Что Поттер? Опять - Поттер?!

Рон свалил. Я, вообще, ждал этого давно. Удивительно, что он ещё так долго продержался. Конечно, уже три месяца мы, как грёбаные туристы-маньяки, мечемся в бреду аппарации по огромному лесу Дин. А теперь ещё и стало совсем холодно, и ёбаный снег уже натрусил по щиколотку, а кое-где - по колено. Плюс- еда на исходе, а редкие посылки с сухим пайком (которые мы получаем всегда с неизменным чёрным вороном), тщательно уменьшенные и уложенные в небольшую коробку, не дают только что совсем кишкам в узлы завязаться. Посылки эти странные уже месяц как получаем, после того как чуть не спалились, пытаясь выбраться в магловский супермаркет и налетели на егерей. Благо, Рон в засаде остался, я был под мантией-невидимкой, а на Герми чары гламура. Еле незамеченными ноги унесли. После этого к нам и стал прилетать наш чёрный кормилец с сухпаем, выпусками газет и письмами с рекомендациями, больше походящими на приказы. Типа – сидеть не рыпаться, в школу и в населённые пункты не соваться. На нас объявлена охота. А то мы не знаем?! Естественно, поначалу не поверили в свалившуюся на нас благодать неизвестного происхождения. Пару дней ходили вокруг да около увеличенной Гермионой посылки, проверяли на разные чары и проклятия. Чуть палатку от рвения не спалили. А потом еда закончилась, к слову сказать, совсем. И в какой-то момент уже без разницы стало, сдохнем или нет, а траванёмся, так хоть перед смертью червячка заморим. Не отравились. Распределили еду на как можно больший срок и опять принялись выжидать, перемещаясь по лесу хаотично, как броуновское движение. А ровно через неделю опять встретили чёрного кормильца. Точнее, как встретили? Он нас нашёл и чары ненаходимости ему как будто нипочём. Сидит утром раненько, палатку нашу клювом ковыряет. Ещё и палец Рону чуть не оттяпал, когда он от ворона ношу отвязывал. Вот же скотина вредная (это я про ворона), кому ж такой почтарь принадлежит? Так о чём я? А, о Роне! Но всё по порядку… У нас вообще была эйфория поначалу, тогда ещё в августе, когда мы со свадьбы в Норе сбежали и после когда узнали, что из наших никто сильно от Упивающихся Смертью не пострадал. И вот мы такие смелые и свободные вырвались из-под опеки взрослых, и приключения нас ждут. По горячим следам и по давней наводке некогда живого Дамблдора бомбанули банк Гринготтс, уперли чашу из сейфа Беллы, угнетённого дракона на волю выпустили. И что дальше? А ничего! Как уничтожить крестраж, когда его ни одно заклинание не берёт и фонит от него так, что самой страшной клоаке и не снилось? Сплошная мерзость и гниль. Фу! В итоге на руках у нас чаша, медальон, добытый ранее, и мы не знаем как от этой херни избавиться. Ничего её не берёт. Нет, конечно, опытным путём ранее выяснено, что клык василиска - самое оно, и им первый крестраж в дневнике упокоен. Но только оставшаяся тушка василиска в Хоге, а там сейчас УПСы и Снейп-директор, тоже гадина ядовитая та ещё и предатель. И есть ещё два не добытых крестража. Диадема, которая возможно в Хогвартсе припрятана и… барабанная дробь… Нагайна, мать её ехидна. Вот уж не знаю, как со змеюкой и кто сладит. Тут бы неодушевлённые крестражи (ну, ладно частично и мерзопакостно одушевлённые) упокоить. А как с этим червяком пятиметровым и ядовитым быть? Чёртов Дамблдор! Надо же было так глупо подставиться. Ну как можно в своей же школе погибнуть так тупо и без затей, от руки собственного подчинённого? Хотя Снейп тот ещё… ну, я уже говорил. Никогда не понимал позицию Дамблдора. Значит, как выложить всё по-честному, так мы ещё дети и нас надо беречь, а вдруг кошмар приснится. А как пойти и сдохнуть (если не повезёт), потому что так надо для общего блага, так я уже давно годен, лет ещё с одиннадцати. Ебать, как всё справедливо устроено! А мне, между прочим, пожить вообще-то охота! Эйфория прошла, минуло пару месяцев, мы всё также «путешествуем» по лесу, таская с собой нехитрый скарб туристов, плюс - две гаденькие составляющие души Воландеморта. Вообще, Гермиона сразу хорошо придумала, не зря у нас она за «голову» числится (Рон явно – желудок, а я задница, находящая приключения). Видя, что тёмные артефакты не очень на нас хорошо влияют, перетрусила свою «дамскую сумочку» и среди припасенных ингредиентов откопала несколько шкурок какой-то зеркальной ящерицы. Вот уж не знаю для чего она в зельеварении, потому как ни разу не Снейп (Мерлин упаси, на ночь глядя вспомнился!). Но если в эту шкурку чешуёй внутрь крестраж завернуть, то он внутри сам на себя отражается и не фонит, и на мозг не давит. Так и таскали. Я - медальон на шее, завернутый в лоскут кожицы и ещё плотный мешочек из ткани, Гермиона с Роном по очереди чашу, так же упакованную. И длилось всё это, пока совсем холод и голод не начали давить. Рон давно бурчал, что нужно в Орден возвращаться, а там много умных и взрослых дядей и тётей уж как-нибудь придумают от крестражей избавиться. Попутешествовали и будет. И так вон, два добыли, один раньше уничтожили (ага, особенно Рон с дневником старался). Пусть теперь другие из Ордена Феникса тоже попотеют, поголодают, помёрзнут и помокнут. Только другие-то не знают про крестражи, и Дамблдор ещё давно предупредил, что среди орденцев может быть шпион, и не один. Вот не особо доверял хитроумному старику, но в его словах был резон. В большом коллективе кто угодно сукой может быть. Но Рон доводы слушать не хотел и заявил, что вообще он - ни разу не герой и ему ничего такого не предсказывали, и если Поттер наслаждается волей и своей героической жизнью, то может делать это и дальше, а он возвращается в Нору. Не удивил меня Рон, совсем. Я этого ждал и думал, всё раньше произойдёт. Вообще, после Турнира Трёх Волшебников я резко растерял последние иллюзии насчёт дружбы и всего такого. Рубашка своя она-то всегда ближе к телу будет и жопу свою жальче завсегда. Рядом с героем