Нерассказанная история

Дни пролетали за днями, а ответа от Риты Глухарёв так и не получал. Встречаясь с ним по вечерам и на обеденном перерыве, девушка говорила обо всем, кроме того, что хотел услышать Сергей. Хотя для себя он все решил уже давно. Она была нужна ему словно соломинка для утопающего в серой московской жизни, словно свет, пролившийся в его окошко, который говорил, что можно жить иначе, радуясь каждому новому дню. Приходя с работы знать, что его ждут, что он нужен. Но Рита продолжала молчать, каждый день глядя на него влюбленными глазами. - Николай Афанасьевич? – крикнул Сергей догнав главу администрации возле медпункта. – Добрый вечер. - Добрый, добрый, Сергей Викторович, - пожимая ему руку, ответил глава. – Ну как Вам отдыхается? - Хорошо, - расплылся в улыбке Глухарёв. – Свежий воздух, лес, молочко парное. Красота. - Вот, - кивнул Николай Афанасьевич. – Переезжайте-ка к нам. Место вам рабочее подыщем. И Рита рада будет. - Рита? – опешил Сергей. - Да ладно вам, Сергей Викторович, - добродушно улыбнулся глава. – Я на лавках не сижу, сплетни не собираю, потому что все и так вижу. Хорошая она девушка. Но, боюсь, пропадет одна. Но вот что я Вам скажу. Вы у нас человек тут временный, поэтому подумайте, стоит ли девочке делать так больно. - Я же… - начал было Глухарёв, лицо которого выражало недоумение. - Подумайте, - улыбнулся Николай Афанасьевич и добавил: - Она у себя. Правда начальство из района приехало, придется подождать. И он, распрощавшись, направился своей дорогой, а Сергей, постояв и посмотрев ему вслед, побрел к зданию администрации. В коридоре не было ни души и стояла тишина, лишь из-за двери слышались приглушенные голоса двух мужчин и Риты, отчитывающейся за проделанную работу. И Сергей присел на лавку, собираясь ждать. Навалившись на прохладную стену, он вслушивался в голос Риты, который словно убаюкивал его, заставляя веки закрываться. Поэтому Глухарёв не знал сколько прошло времени, но открывшаяся дверь разбудила его. Он по привычке хотел подняться, завидев одетого в форму мужчину, который был старше его не только по возрасту, но и по званию, но так и остался сидеть на лавке, пока делегация не покинула администрацию. Тут же вскочив с места, Глухарёв поспешил в кабинет. Девушка, одетая по форме, рубашка которой сегодня была застегнута на все пуговицы, сидела на своем обычном месте и на приход Сергея подняла усталый взгляд. - Привет, - протянула она, откидываясь на спинку стула и, наконец, расстегивая верхние пуговицы. – Начальство приезжало. - Я видел, - зачем-то сказал Сергей и, обойдя стол, присел на его край рядом с Ритой. – Что, досталось? – поинтересовался он, снова и снова любуясь каждой черточкой ее лица. - Да нет, - мотнула головой Рита. – Отчеты забрали, велели побольше профилактических бесед с населением проводить и ориентировку привезли. Только не нужна она уже. - Почему не нужна? – вскинул брови Глухарёв. - Да двухнедельная она уже, - махнула рукой Рита и взяла со стола лист с отпечатанным изображением желая положить его в ящик стола. - Можно? – попросил Глухарёв, протягивая руку. - Да пожалуйста, - пожала плечами девушка. Взяв ориентировку из ее рук, Глухарёв внимательно вгляделся в фоторобот, а затем взгляд начал бегать по строчкам, напечатанным внизу. И тут же догадки начали всплывать в его голове, объясняя все то, что раньше так настораживало опытного следователя. - Рит, ты понимаешь, что это? – тряхнул он листом, переведя взгляд на девушку. - А что это? – непонимающе усмехнулась та. – Сбежавший заключенный. У нас тюрьма в соседнем районе. - Нет, - мотнул головой Глухарёв, кладя ориентировку на стол. – Ты понимаешь, что это все объясняет? - Что объясняет, Сереж? – улыбнулась Рита. - Вот тебе твои волки, - потыкал он пальцем в фоторобот. - Что? Ты серьезно? – рассмеялась Рита. – Сереж, ты не обижайся, но это полная ерунда! Что ему тут делать? Деревня маленькая, всё у всех на виду. Тем более сбежал он давно. А от колонии до нашей деревни пешком два дня. Он бы давно сюда