придешь сегодня ко мне, помочь выбрать мне наряд на вечеринку?
Луи осматривается вокруг, дабы убедиться, что учитель смотрит в другую сторону, и отвечает:знаешь, это ужасно стереотипно даже для тебя, Пезз, геи не всегда разбираются в одежде
Она выглядит так, как будто пытается не фыркнуть, читая это.но ты разбираешься, дорогой. ты мой личный жаждущий членов стилист
И Луи не может отрицать этого, в его голове хранится слишком много воспоминаний о том, как он выбрасывает одежду Перри в кучу той, что никуда не годится, обсуждая чьи-то красные, искусанные губки, так что.не жаждущий, когда целая очередь выстраивается, чтобы получить кусочек меня, дорогая
Технически, нет никакой очереди, но быть открытым геем и женоподобным мужчиной (не то, чтобы Луи когда-либо применял этот термин к себе, он брутальный, устрашающий и у него есть металлический пирсинг в губе, это мужественно, ведь так?) делает Луи привлекательным больше, чем для одного парня.как будто ты замечаешь что-то, кроме своего мальчика
И Луи краснеет. При упоминании о том, что Гарри его мальчик, Луи заливается краской, так как в реальности, Стайлс не знает о Луи ничего и, вероятно, даже не замечает его существования. И это не та ситуация, о которой Луи мечтал, но это определенно гораздо лучше, нежели быть отвергнутым объектом его влюбленности и знать наверняка, что ничего никогда не случится. Так, он хотя бы может тосковать и глупо верить в то, что что-то могло бы произойти. Что у него есть хотя бы призрачный шанс. Учитель привлекает их внимание прежде, чем Луи успевает ответить, так что он просто комкает листок бумаги и пытается сосредоточиться на том, что происходит в классе. ❄ - Почему я вообще должен идти? – спрашивает Зейн сразу, как только Луи открывает дверь дома Перри, впуская его. – Как будто я собираюсь что-то делать. - Нам нужна твоя моральная поддержка, Зейни, - отвечает Луи, поднимаясь по лестнице, где Перри уже сортирует кое-какие футболки, отложенные шатеном. - Плюс, мне нужен кто-то, кто даст мне настоящий мужской совет, а не случайные имена нашего будущего ребенка, - добавляет он, награждая Эвардс презрительным взглядом и получая высунутый язык в ответ. - Я уже выбрала, это будет Мэделин или Трой, - говорит она Зейну, который в ответ только морщит нос. - Фи, я знаю, - Луи закатывает глаза и ползет к куче штанов, которые он считает приемлемыми. – Это должно быть что-то более красивое, может Дарси или Вайлет. Зейн хихикает. - Думаю, для начала, тебе нужно хотя бы просто поговорить с ним, Лу. И Луи замирает. Одна мысль о том, чтобы подойти к Гарри и сказать ему хоть что-нибудь, заставляет всю радость покинуть его сознание, а страх парализует все мышцы. Существует слишком много шансов того, что все пойдет не так, да и что бы он сказал ему в любом случае? «Привет, я знаю, что тебе нравятся мальчики, и мне нравишься ты, так что, пожалуйста, позволь мне зацеловать твое лицо?» Это не звучит как что-то, что может сработать. - Ох, правда что ли? – саркастично спрашивает шатен, позволяя своему телу упасть назад на плюшевый ковер. Перри и Зейн, должно быть, замечают, насколько тот расстроен, когда подходят и обнимают его. - Это не так сложно, как ты думаешь, малыш, - говорит Зейн, проводя рукой по челке Луи, и последний никогда не признается в том, что любит это. У Томмо есть что-то вроде навязчивой идеи о том, что внутри, он такой же брутальный как и его внешность, и Зейну ничего не остается, кроме как смеяться с этого. - Он не может не знать, что нравится тебе. Не после того, как ты пялишься на него, - добавляет Перри, как будто это может как-то помочь ему. – И он будет на вечеринке сегодня, это твой шанс. Она получает убийственный взгляд от Луи. Хотя это правда. Это рождественская вечеринка, которую устраивает Лиам Пейн, лучший друг неудивительно популярных Гарри и Найла, участников самой популярной компании в школе. К счастью, они не воображалы, так что пригласили всех одноклассников. Луи не хотел идти, изначально, но Перри бросает ему щенячьих взглядов больше, чем любой мужчина может выдержать. - Но, просто…Он такой милый, и, должно быть, думает, что я странный, - бормочет Луи, утыкаясь головой в футболку Зейна. - Да когда тебя это заботило, Лу? – спрашивает Малик, рукой по-прежнему перебирая его тонкие пряди, пытаясь успокоить. – Тебе нравится тот, кто ты есть, и тебе не следует упадать за кем-то, кто не принимает тебя настоящего. Или ради кого тебе нужно меняться. Луи хрюкает, глубоко внутри понимая, что Зейн прав. - Слишком трезв для твоих мудрый речей, приятель. Зейн и Перри смеются, обмениваясь грустным взглядом, когда Луи хлопает в ладоши и продолжает вести себя так, как будто ничего не произошло. ❄ Как только они на месте, Луи хочется, чтобы они не приходили и вовсе. Люди собираются в небольшие группки, все в свитерах и шарфах, в то время как динамики взрываются ремиксами колядок с урезанными поп-хитами. Луи, Перри и Зейн со своими странными волосами (красные пряди Луи, фиолетовые у Перри и поднятые выше, чем Эйфелева башня волосы Зейна) и аурой «других» выглядят среди всех присутствующих здесь крайне неуместно. И хотя это не их обычное окружение, Луи заставляет себя двигаться вперед, пока не добирается до кухни, где находит напитки, вручая по стакану своим друзьям и себе. Жидкость жжет на своем пути в организм, но успокаивает нервы. Перри находит какого-то парня спустя несколько минут, Зейн исчезает в темноте или что-то типа того, и Луи стоит совершенно один к тому времени, как берется смешивать еще один напиток. Кухня быстро наполняется людьми, норовящими оттолкнуть Луи, дабы пробраться к алкоголю, так что он незамедлительно уходит. На диване есть свободное место и Луи направляется туда, опускаясь на изношенную мебель, хмурясь. Это не совсем то, как он представлял себе эту вечеринку, но песня, играющая в динамиках, слишком ужасна, чтобы танцевать под нее, а уровень алкоголя в его крови слишком низкий, чтобы нырнуть в толпу в одиночку. Парочка, сидящая вместе с ним, начинает сосаться, и Луи отворачивается со стоном отвращения, пытаясь заблокировать влажные звуки. Отводя взгляд, он замечает намек на копну красных волос, опирающихся на стену. При дальнейшем осмотре (и с целой кучей вглядываний, потому что, почему он вообще подумал, что придти сюда без контактных линз было мудрым решением?), Луи понимает, что это Гарри и его сердце начинает тревожно биться в груди. На Гарри самый броский рождественский свитер, который только можно найти, красный фон ярко сочетается с зеленой ёлкой, что закрывает почти весь перед. Это выглядит смешно, и Луи должен, скорее, совсем не должен хихикать при виде Гарри, поглаживающего зеленый войлок дерева, разговаривая с Лиамом. В поле зрения нет бини, но Луи все еще чувствует необходимость вытащить телефон и написать Перри сразу, как только его глаза улавливают наряд кудрявого.помоги мне он такой милый ты видела его рождественский джемпер с ёлкой и его кудри я хочу забрать его домой и поцеловать на рождество
Звук отправленного сообщения возвращает внимание Луи обратно к телефону, и… он понимает, что отправил его не тому человеку. Он отправил сообщение чертовому Гарри. Контакт парня, должно быть, остался открытым, когда час назад, Луи пытался написать ему что-то около десятка раз, а поскольку профиль Перри единственный, почти всегда открытый в телефоне Луи, он, даже не раздумывая, нажал на «отправить». И пока шок полностью овладевает его телом, Луи проклинает тот день, когда Зейн выудил номер телефона Стайлса, он хочет пойти к нему и сказать, что не хочет его. (Даже если Зейн и находится в той же социальной группе, что и объект влюбленности Луи, допуск к цифрам все еще редкость). Луи резко поднимает голову, чтобы посмотреть на Гарри и страх овладевает его сознанием, когда он видит, как тот вытаскивает телефон из кармана и читает сообщение. Его очаровательное личико хмурится, и у Луи появляется сверкающая надеждой мысль, что Гарри не узнает его номер. С чего бы это? Они никогда особо и не разговаривали, кроме неловкого обмена извинениями в первый же день пребывания Луи в школе, когда они нечаянно столкнулись друг с другом в толпе. Эта мысль успокаивает его и он почти садится обратно на