Замерзший и до нитки промокший Рихард плотно жался к стене, прячась от дождя под крышей какого-то сарая, ища спасения от холодного августовского ливня. Поджимая свою правую переднюю лапу, Круспе, на чем свет стоит, проклинал Лондон с его изменчивой погодой, свою вынужденную поездку в Англию, а так же любовь к прогулкам на свежем воздухе. Полнолуние всегда манило существ вроде него на природу, простор и свежий воздух. И их природа просто не могла сопротивляться ему, заставляя покидать свои дома и выбираться на прогулку. И совершенно неважно было то, что непогода или прочие неудобства могут застать их во время этих вылазок.
Капля дождевой воды упала с крупной морды оборотня в лужу у его лап. Рихард уныло пронаблюдал ее падение и ощутил, что свежая капля уже образовалась на подбородке, на месте предыдущей. Как хорошо было бы покинуть это место немедленно, но соваться под дождь волку совсем не хотелось — уж слишком ливень был холодным, мощным, да и к тому же сочетался с не менее сильным, промозглым ветром, что только усугубляло дело.
Вдруг откуда-то до ушей Круспе донеслось дикое и неистовое лошадиное ржание. Интересно, кому вдруг понадобилось в такую ночь гнать несчастное животное сквозь эту непогоду да холод? И главное зачем? Впрочем, увлечения у людей бывают разные: кто-то любит просто гулять под дождем с зонтом, а кто-то, должно быть, предпочитает верховую езду в ливень…
Рихард вжал голову в плечи, ощущая, как неприятно липнет к коже промокшая шерсть. От каждого дуновения ветра, приходившегося на его долю, волна зябкого холода проходилась по мокрой шкуре, что было, мягко говоря, не особо приятно.
Оборотень чуть плотнее прижался к стене сарая, когда невдалеке послышался звук копыт крупной, мощной лошади, несущейся по мокрой, покрытой лужами проселочной дороге. Если ему повезет — всадник совсем его не заметит, или же просто сочтет за обычную большую псину, прячущуюся от дождя под крышей. Впрочем, в любом случае, вряд ли во мраке дождливой ночи кто-либо способен разглядеть волка в неясной черной тени, сжавшейся у стены сарайчика…
Рихард ухмыльнулся собственным мыслям и, несколько успокоенный ими, начал ожидать появление лошади и ее наездника. Однако когда мощное четвероногое создание показалось в поле зрения Круспе, он заметил, что оно лишено седока. Высокое, длинноногое животное яростно неслось сквозь ливень по покрытой лужами дороге, подобное демону из самого ада. Создание это было великолепно сложено и каждый мускул этого красавца, приходя в движение при беге животного, радовал глаз и казалось, принадлежал прекрасному изваянию, выточенному из камня каким-нибудь талантливым скульптором, безмерно любящим лошадей.
Холодные капли градом сыпались на холеную шкуру темно-каурого красавца жеребца, стекая по ней и падая на мокрую землю. Порывы мощного ветра периодически вскидывали в воздух мокрую длинную гриву и темный хвост, которые двигались в такт движениям животного. А по адскому огню в глазах скакуна, как и по дикой радости лошади, которая была просто очевидна, Круспе сделал вывод, что животное явно наслаждается этой безумной скачкой в ливень. Это казалось таким странным — конь получающий удовольствие от подобного моциона, но, тем не менее, это было фактом.
Круспе удивленно наблюдал за этим мощным животным, несущимся сквозь бурю любуясь на него и недоумевая одновременно. А когда это прекрасное мощное создание приблизилось почти что вплотную, он не смог сдвинуться с места.
Конь же резко остановившись перед Рихардом, неистово встал на дыбы, словно необъезженный дикий красавец-мустанг из старых голливудских фильмов. При этом жеребец вскинул в воздух свои длинные, стройные передние ноги и сделал ими несколько почти что агрессивных движений. Лошадь дико заржала, выражая не то восторг, не то безумную хищную ярость, затем грузно опустилась на все четыре ноги и полными огня глазами взглянула на шокированного Рихарда.
Волк не пошевелился, лишь продолжая глядеть на четвероногого красавца, который норовисто фыркнул и, резко сорвавшись с места, понесся прочь, вероятно не желая упускать и мгновения этого хорошего мощного ночного ливня.
***
По возвращении в свое пристанище, гитариста «Раммштайн» не оставляли сомнения относительно того, что он далеко не единственный оборотень в этом городе, а так же что оборотни могут относиться не только к классу волков… Эти мысли долго занимали его перед сном, как и размышления о том, что странный конь, встреченный им был явно дружественно настроен по отношению к нему, хоть и вел себя весьма норовисто.
***
На следующий день, гуляя по городу, Рихард был так же как и во время своей ночной вылазки, застигнут внезапно начавшимся мощным дождем, в результате чего был вынужден искать укрытие под навесом одного из местных кафе.
Мокнуть парню совсем не хотелось и он тупо стоял под крышей, ожидая когда закончится дождь, который по его мнению обещал быть не столь продолжительным. Круспе тоскливо глядел на капли дождя, падающие в лужу неподалеку от него. И легкая хандра уже почти что начала охватывать его, когда внезапно, подняв голову, чтобы осмотреть улицу, его внимание привлекла фигура человека бодро шагающего сквозь усиливающийся ливень.
Намокшая простая одежда облегала тощую длинноногую фигуру британца шагающего по тротуару и явно наслаждающегося своей прогулкой. Длинные темно-русые, явно осветленные, волосы прилипли к его лицу с сильно выступающими скулами, узкие губы были искажены в едва заметной довольной ухмылке, а в карих глазах отчетливо читался тщательно скрываемый безумный дикий восторг от этой прогулки.
Внезапно у Рихарда возникло мощное, навязчивое чувство дежавю, которое усиливалось с каждой секундой. Он пристально смотрел на человека, в котором почти сразу узнал гитариста одной легендарной британской хеви-метал группы. Инстинктивно оценивая Гленна Типтона гитарист «Раммштайн» раздумывал о том, что прогулки под дождем меньше всего когда-либо ассоциировались у него с этим парнем… Почти так же как не вязалась в его сознании лошадь с наслаждением скачками под ночным ливнем.
Приблизившись к Круспе, Типтон резко остановился рядом с ним и взглянул ему в глаза не то с вызовом, не то с совершенно дружественными намерениями, а возможно и с тем и с другим одновременно.
— Вы, похоже, не являетесь большим любителем прогулок под дождем, — сдержанно улыбнувшись, обратился к Рихарду Гленн.
— В отличие от вас, — улыбнулся в ответ Круспе.
— Это точно, — улыбка на лице Типтона стала чуть шире.
Затем он дружески пожал Цвену руку и, сказав, что очень рад видеть его в своей родной стране, полуиронично предложил парню небольшую экскурсию по городу которая, естественно, должна была состояться немедленно и проходить обязана была под проливным дождем. Улыбнувшись в ответ, Рихард вежливо отказался от этого предложения, сказав, что воспользуется им как-нибудь в другой раз, чем вызвал лишь дружелюбную усмешку на лице британца, который, пожелав ему самого наилучшего, быстро удалился, решив продолжить свою прогулку под дождем.
