Фансервис?

— Всем пока! Спасибо! EXO-L, мы любим вас!!! Занавес закрывается, но за ним всё ещё слышны оглушительные крики восторженных фанатов. Ещё один концерт тура "EXO'Luxion" окончен. Ребята, сопровождаемые подоспевшими менеджерами, направляются в гримёрки, кто-то почти бегом, как уставший, но продолжающий улыбаться от переполняющих эмоций Чанёль, а кто-то ползёт, едва переставляя ноги после бесконечных танцев, как Кай. Они обсуждают выступление, вспоминают забавные моменты, случившиеся на сцене, в который раз восхищаются поддержкой, оказываемой им фанатами. Да, все мемберы крепко устали и хотят поскорей принять душ, нормально поесть, и хотя бы часок-другой поспать в отеле до того, как придётся ехать в аэропорт, но они продолжают смеяться и улыбаться... Бэкхён плетётся в самом конце, одной рукой опираясь на плечо также рядом идущего Сехуна, а другой поправляя вечно спадающую на глаза чёлку. Хрипящим голосом он перекрикивается с не менее хрипящим Ченом, который заставляет идти быстрее, иначе тому не останется ничего вкусного на ужин. Бён отмахивается, смёется и говорит в ответ какие-то шутливые колкости. Так вокалисты забавляются ещё какое-то время, пока к Чондэ не подскакивает Сюмин, и они вместе не уносятся куда-то вперёд. — Всё в порядке? — интересуется подошедший менеджер, бросая обеспокоенный взгляд на тяжело дышащего Бэкхёна и сопровождающего его Сехуна. — Да-да, всё хорошо, мы идём, — вскинув голову, улыбается Бён, О лишь коротко кивает. — Ладно, только поторопитесь, мы скоро уезжаем в отель, — напоминает менеджер и удаляется вперёд. В тёмноватом узком коридоре, который со сцены ведёт прямо к гримёркам, Сехун с Бэкхёном остаются совсем одни. Вокалист явно не собирается идти быстрее, но О не против, ведь знает, какой сейчас шум и гам там, где находятся остальные мемберы, и не спешит оказаться среди всего этого. Косо поглядывая на друга, который своими пальцами вцепился в его плечо, Сехун молча идёт, боясь разрушить неожиданную, но такую желанную и совсем не неловкую тишину. С Бэком хорошо просто так идти рядом и молчать, считает Сехун. И только когда хватка на плече внезапно исчезает, Сехун оглядывается и видит остановившегося друга, который обеими руками держится за спину. Вспоминает, как вокалист улыбался и упрямо продолжал танцевать, выкладываясь по полной, будто не он на последней репетиции крепко потянул мышцы. Сехун подходит к Бэкхёну, молча перекидывает его руку через плечо, а сам приобнимает его за талию. Бён вздрагивает и с улыбкой смотрит на макнэ. — Со мной всё в порядке, Сехунни, правда, — хрипло говорит он, не убирая, впрочем, своей руки с плеча друга. — Я знаю, хён, знаю... Просто не хочу, чтобы ты так перетруждался, — отвечает Сехун, понимая, что своими словами ничего не поменяет. Как тут не перетруждаться, с таким-то графиком? Работа такая. Вокалист ничего не отвечает, и они вдвоём вновь продолжают идти в полном молчании дальше по коридору, который словно и не думает заканчиваться. Перед глазами Сехуна мелькают моменты с последних концертов, где они с Бэком дурачатся на сцене, а фанатки на каждое прикосновение Бэка к Сехуну, каждый брошенный взгляд, вопят от счастья. Фансервис, что поделаешь. Сехун хорошо помнил, когда всё это началось — после той злосчастной дорамы, где у них с Бэком была "пикантная сцена". Тогда они особо не задумывались об этом, главное, чтобы фанатам нравилось. Ну, сняли, посмеялись и ладно. Сехун бы даже и не вспомнил о том, как тискал Бэкхёна, если бы фансервис не стал развиваться дальше. Макнэ было привычно видеть Бёна, ошивающегося рядом с Чанёлем — как-никак, одна из любимых пар поклонников... А теперь и не мог вспомнить, когда именно Бэкхён стал лезть к нему, будто невзначай касаться и с широкой улыбкой наблюдать за ним. Может, менеджеры решили, что так будет интереснее? Сехун не знал. И более того, не знал, как на всё это реагировать. А потом Сехун привык. Привык к тому, что Бён постоянно цепляется к нему, пытаясь снять с него футболку и расстегнуть