выгодно и почётно и для себя очень жизнеутверждающе. Как будто навязанным героизмом можно заразиться, находясь поблизости от источника. Да и какой я герой? Блядь! Я просто жить хочу и трахаться, и на свидания с парнями ходить. Да, с парнями! А что, это для вас проблема, меня таким воспринимать? Так вот, для Рончика это стало проблемой. Сначала меня к Турниру приобщили. Пиздец - радость! А он приревновал к тому, что выскочка-Поттер стал ещё более обсуждаем, а потом ещё и с Седриком замутил. Даже не знаю, что его сильнее возмутило - Турнир или Седрик. А потом Диггори погиб, и мне было так херово, что стыдливо опускающий глаза Рон и, наоборот, заглядывающая в глаза Гермиона были приняты в геройские объятия. Приняты - да, но так просто забыть, что меня кинули свои же в самый тяжёлый момент, я уже не смог. Не, ребята, тест на доверие вы просрали. Так что друзья друзьями, а не удивился я совсем, когда вскормленный на домашних пирожках Рон подался обратно в Нору. А за ним и Гермиона. А что она? Девушка слабая, держится на чистой вредности и из солидарности со своим парнем. За ним и ушла. «Ну, как же Рон? Сам? Со сломанной палочкой, ещё расщепит опять!» Гриффиндор гриффиндором, а жить-то хочется, пусть не омываемой волнами славы жизнью, а просто обычной, с кучей детишек и разговорами на кухне под полуночный чай. А тут герой какой-то несостоятельный, тянет в бездну приключения искать. Не в обиде я на них. У каждого своя дорога. Они честно попробовали – не их. А мне рыпаться некуда просто. Если у Рона с Герми перепутье, развилка и куда хошь иди, то у меня - желоб с высокими такими и гладкими стеночками, и дорожка, как бы не ветвилась, всё к одному привести должна. Не соскочишь. Вот и остался я в палатке один с двумя крестражами, чужой, плохо слушающейся палочкой и в полном ахуе от того, что пора уже что-то делать. В одиночестве-то я не сильно страдаю, так даже лучше, никто не бухтит на ухо и не поучает. Но что дальше делать? Жесть как надоело прятаться и барахлишко Лорда на себе таскать. Решил всё же в Хог за клыком василиска пробраться, а там видно будет. Решить решил, да сделать ничего не успел ещё, как мой крылатый кормилец с посылкой прилетел и письмом. Много интересного узнал про малолетних баранов, то есть нас (ох, что-то знакомое с прошлой жизни навевает). И то, что Уизли и Грейнджер благополучно добрались до разгромленной Норы, а там их подобрали орденцы. Ещё мне было написано сидеть и не рыпаться. То есть засунуть мысли геройские и устремления поглубже в жопу (если по-простому пересказать). Вот же далась мне пятая точка! Хотя да, далась! Я тут скоро совсем одичаю один в палатке, зато можно вволю дрочить и не прятаться, но что-то это всё уже не радует. Организм молодой, растущий, а парня рядом нет. Это в Хоге я хорошо время проводил. Нет, от влюблённых идиотов как от огня шугался, конечно, но всегда находил тех, кто просто рад с удовольствием часик, другой провести. А что? Я не урод, природа не обидела и имидж располагающий. Никому лишнего не обещал, мозг не дурил – не по мне всё это. Просто приятный секс. Зато тут, в лесу тоска уже даже не зелёная, а белая и по пояс, бля. И яйца скоро лопнут от неудовлетворённости снятия напряжения ручным методом. Короче, ещё три недели я провёл в гордом одиночестве. Только ворон и прилетал. В последний раз всё тот же язвительный аноним с едой письмо передал. Крестражи можно убить не только клыком василиска, но и мечом Годрика Гриффиндора. Пиздец как здорово! Потому, что меч давно утерян. И это я ещё молчу - с хрена ли неизвестный хозяин чёрной птички знает про крестражи?! В Ордене не знают, а тут - здрасте вам! И в постскриптуме ценное указание: сидеть на попе ровно (вот же недоебит проклятый, везде попы мерещатся), дышать носом, меч ищут. И главное, птица эта - сука, а не ворон. Хотел пару вопросов ответным письмецом черкануть, а этот гад чуть глаз не выклевал и умотал. Разве можно так с героем? Недели не прошло, новое письмо с вредной перьевой подушкой прилетело и координаты аппарации. Меч нашёлся! Только помощник мой тайный его сам достать не может. И ещё какой-то бред про истинного гриффиндорца. Угу, только с хрена меч в реке лежит?! Декабрь уже к концу подходит и лёд вообще-то, и пиздец как холодно! Я когда на место аппарировал, уже ко всему был готов. Заебало в лесу мёрзнуть. Если это засада Упивающихся, хоть повоюю чуток напоследок. Надоело, как крыса сидеть и прятаться. Ан, нет. На бережку оказался. Ха, где нырять-то будем? Речка во льду, ещё и снегом занесённая. Пока я репку чесал, патронус пришёл. Лань такая миленькая, как из мультика. Фыркнула у меня перед лицом и по речке замороженной пошла, потом остановилась почти у противоположного бережка и копытцем по снегу постучала. Когда я к тому месту подбежал, она уже развеялась, но место я верно определил. Снег со льда счистил и вон он, падла – меч, лежит в нескольких метрах от меня, сверкает в неясном дневном свете. Кое-как снег вокруг побольше разгрёб и магией почти ровную полынью пробил сквозь толстый слой льда, только дальше засада… Не призывается меч, хоть убей. Вот и на тебе, истинный гриффиндорец, обломись и утрись. Но показалась же мне эта железяка блестящая! Значит, против замёрзшего до хрустальных соплей Поттера она ничего не имеет и надо нырять. Ебический Мерлин! Холодно же!!! Матерясь, припрятал сумку с вещами и чашу под поваленные деревья и даже, засыпав всё снегом, замёл еловой веткой. Партизан, бля. Только вот кулон перемотанный с шеи снять забыл! Точно идиот! Слишком уж мысли вынужденным купанием заняты были, а медальон я уже пару месяцев на шее таскаю и привык к его тяжести. Разделся до трусов и ухнул в мокрую холодрыгу. Вот уж не думал, что ледяная вода жжётся! Без очков всё размыто, благо меч поблёскивает. Со второго ныряния его достал, чувствую - третье уже не осилил бы. Руки-ноги немеют, пальцев