Девочка в девочке.

POV Блэр.       Прошло несколько дней. Всё это время я была чертовски занята. Дамблдор объявил о начале подготовки к празднованию Хэллоуина. В честь этого праздника будет организован бал-маскарад. И вот мы со всеми старостами собирались после занятий, чтобы придумать, как всё лучше организовать, несмотря на то, что до него ещё целый месяц почти. Я в который раз убедилась, что у Гринграсс не в порядке с головой. Она предложила сделать темой бала косплей на Пожирателей Смерти и Волондеморта. Конечно, ее никто не поддержал, ибо кому захочется наряжаться в чувака и его приспешников, терроризирующих Магическую Британию? Правильно, только душевнобольным. А вот моё предложение пошло на Ура: я выдвинула идею закосплеить сверхъестественных существ, связанных с кровью и назвать бал «Пиршеством крови». Думаю, намного лучше, если все будут не в ненавистных чёрных мантиях, а с клыками и кровью на различных частях тела. Ночь мертвецов — всегда страшно и весело одновременно. Вот только меня не будет на этом празднике. В любом случае, здесь я не останусь, и это уже решено. Война уже стучится в двери Хогвардтса. Ходят слухи, что в Хогсмите нашли труп какого-то чиновника из Министерства Магии. Поэтому я уже начала продумывать, как мне незаметно исчезнуть из замка. Ясное дело, что для начала нужно выйти за пределы охраняемой чарами зоны. А потом… Думаю, можно через каминную сеть в дом Грейнджеров, а после на самолёте до Нью-Йорка. Я договорилась с Джеком Бассом, что он предоставит самолет для меня и заберет родителей Грейнджер в Австралию, отправив к их родственникам. Почти всё продумано, так что можно собирать вещи. Этим я и занялась в субботу утром, собираясь в воскресенье, которое уже завтра, навсегда покинуть волшебный мир, никому ничего не сказав. Хотя, прощальный секс с Малфоем запланировала. И ещё сегодня мне придется идти с Паркинсон в Хогсмит. Я обещала ей еще два дня назад.       Собрав необходимое, я поняла, что всё мне на себе не унести. Слишком много. Но решив, что не буду сейчас забивать себе голову, отправилась на встречу с Паркинсон, которая ждала меня у выхода. Когда я подошла к ней, она прохладно поздоровалась, как и в предыдущие дни, и молча направилась в сторону Хогсмита. Ее поведение слишком странное в последнее время. Даже не знаю, чем это можно объяснить.       Войдя в кафе, мы сели за самый дальний столик. Пока наш заказ не принесли, слизеринка не проронила ни слова. — Клубничный смузи… Оказывается, ты большая любительница сладкого. — Все любят сладкое, — пожав плечами, ответила я. — А ты больше всех. Как тебя только хватает. — Ты о чём? — Ну, тяжело небось весь день лакомиться то одним, то другим, то третьим… Не знаю, сколько их там ещё. Что-то мне совсем не понятно… — Панси, ты ревнуешь меня к клубничному смузи? — Не коси под дурочку, Грейнджер, — ее голос огрубел. — Хорошо устроилась: утром — Теренс, днем — я, а вечером — Малфой? Как часовые прям, пост сдал — пост принял. — Что за бред ты несешь? — Гермиона, я видела вас с Малфоем, когда вы целовались в гостиной старост. Чёрт возьми… Как не вовремя… — Я могу объяснить. — Не нужно ничего объяснять. Мне просто интересно, вот ты встречаешься с нами тремя, а хоть к кому-нибудь из нас у тебя есть чувства? — Панс… — Не надо. Я хочу правды. И она выжидательно уставилась на меня. Вот как я только могла позволить загнать себя в угол?! Во всём виноват Малфой! А мне теперь расхлёбывать. — Наверное, к Малфою… — Я знала, — Паркинсон вела себя достаточно спокойно. — Ты целовала его так, как никогда не целовала меня. А уж про вашу ситуацию с Теренсом мне известно. — Ты мне и правда нравишься, — почти не соврала я. — Но это не важно, ведь Драко всё равно тебе нравится больше. И в какой-то степени я рада, что он с тобой. Уверена, ты не позволишь ему совершить ошибки. — Ты знаешь об… этом? — нагнувшись к ней, спросила