штаны. Привык к постоянным шлепкам по заднице и прочим шалостям. А потом и сам втянулся в это, заметив, как радостно верещат фанаты, и решив, что никому от этого плохо не будет. Фансервис же. Стал широко улыбаться в ответ и дурачиться вместе с ним. Сехуну было до безумия приятно видеть широкую улыбку вокалиста. Не вымученную — настоящую, которая появлялась, например, когда Сехун на концертах в Китае говорил на мандарине, а Бэкхён увлечённо слушал с раскрытым ртом, впрочем, почти не понимая ничего. Когда О внезапно хватал Бёна за руку, и они вместе носились по сцене, как дети. Когда Сехун делал эгьё, а Бэкхён начинал от смеха топать ногами... — Сехун? Сехун! — раздаётся рядом, и макнэ хлопает глазами, понимая, что задумался и забыл, где находится. Он видит Бэкхёна, который, опять остановившись, усиленно машет рукой перед его лицом. Сехун смотрит на своего хёна, не в силах оторвать взгляд от растрёпанных волос, густо накрашенных подводкой глаз и манящих губ... Бэкхён, поймав взгляд макнэ, сглатывает и нервно ерошит волосы. — Ты напугал меня, — говорит Бэкхён, бросая любопытные взгляды на друга, — ты чего такой хмурый? Всё в порядке? — Нормально всё, — неопределённо пожимает плечами Сехун, теперь бегая глазами по сползающей краске на голых стенах коридора, по пыльному полу, рассматривая виднеющийся впереди поворот, за которым находятся двери гримёрки, до которой они вдвоём идут словно вечность — смотрит куда угодно, лишь бы не на Бэка, который не верит словам О и будто сканирует того, прищурив глаза. Сехун хочет вновь, как на сцене, сделать вид, что не замечает пристального взгляда вокалиста, но сейчас это не очень удается, учитывая то, что сейчас они совершенно одни. Не зная, куда деть взор, макнэ обращает внимание на друга, который будто невзначай положил руку на поясницу. — Как спина? Тебе уже лучше? — Получше, — глядя куда-то вдаль, почти шепчет Бэкхён, машинально убирая руку. — Схожу в душ и буду как новенький... Сехун хмурится, потому что прекрасно понимает, что хён врёт — не доверяет ему, чтобы сказать правду, а, может, боится показать себя слабым. Сехун расстраивается и теперь хочет побыстрее уйти отсюда, уйти от Бэкхёна, для которого вся их дружба, по-видимому, тоже фансервис. — Хорошо, — непривычно сухо говорит макнэ, направляясь вперёд. — Поторопись, а то нам скоро в отель возвращаться, — оглянувшись на растерянного Бэкхёна, добавляет он и, не дожидаясь ответа, уходит. Шаг, ещё один и ещё. Сехун считает каждый, а всё в душе кричит о том, что он не должен так поступать с хёном. Должен остановиться. В конце концов, Бэк ничего такого не сделал. Подумаешь, не делится своими проблемами... Но макнэ отчего-то обидно, почему-то ему хочется, чтобы Бён делился с ним своими переживаниями, а Сехун — своими. Как... друзья? И Сехун хочет уже развернуться, чтобы извиниться перед вокалистом, как вдруг чьи-то руки обхватывают его со спины, смыкаясь кольцом на животе. — Прости меня, Сехунни... — шепчет Бэк куда-то в спину, и от этого действия у Сехуна по всему телу бегут мурашки. Он замирает, слушая своё бешеное сердцебиение и только робко касаясь сцепленных в замок ладоней хёна. — За что? — не оборачиваясь, тупо спрашивает макнэ, не понимая Бёна. — Ты хочешь мне помочь, а я обманываю тебя... Ты прости, я просто привык так... Не рассказывать никому о своих проблемах, — отвечает Бэкхён, прерывисто дыша, — хотя я знаю, мы все друзья, просто иногда... — вокалист внезапно замолкает и отстраняется, а Сехун чувствует, что футболка на спине стала чуть влажной. Бэк плачет? Макнэ оборачивается, видя друга, который машет рукой перед немного покрасневшими глазами и быстро моргает. — Вот чёрт, кажется, подводка потекла, — смеётся тот, а Сехун улыбается. Даже в такой момент Бэкхён оставался Бэкхёном. Этот паренёк с вечно крашеными волосами, который на полголовы ниже его ростом, которого хотелось сжать в объятьях и ни за что не отпускать... К которому Сехун когда-то успел уже страшно привязаться. Не как к другу, а как... Как