Кино

Дрифт привык к тому, что эпизодически Ревайнд отыскивал в своих архивах интересные холо – не исторические, а развлекательные. Учитывая, что последние дни на корабле были скучны, а для носителя, лишенного тренировок, так вообще тягостны и серы, то на фильм мечник отправился с энтузиазмом. Романтический фильм, как ни странно, привлек многих: то ли скучно было всем, то ли соскучились по такому жанру. Соседом Дрифта оказался Рэтчет, который скосил оптику на дрифтовы округлости и хмыкнул – ничего так на вид, и если не думать, от кого в корпусе Дрифта зреют новые Искры, то запах от носителя шел очень привлекательный, а Родимус – а что Родимус, он не кодер. Дрифт о таких особенностях своего состояния не знал и не заметил, как его окружили все свободные меха на корабле; было рванувшего Скидса осадил Гетэвей и тихонько рыкнул под маской, полями оплетая партнера – нечего поддаваться на оверрановый аромат, это чужой носитель, Родимус по шлему не погладит, да и Магнус не оценит массовую оргию. Впрочем, запах быстро стал нейтральным – это Дрифт успокоился и выровнял поля; окружившие его тоже чуть отстранились и занялись просмотром. Дрифта больше сюжета интересовали прекрасные панорамы довоенных городов, за героями, путешествующими по ним в поисках друг друга, он почти не следил, краем аудио ловя диалоги. Но вот за кадром раздались стоны – условный коннект происходил где-то за кадром, ничего интересного; герои дорвались друг до друга, остальной зал вздыхал, кто-то требовал показать действо, а Дрифт... застонал. Внутренние системы сладко сократились, чуть не вбив в перезагрузку, крохотные протоформы внутри реагировали на звуки, требуя от носителя соответственных действий. Рэтчет, сидевший ближе, сграбастал Дрифта и потянул к себе. – Меху плохо, а ну, не толпитесь, – вид у дока был маньячный, он недобро блеснул оптикой на остальных дернувшихся на запах и стон меха, намекая, что им обломится. Прижатый к чужому корпусу, Дрифт почти потерял контроль над корпусом, по бедру предательски стекла крохотная капля смазки. Следующий вскрик в фильме, знаменующий перезагрузку, заставил его содрогнуться, да еще разгорающаяся Искра Рэтчета совсем не помогала успокоиться, и лишь его природное упрямство не давало потереться и или не залезть рукой в свои детали, чтобы ухнуть в загруз. Медик отступал к выходу, остальные меха решили, что действительно Дрифту сплохело: носители вообще нестабильны. Рэтчет вывел почти не сопротивляющегося Дрифта из зала; белый мех еще сдавлено шипел и говорил «не хочу», но медик только фыркнул: из него получится лучший кодер, чем из Родимуса... Связь кодера, потомства и носителя в науке была изучена мало, а уж тем более когда произошла смена кодера, и это, как ни странно, не повлекло гибели потомства. Разъяренный Родимус в клик отодрал Дрифта от дока и выставил огнеметы, попутно съездив локтем медику по фейсу. Протоколы сработали как надо, Дрифт только заскулил и стек по стенке в болезненном сухом загрузе. Про себя он уже успел проклясть реакции своего корпуса и вечно оставляющего его одного Родимуса! Док помотал шлемом, приходя в себя; поле Родимуса резко заглушило оверрановый фон. – Чтобы была привязка, вам надо больше быть вместе, – медик плюнул паром, – а то ж так... совратит всю команду. Так, отливка недоработанная, живо его на ручки и марш к себе, – Рэтчет снова был собой и деловито командовал капитаном. – А чего там делать? – Родимус поднял Дрифта и устроил на своих руках; для него он ничем не пах – или это у него фильтры забило... вид у него был растерянный. Рэтчет рыкнул и прикрыл оптику ладонью, из зала высунулись меха и хором крикнули: – Конне-ектить!