я, многозначительно дёрнув бровями. — А ты что, тоже знаешь? — ответила вопросом на вопрос Паркинсон. — Если мы говорим об одном и том же, то да. Слизеринка беззвучно зашевелила губами. Я никогда не оттачивала искусство чтения по губам, но отчётливо поняла, что она произнесла «Волан-де-Морт» и, в знак согласия, кивнула ей в ответ. Наступило молчание. Как-то стрёмно это… Я наврала о чувствах к Малфою, и теперь она сейчас буквально намекает на то, чтобы бы я отговорила его выполнять задание Лорда, но, даже если я попрошу его об этом и он, чисто гипотетически, согласится, то ясное дело, что, когда он поймет, что я сбежала, то точно сделает то, что велено. И тогда у меня появится чувство вины. Конечно, по сути, мне плевать, но не до такой степени. Что же делать, блин… Не хватало, чтобы потом Грейнджер винили в моих ошибках, если мы сможем поменяться обратно, и если она рискнёт вернуться. Как пить дать, рискнёт, это же она! — Обещай мне, — я в полной заднице. — Поклянись, иначе я всем всё расскажу и начну с Драко и твоих дружков. — Стой, дорогая, ну зачем так сразу начинать нервничать… Я с ним и не позволю совершать то, за что впоследствии он будет себя винить. — Хорошо, во имя того, что у нас было, я тебе поверю. Проклятье! Даааа, Блэр, как ты только докатилась до такой жизни…       В остальное время, пока мы сидели в кафе, Паркинсон вела себя так, будто и не было её псевдоразборок со мной. Подозреваю, что она в меня влюблена, а потому пытается хоть как-то смягчить свою боль, делая вид, что всё по-прежнему хорошо. Как я это узнала? Она почти всё время гладила мою руку, лежащую на столе. Более странной ситуации со мной никогда не происходило.       Когда мы уже возвращались из кафе, на выходе из Хогсмита нам встретились Забини и Малфой. Завидев нас, они оба улыбнулись. Я остановила взгляд на Малфое: блеск в его глазах явно говорил, что он счастлив. И, похоже, в этом виновата я, потому что до того, как между нами… ну, началось это… не знаю даже, как назвать… он больше походил на смерть, чем на человека. А теперь отчётливо видны перемены. Чёрт, всё не так и всё не то… — Привет, девчонки, а чего это вы вместе? — игриво спросил Забини, двигая бровями. — Да, мы друзья, — твёрдо ответила Паркинсон. — Не переживайте, мальчики, я до сих пор в шоке, — произнесла я, приобняв её сзади и положив голову на плечо. Не знаю, что сподвигло меня к этому, но очень захотелось, и я сделала. Честно, в последнее время, я едва ли похожа на Блэр Уолдорф. Что-то во мне изменилось, и, кажется, это абсолютно не на пользу. — Наверное, скоро Армагеддон, раз такие вещи происходят, — попытался пошутить Забини, но Паркинсон быстро осадила его. — Идёт война, Блейз. Её нет только в Хогвардтсе, да и это всего лишь вопрос времени. Скоро мы нигде не будем в безопасности. Словно в подтверждение ее слов, раздался душераздирающий женский крик. Синхронно повернувшись в сторону, откуда он раздавался, ребята понеслись туда. И мне пришлось последовать за ними, хотя ничего не может быть глупее, чем бежать навстречу опасности.       Забежав за «Кабанью Голову», мы увидели ужасающую картину: на земле лежала девушка в красной куртке, которая была разорвана в области предплечья тонкими, но частыми порезами, из которых всё ещё вытекала кровь; такими же порезами были испещрены и ноги в области голени и бедра, в уголке рта с левой стороны кровь уже запеклась; зрачки неестественно сужены, их даже почти не видно, что создавало впечатление неподдельного ужаса в глазах. Рядом с ней стояла ещё одна девушка. У нее была истерика. Панси тут же подбежала к ней, прижав к себе, пытаясь тем самым успокоить. — Сначала заавадили, потом режущим заклинанием, — вынес вердикт Забини, шепча Малфою. Только сейчас я заметила, что Малфой мертвенно бледен. Мне даже показалось, что его слегка трясло. — Гермиона, ну сделай что-нибудь! — умоляюще воскликнула Паркинсон, еле удерживая в руках бьющуюся в конвульсиях девушку. Я как-то растерялась. И чем вообще можно было тут помочь? Может быть Грейнджер и могла бы что-нибудь придумать, но я не она. Н-да, надо скорее отсюда сваливать, пока я не оказалась одной из жертв Пожирателей, как эта девушка.       