Элениэль - в поисках утраченного. Трилогия. Часть 3.

      Солнце уже начинало опускаться за горизонт, озаряя город прощальными тёплыми лучами, когда, вдоволь наговорившись, мы с Шарлоттой отправились обратно в Цитадель. Проводив подругу до обеденного зала, я, лишь мельком взглянув на ужинающих, среди которых тут же заметила вернувшихся из поездки, оживлённо беседующих Арагорна, Леголаса и Халдира, и не имея ни малейшего аппетита, пошла в спальню. Правда, уже дойдя до двери, я поняла, что именно сюда муж скоро придёт, а поскольку видеть в эти минуты мне его совсем не хотелось, то, развернувшись на сто восемьдесят градусов, я отправилась в библиотеку.       Огонь в камине был давно потушен, разведя его, я забралась с ногами в большое кресло и, положив голову на колени, залюбовалась пляшущими языками пламени на легко разгорающихся поленьях. Эта ссора с Леголасом была болезненнее, чем прежние. Раньше он не был моим мужем, раньше у меня был выбор, теперь же - я была лишена возможности поступать так, как считаю нужным. Я всегда стремилась к свободе, мечтала о ней, а получилось, что была передана Арагорном в руки Леголаса с Трандуилом, и всё - дверь к свободе, едва приоткрывшись, захлопнулась, лишая меня любых прав, отсекая от мира, очерчивая его грани границами Лихолесья, узницей которого я скоро стану. Мне не бродить по полям, не любоваться утренней зарёй в степях, не ходить берегами рек и не укрыться, не спрятаться в тени вековых лесов. На каждый свой шаг я должна теперь испрашивать разрешения. Выпрашивать. И не факт, что я получу его. Сегодня Аранен уже показал мне, как глубоко безразлично ему то, что для меня необходимо. Я не могу объяснять ему своих поступков и потребностей - он всё равно не поймёт, а, если и поймёт, не последует со мной; он - сын короля, у него свои обязанности, в череду его дел вовсе не входят интересы жены, она должна быть при нём, а остальное не имеет значения. Из глаз потекли слёзы, и вскоре, не в силах сдерживаться, обхватив руками колени, я содрогалась от рыданий и холода, что всё теснее окружал своим незыблемым кольцом. А огонь в камине? Он совсем не грел. Напротив, казалось, лишь насмехался: "Смотри, - весело потрескивали искры, - я могу плясать, могу вспыхивать и бежать, а ты - нет. Ты - пленница, а я вольный".       Как же это нестерпимо больно - любить Леголаса, всем сердцем, мечтать сделать его счастливым, но ради его радости и покоя терять себя, погребать в его воле свою суть. Выдержу ли я это? Я должна. Смогу ли? Обязана. Буду ли счастлива? Только когда муж обнимает. А что же в остальные минуты, что?       Громко всхлипнув, я зажала рот рукой - по коридору кто-то шёл, я не хотела, чтобы меня сейчас нашли. Слишком больно, слишком плохо, слишком тяжело - я боюсь не справиться, но ведь выбора нет. И, наверное, не было уже очень давно, с тех самых пор, как я впервые увидела принца в мирквудском замке, с тех пор, как он, обняв, спасал меня от ночного кошмара. Захлёбываясь в слезах, я старалась сильнее зажать рот руками, но было слишком поздно: дверь уже скрипнула, была ли я услышана, или кто-то тоже искал уединения в этот поздний час? - Элениэль? - позвал входящий в библиотеку Эрамииль, - ты здесь?       Вновь всхлипнув, не в силах ответить, я лишь сильнее вжалась в спинку кресла. Да уж, отец всегда безупречно умел меня находить. Даже когда я была совсем маленькая, и в сосновом бору мы играли в прятки, он словно слышал моё дыхание, чувствовал биение сердца. - Малыш? - подойдя к креслу, он опустил ладони на мои дрожащие плечи.       