вообще не чувствую. Только железяка очень тяжёлая, хоть и в воде, или я совсем уже конечности не ощущаю, пальцев вообще как не бывало. Рыпнулся пару раз, тут ещё какие-то ветки, корни под водой. Зацепился кулоном. Облатка с него быстро размоталась и по течению уплыла, а эта мразь меня в темноту потянула. Из последних сил оттолкнулся от дна, меч из рук не выпускаю. Вот она полынья совсем рядом наверху блестит, ну вот же! Только ещё и течение. Секунды тают, как и кислород, а я долблюсь в лёд над собой и нет больше полыньи, есть только мрак и холод, чёрный и жуткий, лёгкие горят огнём и темнота… Потолок палатки, снег царапает её старенькие бока, ветер треплет, а внутри магически расширенного пространства жарко-жарко и пахнет едой. Едой? Лежу, не открывая глаза, и слушаю, как совсем рядом кто-то возится и громыхает железным котелком. Гермиона. Кто ещё может быть источником такого съедобного запаха, если Рон готовить не умеет? Сейчас проснусь и перескажу им всю эту мутоту, что мне приснилась, развлеку байкой. С хрена только грудь и горло так болят, заболел что ли? Приплыли! - Здравствуйте, директор Снейп, - хриплю, а сам палочку нащупать пытаюсь. Попадос, вон она у гостя в руке. Какой-то неправильный у меня сон со Снейпом-предателем, хозяйничающим в палатке. Не, если бы на нём белый передничек с рюшами, тогда всё понятно - тебе, Гарри, лечиться надо и температуру сбивать, не зря же и жарко и холодно, и в поту весь. Однако. Фартука нет, а господин Упивающийся есть, кружку с бульоном протягивает и молчит (Снейп молчит? Странно!), только рожу кривит. Отравить меня после того как можно было утопить, нелогично. Принимаю кружку и спокойненько пью приятную, тёплую субстанцию. Хорошо-то как! Сейчас ещё поговорить, выяснить, что к чему - и на покой. Ой, то есть в койку. Тьфу ты, совсем дурной! И спать. Если Снейп не убьёт. Пауза затянулась, хоть свой паёк я давно схомячил. Возлежу, как не знаю кто, на своей койке, а Снейп сидит на соседней и смотрит не моргая. - Ну, и? - Связной речи, Поттер, вы так и не обучились. Прискорбный факт, - незваный гость картинно качает головой. - Да как-то в лесу, знаете ли, не у кого, а белки и лисы всё молчат больше. А что мне, собственно, терять? Ну убьёт, так ведь раз всего. Бля, как же горло дерёт, словно стекла толчённого вдохнул. Зельевар не намерен со мной политесы разводить, и без того хмурая физиономия становится ещё более «доброжелательной». - Вот скажите мне, Поттер. Вы идиот? Потому что другой причины я не вижу, чтобы сигануть под лёд с крестражем на груди! Чёрт, чёрт, чёрт и вся преисподняя!!! Крестражи! А я валяюсь тут, как мудак - «Ах я бедный, у меня температура»! Враз вспоминаю всё, что было. Рука сама накрывает грудь и под тонким слоем майки и свитера не находит кулон. Голос пропадает совсем, хриплю только: - Где?! Снейп знает, про крестражи. Откуда? Подбираюсь на своей провисшей лежанке готовый, пусть и без палочки - ногтями, зубами, отбирать добытое с таким трудом. А он миролюбиво поднимает руки, ещё и губы кривит - типа улыбается. - Спокойно, Поттер. Ты бы сейчас себя видел. Похож на бешеного фестрала и глаза красные, как у кролика. Это у тебя, кстати, сосуды полопались от асфиксии, и теперь напрягаться нельзя, пока в норму не придут, и так очки носишь. Я залипаю и пытаюсь осмыслить его зоо-медицинские сравнения, а Снейп тем временем продолжает, прекрасно понимая, от чего я взбеленился. - Про крестражи я уже давно знаю от Дамблдора. Мы их вместе искали. - Ага, а потом вы его убили, видимо не сошлись во мнении о поисках. Или Воландеморт предложил более заманчивую перспективу, господин директор? Снейп рассматривает меня, как червя под сапогом, явно прикидывая, куда и как сильно врезать, а потом вздыхает и как-то сдувается, сгорбливается. - Дамблдор, когда открывал тайник с медальоном, был очень неосмотрителен и получил смертельное проклятие. Зельями его удалось лишь отсрочить, но жить ему оставалось меньше года. А потом он этот медальон так же неосмотрительно передал вам. И вы, Поттер, чуть с ним не утопились. Сплошной идиотизм. - Ага, Снейп, вот так я и поверю! Я видел всё своими глазами! – захожусь в тяжёлом грудном кашле, до слёз. Не могу продышаться. Сквозь мутное марево влаги вижу чашку под носом. Отталкиваю, из последних сил разбрызгивая воду. Не хочу ничего брать у предателя. Фух, еле отдышался. После надрывного кашля грудь болит, и сердце отстукивает дробь в ушах. Сам сползаю с койки и добираюсь до кувшина с водой. Пью, захлёбываясь и обливая свитер. Одежда на мне, кстати, сухая и не та, что я на берегу оставил. Прекрасно! Снейп меня ещё и переодевал, пока я тушкой бессознательной валялся. Какого ж хрена ему надо? Крестражи? Медальон и так у него. Чаша? Ну, если он за мной следил, а он следил, то и куда я сложил вещи, тоже видел. Просто поиздеваться напоследок? Вряд ли. Удавил бы и все дела. Видимо, моя умственная деятельность отражается на лице, и когда плюхаюсь обратно в кровать, он тихо говорит: - Понимаю, что вам нет резона мне верить. Поэтому лучше покажу. И я, дурак, успеваю только челюстью щёлкнуть в знак недовольства, он хватает меня за подбородок своими ледяными пальцами (Хорошо-то как! Если бы это был не Снейп, зарылся бы в эти холодные ладони. Кожа как чайник горит и голова тяжёлая) и, не моргая, произносит «Легиллиментс». А дальше я смотрю «мультики» с подачи Снейпа. Его воспоминания, приправленные повышенной температурой, кажутся бредом. И Дамблдор с его обугленной рукой, требующий убить себя, когда придёт время и все те разговоры о крестражах, и Снейп, привязывающий к своему ворону посылки для нас - лесных партизан. Теперь понятно, чей это почтарь с херовым характером. Каков хозяин, таков и питомец. Где-то в процессе просмотра увлекательного фильма о жизни Упивающегося Смертью и по совместительству шпиона светлых сил, помогающего