Несмотря на подобные мысли, я всё же подбежала к Паркинсон, беря в ладони лицо вырывающейся из объятий слизеринки и указательными пальцами растирая ее виски. Краем глаза мною было замечено, что Забини быстрым шагом направился куда-то. Наверное, позвать помощь. Не знаю как, но мои действия работали: девушка становилась спокойнее, но слезы из её глаз полились с большей силой. Может быть, это связано не столько с тем, что я делала, сколько с тем, что начал уходить шок и появляться полное осознание произошедшего. — К… Кэти… — прохрипела девушка. Наверное, это имя погибшей. Девушка совсем обмякла в объятьях Панси, которая грустно смотрела на меня, как бы говоря: «Началось». — Всё будет хорошо, — проговорила я, гладя девушку по волосам. Вскоре пришли Забини, профессор Макгонаггал, а вместе с ними посетители злачных мест Хогсмита и другие студенты Хогвардтса. Среди них были Уизли и Поттер, которых я одарила недружелюбным взглядом. У Очкарика на лице отразилось беспокойство и, кажется, пробежала тень ненависти, он закрутил головой по сторонам. Ищет Малфоя. Кстати, а где блондин? Только что же здесь был!       Профессор приказала нам с Паркинсон отвести бедную девушку в Больничное крыло в Хогвардтс, а сама осталась с телом ожидать прихода Дамблдора. Забини вызвался нас сопроводить. Шли мы молча, боясь ненароком ляпнуть что-нибудь, что могло снова заставить девушку рыдать, но после того, как мы сдали её на попечение мадам Помфри, Забини вдруг спросил: — Кто-нибудь из вас видел Драко? Панси отрицательно повертела головой. — Он исчез ещё до того, как пришла Макгонаггл. Вполне возможно, что он сейчас где-то в замке. — Надеюсь, что не в Запретном лесу, — вздохнув, проговорила Паркинсон. — Наверняка в нашей гостиной, — ответила я. — Я позабочусь о нём. Слизеринка молча кивнула. — Я что-то пропустил? — настороженно спросил Забини. — Я объясню тебе всё, Блейз. Пошли, — Паркинсон взяла его под руку и увела в гостиную Слизерина, а я направилась в свою. Как я и сказала, Малфой был там. Он сидел у камина, близко-близко, и смотрел на огонь. Когда я зашла, он повернул голову в мою сторону, но всего на секунду, затем приняв своё прежнее положение. — Почему ты ушёл оттуда? — спросила я, садясь рядом с ним. — Не мог быть там. — Да, это было жутко, но… — Не поэтому. Это случилось из-за меня. Эм… что? — Как это? — Предупреждение. Если моё задание не сдвинется с мёртвой точки, то же самое случиться с мамой. А потом и со мной. Господи боже, он снова готов разрыдаться. — Послушай, — я повернула его голову к себе, — я собираюсь убраться отсюда. Сбежать. Хочешь со мной? — А как же моя мама? — Мои родители улетают завтра в Австралию. Она может с ними, если только у тебя есть способ тайно связаться с ней. — Способ есть, но в нашем замке полно Пожирателей. Она не сможет оттуда выйти незамеченной. Хм… Вот же проклятье! Стоп… — Я знаю, как ей оттуда уйти. Она должна сделать Оборотное зелье и под видом кого-нибудь из Пожирателей переместиться ко мне домой. Там её будут ждать мои родители и друг Джек. Я его предупрежу, и он возьмёт и твою мать в Австралию. — Их могут найти. — Нет, ведь перемещаться в мире магглов они будут по-маггловски. Я всё продумала, чтобы не было ни следа магии. — Ты тоже собираешься бежать в Австралию? — Нет, у меня другой пункт назначения. Ты со мной или нет? Малфой задумался, а я, если честно, уже успела пожалеть о своём предложении. Мне не нужны лишние проблемы, но я пообещала Паркинсон, что не оставлю его. И мне кажется, что это достаточно гриффиндорский поступок. Гермиона могла бы мной гордиться, если бы не была