пришел. А скотину рвать и воровать недавно начали. Волки это, Сереж. Их в наших лесах тьма тьмущая. - Бабу тоже волки? – серьезно посмотрел на нее Глухарёв. - Муж, - твердо ответила Рита, поднимаясь со стула и снимая со спинки китель. - Он по пьяни постоянно орал на всю улицу, что прибьет ее когда-нибудь. Ну и вот, пожалуйста. Все, Сереж, - слегка скривилась она, убирая ориентировку в стол, - давай не будем придумывать того, чего нет, - сказала Рита, но заметив, странное выражение лица Глухарёва, подошла ближе. – Ну не обижайся, Сереж. Ну не может этот беглый зек прятаться у нас. Чужое лицо уже давно бы заметили. Ну, Сереж? – коснулась она ладонью его щеки. – Ну? - Ладно. Дело твое, - кивнул Глухарёв. Но девушка, видя выражение лица мужчины, отставать не хотела. - Ну не обижайся, пожалуйста, - надула она губы. – Просто я лучше знаю, как все здесь устроено. А вообще, - неожиданно сказала Рита, опуская взгляд, - я подумала над твоим предложением… - И? – сразу же оживился Глухарёв, хотя внутри начало нарастать напряжение. - Несмотря на то, что это меня немного пугает... - неуверенно начала Рита. - Я… Я люблю тебя, - подняла она на него взгляд, полный будто детского испуга. – И я хочу поехать с тобой. Он смотрел на нее несколько секунд, прежде чем на лице начала появляться улыбка, а руки заключили девушку в объятия, словно боясь отпустить ее от себя. *** Несмотря на то, что всю ночь он провел в постели с Ритой, наслаждаясь каждой секундой и чувствуя небывалую легкость, которая делала его счастливым, Сергею Глухарёву все же не давала покоя ориентировка, которая вызывала огромные сомнения. Поэтому встав рано утром, когда деревня еще и не думала просыпаться, следователь осторожно укрыл спящую Риту одеялом и, одевшись, вышел на улицу, обдумывая план своих действий. Решение пришло довольно быстро, и Сергей поспешил в сторону леса, оглядываясь по сторонам, чтобы не быть замеченным любопытными жителями. Отмахиваясь от комаров, которыми кишел лес, Глухарёв с опасением продвигался все дальше и дальше, пытаясь не упустить из вида ни одну сломанную ветку, ни одну примятую травинку. Именно поэтому спустя пару часов, следователь понял, что чутье его не подвело и на этот раз. Когда он вернулся домой, Рита уже стояла у плиты, где на сковородке шкворчала яичница. - Доброе утро! – расплылась она в улыбке, заметив Сергея. – Садись, завтрак почти готов. - А доброе ли оно? - Что с тобой? – удивленно воззрилась на него Рита, беря в руку сковородку и ставя ее на стол. – Что-то случилось? Тебе кто-то что-то сказал? - Да я уж не мальчик, чтобы обращать внимание на чьи-то слова, - усмехнулся Глухарёв, присаживаясь на стул. - Тогда что? – недоумевала девушка. Он только усмехнулся и, не сказав ни слова, вынул из кармана темный лоскуток, кладя его на стол. - Что это? – продолжала спрашивать Рита, стоя рядом. - А на что похоже? - Не знаю, - пожала плечами она. – Кусок ткани. Где ты его взял? - По лесу прогулялся, - ответил Сергей. – А знаешь, что из этой ткани делают? – ткнул он пальцем в лоскуток и, не дождавшись ответа, сказал сам: - Робу тюремную! От его слов в голове у девушки будто что-то щелкнуло и она медленно опустилась на стул, не сводя взгляда с найденного лоскутка. Мысли крутились подобно урагану, но Рита не могла ухватить нужную, поэтому и продолжала сидеть под взглядом Сергея, пытаясь выстроить цепочку из того, что произошло за последнее время. И с каждой минутой девушка начинала понимать, что возможно столичный следователь был прав во всем. - Нет, - все же мотнула она головой, словно боясь поверить в эту версию. – Этого просто не может быть! Как? Зачем? - Еда у него закончилась, - начал объяснять Глухарёв, который уже давно выстроил логическую цепочку. - Вот и пошел ваше воровать. А в один из своих приходов на Зою и наткнулся. Свидетели-то ведь не нужны. Рубанул ее топором. А утром Васька ваш жену нашел. Топор, болван, обхватал весь, отпечатки затер, зато своих наставил. За что щас и сядет. Ты мне вот что скажи, - Сергей осторожно тронул