подозревала, что все рассказы о них ограничиваются только фантазией рассказчика. Исподволь мучили размышления: может, в этих баснях и есть крупица истины? Может, там, за горизонтом, действительно лежат земли людоедов, гигантов, возводящих алтари своим жестоким богам из свежих человеческих костей? Бродят ли там невиданные звери, покрытые чешуёй с ног до макушек двух или трёх голов? Карлик, стоящий передо мной, портил аэдаггским сказочникам всю картину. Он не походил ни на людоеда, ни на зверя, и был вполне учтив и образован. Лишь загадочный Нбогу, безмолвно возвышающийся под покрывалом, вносил оттенок тайны в образ картографа. Прилив любопытства смешался с сильным приступом досады. Время летело слишком быстро. Расспросить Донована обо всём я точно не успею. - Я слыхал, что толкуют о моей родине, госпожа, - вежливо произнёс карлик, верно угадав мои мысли. - Второй континент велик, много больше этого. Страна, откуда я родом, отнюдь не огромна. Мне неведомы все тайны второго материка, однако за свои края могу поручиться. Там нет и десятой доли тех ужасов, о которых болтают в Алдории. Я промолчала. Мириады вопросов, готовых слететь с языка, куда-то мигом испарились. Коннар заговорил вместо меня. - Говоришь, нет ужасов, а поклоняетесь таким вот чучелам, - с усмешкой кивнул он на Нбогу. В глазах Донована зажглась ледяная ярость. Я попыталась сгладить ситуацию. - Уж кто бы говорил! Сам недавно расписывал мне, что бог – это не бог, если он не внушает страха! Коннар снисходительно посмотрел в мою сторону. - Я имел в виду священный страх, - поправил он, - а не омерзение. Подобных тварей я навидался в Ильдарских трясинах(125). Там таких божков водится столько, что хоть решетом вылавливай, - он брезгливо скривился и мстительным голосом добавил. - С клыков сочится ядовитая слюна, которая обжигает кожу и разъедает глаза, а единственный способ справиться с ними... - Госпожа Кассандра, боюсь, наш разговор исчерпал сам себя! – с трудом перекричал северянина Донован. Его лицо сделалось белым, как сахар, а губы запрыгали. Обстановка накалилась и буквально вскипела от взаимной неприязни. Я поняла, что ещё чуть-чуть – и эти двое вцепятся друг другу в глотки. Хэллев Коннар! А ведь всё так хорошо начиналось! - Хватит! - рявкнула я. Оба замолчали. Северянин с видом победителя переводил глаза с Донована на меня. - Уважаемый Донован, сердечно благодарю вас за помощь, - дрожащим от ярости голосом сказала я, отступая к выходу. Слова шли на язык с огромным трудом. - Очень надеюсь, что это не последняя наша встреча, и когда-нибудь нам удастся пообщаться в более спокойной обстановке. Карлик сдержано поклонился мне и молча захлопнул за нами дверь. *** Мы шли по извилистым улицам Корниэлля по направлению к "Зелёному лесу". Коннар вышагивал рядом, время от времени посылая в мою сторону непонятные взгляды. Я угрюмо молчала, поглаживая шероховатые бока свёрнутой карты. Это успокаивало и остужало разгоряченные чувства, однако северянину по-прежнему хотелось выцарапать глаза. Будто чувствуя моё состояние, наёмник держал язык за зубами. Он заговорил только тогда, когда перед нами выросли двери "Зелёного леса". - Нет, - лаконично сказал он. Я замерла, взявшись за дверную ручку, и медленно повернула к нему голову. - Что, прости? Коннар осклабился, будто ждал этого момента целый день. - Я успел достаточно хорошо изучить тебя, Кошка. Когда ты так прищуриваешь глаза и улыбаешься, кажется, будто под твоим обличьем прячется целое скопище орбурдов(126). Этот недоросток - полный простофиля, раз тебе поверил! - Что ты хочешь этим сказать? - утробным голосом произнесла я, стиснув ручку. Наёмник с гулким стуком ударил в дверь кулаком, заставив меня отпрянуть. - Мы не пойдем по той дороге, - чётко разделяя слова, выговорил он. - Ты прекрасно слышала, что говорил о ней недоросток. Шкура мне дороже, чем прихоти глупой бабы! Будь ты хоть четырежды ведьма – а в этом я уверен, иначе не узнала бы о моем участии в Альтаурских стычках – туда я не сунусь. И тебя не пущу! Он снова саданул по двери, отозвавшейся жалобным стоном, и умолк, глядя на меня и ожидая ответа. Тёмные глаза угрожающе сверкали из-под чёрных косм, упавших на лоб, но я уже не испугалась. Я ведь тоже успела его изучить. - Чудесно! А теперь позволь и мне кое-что тебе сказать! Северянин покровительственно усмехнулся и сделал приглашающий жест рукой: давай, мол. - С каждым мгновением, проведённым рядом с тобой, я чувствую себя так, словно взвалила на плечи тяжёлый груз. Ты вызвался защищать меня – спасибо! Вот только почему мне кажется, что с твоим появлением опасностей вокруг стало только больше? Как будто нарочно! Забавно, правда? Вдобавок, - я ткнула в его сторону пальцем и повысила голос, - мне надоели твоя грубость и твоя неотесанность! Из-за неё чуть было не сорвалась важная встреча с... - Недоростком? - насмешливо подсказал наёмник. - С