такой предвзятой снобкой. Всё, что она знает о Драко, надуманно ею и её дружками. На самом деле Драко другой. Драко… — Драко, — он поднял на меня взгляд, — хочешь ли ты быть со мной? — Мне кажется, что я тебя люблю… Что??? О, боже, боже, боже! Так, Блэр, спокойно, спокойно… — Вопрос, — я нервно облизнула губы, — вопрос был в другом… — Прости, я не должен был говорить тебе это. Я понимаю, что ничего не значу для тебя. — Может быть это не совсем так, ведь я предложила тебе бежать со мной. — Правда? Правда? Да… — Да. Глаза Малфоя заискрились счастьем, и он, поддавшись желанию, притянул меня к себе, нежно целуя. Я отвечала, но не так, как во все предыдущие разы, а стараясь показать, как много, оказывается, он для меня значит. Как это получилось? Чувствую себя такой дурой, потому что влюбилась в Драко Малфоя. ___________ POV Гермионы.       Со дня Салона прошло несколько дней. В тот раз у нас с Дэном всё прошло лучше, но всё равно как-то не так. Не знаю, в чём дело, хотя он был очень доволен результатом.       Есть вещи, беспокоящие меня намного больше, чем неудачи в сексе. Блэр уже очень давно не звонила, и я беспокоюсь, учитывая, что магический мир стоит на пороге войны. Конечно, это несколько эгоистично, но я переживала, что с моим телом может что-то случиться и моей духовной сущности будет некуда вернуться. Зная, что обречена на провал, я всё равно несколько раз пыталась дозвониться, но мне говорили: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети». Как же сильно меня это бесит!       Но, слава Мерлину, или скорее Святой Ван Дер Вудсен, у меня были отвлечения, способствующие временному освобождению от тягостных мыслей. У матери Серены сегодня суд с той аферисткой Айви Диккенс, и блондинка отправилась её поддержать, попросив меня поехать с ними. Я согласилась, ибо Дэн должен был встретиться с рекламщиками, и чего следовало, что мне абсолютно нечем было заняться в это прекрасное субботнее утро.       Заседание суда проходило напряжённо: столько грязи вылили на эту бедную девушку, что мне стало её жаль. На секунду я подумала, что может быть она говорит правду, но… всё это сложно. Наверное, я никогда не смогу различать фальшь от искренности. И я даже не сомневалась, что суд вынесет решение в пользу Ван Дер Вудсен. — Боже, Блэр, это ужасно! — воскликнула Серена, листавшая журнал, когда мы сидели за столиком в одном из кафе. — Твой кофе слишком горячий? — Нет… Тут о тебе написано… что ты полный примитив и дешёвка, пробывшая замужем меньше, чем Ким Кардашьян. — Мм... и? — Блэр, твоя репутация подмочена! Тебя будут по-другому воспринимать в обществе. — Ну, ты могла бы просто напечатать что-нибудь хорошее обо мне в Сплетнице. Или под твоим руководством Сплетница потеряла былую мощь? — Как ты на себя похожа, Блэр! Годы идут, а ты всё такая же манипуляторша. Эти слова больно резанули меня. Я становлюсь похожей на Блэр? Нет, нет же, я не такая! — Ты же сама говорила, что я эволюционировала, — припомнила я блондинке её же собственную фразу. — Да, это правда, но человек не может измениться полностью. Есть привычки, которые нельзя искоренить. И не надо. Вот такую манипуляторшу я в тебе и люблю. И Чак, и Нейт. — Ты хорошая подруга. — Люблю тебя. — Ты говорила, — Серена улыбнулась. — И я тебя. — Знаешь, мама сегодня устраивает вечер «примирения» семьи Роудс. Не хочешь присоединиться? — Но я же не Роудс. — Нет, но ты моя семья, и я хочу, чтобы ты поддержала меня. Мне придётся терпеть весь вечер свою гадкую тётушку, совратившую моего отца, и её дочь, которая, к тому же, ещё и моя сводная сестра. В общем, новое цирковое шоу. Только сегодня, в квартире Ван Дер Вудсен! — Стой, что?! Лола твоя сводная сестра??! — А я не говорила? — Нет! — Да. Интриги в моей семье похлеще, чем в Санта-Барборе. Что такое Санта-Барбора?.. — Я приду. — Прошвырнёмся по магазинам? Мне кажется, тебе нечего надеть. — Ты чертовски права!       