the words upon your lips

- Хён, - лопочет Санхёк немного хриплым ото сна голосом, но практически сразу откашливается, приводя его в норму. - Хён, куда ты? Тэгун замирает, держа в руках ботинок, который собирался надеть. Он вздыхает, и ему кажется, словно из него высосали всю энергию под чистую. Каждая клеточка его тела болит, и Тэгун отлично знает, что в два часа ночи должен спать, но также без труда может сказать, что отдыха в кровати сегодня ему уже не светит. А снаружи луна такая яркая и ослепительная, город полон жизни и ярких огней, и эта поразительная атмосфера манит и утягивает Тэгуна за собой. - Я просто хочу прогуляться, Санхёк, - наконец отвечает он. Скорее всего, младший слишком устал и готов поверить любому его слову (возможно, он даже думает, что это всего лишь сон), но Тэгун не находит в себе сил ему врать. Тэгун неторопливо завязывает шнурки, надеясь, что Санхёк сейчас заснёт. Ему хочется дать младшему такую возможность, которую не имел он сам. Но он слышит шуршание одеяла и поворачивает голову. - Я тоже пойду. - Его голос все такой же слабый, больше похожий на бормотание сразу после того, как он проснулся (не так сильно, конечно, потому что тогда Санхёк прижимался щекой к подушке), только немного более уверенный, заряженный энергией. Словно оживший. Тэгун вздыхает, ненавидя себя за то, что разбудил Санхёка, и еле слышно говорит: - Нет, Санхёк, возвращайся в кровать. Но младший уже держит кроссовки в руках, поспешно надевая их, чтобы Тэгун не успел его остановить. - Санхёк, нет, - говорит он тихо и непреклонно, поэтому Санхёк останавливается. Тэгун думает, что видит, как его глаза сужаются от недовольства. Хотя, возможно, это всего лишь игра света. – Тебе надо спать. - Я не могу. Ты же знаешь, хён. Тэгун знает. Он знает, что Санхёку снятся кошмары также часто, как и ему самому. Знает, что порой парень просыпается посреди ночи в холодном поту и со сбитым дыханием, совершенно потерянный и напуганный. Он знает это ужасное чувство, когда открываешь и закрываешь глаза, но не ощущаешь никакого умиротворения. Он знает, что такое одиночество и холод, а ещё, что единственная возможность вынести их - это принять и смириться. Но такова жизнь айдола. Постоянные перелёты, вечная работа, тренировки каждый день и бесконечное расписание, которые заставляют чувствовать каждого без исключения совершенно опустошённым и уставшим и не оставляют ни секунды свободного времени для самого себя. Санхёк знал, с чем ему предстоит иметь дело. По крайней мере, так говорит себе Тэгун. Он знал, насколько труден и утомителен этот путь. Он знал, что три часа сна станут считаться нормой и что мозг постоянно будет настолько перегружен, что перестанет понимать, когда наступает долгожданный отдых. Он знал: это не каникулы или простое развлечение, а карьера. Образ жизни. Он знал, что его ждёт, - убеждает себя Тэгун. Знал же? Санхёк совсем на него не похож, поэтому, когда младший в очередной раз просыпается посреди ночи, крича и дрожа, Тэгун не имеет ни малейшего представления, с чем же ему приходится бороться во сне. (Это, должно быть, ужасно - постоянно просыпаться от любого шума или частых кошмаров, которые ломают все остатки самоконтроля, которые, без сомнения, Санхёк пытается удержать.) Тэгун снова неохотно вздыхает: - Ты должен спать. Хагён убьёт нас обоих, если узнает. - Хён до сих пор ничего не узнал, к тому же я все равно не смогу заснуть, значит, ловить мне здесь нечего. В чужом голосе смирение и словно принятие чего-то неизбежного, и всё-таки Тэгун хочет, чтобы Санхёк открыл глаза и наконец увидел: он ненавидит, как слова путаются и оседают на его губах. Это неправильно. Тэгун снова вздыхает и кивает головой. Он видит, как вместо сияющей улыбки и взволнованного хлопанья в ладоши Санхёк лишь кивает в ответ. Движения апатичные и отстраненные, словно младший находится где-то в другом месте. (Хотя это может быть от простого недосыпа, - убеждает себя Тэгун.) Наплевав на все, они надевают куртки и уходят из отеля. Их менеджер наверняка спит, как и остальные мемберы (потому что никто так не страдает, как Санхёк и Тэгун), но Тэгуна это уже давно перестало волновать, поэтому проверять он не собирается.