малолетним дебилам из лесу, сознание моё и без того не очень ясное плывёт и голоса в воспоминаниях становятся тягучими, как зажевавший плёнку магнитофон. Всё более и более басит слог, а после становится одной зависшей в воздухе протяжной нотой, натянутой как струна, и когда эта струна лопается, я уже не помню. Подскакиваю, выныривая из липкого капкана бредового сна. Привидится же! Ан, нет. Не привиделось. Вон Снейп ворочается на соседней узкой кровати и тоже поднимается. Он одет в толстый магловский свитер и брюки. Без мантии, застёгнутой под горло, кажется продолжением моего полуобморочного видения-бреда. Голова плывёт. Я знаю, что профессора теперь вроде как опасаться не надо, а почему не помню. Вот посплю и вспомню обязательно… Только мне не дают отключить рубильник реальности. Всё тот же Снейп тормошит и подсовывает какие-то склянки к губам. Говорит что-то, но я не слышу. В ушах завывает ветер и шумит море, и уши мои - не мои, и я - вообще не я. Толкаюсь, отворачиваюсь от чужих рук. И кажется, что их не две - их десятки, сотни. Тягучая как патока мысль «Откуда в нашей палатке столько места, чтобы вместить целую ораву?» и опять темнота. Странные сны и пробуждения. Не помню, что снилось и что было. Какая-то дрянь и муть. Когда просыпаюсь окончательно, слышу мерное постукивание чего-то по дереву. А вот и источник. Большой чёрный ворон стучит клювом по столику, собирая накрошенный для него хлеб, а рядом его хозяин сосредоточенно читает письмо при свете магических свечей. Вспоминаю всё, что было, и галлюцинации мои перестают казаться таковыми. А в палатке я, и Снейп, и его вреднющий питомец. Мне надо теперь, наверное, верить этому человеку, но только как это сделать ума не приложу. Столько всего неприятного нас разделяло, а точнее объединяло, и тут на тебе – союзник. А вдруг врёт и воспоминания все эти тщательно скроены для наивного простачка Гарри? Но я так устал быть один и думать обо всем том, что мне не по уму и не по силам, что хочется, наконец, поверить и довериться, расслабится и плыть по волнам, как если бы я был не чёртов избранный, а рядовой боец Ордена и топал туда, куда отправит начальство, но не один, а ещё с кем-то надёжным, кто прикроет спину если что. - Поттер, не сопи так. Лучше перебирайся сюда. Хорошо, что палатка маленькая и от моей кровати всего два шага, но всё равно далеко. Только поднявшись, падаю обратно, в голове гудит, и ноги совсем не держат. - Ладно, ложись на место, - машет рукой и собирает склянки со стола. Потом меня тщательно напаивают и даже кормят. И как-то вдруг становится неловко, потому что я, кажется, посылал его в разные места и грубил, когда периодически приходил в себя. И длилась вся эта херня с моим беспамятством больше суток. Я такой исключительный, что и тут выпендрился и умудрился не просто, так скажем, простыть или подхватить воспаление лёгких, а схлопотал полноценную магическую простуду, и она лечится конечно зельями, но долго и не очень приятно. - Где крестражи? – вот уж хочется всё выяснить, так выяснить. Снейп вздыхает картинно и достаёт из-под свободной койки сундучок, откидывает крышку и шкурки ящериц. Да, всё на месте, а под кроватью непочтительно валяется меч Годрика. И только я пытаюсь сползти со своей койки, чтобы расхреначить наконец эту мерзость, как невольный доктор толкает ослабшую тушку обратно на продавленную поверхность. У моей простуды есть ещё побочный эффект, выраженный не только в хреновом состоянии организма, но и магическом истощении. А крестражи, к сожалению, только я могу уничтожить. Потому, что когда в первый год жизни Авада Лорда отлетела в обратку, у нас закрепилась какая-то связь и теперь частички его поганой души воспринимают меня как своего и подпускают. Вот уж повезло, так повезло. И если не хочу совсем ласты склеить (Снейп, конечно, сказал иначе), то сначала нужно выздороветь, а потом геройствовать. Вот как-то даже неловко стало. Скомканно благодарю зельевара. Лечит, ухаживает, да и объяснил всё нормально, не то что некоторые седобородые. А ночью, несмотря на кучу зелий, у меня опять жар и почти бред, и холодно, но я почему-то обливаюсь потом. Прикрыв глаза, раз за разом снова оказываюсь подо льдом и бьюсь в него без надежды выбраться. Как же холодно… Руки, возящие по моей раскалённой коже мокрую тряпицу, остро пахнущую травами, приносят облегчение. И кажется, влага впитывается и высыхает моментально, как на обожжённой солнцем земле. И снова холодно, холодно, холодно... Потом всей кожей, каждой клеточкой я чувствую приятное тепло другого тела, такого же голого, как моё. И руки обнимают крепко, почти больно, не дают метаться в беспамятстве, закрепляют как якорь, так что ни одно течение не унесёт. Наконец-то хорошо и почти тепло, вот только спрячу окоченевшие ноги под чьи-то теплые-тёплые. «А по утру они проснулись…» Как говорится. Лежу я на Снейпе. Практически целиком у него на груди. Спасибо что в трусах. И он, кажется, тоже. Вот о чём я могу думать? «Фу, какой ужас, это же Снейп! Мой злоебучий профессор. И мы голые почти, и я вообще не помню, как так вышло!» Ага, сейчас! А я думаю: «Что если не смотреть на ужасный характер и манеру выражать недовольство, то подо мной лежит очень даже привлекательный мужчина. Да, на лицо не эталон красоты, но всё же что-то в нём цепляет, и фигура мне, конечно, не видна, но то, на чём я лежу, покрыто рельефом плотных мышц, и грудная клетка широкая, и дорожка тёмных волосков, убегающая вниз, приятно щекочет мой живот. А вот если поёрзать… Бля, зачем я это сделал! Я так понимаю, с утреней эрекцией у зельевара нет проблем. Как приятно!» Вот до чего недоебит доводит, уже на Снейпов заглядываться начал! - Поттер, снять бы с тебя баллы за надругательство над преподавателем, - фу, бля, испугал, своим голосом мне в макушку. Вздрагиваю, но стратегического места не покидаю, так приятно на нём лежать, тепло