Дрейф чёрной бабочки II: Я отправляюсь на войну!

«Мир кружится над нашими головами пёстрой весёлой каруселью, - Иноуэ шла, пошатываясь, по абсолютно пустому остатку улицы, подволакивая левую ногу. – Если на одной стороне этой карусели поместить добро, а на второй – зло, а затем раскрутить её, что есть мочи, то всё перемешается в глазах того, кто будет смотреть со стороны, - похоже, у неё было сотрясение. В висках принцессы стучала боль, утренние тосты норовили выпрыгнуть наружу в полупереваренном состоянии. Ссадины на щеке и руках сочились кровью. – Белое и чёрное станет серым. А серый это почти чёрный, но никак не белый. Так я себя сейчас чувствую…» Она обессиленно привалилась здоровым боком к стене и сползла вниз, чтобы немного передохнуть в этой войне. Принцессу вырвало прямо на землю. «Иногда мы должны просто делать те или иные вещи, не глядя на эту чёртову карусель» - Так ты не один из этих зомби, арранкар! – синее и зелёное копья со всего размаху ударялись друг о друга, высекая обжигающие искры из реяцу. Костерки от атак прожигали бороду Дрискола и исчезали с едким дымком. – Я в толк не возьму, зачем тебе защищать комнату этой калеки? Арранкары ведь не будут по собственной воле биться за шинигами? – она зависли посреди неба. - Мурселаго! – белые склеры зелёных глаз Улькиорры на мгновенье окрасились чёрным, а рука, что сжимала копьё, обросла мехом и когтями. Экс-Эспада отшвырнул многоцентнерового великана на десяток метров одной своей рукой. - Ах ты, сучья бечёвка! – выругался Штернриттер. – Думаешь уложить меня своими фокусами? Да я убил уже столько пустых и шинигами, что моя сила возросла в сто раз со времён нашей последней атаки! - квинси расправил плечи и занял, казалось, добрую треть всего неба над Улькиоррой. - Каждое убийство делает меня всё сильнее, в этом моя особая сила «О» - Overkill. Я намерен усилить себя и твоей смертью, и смертью арранкарки-калеки! «Ради тех, кто нам дорог, ради тех, кто нас будет ждать. Ведь в один день карусель остановится…» - Первый акт: Эклипсо де Сол, - мёртвым голосом сказал Улькиорра, выпуская из спины чёрные крылья. Не такие, как в его прежнем рессурекшионе, в этот раз два чёрных крыла разрослись настолько, что затмили собой всё небо, повергая Дрискола в кромешную темноту. - Что это такое? – даже свет копья не давал видеть дальше собственного носа. Квинси попятился, теряясь в небе, стократ более тёмном, чем ночное беззвёздное. – А ну покажись! – он махнул копьём наискось, но ранил только лишь воздух. - Второй акт: Вердо Луна! – что-то не больно коснулось его обтянутого белым живота. Крохотное зелёное серо, не больше горошины. Но один лишь миг – и вот оно уже размером с человека. Берчи не сумел даже понять того, что произошло, и в считанные секунды оказался вместе со своим копьём похоронен внутри сформировавшейся сферы раскалённого серо, сжигающего дотла. Посреди темноты крыльев, имитирующей ночное небо, засияла зелёная Луна. - Третий акт: Этерно Крепускуло… - Улькиорра сложил свои руки зверя вместе. – Вечные сумерки под искусственной Луной. «И когда эта карусель остановится, всем нам хочется остаться на нужной стороне. Счастье…» Чернота в небе растворилась вместе с искусственным зелёным светилом. *** Нелл Ту негромко дышала, напоминая всем этим хитроумным устройствам и датчикам, что он до сих пор здесь. Тёмная комната ВЕНЕРЫ была тихой и зловещей, что втройне