свое место, чтобы унять собственное сердцебиение, когда глаза Гарри находят его. Ох, нет. Он знает. В этом нет никаких сомнений, не тогда, когда Гарри смотрит на него насмешливо, затем на сообщение и обратно на Луи. Кажется, парень понимает это секундой позже, к тому времени, как Луи срывается с места, цепляя соседний напиток и выходя из дома через заднюю дверь. На заднем дворе крыльцо, его перила покрыты искусственными зелеными ветвями, с которых свисают красочные новогодние шары. Недавно выпал снег, и чистый белый тянется на метры за лестницей и дальше к саду. Луи поражает холод, и он глубже закутывается в свое пальто, обнаруживая лавочку и собираясь присесть. Его нос, вероятно, розовый, но ничто не сможет отговорить его от проведения вечера здесь, на этой самой скамейке, пока Зейн и Перри не решат, что с них достаточно. Просто. Как он должен смотреть Гарри в глаза после этого? Он знает, что нравится Луи, и нет никакого способа, чтобы Томмо мог исправить это, сказать, что он хотел отослать это сообщение кому-то другому, ведь ни у кого больше нет таких кудрей и смешного джемпера. Дурацкий, проблема-вызывающий джемпер, дурацкий Гарри Стайлс и дурацкий Луи. Он на полпути в раздумьях, не перебраться ли ему на Аляску, или может даже притвориться, что он потерял память, когда дверь со скрипом открывается. И конечно, потому что Вселенная решила, что унижения, поглощающего Луи, недостаточно, оказывается, что это Гарри. Его щеки розовые, а дыхание едва уловимо, когда он садится рядом с Луи, уставившись на холодный двор. Напряжение весьма ощутимо, и Луи все еще решает, какую стратегию ему использовать, когда Гарри говорит: - Думаю, ты единственный здесь, кому нравится мой джемпер, - он поворачивает голову к Луи, растягивая губы в улыбке. - А кто сказал, что он мне нравится? – отвечает Томлинсон, пытаясь сохранить неподражаемый вид. Он может сделать это, он делал это на протяжении всего обучения в школе, и факт того, что Гарри улыбается ему самой прекрасной улыбкой, ничего не меняет. - Ты, в сообщении, которое, я думаю, ты по ошибке отправил мне, - нахально говорит тот, и небольшая ухмылка все еще видна в уголках его губ. Луи чувствует, как его щеки горят. - Тебе следует вернуться обратно в детсад, Гарольд, я просто упомянул твой джемпер. И, кроме того, это невежливо – читать сообщения, предназначенные не тебе, - Луи понятия не имеет, почему и как его слова звучат так обыденно. Гарри смотрит прямо на Томмо. - Ты все равно заметил меня, - улыбка кудрявого слегка расширяется, в результате чего сердце Луи начинает работать на полную мощность. - И прости за мое любопытство, когда такой симпатичный парень пишет мне. Этот кусок информации слишком большой, чтобы Луи мог обработать его, так что он делает то, что и обычно в ситуациях, которые не может контролировать – съезжает с темы. - И все-таки, откуда у тебя мой номер? Теперь очередь Гарри краснеть. - Я просто, эм, у меня просто есть, - бормочет он, его щеки становятся очаровательно розовыми. Может быть, Луи хочет ткнуть в них пальцем. Тишина нависает над ними, и Луи замечает, как Гарри рассеяно рисует круги на деревянном полу своими конверсами, что выглядит так, будто он нервничает. - Ты не такой страшный, каким я тебя представлял, - комментирует Стайлс, и Луи притворяется шокированным. - Что? Я очень страшный, ты видел мои подведенные глаза? – подыгрывает шатен. – У меня кольцо в губе, парень, я предвещаю неприятности. Гарри хихикает – на самом деле хихикает. - Ты забавный. Сердце Луи парит. - Но, серьезно, ты как растяпа, - продолжает Гарри, ухмыляясь, как будто он рад, что у него есть шанс увидеть эту сторону Луи, его настоящего. - Неправда, заткнись, - ворчит Томмо, пытаясь скрыть улыбку. - Правда! – отвечает Стайлс, щипая парня за бок и повторяя движение, когда Луи вскрикивает и уворачивается от него. - Стоп, стоп! – умоляет шатен, запыхавшийся и лежащий на полу после нападок Гарри. Его глаза закрыты, но когда он открывает их, то видит, как Гарри пялится на его губы, зеленые глаза полностью сфокусированы на нижней половине лица старшего парня. Это сбивает