к кому? — Ну, и что ты на меня так смотришь? — склонив голову, улыбается Бэк, а Сехун мысленно ругается, осознав, что снова беззастенчиво пялится на хёна. Да что с ним такое? — Я такой привлекательный, что глаз оторвать не можешь? — вокалист соблазнительно закусывает губу и прищуривает глаза. Макнэ лишь хмыкает, пытаясь не обращать внимание на своё дыхание, что перестало быть ровным. — Дурак ты, хён, — заявляет он и, недолго думая, подходит и крепко-крепко обнимает парня, утыкаясь носом тому в плечо. Бэкхён удивлённо распахивает глаза, но спустя мгновение обнимает младшего в ответ. — Спасибо тебе... — Это ведь настоящее, правда? — не размыкая объятий, неожиданно спрашивает Сехун. — Что "это"? — не понимает Бэк. — То, что мы делаем. То, как мы улыбаемся друг другу, вместе смеёмся и то, что сейчас... Это настоящее или фансервис?.. Бэкхённи? Бэк же молча слушает макнэ, не сдерживая улыбки от того, с какой теплотой младший называет его "Бэкхённи", и не знает, что ответить. В душе кошками скребутся сомнения, разум твердит о том, что надо отшутиться, как и всегда, а сердце... А сердце молчит. Бэкхён тает от тёплых рук Сехуна, не отпускающих его, и понимает, что мог бы вот так стоять вечность. С Сехуном тепло. — Настоящее, Сехунни. Всё, абсолютно всё, — наконец, уверенно отвечает Бён, чуть отстраняясь и глядя младшему прямо в глаза, слыша его облегчённый вздох и видя чуть смущённую улыбку. Сехун невероятно милый, когда смущается, думает Бэкхён. А Сехун, тем временем, разрывается от противоречивых ощущений. С одной стороны, ему хочется отдаться на волю захватившим его чувствам, объяснить которые он пока и сам не в силах, с другой, О боится, что Бэкхён может обидеться и отдалиться совсем. В конце концов, у него же есть девушка... Вроде... Сехун никогда не интересовался личной жизнью хёна, потому что это, вообще-то, не его дело. А потом Сехун вспоминает о том, что произошло несколько минут назад, видит, что до сих пор обнимает вокалиста за талию и... Решает, что другого шанса у него может просто не предоставиться. Макнэ наклоняется к Бэкхёну и, закрыв глаза, невесомо касается его губ. Прежде смутные и туманные ощущения теперь будто волной накрыли Сехуна, но тот не шевелится, со страхом ожидая реакции Бэка, который тоже замер от неожиданности. Сехун уже думает, что сейчас получит в челюсть за свою выходку, как вдруг тонкие пальчики касаются шеи и притягивают к себе. Сехун прижимает Бэкхёна к холодной стене, углубляя поцелуй, а пальцы вокалиста уже путаются в его волосах. Желание почти ослепляет О, но внезапно возникшая мысль заставляет отстраниться от парня напротив, который издаёт недовольный стон. — Бэкхённи... — шепчет Сехун, рвано дыша, — а это... Фансервис? Вокалист удивлённо смотрит на младшего, пытаясь понять суть вопроса, а затем его взгляд теплеет; Бэкхён, обхватив ладонями лицо макнэ, целует его в нос и широко улыбается. — Дурак не я, а ты, Сехунни. Между нами всё, слышишь, всё — настоящее, — шепчет он, затыкая рот новым поцелуем. Сехун же, явно довольный таким ответом, тут же перехватывает инициативу, позволяя нежности уступить место страсти... И плевать, что их там давно заждались, и менеджер потом будет ругаться, — чёрт побери, какое это имеет сейчас значение?..

***

— Да, да, да, я пойду, позову их... — кричит Сухо, выходя из гримёрки. Через десять минут им уже надо садиться в автобус и ехать в отель, а Сехун с Бэкхёном, оказывается, ещё и не приходили переодеваться. Лидер раздражённо идёт по коридору, гадая, по какой причине ребята до сих пор не пришли, и уже мысленно поругал безответственных младших, из-за которых ему пришлось выслушать тираду недовольного менеджера... Поворот, и Чунмён удивлённо замирает, наблюдая страстно целующихся у стены Сехуна и Бэкхёна. Ещё несколько секунд лидер тупо пялится на парочку, а затем, улыбнувшись краем губ, тихонько идёт обратно, чтобы сообщить остальным, что макнэ и вокалист скоро вернутся, и с ними всё в порядке. Ведь с ними действительно всё в порядке.