пугающе для того или той, кто не может самостоятельно уйти. Но было и ещё что-то. Враг с острым изогнутым лезвием, тянущийся прямо к горлу неподвижной арранкарки. - Наконец-то… - сипел он своим обычным презрительным тоном. - Что ты делаешь? – за спиною незнакомца прозвучал до боли знакомый голос Шиффера. - Улькиорра? – он неуклюже обернулся, опираясь на стенки костистыми остатками своих рук. Это тоже был арранкар по имени Нойтора Джируга. – Как ты проник в пристанище нашей Нериэлл? - Могу задать тебе тот же вопрос, Нойтора, - холодно сказал Васто Лорда, осматривая бывшего соратника. Выглядел тот неважно. Грудь и живот были несколько раз рассечены поверх рессурекшиона, рога в виде полумесяца кто-то срезал практически начисто. Из шести паучьих рук Нойторы полностью целой оставалась только одна. Именно она держала сейчас половинку острого лезвия одного из шести оружий, на которые распадался его занпакто при высвобождении. - Что? – Джируга заприметил этот взгляд. – Просто квинси немного потрепали. Моя регенерация пострадала, - он нехорошо оскалился, некоторые зубы в этом оскале отсутствовали. – Не спрашивай, почему я не дал им убить себя и переродиться. Меня… Меня столько раз убили, а потом вернули. Не об этом я мечтал, когда желал смерти в поединке! - Ты бежал? – бесстрастно осведомился Улькиорра. - Бежал от того ублюдка, которого ты испепелил, - фыркнул арранкар. – И ещё одного, который мог изгибать пространства и разрывать моё Иеро одним своим пасом. С каждой смертью в сражении с ним я всё больше понимал: я уже не здесь, Улькиорра. Понимаешь? От меня остаётся всё меньше и меньше. - Зачем ты здесь? - Потому, что мы с нею связаны, - он указал обрубком лезвия на развёрнутую боком Нелл в другом конце комнаты. Только сейчас Шиффер её увидел. – Мои цели такие же, как в последний раз, когда мы втроём были на одной шахматной доске. В глазах Эспады замелькали воспоминания из прошлого. Момент, когда они трое были «на доске». Прежний Октава Эспада Нойтора и нынешний Октава Зель-Апорро поймали и изнасиловали Нериэлл, а затем, когда запоздало вмешался Улькиорра, Гранц бежал, а Нойтора едва не умер под завалами от обрушенной на него силы Кватро. Всё это произошло незадолго до того, как Нелл навсегда исчезла из состава Эспады и приобрела свой шрам и способность становиться ребёнком. Этот шрам он, Улькиорра, нанёс ей своим мечом. Нойтора же ненавидел Нериэлл всегда: - Я убью её и умру сам, – торжественно проговорил он, взмахивая лезвием. - После стольких месяцев забвения для меня нет большей награды, чем знать, что я отправлюсь в ад, предварительно убив так сильно ненавистную мне суку. Знаешь, как меня прозвали в Лас Ночес за спиной Айзена? «Убийца женщин»! Лишь это может доставить мне сейчас удовольствие, которое я потерял в битвах! Скр-р-ретч. Рука, размахивающая лезвием перед самым носом Улькиорры, с невероятным хрустом вышла из сустава и отделилась от тела, пуская дикий фонтан крови. - БЛЯДСКАЯ МРА-А-АЗЬ! Но меч Шиффера по-прежнему лежал в ножнах. Этот выпад сделал в сторону обезумевшего арранкара кто-то другой. - К… Кто ты? – вскричал Нойтора, пятясь. Между ним, Улькиоррой и Нериэлл материализовалась фигурка ехидно посмеивающегося мальчика в капюшоне. - Так-так-так, похоже, Дрискол всё-таки прокололся, - рассеянно сказал Гремми Тумо, глядя на арранкаров. – Ну, ничего, у меня всегда есть на такой случай запасной план. - Т… ТЕБЕ НЕ ЖИТЬ! – Джируга кинулся на него, расставив паучьи объятья шести культей. Его вновь обманул незатейливый внешний вид. - Стой, Нойтора, его реяцу… Но Нойтора и так ощутил его реяцу: упругий порыв салатовой энергии подхватил его прямо на бегу и, подняв над головой Гремми, с хрустом разорвал надвое и отбросил кровоточащие ошмётки в сторону. - Мурсе… - Нет нужды, - мальчик выставил вперёд ладонь, словно прося Улькиорру притормозить. – Ты так геройски сражался с Дрисколом ради арранкарки, которая тебя даже не контролирует. Подозреваю, что твоё присутствие здесь завязано исключительно на ней, - он улыбнулся Васто. – Пепе, несомненно, понравилась бы твоя любовь! Но тебе некого больше защищать, погляди сам! Все приборы позади Тумо разом взвинтились. Помещение наполнилась едко-красным цветом. Нериэлл лежала там же, где глаза Улькиорры её оставили, но одна неприятная деталь появилась на горле девушки – красная глубокая полоса словно от острого ножа. Зеленоволосая начала захлёбываться. - Нериэлл! – он подбежал к ней но, видимо, лишь для того, чтобы запечатлеть шокирующий момент. Рана была точно несовместима с жизнью. - Уль… Киорра… - её выпученные глаза-кварцы посмотрели прямо на него. - Я слышал, что арранкары не умеют плакать, - послышался за спиной исчезающий голос Гремми. – Но я, мой дорогой пустой, думаю, представлю, что ты умеешь… Это куда романтичнее, чем просто убивать всех подряд, ха-ха, - и исчез, не оставив за собой ни следа. - ТРЕВОГА! ВЕНЕРА НЕСТАБИЛЬНА! ПРОЦЕСС ПОДДЕРЖАНИЯ ЖИВЫХ ДУШ ПО ПРОТОКОЛУ 4 СНИЗИЛСЯ ДО 25%. ПОТЕРЯ ПРОДОЛЖАЕТСЯ, - заголосила механическая сирена, непонятно кому адресованная в этой пустоте. - Нериэлл, - он закрыл рану на шее девушки белой рукой, чтобы хоть как-то замедлить кровотечение, но та сейчас будто застыла перед ним в фарфоре с окровавленными сомкнутыми губами. Она вцепилась бы в его руку, но ей нечем было вцепиться. Писк машин преодолел все звуковые барьеры. От их дребезга стены начинали дрожать. - Не отпускай… Не отпускай… Улькиорра… *** «Помнишь ли ты про смерть, Нериэлл?» *** - Ты ни о чём не жалеешь? – спросил вдруг Улькиорра, повернувшись к девушке лицом. Та несколько раз моргнула, отгоняя наваждение. - Ты про что? – сейчас она, отчего-то, ощущала себя неловко. - Нет. - Нериэлл почувствовала, как руку её вновь сковал знакомый холодок. – Просто я тоже на миг вспомнил кое-что. Не суть, идём… - он сжал её руку, и пустая неуверенно поплелась за ним. Нет, правильнее сказать: Эспада буквально потащил её за собой. «Что на него нашло?» - Постой, Улькиорра, - жалобно простонала девушка, едва поспевая за ним, - не надо так быстро… - Нериэлл… - он неожиданно отпустил её руку, и, не сбавляя скорости, сделал ещё несколько больших шагов вперёд, после остановился, давая девушке рассмотреть свою спину. – Прощай… - Уль… - остаток фразы потонул в странном, но до боли знакомом металлическом звуке. Эспада вдруг резко обернулся назад и выбросил сжимающую свой меч руку прямо в лицо арранкарки. В воздух выстрелила блестящая струйка тёплой крови, вслед за ней устремилось несколько крупных бесформенных осколков. Эспада на секунду замер, холодно наблюдая за тем, как зеленоволосая медленно и грациозно запрокидывает голову, как земля уходит из-под её ног, как удивлённое выражение её лица застилает плотная кровавая пелена. «Помнишь ли о том, Нериэлл, что сказала мне о смерти когда-то давно?..»