за руку ошарашенную девушку, которая, поняв свою ошибку, теперь сидела чуть потрясываясь и прикрыв рот ладонью. - Где он может прятаться здесь? В лесу? - Вряд ли, - мотнула головой Рита. - В лесу бы его давно волки сожрали. Я даже не знаю… - начала было девушка, но тут же ее глаза распахнулись в догадке и она вытянула руку в сторону окна, тыча туда указательным пальцем. - Церковь. Точно! Церковь! Туда же никто не ходит из-за этих баек про призрака. Он точно там! - Беги в администрацию, звони в район, - тут же сказал Сергей. – Пусть приезжают. Надо проверить округу. *** Вызвав опергруппу из района, Рита вернулась в дом Карташовых. На девушке совершенно не было лица, и Сергей прекрасно знал причину всему. Она винила себя во всем том, что произошло в деревне, и в том, что так глупо отнеслась ко всему, ссылаясь совершенно на другие причины и не желая верить в настоящие. Поэтому сев на стул, напротив Глухарёва, Рита опустила голову, устремляя взгляд в пол. Он подошел совсем близко так, что его ноги коснулись ее колен, и, присев на корточки перед девушкой, накрыл ее руки своими ладонями, заглядывая в лицо. - Да не переживай ты так, - улыбнулся Сергей. - Все хорошо будет. Поймают его. А вечером вещи твои соберем и в Москву уедем. Нормально все. - Сегодня? – неожиданно очнулась Рита, удивленно подняв взгляд на мужчину. - Сереж, я матери еще ничего не говорила и… - Давай я, - предложил он, не задумавшись ни на секунду. - Что? - Давай я поговорю. Вот прямо сейчас и пойду, - поднялся он на ноги. - Пусть поймет, что я с серьезными намерениями, а не так просто. - Может не надо? – пискнула девушка. Но Глухарев словно не слышал ее. Надев на голову кепку, он легким поцелуем скользнул по губам Риты и вскоре скрылся на улице. Он все решил уже давно. И это решение казалось ему самым верным из тех, которые он когда-либо принимал. Поэтому шел он уверенно, прокручивая в голове слова своей речи. Говорил с матерью долго и серьезно, словами, внешним видом пытаясь убедить женщину в том, что ее дочь всегда будет в безопасности рядом с ним. На крики разозленной матери не обращал внимания, ожидая, когда она остынет от столь неожиданной новости. Полчаса спустя женщина успокоилась. Сев на стул, она стянула с головы косынку и, вытерев уставшее лицо, взглянула на Глухарёва, который продолжал стоять посреди комнаты. - Ну что ж, - наконец произнесла она. - Благослови вас Господь. Не стану идти против ее воли. Я ж все понимаю. Загубит она себя здесь. А вы, Сергей, не обижайте ее. Одна она у меня дочь. - Я люблю вашу дочь и… Но договорить он не успел. В распахнутом окне дома появилась взъерошенная голова соседского мальчишки. Осмотрев бегающим взглядом комнату и наткнувшись на Глухарёва, он начал быстро тараторить. - Дядя Сережа! Дядя Сережа! - Че, Петь? – кивнул тот. - Там Рита… - пытаясь отдышаться, проговорил Паша, - …к церкви с привидениями пошла. В висках почему-то застучало, а пол, казалось, начал уходить из-под ног. Но понимание того, что сейчас происходило, пришло быстрее, и Сергей сломя голову кинулся к заброшенной церкви. Несясь быстрее ветра, он корил себя последними словами, ругая за то, что не остался с ней, прекрасно зная, что чувство вины захлестнуло девушку с головой. Царапая голые руки о высокие кусты дикой малины, Сергей добежал до разваленной стены и остановился, пытаясь перевести дыхание, чтобы не издавать лишнего шума. И только сейчас он понял, что даже не взял с собой оружие. Но возвращаться было поздно. Осторожно ступая по разбитым камням, поросшим мхом и травой, Глухарёв пытался не упустить из виду ни одной детали. Яркое палящее солнце проникало сквозь треснувший купол, мешая четко видеть. Несмотря на это, Сергей продолжал идти, надеясь на то, что его версия ошибочна или заключенный, хотя бы, был уже далеко от этого места. Но едва он обогнул очередную развалившуюся стену, как рассудок помутился во второй раз. На горячих камнях, которые нагрело солнце, лежала Рита. Ее глаза были закрыты, рука, держащая металлический прут, откинута