***
POV Лина Итак, куда же мне пойти? Я стою у входной двери, решая, что бы сделать. Может мне вообще никуда не идти? Нет, все же стоит пойти. Я подумала, что неплохо было бы погулять и покушать мороженого. Вечерний город обволакивал меня спокойной атмосферой. Ветерок был настолько приятным и теплым и теплым, что мне хотелось встать посреди улицы и расправить руки как крылья… Я думаю, что не плохо бы сходить в ту самую кондитерскую, из которой доносился тот очаровательный запах корицы и свежей выпечки. В сумочке лежал кошелек, в котором как сказала директриса, достаточно денег на первое время… Я взяла руки Чартер последней модели (подарок от педагогов). Чартер - это небольшой планшет, который может почти все, это прекрасное устройство для ведьм, он может поменять свой цвет в зависимости от моего наряда, он понимает меня без слов. В нем может слушать музыку, выходить в социальные сети, использовать навигатор, менять с помощью него наряды и многое, многое другое. Я использовала функцию навигатор. Чартер всегда знает, чего я хочу, поэтому путь к кондитерской был проложен через несколько секунд. Название сего заведения – «Корица» по-моему, очень мило. Идти недалеко, повернуть за угол, там и находится здание пекарни. Это заведение очень похоже на пряничный домик. Я стою у самых дверей, наслаждаясь запахом корицы и свежей выпечки. Аккуратно открыв дверь, я вошла в кондитерскую. - Здравствуйте, - неожиданно рядом со мной появилась девушка. На ее рыжей макушке были кошачьи ушки, зеленые озорные глаза с добротой смотрели на меня. Выглядела она очень приветливо. - Ой, здрасьте, - я немного растерялась и, наверное, очень сильно покраснела. В это время негромко хлопнула дверь, и в кондитерскую вошел парень. Он поздоровался и заказал две булочки с корицей и кофе «Поцелуй ведьмочки». Я заказала только кофе, то же самое, что и юноша. Я встала неподалеку от него, он парня веяло хорошей энергетикой и добротой. - Привет – сказал юноша, обращаясь ко мне. - Привет… - Меня Алекс зовут – парень смущенно смотрел на свою ногу, носком которой он вырисовывал круги на полу. - Лина. Я в первый раз в этом городе. Здесь очень красиво – попыталась я разговорить юношу. Сейчас я могла его разглядеть. Каштановые волосы, челка, чуть закрывающая глаза, зеленые глаза и чуть острый носик. - Я родился в этом городе, когда я был маленьким, мама каждый день гуляла со мной в парке. Думаю, тебе бы там понравилось. Еще там продают вкуснейшее сливочное мороженое с малиновым сиропом. Всегда просил у мамы купить его мне, просто обожал смотреть, как сироп стекал по вафельному рожку. Домой мы возвращались, ближе к ночи, когда небо было усыпано тысячами звезд. В причудливых фигурах, образуемых звездами, я видел очертания птиц, зверей, людей. Я шел, уставившись в небо и прижимая к себе белую плюшевую медведицу – Рино. Мама говорила, что это очень странное имя, но я всегда отвечал, что оно хоть и странное, но очень красивое, как и ее. Моя мама очень красива. Когда мы гуляли к ней часто подходили молодые люди лет восемнадцати и говорил «Девушка, у вас очень милый братик», а она лишь смеялась и гладила меня по голове. Дома мы с ней надевали фартуки и готовили ужин для папы. Он приходил, бросал на пол сумку и обнимал нас с мамой, часто он приносил цветы для мамы, шоколад и книги для меня. Пусть мои родители и ругались иногда, я всегда знал, что они ценят и любят друг друга. Всегда мечтал о такой прекрасной и чистой любви.***