***

Город незнакомый и иностранный, и, когда они сбегают из отеля, то обнаруживают себя полностью пленёнными яркими цветами и громкими звуками, о существовании которых даже не подозревали. Санхёк улыбается, наконец-то, и кажется, будто сон и ночные кошмары покидают его тело. Тэгун замечает, что тоже улыбается глядя на Санхёка и то, как он шагает по парку. На улице холодно и не хило морозит, а Тэгун ненавидит холод, но младший делает всё вокруг теплее одним своим существованием. (Тэгун завидует.) - Хён, - мягко тянет Санхёк, опережая его на пару шагов. Он тычет пальцем куда-то в небо. Звезда, яркая и живая. Тэгун смотрит вверх, чтобы увидеть миллионы таких же сияющих и далеких маленьких необитаемых вселенных. - Смотри, хён. Тэгун опускает взгляд и чувствует себя словно в трансе, а потом невольно усмехается. Он беспомощен, абсолютно безоружен и полностью уязвим перед чарами Санхёка. Тэгун и подумать не мог, что в нём остались силы и желание улыбаться, но рядом с Санхёком, кажется, всё сразу становится хорошо. (Тэгуну немного интересно, неужели это лицо всего лишь маска.) - Да, Хёк, я вижу, - Он смотрит на Санхёка, а в глазах младшего словно отражаются все звёзды неба. Санхёк слегка краснеет, хотя это и не особо заметно в темноте, и смущённо улыбается, а у Тэгуна от одного этого вида перехватывает дыхание и становится трудно говорить. (Нет, это не маска. Это совершенно точно не может быть маской.) Всё кажется до пугающего нормальным: вот так гулять по неизвестному городу и такому же неизвестному парку при холодном свете звёзд и луны. Тэгун обещает себе запомнить этот момент навсегда и вспоминать, если станет тяжело, потому что мир, в котором они сейчас находятся, совсем не похож на всё, с чем они привыкли сталкиваться каждый день. Тэгун вытаскивает свой телефон, и даже несмотря на то, что только у Хонбина есть талант к подобному, ему удается сделать очень даже симпатичную фотографию Санхёка, смотрящего в небо, улыбающегося до боли в щеках и спрятавшего руки в карманы. Она милая, - думает он, и без сомнения сохранит это небольшое воспоминание. Последующие восемнадцать фотографий тоже, решает он. На каждой запечатлена какая-нибудь деталь или черта, которую он разглядел в Санхёке. Тэгун убирает телефон обратно в пальто через какое-то время и улыбается самому себе. Санхёк потихоньку замедляется, идя уже почти наравне с ним, а потом и вовсе останавливается. - Хён, - зовёт Санхёк и немного разворачивается, чтобы видеть Тэгуна, - зачем нам возвращаться? То есть, мы могли бы прямо сейчас сбежать куда-нибудь, купить новую одежду и сделать новые паспорта... Улыбка на его губах выдаёт всю несерьёзность сказанного, и Тэгун ничего не может с собой поделать и тихо смеётся из-за бурного воображения Санхёка. Они идут дальше вглубь парка, и Тэгун вдруг понимает: если бы у них был выбор, то оба почти наверняка выбрали бы (город, улыбки и приключения), чем (бессонные ночи и уставшие конечности). Тэгун пытается откинуть все сожаления и сконцентрироваться только на Санхёке. Младший слегка подрагивает, поэтому он приобнимает его одной рукой. - Давай же, нам пора идти. Уже почти четыре, - мурчит он куда-то в шею Санхёку, чувствуя, как бегут мурашки по позвоночнику. - Хён, - хрипло и весело стонет Санхёк, и Тэгун нерешительно отстраняется от парня. Щёки покрываются румянцем, и старший надеется, что Санхёк ничего не заметил. - Хён, я не хочу уходить. Санхёк просовывает свои руки к нему в пальто, под толстую ткань, в попытках согреться. Ладони касаются тела почти рядом с грудью, и у Тэгуна перехватывает дыхание. Санхёк жмется к нему без какой-либо задней мысли — он всего лишь ищет тепло — но это сводит Тэгуна с ума. Он обхватывает тело парня обеими руками и притягивает ближе. Санхёк, похоже, совсем не замечает его состояния и трётся носом о воротник пальто, бормоча что-то неразборчивое в изгиб его шеи. Когда кончик чужого носа касается кожи Тэгуна, он заметно напрягается и ненавидит себя за это, потому что Санхёк тут же отстраняется, с обеспокоенным выражением лица и непониманием в глазах смотря на него. Он также ненавидит себя за то, что подается вперед, закрывает глаза и прижимается к губам Санхёка своими. Целовать его просто великолепно и кажется таким правильным. Он держит его подбородок пальцами, слегка приподнимая, но, вопреки всему, Санхёк вздрагивает и замирает. Тэгун чувствует на губах Санхёка вкус зубной пасты, свежей и мятной, но это не всё. Горечь обжигает губы послевкусием, когда Санхёк толкает его в грудь, тяжело дыша, и делает шаг назад. - Я не гей, хён.