и щекочется. - Вы уже и так что могли сняли, - ещё сипло ухмыляюсь я, но голову не поднимаю, - зачем, кстати? - Тебя морозило, грел, как мог. Зелья особо не действовали, нужно было кризис пережить, теперь на поправку пойдёшь, - надо же, отвечает спокойно и никакого «Пошёл на хер, Поттер!» - Хорошо. Можно так ещё полежать? – спрашиваю, а сам как бы невзначай удобнее прижимаюсь членом к его бедру. Впрочем, хитрость моя - не хитрость, и Снейп фыркает как-то непривычно весело. - Сил у тебя сейчас не больше, чем у котёнка, а туда же. Лежи уже. - Поживи три месяца в лесу только с правой рукой, и не так себя вести будешь, - бурчу, уткнувшись носом в тёплую грудь и дотягиваясь языком до тёмного соска мужчины. А что? Вот он рядом. - Ай, больно! – болезненный щелчок по уху, как кара за самоуправство. - Поттер, не нарывайся, а то я могу и не посмотреть, что ты болеешь… Какая-то не страшная угроза в голосе, или мне не страшно уже просто? Хех, жаль, что и правда сил нет, а то бы точно нарвался. Несколько раз. А так лежу, только вздыхаю, довольствуюсь малым. И ситуация вся - бредовей некуда. Как будто я ещё галлюцинирую. Но судя по тому, что я бедром чувствую горячий член Снейпа через тонкую ткань белья, всё реально. Дожился. Впрочем, нирвана не длится долго, и вскорости меня скидывают с насиженного (или налёжанного) места. И Снейп встаёт. А я могу оценить его задницу, обтянутую тонкой тканью, пока он натягивает брюки. - Сэр, если бы я вас увидел без одежды в Хоге, то дрочил бы на светлый образ вашей задницы курса бы этак с четвёртого, - А что? Я больной, мне и понаглеть можно. - Сомнительный комплимент, Поттер. Но всё равно спасибо. Восхищаюсь я Снейпом - даже не смутился. Интересно, а он краснеть умеет? Потом мне приказывают лежать и кормят, поят, придерживая под руку, водят в туалет и я запарился стесняться. С чего собственно, если он меня голого обтирал, и спали мы в обнимку, и вообще, походу он не против мужчин в своей постели, и я хочу побыстрее выздороветь уже не только чтобы разобраться с крестражами, но и проверить своё подозрение насчёт зельевара. Потому не капризничаю, пью все зелья и соблюдаю режим. А ещё Снейп со мной разговаривает (!), и если задать правильный вопрос, то можно получить нормальный и понятный ответ, ехидство и ирония прилагаются в виде бонуса, но только теперь они не обидные. И дождаться-то осталось всего, когда восстановится магия и я смогу уничтожить крестражи Годриковым ножичком без риска для собственного здоровья. А потом Снейп поможет отыскать диадему в Хоге. И, я думаю, с Нагайной у него тоже задумки есть, одна змея завсегда знает, как другую укокошить. А мой Снейп (Мой?! Пиздец, что за мысли!) самый змеистый змей из всех, что я знаю. В Хогвартсе сейчас зимние каникулы, и директор, перекинув школу на Макгонагалл, сказался уехавшим за редкими ингредиентами. Так что время подлечить меня, проследить за уничтожением крестражей и подумать как действовать дальше, хоть немного, но есть. Северус вне школы преобразился как-то, стал не то что моложе, а просто равен своему возрасту. А что за возраст для волшебника 37 лет? Если бы не тяжёлое бремя войны, то в таком возрасте, можно сказать, только более или менее осмысленная жизнь начинается. Сейчас я смотрю на этого привлекательного мужчину совсем другими глазами. Груз истёртых временем стен как будто отпустил его ненадолго и позволил дышать полной грудью, расправил спину. Сексуальный мужчина, чёрт побери! Следующие сутки прихожу в себя и наблюдаю за зельеваром. Пытаюсь оказаться к нему как можно ближе или прикоснуться невзначай. Вроде Снейп принимает подобные незавуалированные знаки внимания вполне благосклонно, заклятиями по крайней мере не кидается. Качественные у Снейпа всё же зелья. После двух дней интенсивного потребления чувствую себя как новенький галеон и, еле дождавшись вечера (до ночи терпелки не хватит), перехожу к решительным действиям. Сначала увиваюсь рядом, когда мы разогреваем нехитрый ужин, потом подкараулив при совместной уборке со стола, ворую у него как заправский герой-любовник поцелуй. Правда тут же отхватываю тычок под рёбра, но оно того стоило. - Блин, Снейп! Ну, что тебе ещё надо, цветы подарить? - Поттер, не зарывайся! – зельевар уже рычит, интересно с чего бы? - Что Поттер? Я уже семнадцать с лишним лет Поттер и мне нужен секс, как и положено любому человеку в таком возрасте. И насколько я понимаю вы, сэр, - провожу легонько пальцем по ширинке, задевая змейку ногтём, - тоже не против моего начинания. Ну, Северус, пожааааалуйста. Как приятно называть его по имени. - Ты хоть не девственник? – Северус со вздохом поддаётся, а я наслаждаюсь грохотом последнего бастиона. - Я так давно не трахался, что считай, уже девственник, - выдыхаю, а у самого уже слюнки капают, глядя на оттопыренную ширинку зельевара. - У тебя ж Уизли всё время рядом был? – Снейп приобнимает меня за талию и лёгкими массажными движениями начинает поглаживать спину в районе поясницы. - Рон? Фу, Северус! Не возбуждают меня рыжие, веснушчатые задницы, да и Герми мне бы яйца открутила, если я на её парня посягну, - после паузы добавляю, - Хотя из рыжих… если только Чарли бы подвернулся или близнецы, - перехватываю взгляд Северуса, - А что? Они целуются классно, - и тут же получаю болезненный шлепок по оттопыренной совсем для другого попе. - Так, мистер Поттер, продолжим исповедь. И кто из близнецов лучше? Вот интересно эта хмурость в голосе наигранная или его правда волнует, спал ли я с Фредоджоржем? - Да мы целовались-то всего пару раз, а потом парни из Хога свалили, - на всякий случай беру слово в оправдание, - А потом, кто из них лучший, наверно, не разберёшь, они всё вместе делают, - только мечтательно прикрываю глаза под калейдоскопом представленных картинок… - Ай!!! Снейп, сволочь! Так больно укусил за плечо прямо через майку. - Если ты