Луи с толку. Он садится прямо и вспоминает, что он едва знает Гарри, он понимает, что бесконечно тосковать по кому-то и разговаривать с этим кем-то – не одно и то же. Напряжение возвращается, но сейчас оно наполнено чем-то электрическим, чем-то, что Луи не может игнорировать. Затем Гарри достает свой телефон и пролистывает какие-то страницы, и Луи ничего не может поделать, кроме как чувствовать разочарование, нахлынувшее на него. Не то, чтобы он думал, что у него есть шанс, но между ними определенно было что-то в воздухе, и Гарри не почувствовал этого. Луи не собирается дуться, но что-то ему подсказывает, что он именно это и делает. Голубые глаза бродят по двору, в итоге останавливаясь на лице Гарри, не так скрыто рассматривая черты лица парня, которыми он так восхищался издалека слишком много раз, чтобы не запомнить (не в жутком смысле, конечно же). И прямо в этот момент Гарри решает посмотреть на Луи, так что их взгляды встречаются. Луи определенно что-то чувствует и это шокирует, хотя не должно, так что он разрывает контакт и смотрит вниз, ошеломляюще краснея. И пока он мысленно отчитывает себя за то, что был таким глупым, чья-то рука накрывает его собственную, и когда он поднимает глаза, Гарри отвечает ему мягкой улыбкой. Сердце Луи снова бьется на полную мощность, он слышит его стук у себя в ушах, когда переводит взгляд с их переплетенных рук на изумрудные ирисы Гарри. Они как будто на грани, балансируя между платонической связью и чем-то еще, и все это заставляет Луи нервничать, но он также чувствует искры глубоко внутри. Тишину нарушает Гарри: - Послушай, Луи, - начинает он, чем-то встревоженный, и Луи хочется обнять его. – Я знаю, что Рождество еще не наступило, и что в основном, все это время я избегал тебя, потому что боялся поставить себя в неловкое положение, но я бы хотел поцеловать тебя прямо сейчас. Его глаза сканируют глаза Луи, и он выглядит таким нервным, что это почти смешно. - Ты это серьезно сейчас? – спрашивает шатен, не веря, что это на самом деле происходит. - Да? – неуверенно спрашивает Стайлс. - Слава блять Богу. Луи хватается за дурацкий джемпер Гарри, соединяя их рты вместе, и они целуются. Это мягко и тепло на холодном воздухе, и простой легкий поцелуй это все, на что Луи сейчас способен, когда его желудок переворачивается и ему приходится оторваться от Гарри из-за того, насколько сильно он улыбается. Они сидят прямо вот так, счастливо улыбаясь друг другу, пока Гарри о чем-то не вспоминает. Он засовывает руку в карман, вытаскивая веточку белой омелы. - Думаю, это мне больше не понадобится, - говорит он. - Что? – в недоумении спрашивает Томмо. - Я приберег ее на случай, если бы ты и дальше так мило изображал из себя брутала, и мне пришлось бы использовать грязные уловки, чтобы поцеловать тебя, - объясняет Гарри так, как будто это самый умный ход в мире. Луи фейспалмит. - Ты самый глупый человек из тех, кто мне когда-либо нравился. - Я тебе нравлюсь? – в надежде спрашивает Гарри, как будто их недавний поцелуй не был лучшим в жизни Луи. - Конечно, ты, глупый переросток! – восклицает тот с застенчивой улыбкой, отмечая, что их руки все еще переплетены. – С самого первого дня, вообще-то. Гарри просто ухмыляется. - Что, нечего добавить? – выдает Томлинсон, вдруг начиная нервничать. Гарри притягивает шатена к себе за шею, улыбаясь. - Все, что я хочу на Рождество - это ты, - уверяет он Луи, явно доволен использованием строчки рождественской песни. - О Боже, ты этого не сделал, - старший парень качает головой, пытаясь удержать улыбку. Его не настолько просто очаровать. Конечно, нет. - О да, я сделал, - кудрявый подмигивает, при этом поднимая руку с веточкой омелы у них над головами. – А сейчас, думаю, есть кое-что, что нам нужно сделать. - О, ты правда так думаешь? – довольно спрашивает Луи. Гарри только снова ухмыляется, притягивая шатена к себе, и их губы сочетаются идеально. Внутри бушует вечеринка и Луи чувствует нежное прикосновение омелы к своей щеке. Гарри позволяет веточке выпасть из его руки, притягивая Луи ближе настолько, насколько ему хочется. С этого момента.