в сторону, а на светлой блузке, в области живота, зияло темное пятно. - Рита? – рухнул рядом Глухарёв, осторожно похлопав девушку по щеке и пытаясь рассмотреть рану. - Ты слышишь меня? Рита? Она открыла глаза не сразу. Прерывистый выдох хрипло вырвался из груди и девушка, переведя взгляд на Сергея, прошептала: - Он… он… Тут Глухарёв неожиданно оглянулся, словно что-то щелкнуло внутри. И вовремя. Позади него с железным прутом в руке стоял небритый мужчина, одетый в тюремную робу. Его желтые зубы были обнажены от кривой улыбки, а темные глаза, полные злости, смотрели на Глухарёва. И через секунду все пришло в действие. Не имея никакого средства защиты, Сергей полагался только на себя, пытаясь увернуться от тяжелого удара. Но силы были неравны. Первый удар рассек скулу, заставив Глухарёва сжать зубы. Второй рассек лоб. Третий – в живот, заставил согнуться и упасть на колени. И когда сбежавший заключенный размахнулся, чтобы нанести четвертый удар, уже ликуя о своей победе, Сергей, изловчившись, схватил его за ногу, с силой дернув на себя. Рухнув на камни, не ожидая такого поворота, мужчина дал следователю преимущество. И Глухарёв не пренебрег им воспользоваться. Зажав прут, выпавший из рук заключенного, в обеих руках, Глухарёв с яростью надавил на его горло, изо всех сил стараясь не отпускать бьющегося в конвульсиях мужчину, который до последнего пытался сбросить Сергея. Но вскоре обмяк, больше не подавая признаков жизни. И Сергей со всех ног, запинаясь о камни и едва не падая, кинулся к Рите, лицо которой становилось белым как полотно. - Рит? Рита? – приподняв ее, звал он, - Ошиблась я, Сереж, - еле шевеля губами, отвечала она. - Тихо, - через силу улыбался Глухарёв, рвя на себе футболку и пытаясь остановить кровь. - Ничего не говори. Побереги силы. Сейчас твои из района приедут. Все хорошо будет. - Красиво, - тихо прошептала Рита, подняв взгляд и устремляя его на расписанный свод купола. На лице застыла улыбка. *** Он долго стоял перед дверью, словно боясь войти туда, где его совсем не ждали. А может быть и ждали. Только теперь майору Глухарёву было все равно. Поэтому толкнув дверь, он вошел в дежурную часть ОВД «Пятницкий», стараясь не смотреть на коллег, которые сновали туда-сюда. А на душе было настолько противно, настолько мерзко, что хотелось выть. Но второй раз такой нагрузки голос бы не смог выдержать. Бредя по коридору отдела словно ходячий мертвец, не замечающий ничего и никого вокруг, Сергей снова и снова возвращался в заброшенную церковь, слыша в своей голове дикий вой. Словно выл раненый зверь. Но выл он сам, держа на руках девушку, разделившую его жизнь на «до» и «после». И этот собственный вой преследовал его каждый день, каждую ночь, не давая ни сна, ни отдыха. Вот и сейчас Сергей шел по отделу, понимая, что каждый шаг дается с трудом, а язык совершенно не хочет двигаться, чтобы отвечать на вопросы коллег. - Серег, а ты чего так рано? – слышался где-то рядом голос Дениса Антошина. - Тебе же вроде еще неделю отдыхать? А он продолжал идти. - Глухарёв, по работе соскучился, смотрю! – эхом проносился голос Стаса Карпова. Но он не обращал внимания. Даже Ирина, которая за это время осознала свою ошибку, и сейчас пыталась как-то сгладить конфликт, не произвела никакого впечатления на майора. - Господи, Сережа, что случилось? – уже возле его кабинета спросила Зимина, когда, обнимая его, заметила ссадины на лице. Но он снова не ответил. Лишь осторожно убрал руки женщины, открыл кабинет и, войдя, запер дверь на ключ изнутри. Едва оставшись один, он понял, что больше не может сдерживаться. В глазах зажгло и горячие слезы медленно начали наполнять их. Внутри все рвалось и сжималось в тиски. Особенно там, где было ноющее сердце. А перед глазами снова начали возникать изводящие его картинки. Глубокая яма, земля, плачущие люди, цветы и она так безмятежно лежавшая в белом платье, которое так ярко освещало палящее солнце. Глухарёв до боли стиснул зубы и, прерывисто выдохнув, взглянул в окно. На улице шел дождь...