За его рассказом я не заметила, как опустошила свою кружку кофе. Но к своей порции даже не притронулся. - Может, мы сходим в этот парк? – спросил он, смотря на меня прекрасными зелеными глазами. - Почему бы и нет? – я улыбнулась, улыбнулся и он. Мы попрощались с приветливой официанткой, и вышли из пекарни, держась за руки. Это не было для нас чем-то странным, даже наоборот, чем-то… обыкновенным. - Я никогда не знала своего отца, а моя мать погибла, когда мне не было и семи. Как-то утром она, перед тем как уйти, отдала свой амулет полумесяца, – я посмотрела на золотой месяц, висящий у меня на шее – и обняла меня. Ее отправили на опасное задание – расправиться с бандой именующей себя «Пожирателями смерти»*. Она оставила соседку присмотреть за мной, но та ушла вроде как на пять минуточек – отвратительная женщина. Я сидела на диване в зале и рассматривала подаренный мамой амулет, вдруг перед моими глазами появилась странная картина. Девушка, лежащая в луже крови, на грязном кафельном полу. Я поняла. Это была моя мама. Соседка нашла меня в истерике. Я рыдала и кричала, лежа на полу, в руке был сжат месяц. Она пыталась меня успокоить, но у нее ничего не получалось. Она была в ярости, схватила меня за волосы и поставила на пол, а потом ударила по лицу, поцарапав своими отвратительными не стрижеными ногтями. Именно в этот момент у меня пробудилась сила, стоило мне посмотреть в ее бесстыжие глаза, женщина отлетела к противоположной стене. Она ударилась головой о стену и кажется, потеряла сознание. Я взяла свой детский розовый рюкзачок и начала собирать вещи: теплые гетры с оленями в новогодних шапочках, тетрадь с вклеенными в нее вырезками из журналов про танки, фонарик, зажигалку, плед, шкатулку, в которой я хранила вещи связанные с мамой: ее фотографии, бусы, шифоновый шарфик, пахнущий ее духами. Я закинула в рюкзак печенье, две упаковки сока, шоколадку, надела джинсы и футболку, в руки взяла ветровку. Соседка к тому времени приходила в сознание. Я забрала из дома все деньги, мне не хотелось, чтобы что-то досталось этой отвратительной женщине. Я шла, куда глаза глядят. Люди удивленно оборачивались мне в след, некоторые даже пытались заговорить, но я уверенно шла вперед, избегая общения.Было уже темно, когда я вышла за пределы города. Я решила переночевать на поле неподалеку от трассы, с помощью фонаря отыскала сухих веток. Я попыталась зажечь огонь зажигалкой, но у меня ничего не получалось. Тогда я вспомнила, что мне говорила мама. Я сделала все, как она учила: взмахнула рукой, представляя, как языки пламени поглощают хворост. Через секунду огонь от небольшого костерка замерцал в ночи. Трасса была спокойной, ни одна машина еще не проехала, это было к лучшему, меньше вероятность, что меня заметят. Я нанизала на свежую веточку три сосиски, купленные, перед тем как выйти из города, достала кусочек нарезанного хлеба. Когда сосиски пожарились, я быстро пока они были горячие, обжигая руки, положила две из них в полиэтиленовый пакет и завернула в гетры, заложив на дно рюкзака. Оставшуюся сосиску я съела закусив кусочком хлеба. Затушив костер, я завернулась в плед и еще некоторое время смотрела на звезды. Я думала о маме, о том, куда я теперь пойду, найду ли я место, где смогу жить. Скитания по свету меня совсем не пугали, даже наоборот, мне хотелось путешествовать, может это поможет заглушить мою боль. Я замолкла. Мне хотелось передохнуть. Алекс не торопил меня, предложил купить мороженого и через несколько минут мы уже сидели на скамейке с тем самым сливочным рожком с малиновым сиропом. Мы сидели, болтая обо всем на свете. Уже было темно, но мы не торопились расходиться. Темы для разговоров не заканчивались. Он расспрашивал меня про магию, чародейскую школу, узнавал какого это летать на метле и что такое Чартер. Я безгранично доверяю ему и рассказываю все в мельчайших подробностях, Алексу было также интересно со мной, как и мне с ним. - Слушай, мне так неохота идти домой. Можно переночевать у тебя будет? – смущенно спросила я. - Конечно, думаю мои родители не будут против.