картографом, - презрительно перебила я его. - А ещё ты смеешь дерзить мне и указывать, что делать, а что нет. Всё, хватит! Моё терпение лопнуло! Я разрываю договор и возвращаю тебе клятву! Выговорившись, я почувствовала облегчение и выдохнула. На лице северянина не дрогнуло ни жилки. Только глаза потемнели ещё больше. - Прекрасно, - выплюнул он. - Знаешь, я этого даже ждал! Он опустился на одно колено, ударил правой ладонью в грудь и ядовито произнёс: - По уставу вольнонаёмной гильдии полагается пожать руку нанимателю на прощание. Думаю, в нашем случае без этого можно обойтись. Прощай, Кошка! Он легко вскочил на ноги и размашисто зашагал прочь, бросив через плечо: - Передай хозяину "Леса", что я заберу своё барахло позже, когда ты уедешь! Я не проронила ни слова, задумчиво наблюдая, как удаляется его широкая спина. Правильно ли я всё сделала? Глубоко внутри меня грыз червячок сомнения. Не придется ли потом пожалеть о принятом решении? Я упрямо прикусила губу и толкнула дверь. Может, и придётся. Но сейчас у меня есть заботы поважнее. *** Я торопливо собирала сумку, первым делом спрятав карту Донована в потайной карман. Рядом улёгся Шар. Я погладила его прохладные бока и с досадой взглянула в окно. Солнце уже перевалило через зенит. Это значит, до вечера рукой подать. Айолы отправлялись по Айласе достаточно часто, что играло мне на руку: хотелось уже к утру оказаться в порту Миртона. Ну, а там прямой путь на дракониде до Олама и долины реки Гаас. В ушах отчётливо прозвучало предостережение Донована, но я пренебрежительно от него отмахнулась. В историю с шахтёрами, "откопавшими" нечто, не очень-то и верилось. Поразмыслив, я пришла к выводу, что шахтёры попросту решили покинуть свой разрушенный поселок, а всё остальное сочинили местные жители. Расправив и встряхнув мужской костюм, я аккуратно сложила его в сумку. Сверху лег длинный отрез плотной ткани, купленный в ближайшей лавке. На него я положила гребень и ворох заколок, незаслуженно забытый агатовый амулет-листик Акиры (к нему всё никак не удавалось приобрести цепочку) и флакон мирисэлли, после чего принялась тщательно завязывать тесёмки. "А как же драконица?" - внезапно подумалось мне. Между лопаток прыснула струя холодных мурашек. - "Та, что умерла спустя два дня после возвращения из Омнии?" Ладони задрожали. Я строго сказала сама себе: - Никакой драконицы не было! Или была, но благополучно здравствует по сей день. Всё остальное сказки. К тому же, прошло семь лет. Больше ничего не происходило, так что бояться мне нечего! Тревожные мысли исчезли, но в глубине сердца заворочалось смутное предчувствие плохого. Я с изумлением открыла для себя, что успела если не привязаться, то хотя бы привыкнуть к присутствию наёмника. Угрюмый и несносный на язык, он всё же привносил ощущение могучего плеча рядом, да и после перепалок с ним на душе становилось веселее. - Вот Хэлль... – ошеломлённо пробормотала я, опустившись на кровать. Неужели я все-таки простила его за ту страшную ночь на Аэдагге? Я тряхнула волосами и прислушалась к себе. Не похоже. Но воспоминания об этом словно померкли, подёрнувшись белёсой дымкой, и уже не отзывались холодной яростью, режущей сердце. Так, может быть, я всё же поторопилась? Я встала и подошла к небольшому овальному зеркальцу над кроватью, вглядываясь в своё отражение и прошептала, гладя стеклянную поверхность: - Ты становишься слишком сентиментальной, Мелиан. Разве забыла о том, что никому нельзя доверять? Ни о чём нельзя жалеть? Все, что бы ты ни сделала – единственно правильно и принесёт только удачу! Это разогнало тучи на душе и настроило на более умиротворённый лад. Пора отправляться в дорогу! Окинув комнату в последний раз взглядом, я вышла за порог. В следующее мгновение до ушей долетел горький плач, несущийся из-за приоткрытой двери напротив. 119 - златозубки - вид мелких жучков с золотистыми пятнышками на голове; 120 - Винна - одна из богинь низшего пантеона Алдории, отвечающая за кротость, смирение и послушание. Изображается сухонькой старушкой с опущенной головой, облачённой в длинную хитоль; 121 - традиционный алдорский жест, призванный "стряхнуть" с тела чужую беду; 122 - ранаханнское ругательство; 123 - Альтаурские стычки - ряд сражений у города Альтаур на северо-западных границах Алдории, призванных подавить вторжение вторжение войск Петвы - соседнего государства. В боях участвовала как регулярная армия, так и отряды наёмников; 124 - маятник Эдо - выточенный из циркония, "камня путешественников", маятник, подвешенный на серебряную цепочку. Помогает картографу выстроить кратчайший маршрут; 125 - Ильдарские трясины - болота в пойме Ильдари - реки, на берегу которой располагается Ранаханн; 126 - орбурды - мифические существа в космогонии северных жителей. Представляются в виде маленьких человечков с козлиными головами и кошачьими лапами. Строят мелкие козни против людей.