Подняв голову, я едва различила встревоженный взгляд отца сквозь пелену слёз, что застилала глаза. - Леголас. - Со вздохом констатировал он, касаясь пальцами моих влажных ресниц. - Папа! - я потянулась к Эрамиилю. Как и в детстве, он тут же подхватил меня на руки и прижал к своей груди. - Папа, - снова всхлипнула я, приникая влажным лицом к его шее. - Именно поэтому, - тихо произнёс отец, опускаясь вместе со мной в кресло, из которого только что меня поднял, - я был против столь раннего брака. Ты - всего третья в нашем роду, и должна была родиться мальчиком - это бы избавило тебя от всех проблем, которые ты теперь не знаешь, как разрешить.       Сильные длинные пальцы утешающе гладили по волосам; прижимаясь к отцу, я чувствовала, что он знает, понимает причину моей боли, ему не требуется объяснений, он сам может объяснить мне много больше. - Но ты родилась девочкой, и теперь женская суть в тебе борется с природным естеством твоей крови. Ты слишком рано полюбила. Знаю-знаю, - усмехнулся Эрамииль, когда, подняв голову, обиженно шмыгнув носом, я укоризненно на него посмотрела, - ты не можешь не любить своего лихолесца. Похоже, вы впрямь предназначены друг для друга, только он слишком долго ждал тебя, ты же, напротив - не успела узнать вкус жизни. Дитя, сколь бы мудры мы не были, нам не понять и не изведать заранее предназначения всех троп, которыми идёт наша жизнь. Ты сама шла к алтарю, Арагорн не силком тебя туда тащил. Одно твоё слово - и свадьбы бы не было, и коль ты сама выбрала Леголаса, то теперь, набравшись терпения, должна следовать его волей и его дорогой. - Знаю, - я вновь опустила голову на его плечо, - но Леголас... Он не даст мне и шагу ступить без его воли. - Он - муж, и имеет на это право, - отец, словно и впрямь маленькую, щёлкнул меня пальцами по носу. - Сама выбрала себе в супруги сына Трандуила, самой тебе и бороться с его тяжелым характером. Мой совет стар, но другого нет - наберись терпения, со временем муж начнёт понимать тебя. - Но мне нужно в Фангорн, - тихо сказала ему я. - Да, - задумчиво кивнул Эраммиль, - Древобрад ждёт тебя ни одну тысячу лет. Ведь Эрмулд в своё время предрёк ему именно твоё рождение. Сам не знаю, как не понял этого, ещё когда ты только впервые открыла глаза. Час близится, но он ещё не настал. - Я обещала вернуться, - ответила я, соскользнув с колен отца и направляясь к высокому столу, на котором развёрнутыми лежало несколько карт. - Я должна поговорить с Древобрадом, многое выяснить, понять. Но Леголас не отпустит меня. - Мне понятна и твоя горечь, и позиция твоего мужа, но поездка в Фангорн была бы действительно для тебя полезна.       В это время в коридоре вновь раздались шаги, не желая чтобы меня - растрёпанную и заплаканную - увидел ещё кто-то, я быстро вышла на балкон.       Дверь негромко скрипнула, вжавшись в стену, из-за портьеры я увидела вошедшего Леголаса. Смерив взглядом расстояние с балкона третьего этажа до мощённого гладкими булыжниками двора, я поняла, что прыгать вниз мне сейчас не хочется, а потому остаётся затаить дыхание и очень надеяться, что он меня не заметит. - Леголас? - окликнул в это время вошедшего эльфа сидящий в кресле у камина отец. - Ты что-то хотел? - Я ищу вашу дочь, менестрель, - откликнулся тот, также подходя к камину. - Вы не знаете, где она? - Что между вами произошло? - вместо ответа задал свой вопрос Эрамииль.       