ещё раз подумаешь о ком-то другом, находясь со мной, спать все оставшиеся дни будешь один на коврике у двери, - столько уже не наигранной угрозы в голосе, что я понимаю, он так и сделает, если что. Только вот где он коврик найдёт и дверь, в палатке-то? А, похуй коврик, когда тут такое творится! Повисаю у Снейпа на шее, блин, какой же он высокий. Хотя да, вот так вот получше! Тёплые ладони под попой и сильные руки подсаживают вверх, помогая уцепится за талию и скрестить ноги у Северуса за спиной. Это я там говорил, что Фредоджорж классно целуются? Чухня. Вот Снейп целуется! Душу вынимает, дементор грёбаный. Хотя так сладко меня никто не завоёвывал и не подчинял. Жаль, дыхалки надолго не хватает, и грудь ещё побаливает. Поэтому обходимся мелкими перебежками, нетерпеливо стукаясь зубами и прикусывая губы друг другу. - Черт! Снейп, я сейчас в штаны кончу! – сипло дышу и нет сил не тереться об его плоский живот членом, упакованным в проклятые плотные джинсы. А снизу в меня недвусмысленно упирается его стояк и я ещё больше верчусь, пытаясь пристроиться поприятней. - Сейчас всё будет, нетерпеливый ты поганец, если, конечно, член о мой живот не сотрёшь раньше времени, - ага, а сам-то тоже дышит как после кросса. Снейп делает пару шагов до узкой койки и, только приложив об неё спиной, нетерпеливо начинает стаскивать с меня лишние сейчас тряпки и обувь. Я же только и успеваю содрать с себя майку и кое-как дотянуться до его свитера. Как хорошо и правильно он слез вместе с майкой. - Чёрт. Северус. Ну, зачем ты всё время носишь эти идиотские мантии? Если бы ты в таком виде преподавал, на Зельях был бы полный аншлаг. Приподнимаюсь с койки, опираясь на локоть, кончики пальцев сами собой тянутся провести по алебастровой коже с росчерками шрамов. Вокруг соска кожа цвета молочного шоколада, и так хочется вобрать эти комочки плоти, приласкать языком, оценить на вкус. Наверняка Северус солёный и терпкий, с немного вяжущим послевкусием на языке. Но пальцы не ждут, скользят ниже по дорожке тёмных волосков, которая приглянулась мне ещё тогда. Это такая своеобразная полоса разгона, и если проследовать по ней вниз, то можно встретить настоящее волшебство. Нетерпеливо отщёлкиваю пряжку ремня и сам лезу в штаны зельевара за скрытыми там сокровищами. А что? Я же не девственница на выданье, и у меня уже в заднице свербит от желания, причём давно. Аккуратно спускаю с Северуса штаны вместе с бельём, налитой член, качнувшись, влажно шлёпает по поджарому животу зельевара. Он так удобно стоит между моих разведённых ног коленями на кровати, что и вопроса не стоит (стоит другое), как дотянуться до этого великолепия. А вот если бы Снейп вёл свои Зелья вообще голяком, я бы не пропускал их, сидел только на первой парте и наверняка был бы круглым отличником по предмету. Жадно облизываю губы, слюна, как назло, куда-то подевалась с раззявленного рта. Божечки, какой член! Толстый, немного сужающийся кверху, а головка объёмная и уже совсем вышедшая из крайней плоти, гордо поблескивает прозрачной смазкой. И венки, которые так и хочется облизать и подразнить языком уздечку. Может я и пялюсь на хрен Снейпа как ученица церковно-приходской школы, но мне плевать, если честно. Никогда не видел такого совершенства. Все мои любовники, как пассивные, так и активные, были ровесниками, плюс-минус пару лет. А тут взрослый мужик с прекрасным членом… Ай, в заднице уже ноет и яйца жмутся. То, что иметь будут именно меня, сомнений не возникает, такие как Снейп вряд ли подставляются. Но я сейчас хочу этого больше всего на свете. Быстренько реализовываю задуманные ласки под одобрительное сопение сверху и покачивание бёдер. Северус ещё и вкусный невероятно и его прозрачная смазка солёная и пряная одновременно. Пытаюсь насадиться, вобрать его в себя поглубже, а пальцами поглаживаю тяжёлые яйца, то поджимающиеся, то расслабляющиеся от моих действий. Так увлекаюсь этой занимательной игрой, что даже забываю ласкать себя, хочу побыстрее попробовать его сперму на вкус, выпить досуха. - Э нет. Так не пойдёт, - Северус отстраняется от моего рта, забирая облюбованный леденец, и толкает спиной на кровать. Придавив своим весом, изворачивается и скидывает с себя ботинки и болтающиеся на коленях штаны с боксерами. Вот теперь, прижав своим горячим тяжёлым телом, он окончательно прибирает к рукам мою бренную тушку, и я понимаю, что то, что я раньше знал о сексе - это всё детский лепет и рассказики на ночь в летнем лагере. Он вылизывает и покусывает, находит такие точки, о которых я даже не подозревал. Движения его порывистые и страстные, такие властные, что даже мысли не возникает отбирать инициативу или своевольничать. Могу только скулить и умолять трахнуть меня, наконец, или отсосать, или сделать ну хоть что-нибудь, потому что член болит, а чёртовы пальцы пережимают его у основания и не дают кончить. А нужна всего-то малость, я сам потрусь или хотя бы прижмусь, но меня не отпускают. - Не хочу ласк, хватит меня облизывать. Блядь, да трахни ты уже, наконец! Снейп! – я рычу и кусаюсь, но ему похуй, мучитель долбаный! Очищающее и смазку воспринимаю как манну небесную. Какое там жжение в отвыкшей от секса заднице? Я сам его сейчас изнасилую, а он продолжает меня массировать тремя пальцами, играется, мучает. Всё, достал! Кое-как выбираюсь из-под него. От моего злого сопения Северус на секунду теряет мысль, и этого достаточно. - На спину, - командую, упирая руки в боки. Снейп от такой смены положений в ахуе. Не даю ему опомниться, опрокидываю и усаживаюсь верхом. Не боись, ничего твоей заднице не угрожает, по крайней мере сейчас. А «потом» - будет потом. Напряжённые яйца шлёпают об белую кожу его лобка. Мерлин и Моргана, как же приятно об него тереться. Из разработанной дырочки подтекает смазка, делая скольжение ещё более приятным, а в ложбинку ягодиц удобно пристроился