Fuck Club

Меня зовут Чев. А это Тайлер. Он живет с каким-то парнем на Бумажной улице, и он псих. Видел как-то раз их конуру. Развалина, того и гляди рухнет. Понятия не имею, как у того – второго – среди плесневых стен собственная крыша не течет. Тайлер бежит рядом по темной улице и говорит, но слов не слышу. Вообще-то Тайлер любитель потрепаться, у него свой взгляд на экзистенциальный ужас. Только когда у тебя в крови бомба – мыло из коллагена отходит на второй план. Или даже на третий. Ублюдок Рики Верона, вот кто занимает мои мысли. Сученыш. Заставлю сожрать твой же собственный хер, глядишь – перестанешь потешаться над моим британским акцентом. Терять мне больше нечего. Непередаваемое ощущение. Острое как. Адреналин. Тайлер единственный, кто сказал, что поможет. Возможно, у него просто закончилось человечье сало и срочно нужна свежая задница для его откачки. Мыло «Тайлеровский Жженый Сахар», слыхали? Ему тоже терять нечего. Мне без разницы, кто поможет разобраться с Рики Вероной. Ради возможности вкатать в асфальт плохого мальчика мистер Дерден даже пропустил дежурство в отеле. Радуйтесь, господа, сегодня в ужин вам никто не ссал. Мои руки в крови, под левым глазом наливается знатный синяк, веки вспухли и сочатся сукровицей. Тайлер мастер кулаками махать. Зову его по имени. Он оборачивается, на лице изумление. -Думай, что делаешь, - говорит он. Типа я блеванул ему на смокинг или мой презерватив в его кровати. Дуло револьвера упирается ему в лоб. Думай, что делаешь. Я не собираюсь убивать. Но позлить не мешает. Сейчас мне нужен хороший противник, сердце шепчет, что вот-вот сдохну. -Тайлер, мне нужна твоя помощь. Прямо сейчас. В моей голове носятся эти маленькие глупые хайку. Лишившись гнезда, Птица весь мир обретет. Жизнь ради жизни. Всегда удивлялся, кто придумывал такую дрянь – а глядишь, застревает в голове не хуже Марлы. Мы проходим мимо автостоянки. Бросаю взгляд на Чева, дескать, машину бы, но он весь в себе. Машины здесь стоят дешевле рубашек господина координатора отдела рекламаций, и на лобовом стекле у каждой клеймо: «Забирать как есть». Они сдались и склеили лапки. Но и мы не покупать их станем. Вот эта «импала» ничего так. Черная, большой багажник. Как раз для какого-нибудь упыря. -Тайлер, мне нужна твоя помощь. Прямо сейчас. Вмажь мне хорошенько. -Так говоришь, что хочется забить до смерти. -Не время… - начинает Чев, но мой кулак уже у цели. Кожу на руке резанул его зуб. Я начинаю хихикать. Ставлю блок против его удара, уворачиваюсь от хука и бью поддых. Он похож на зверя, жажда жизни брызжет пламенем алой крови из лопнувшей под ударами кожи. Зверь не хочет умирать. Хихиканье переходит в смех. Я хохочу, пока мы избиваем друг друга на стоянке с тачками, которые кто-то успел разбить до нас. Тусклый свет фонаря, ветер катает по асфальту обрывки газет. Я хватаю его за руку, выворачиваю ее за спину, прикладываю его мордой в капот «импалы». -Какого хера, Тайлер, - вырывается он, бормоча проклятия. Этот забавный британский акцент. Мне мало. Расстегиваю ширинку на своих джинсах. На них маленькие пятнышки крови, руки тоже изгвазданы кровью. -Епт, Тайлер, - поражается он, - ты совсем охуел? Не вздумай! Блядь! Член упирается в плотно сжатый сфинктер. Хочется войти, но расслабляться он не хочет. Еще бы. Не мешало бы вырубить его, только я вроде как вызвался помочь, а вырубаться ему никак нельзя. Мой смех опять исходит на мерзкое хихиканье, я от души хлопаю его об капот, кровь вязкими кляксами каплет из разбитого носа. Но его тоже начинает разбирать смех. Нервный. Ха-ха. С трудом засаживаю, просовываю руку между ним и импалой, и дружески пожимаю за яйца. Они и без того сжаты, прохладные и напряженные. -Тварь! – Чев сплевывает через сжатые зубы и смеется, насколько позволяет кровь в горле. Потом запрокидывает голову и упирается руками в капот. Круглая подкачанная задница подается назад под моими руками. -Чев? - хриплю я. Вместо ответа он рычит что-то невнятное. Засовываю пальцы ему в рот, пачкаю в слюне и крови. Он мотает головой и прикусывает мой палец. Из-за угла появляется питбуль. Не останавливаясь, беру Чева за нижнюю челюсть и поворачиваю к собачке. Адреналин. Чев матерится, но остановиться не может и не хочет. Понимаю, напряжение такое, что каждый раз, когда член толкается в простату, хочется дергаться и стонать. Отец бросил меня. А господина координатора отдела рекламаций мне физически не поиметь. -Бляядь… Питбуль скалится – так, знаете, как они это любят делать при виде чужих мудаков на их территории. Обычно мудаки не трахаются, но видать, собачка примерно сообразила, что не худо бы свалить. Жаль. Чев бодрячком прям. Он вздрагивает всем телом, изгибается, крепкие мускулы вздуваются под одеждой. Еще пара толчков… Он мычит что-то в согнутую в локте руку, в капот «импалы», в разводы крови на холодном металле… Мы быстро приводим в порядок одежду, и пока я оглядываюсь в поисках собачек, Чев оглядывает капот. -На этой, стало быть, не поедем, - рассеянно замечает он.