Прижавшись лбом к холодным кирпичам стены, рада, что окутавшая город ночная мгла надёжно скрывает мою фигуру, не имея возможности убежать, я вслушивалась в их негромкие голоса. - Элениэль попросила меня о поездке в Фангорн, - промолвил Леголас, - и я бы охотно поехал с ней туда следующей весной, или летом, но моя жена хочет, чтобы мы побывали там сейчас. Я вынужден был отказать ей: скоро зима, до наступления которой мы должны успеть вернуться в Мирквуд, а сопровождающий нас отряд стражников во главе с Халдиром - в Лотлориэн. - Понимаю и вижу, что ты абсолютно прав, - согласился с ним мой отец, - но небольшой конный отряд двигается быстро, и, при желании, ты мог бы осуществить её просьбу. Сейчас только середина сентября - можно всё успеть. - Вам известно, как долог был мой путь, - ответил ему на это Аранен. - Я устал и хочу скорее вернуться в Мирквуд. - И вновь не могу не понять тебя, - кивнул, поднимаясь из кресла, Эрамииль. - Ты прав сейчас и будешь прав в будущем, но скажи мне, кого ты брал в жёны? - Мою возлюбленную, Элениэль, - в голосе принца проскользнуло недоумение. - Ты брал в жёны не просто Элениэль - полу-эльфийку, полу-дунадан, и Трандуил выбрал себе в невестки далеко не самую обычную девушку. Стоит ли мне сейчас напоминать тебе, что Элениэль происходит из рода Эрмулда? Моя дочь - дитя свободы, воли. Она - перекати-поле. Чтобы быть счастливой, ей нужны дороги, тропы, бескрайние поля и ночи у костра. Ей нужны дороги, которые она выберет сама. Заперев в замке отца, подчиняя своей супружеской властью, ты погубишь её. - Но что же мне делать? - спросил Леголас у направившегося к дверям Эрамииля. - Строй вашу жизнь в равновесии. Научись не только вести мою дочь за собой, но и следовать за ней. - Посоветовал ему Эрамииль, покидая библиотеку. - Доверяй ей, не требуя объяснений.       Я слышала, как отец покинул комнату, но не знала, ушёл ли с ним и Леголас. Вновь выглянув из-за портьеры, я увидела любимого, который, сложив руки на груди, хмурясь, следил за угасающим пламенем в камине. Сердце моё сжималось от желания подойти к нему, заглянуть в синие глаза, разгладить усталые складки вокруг губ, прижаться к сильной груди. Но я не могла: не сейчас, мне ещё слишком больно от его безразличия. Понимая, что другого пути отступления нет, я, стараясь ступать бесшумно, подошла к перилам балкона и, задрав одной рукой юбку бархатного синего платья, ещё раз взглянула вниз. Да уж, булыжники - это не мягкая трава в Хельмовой Крепи под окнами палат исцеления, тут можно хорошо расшибиться. И всё же - решение принято, и отступать от него я не намерена. - Только посмей, - раздался голос мужа у меня за спиной, едва я собралась поднять ногу, чтобы перелезть через кованное ограждение.        Замерев на месте, я затаила дыхание, не решаясь обернуться. - Когда ты хочешь отправиться в Фангорн? - проходя на балкон и становясь сзади меня, спросил Леголас. - Весной или летом, - пожала я плечами, - а возможно и никогда.       И мне действительно уже не хотелось. Нет, я не потеряла потребности в этом, но после того, как отец отчитал меня, после слов мужа об усталости и желании вернуться домой, я чувствовала себя маленьким капризным хнычущим ребёнком, который, топая ножкой, требует своего, в то время как взрослые, вздыхая, лишь качают головой. Это неправда - во мне нет никакого зова крови, нет никаких потребностей, о которых говорит Эрамииль, а если они и есть, то я задушу их в зародыше, лишь бы сделать любимого счастливым и освободить от нужды заботиться о том, к чему он непривычен. Я буду такой, какой Аранен хочет видеть меня - самой послушной и покорной, если только это потребуется. А боль, что репейником обиды колет душу? Клянусь, я не подам ему вида. - Через пару дней после свадьбы Боромира мы отправимся туда, куда ты просишь, - пообещал эльф, обнимая меня за плечи, касаясь горячими губами холодного от ночного воздуха виска. - Хочу в Мирквуд, - ответила я, разворачиваясь в сильных руках и кладя голову на грудь любимого.       Самая важная потребность в моей жизни - слушать биение его сердца, остальное - не в счёт.