История о Принце и его возлюбленной.

— Давай убежим! Я так устал от этого рутинного занятья! Отец слишком много возлагает на мои плечи, и требует послушания взамен, что мне совсем не греет душу. — Но ты же Принц, мой свет. — Сказала юная леди шестнадцати лет, скрывая свою жестокую улыбку за прекрасным веером. — Куда бежать, если тут — Наш Король, и там он, где земля ледяная и остров большой? И даже, где живут враги наши! Он найдет тебя и лишит короны, Свет мой! Потерпи! Лишь пробьют часы заветный час — исчезнем мы в лесу дремучем. — О Вивиан, молчи, прошу, тот час настанет перед моей смертью, а я сейчас увидеть мир хочу! Тот, что за огромной каменной стеной! Хочу увидеть море и свободу! Вивиан, пойми меня, молю, пойми, любовь моя. Я так хочу… — Я знаю, и могу понять тебя, ведь по неволе мне в пятнадцать лет была расстелена к тебе ковровая дорожка, и я сейчас являюсь твоей женой, но и ты пойми — торопятся лишь оборванцы и шуты, кто деньги забирая, а кто лютню, нам же течение само дает понять, когда мы приблизимся на остров, где будем лишь вдвоем. Он молчал, глядя как юная жена возбужденно смотрит на него и посылает сигнал… — Нет, моя любовь, я убегу. Ты не отговоришь меня от этого никак. И выбор дам тебе: со мной иль без меня. Молчанье. Она думала, как же выйти из ситуации, когда шут за стенами слушал овации и наслаждался маленькой славой мира сего. И ее это ее бесило. — С тобой, мой Свет. И думать тут не надо. Ведь я жена твоя уж год как, этого так мало? — Тогда сегодня, на рассвете, мы покинем старый замок, и никто нас не найдет. Темнело за окном, клонилось солнце в сон, а женушка сидела за столом и громко-громко размышляла: «Глупец! Избалованный ребенок! Столько людей мечтают о короне, столько особ… А ты, все так оставить и бежать? Глупец! Я коронована и он мне не помеха, поэтому сбежим, и как он выразился, перед самой смертью. О да, тогда, моими будете вы, Свет мой золотой…». Сопровождался диалог с самой собой ужасным и чуть истеричным громким смехом… И план готов. Взошло большое солнце и они оба стоят перед вратами, за руки держась. — ВИВИАН? — Послышалось совсем близко и так далеко. Женщина из «нижнего мира», за подачей вознеслась и стояла в вух шагах от нас. — Дочь моя, Вивиан, ты ли это? — Вы путайте меня, ужасная особа. И мать накинулась на девушку, чтоб лучше разглядеть, ну и, конечно, за грубость поплатится, и тут разбился амулет… Клубится синий дым, и вместо девушки красивой и прекрасной стоит… особа, старше короля, забито письменами ее тело, и так ужасно блестят глаза, что страх обоих охватил. — Ты притворилась дочерью моей? Зачем же ворошить ее могилу? Бедняга умерла на седьмой день, а ты без сострадания… Ведьма! Ведьма! Одно прикосновение и упало тело матери на землю, пока принц пытался все понять. Но в тот момент их мигом окружили так, чтоб ускользнуть не дать. — Оборванец и трусишка вместе с ведьмой на дворе моем.. Да как посмели вы явится? Вдвоем вы были целый год, вдвоем погибните! Такой дальнейший мой закон. Оборванца за грехи — казнили, ведьму, в тот же миг и упустили.Но пара, так любящая друг-друга, и любовью согревая всю страну, оказалось лишь фальшивкой наглой. Что так печально, но увы… и ведьме не снести же головы… проклятье это было то, что законом звалось…