божественный, прекрасный, ебически какой, член. Щурюсь довольным котярой, чувствуя, как нежная кожица мошонки трётся об интимные детали моего профессора. Бляяяяя, вот зачем я об этом подумал, что он профессор?! Чуть позорно не обкончался. Северус немного оклемался от наглого захвата и тянет меня за бедра, пытаясь насадить на себя. - Лежать! – сиплая команда, тем не менее услышана, или Снейп с непривычки завис, но тянуть перестал. Перехватываю его член пальцами поудобней и направляю в себя. Как же хорошо, как правильно и как его много – ИДЕАЛЬНО! Опускаюсь медленно до конца и, только ощутив ягодицами его мошонку, выдыхаю хриплое «Северуссссссссс……..» Так бы и сидеть. Как же восхитительно! Вдох, выдох - красота. - Ну что ты так смотришь, Северус? - Ты сейчас такой красивый, - говорит шёпотом и вроде даже не прикалывается, ну тогда ладно, пусть смотрит. Приподнимаюсь легонько и соскальзываю обратно. Куда мне спешить? Ведь и так хорошо. Накрываю ладонями торчащие соски Северуса, специально прихватывая их между пальцами, и переношу вес на руки, упираясь в его грудную клетку. Начинаю неспешные движения и когда пальцы моего любовника смыкаются на члене, влажно хлопающем по животу Снейпа, срываюсь и совсем немного хаотичных движений достаточно, чтобы словить крышесносный оргазм. Задница поджимается от удовольствия, и я в полной мере ощущаю пульсацию внутри и приятно разливающееся тепло, а подо мной выгибается, как в судороге, Северус, и я, забыв как дышать, смотрю во все глаза на него, такого необычного и совсем незнакомого. С бисеринками пота на висках, растрёпанными волосами и абсолютно безумными глазами. Сбившееся дыхание и румянец на щеках говорит, что ему тоже было неплохо. И я, опомнившись, наконец, могу расслабить руки, которыми пытался удержать его как норовистое животное. С удовлетворённым вздохом шлёпаюсь ему на грудь, прислушиваясь к сбитому дыханию. Постепенно возвращаются звуки и краски, реальность окружающего мира, а мне так приятно, что лень даже языком ворочать. Если бы ещё не неприятное жжение в моей довольной, но наверняка растёртой попе. Через какое-то время дискомфорт от присутствия спермы на раздражённой нежной кожице становится ощутимей, и я всё больше проявляю признаки недовольства. - Гарри, улягся, наконец. Что ты вертишься? – койка настолько узкая, что рядом в ней двум мужчинам не разместиться. - Чёрт. У меня теперь задница болит! - Если бы ты не вёл себя, как сука в течке, ничего бы с твоей задницей не случилось. - Ага, отрастил себе… не случилось бы. И вообще если сравниваешь меня со скотиной, так уж лучше пусть будет кобель во время гона. - Нет, Поттер, до кобеля ты не дотягиваешь. И кобелей не имеют. А тебя я первоклассно поимел и сделаю это ещё раз, как только твоя восхитительная, узкая, розовая дырочка перестанет болеть. Гаррррриии… Хотел уже было разразиться бранной тирадой про самоуверенных нахалов, но Северус перехватив меня рукой ловко перекатывает под себя, навалившись всем весом. - Вот же скотина тяжелая! – я возмущён до глубины души и даже пытаюсь увернуться от поцелуев. – Ну, лааадно… целуй. И здесь… И вот здесь… Тоже… Эй! Куда пальцы тянешь?! Болит же ещё! - Я тебя мазью мажу, дурень, - Северус уже призвал откуда-то склянку и, произнеся очищающее заклинание, принялся за дело. - Ну ладно, лечи. Угу, там. И ещё раз. Прямо чувствую, плохо смазал, - Ох, как Снейп лечит, не могу не подмахивать. От таких процедур пальцы на ногах и яйца поджимаются. Интересно, какая у них связь? - Гарри, если ты не прекратишь вилять своей расчудесной задницей, я тебя выдеру, не дожидаясь лечебного эффекта, - серьёзный голос Северуса как-то плохо сочетается с манипуляцией пальцев в моей попе. Точнее, никак не сочетается, поэтому не перестаю крутиться, пристраиваясь к движению его пальцев. Но этот гад меня обламывает. Я, видите ли, ещё не достаточно восстановился, и теперь мне, как хорошему мальчику (Я-то хороший мальчик!?), нужно поспать, а уже завтра, может быть, мы поменяем место нашей стоянки и уничтожим крестражи, если показатели моей магии будут в норме. Что-то ещё возмущённо бухчу в грудь Снейпа и сам не замечаю, как заснул лёжа на боку и тесно прижатый к горячему Северусу. Ночь пролетела, а кажется, что я только закрыл и открыл глаза. И как будто медленно моргнул, а уже утро, и солнце встало. Во сне Северус каким-то образом умудрился развернуться ко мне спиной, и я мало того, что прижимаюсь к ней щекой и грудью, так ещё мой член удобно зажат между телами вплотную к твердой заднице Снейпа. Утренний стояк и так моя каждодневная радость, а когда ещё и такой экземпляр рядом! В палатке тепло и одуряюще пахнет мускусным потом и сексом. Возбуждение, разлитое в воздухе, наверное, можно закупоривать в колбочки и продавать, как особый ингредиент. Северус спит. Моя рука, как и при пробуждении, обнимает его за талию, и я отсчитываю с её помощью мерное дыхание мужчины. Вдох-выдох. Поддерживаю тот же ритм, потираясь аккуратненько членом о ложбинку между вожделенных ягодиц. Ах, как бы туда пробраться? Теряю всякую осторожность по мере нарастания возбуждения и вздрагиваю, когда мою руку на животе Сева накрывает ладонь. - Поттер, - голос хриплый со сна. - Что Поттер? Опять - Поттер?! - Ты самоубийца? - Не-а. - Так какого хера ты творишь? Не боишься, что прокляну? - Боюсь. Но я влюбился в твою белокожую задницу и нет мне теперь покоя, - не прекращаю двигаться и прибираю в пальцы стояк Снейпа, прохожусь по всей длине, опускаюсь вниз, щекоча потяжелевшие яички. Да, он мне не даст сейчас. А я и не гордый, но когда-нибудь я обязательно добьюсь эксклюзивного допуска и уж потом - держись Северус. Дрочу Снейпу и ускоряю свои приятные притирания. Многого не надо чтобы кончить и залить его ягодицы спермой, пометить пока хотя бы так. Пара фрикций, и проф меня догоняет. Ну, вот и чудненько. Думаю, мне проще в силу возраста, а