Много часов потратив на выбор одежды, мы наконец пришли в квартиру Ван Дер Вудсенов, где и переоделись в комнате Серены. Меня немного мучала совесть, потому что я невесть сколько денег потратила, расплачиваясь кредиткой Блэр. Не удивлюсь, если она потом заставит меня их отработать.       Когда мы были готовы, то спустились вниз. На мне было лёгкое ванильное платье, а на Серене цвета фуксии. Лили уже разговаривала с седовласым репортёром. — Важно, что бы вы лично убедились, — говорила она ему, — что эта борьба за деньги была раздута прессой. — Вы же понимаете, как со стороны… — пытался парировать он, но она не позволила. — Ерунда! Из-за одной паршивой овцы чуть не развалилась вся семья. Но сегодня вы убедитесь, что я этого никогда не допущу. К сожалению, мой муж не сможет присоединиться. Ему не здоровится. — Могу поспорить, что она его не пригласила, — шепнула мне на ухо Серена. Не успела я ничего ответить, как возле нас раздался грозный голос Лили: — Это не совсем то счастливое выражение лица, которое от тебя требуется. Она обращалась к Серене. — Лили, думаю, глупо сейчас улыбаться, когда почти никого нет. — Ты как всегда права, Блэр. Извините. Мама Серены отошла, намереваясь снова развлекать того репортёра. Блондинка же, шепнула мне на ухо «Спасибо», и потянула сесть на диван.       Как только мы сели, лифт открылся, и в квартире появилась тётя Серены, Кэрол Роудс. И Лили как-то очень радостно её приняла. Интересно, а она знает, что её сестра родила от её мужа ребёнка? Наверное да, раз уже и Серена в курсе. — Кэрол! Выглядишь лучше некуда! — восклицала Лили. — Привет, — ответила её сестра. — Это Патрик Коламбия, — представила мама Серены репортёра. — Приятно познакомиться, — они пожали друг другу руки. Повернув голову на Ван Дер Вудсен, я увидела, что она закатывает глаза. И неудивительно, я тоже уже хочу, но мне кажется, что это будет неприлично.       Позже пришли отец Серены и Лола, и мы наконец сели за стол. Чувствую себя Роном, но успокаивает то, что я не ела фактически с утра (лёгкий перекус не считается!). За столом Лили вела себя очень пафосно, подчёркивая высоту значимости семьи, как семьи, в её жизни и жизни всех собравшихся. -…Для развития семьи нужно делиться, — говорила она. — Мы, Ван Дер Вудсены, делимся гораздо большим, чем можно вообразить. — Ты о том, как воровала мои гетры? — подколола её Кэрол. — Именно об этом, — какая-то подозрительная у неё улыбка. — И о том, как ты украла у меня мужа, решив тайком родить от него ребёнка. Жестоко… Лицо Кэрол нельзя описать словами: на нём отражалось смятение, непонимание, стыд и, даже, страх. — О, боже, — со вздохом произнесла Лола. — Мам, думаю уже хватит семейной идиллии, — попыталась всё исправить Серена, но Лили была безаппеляционна. — Нет уж, пусть остаётся. Потом началась ссора между Ван Дер Вудсеном и Кэрол, к которой подключились Лола и Лили. И когда Кэрол собиралась покинуть это место, уйдя с гордо поднятой головой, случилось неожиданное. — Тебе так легко не уйти. Джентельмены, — в комнату вошли двое… полицейских? — Ты арестована за мошенничество. — Обманывала Айви, а не я! — Да, но подбила её на это ты, что делает тебя организатором преступления. — К твоему сожалению, Айви никогда в этом не признается, иначе она станет соучастницей преступления. — Айви, — Лили самодовольно улыбнулась. В комнате появилась Айви Диккенс. — Вообще-то, я уже дала против тебя показания, в обмен на которые я освобождена от ответственности. Наступила тишина. Репортёр всё записывал в свой ежедневник. Серена буквально сгорала от стыда. Я наблюдала за всеми, но среди присутствующих больше всех стыдно было именно ей. И мне заодно. Да, впечатлений от всего этого мне на всю жизнь оставшуюся хватит. Ну, если, конечно, я вернусь в своё тело. А если нет… боюсь мне придётся до смерти жить в эпицентре скандалов и интриг. Мерлин, упаси!