может, я меньше заморачиваюсь. Но, наверное, для таких людей, как Снейп, позволить себя трахнуть - это высшая сфера доверия что ли. Как тот забавный магловский тест, о котором я как-то читал. Когда падаешь со стола спиной назад, а люди, которым ты должен научиться доверять, тебя подхватывают. И теперь у меня есть ещё одна цель и резон выжить на войне. Хочу приручить своего невозможного профессора. Потому что мне кажется, этому носатому злыдню можно верить. Ну, и плюс - задница у него отличная, и целуется он хорошо, и член замечательный, ай да много ещё всего! А днём Северус проверяет меня, тычет палочкой и что-то сосредоточенно шепчет. С магией полный порядок, и простуда почти прошла, так, лёгкий кашель только. Не дожидаясь вечера, уничтожаем крестражи. Я изрубаю мечом, а Сев развеивает по ветру, отдавая земле и упокаивая запчасти Лорда навсегда. Потом мы сразу аппарируем и несколько раз перемещаемся в какой-то одному Снейпу понятной последовательности. И, наконец, почти в полночь разбиваем палатку и прячем её чарами на месте новой стоянки. Потом много всего происходит, так быстро, что порой и некогда пугаться, а то бы поседел на хер. Проведя со мной ещё день, Сев возвращается в Хогвартс. Подготовив там всё, тайно перемещает меня. И я с комфортом живу в скрытых ото всех покоях. Да, в директорстве есть свои плюсы. В удобное и не очень время, прячась под мантией невидимкой, я нахожу в школе тайники и скрытые комнаты. И довольно скоро обнаруживаю диадему Ровены, потом мы её тоже разрубаем и рассеиваем. Лорд слабеет с каждым погибшим крестражем и к финальной битве, когда я с грехом пополам избавляюсь от Нагини, чуть не потеряв Северуса (долго мне ещё будут сниться кошмары про проклятую змеюку и разорванное горло Снейпа), Воландеморт уже похож на бледную тень. Хотя и до этого красавцем не был. Финальную битву и разгромленный Хог не хочу описывать - об этом достаточно уже сказано и написано, и пересказано, и выпито в траурной тишине. Сейчас гораздо больше, чем страшилки из прошлого, волнуют другие вещи. Ну вот, я вернулся в Хогвартс, покрытый славой и местами шрамами, весь такой героический. И? Обратно в башню гриффов? Да с фига ли?! Ну уж нет! У меня есть законный любовник, я - существо совершеннолетнее, хоть сейчас жениться могу (кстати, дельная мысль, надо запомнить). Правда, этот самый любовник с чего-то единолично решил, что мои трепетные (Да, трепетные! Когда понял, сам офигел) чувства закончатся вместе с военными действиями, а переубедить его – ох как непросто. Но спать один я не желаю! Подхватываю уменьшенный сундук, метлу под мышку и вперёд. Горгульи у покоев кривятся (Ха, как на директора нынешнего похоже! Наверное, у него и научились). Поднимаюсь в кабинет Снейпа. Он отвлекается от бумаг, разложенных на столе и собирается что-то сказать, но я, не останавливаясь, прохожу мимо и скрываюсь за дверью, ведущей из кабинета в личные апартаменты. Захожу в спальню, в которой дрых не раз и бодрствовал тоже неоднократно. Пристраиваю метлу в углу и, увеличив сундук, начинаю доставать из него нужные на завтра учебники. - Поттер, ты что делаешь? Северус грозовым облаком зависает в дверях. Застёгнутый на все пуговки в мантию, как в броню. Я, наверно, извращенец конченный, но меня и такой Снейп возбуждает до кровавых пикси перед глазами. Как представлю, что скрывает этот глухой панцирь, и всё, стояк обеспечен. Не говорю уже, как приятно Северуса из всего этого извлекать, пуговка за пуговкой, как подарок на празднике, только круче намного. - Опять Поттер? – я деланно вздыхаю. – Хотя, раз пришёл, освободи мне пару полок в шкафу, а то я сам разложусь, будешь потом ворчать. - Ты что, совсем с ума сошёл? Убирайся из моей спальни! – во, опять шипит, а если бы не заживающее так долго горло уже бы, наверно, орал, только не страшно мне уже, от слова сказать, совсем. - Это НАША спальня, Сев, и никуда я отсюда не уйду! Я хочу жить и спать с тем, кому доверяю и кого… ну, не знаю… люблю, наверно. Блядь! Ну что ты так смотришь, Снейп? Я не знаю, как ещё сказать. И если ты перестанешь строить из себя обиженного праведника и сознаешься, наконец, что тебе со мной тоже неплохо, жить нам станет гораздо проще. И вообще. Я лучший, а героями, между прочим, так просто не разбрасываются. Вот когда найдёшь себе более достойного, тогда и поговорим, а пока тебе придётся довольствоваться мной, уж извини. Хех, всегда хотел посмотреть на Снейпа, лишённого дара речи. Вот, получите-распишитесь. Такого удивлённого и растерянного лица я давно не видел. - Всё равно не понимаю, Гарри, зачем тебе всё это? - Говорят, что когда долго общаешься со змеёй, становишься невосприимчив к её яду. Думаю, надо это проверить в чисто научных целях. Вот, так намного лучше! Поудобней устраиваюсь в объятьях своего профессора и покорно подставляю губы для поцелуя. На самом деле, у меня ещё много планов и желаний. Но не всё сразу. Во-первых, я хочу кольцо на палец, пусть и звучит по-девчачьи сопливо, мне пох. Зато Северус станет моим на законных основаниях и не будет комплексовать, что сожительствует со мной. Посмотрю я на ту обезьяну, которая нас попрекнуть в чём-нибудь осмелится, вон Скиттер и та - не полная дура, а если ей ещё статью нашептать в правильном ключе, общественность успокоим. Во-вторых, я точно знаю, что не безразличен Северусу, потому и на магическом браке настою обязательно, когда придёт время. Ой, я такого от Сева понаслушался, пока он в бреду валялся после отравления ядом Нагини. Теперь осталось мою ледышку немного раскрепостить. Хочется хоть часть тех слов от Снейпа в сознании услышать. Тоже цель, по мне, достойная. В-третьих, до зельеварской попы я так и не добрался, но думаю, что падение со стола в мои надёжные руки не за горами. В-четвёртых… А вот это я уже не расскажу. Дальше идут слишком личные пожелания и целая жизнь на их воплощение.