Сказать всё

Брейнсторм думал, что же у них не так, почему все, ну все... не так, одним словом. В один прекрасный день он вспомнил, что именно: это было очень важное дело, без которого обычно не начинали жить вместе и интерфейситься. Они как-то прошли мимо признания в любви. Теперь учёный думал, как же ему сказать эту важную фразу, причем так, чтобы его поняли. Вот с пониманием у них были проблемы – Брейнсторм часто говорил невпопад и в самый неудачный момент. В общем, надо было думать, как это исправить... Их с Персептором лаборатория всегда была полна сюрпризов, хотя учёные обычно не попадались на собственные ошибки. Но Брейн был взволнован более, чем обычно, даже более, чем когда работал. Рассеянность прогрессировала в геометрической прогрессии, что заметил даже Персептор, однако так и не убрал один из приборов, который он разрабатывал для Магнуса – он отрубал вокалайзер того, кого им облучали. Но пока это был всего лишь опытный образец, который снайпер мирно настраивал. – Все, что нельзя сформулировать словами, лучше передавать напрямую эмпатическим образом, то есть – Искрой, – ответил на все эти метания Персептор и ушёл перезаряжаться, в процессоре очень жалея Дрифта. Ну как такой, как Дрифт, смог сойтись с Брейнстормом – учёный не понимал. Прибор, однако, не сработал, когда Брейн случайно задел его плоскостью, зато рассеянный учёный глотнул вместо своего энергона диэлектрика! Нет, конечно, очистные фильтры справились, и учёный, тихо хрипя, уполз в санотсек, чтобы промыть рот. Однако вокалайзер замкнуло, челюстная гидравлика тоже плохо срабатывала. Брейн надел на место маску и горько засвистел вентами: от одной мысли, что придётся идти к Рэтчету, становилось плохо. Как всегда, когда ему надо молчать, он несёт чепуху, а сейчас... обидно. Хотя... Брейн задумался: можно же и без слов, есть же жесты, в конце концов! Джет радостно потер ладони и отправился в кварту – партнёр наверняка там, Дрифт соблюдал установленный Магнусом и Ред Алертом комендантский час после истории с Искроедом. Дрифт медитировал, однако то, что Брейн вернулся в кварту, почувствовал, но тот почему-то молчал. Это молчание взволновало мечника, и он потерял нужную концентрацию. – Брейнсторм? – Дрифт активировал оптику и посмотрел в фейс напротив: оптика ученого ярко горела, однако он не произносил ни слова – это было более чем странно, феноменально! – Ты молчишь, – Дрифт, слегка ошарашенный, озвучил мысль вслух. Брейнсторм закивал, показал на вокалайзер и перечеркнул его пальцем. Когда партнёр было хотел сказать про медиков, на лице учёного отразился такой ужас, что Дрифт оставил эту идею. Увы, передатчик внутренней связи также накрылся – мечник был удивлён, как же процессор остался в функционале. – Ничего, может, само пройдёт, раз тебе не больно. Брейн закивал и, сняв маску, которую тут же спрятал в субкарман, потерся щекой о шлем Дрифта. – Я уже понял, что ничего страшного, – мечник встал и, отвернувшись, пошёл к платформе. Брейнсторм вздохнул, тормознул Дрифта, поймав за ножны, и, заходя вперёд, выставил ладони. Мечник почесал шлем и протянул свои ладони, гадая, что же хочет сказать партнёр. Брейнсторм никогда особо не напрягался изучать языки, даже кибертронские, полагаясь на автопереводчики. Но вот с языком жестов так не получится – пришлось самому вспоминать, чего ему там десептиконы показывали. Дрифт внимал движению пальцев и полей и чем дальше, тем больше напрягался. – Э-м, а при чем тут падение с высоты и куб? – наконец спросил Дрифт и по фейсу Брейна понял, что ну совсем не то. – Придешь в норму, и тогда я научу тебя правильно строить слова, – мечник коснулся пальцем его носа. Брейнсторм забыл обиду на то, что его не поняли, от этого нежного жеста. Однако же надо сказать! Срочно, пока у партнёра есть нужный настрой. Что там говорил Персептор про Искру... – М-м-м, – возмутился Брейн и повис на шее партнёра, вторгаясь в его личное пространство и целуя. Дрифт поддержал его под спину: корпус был совсем не против, и даже Искра сладко ёкнула, но процессор упорно напоминал, что надо делать все по обычаям! Брейну на традиции было налить, партнер был в курсе, что он бывший десептикон, и поэтому учёный без страха разомкнул замки нагрудной брони. Дрифт издал удивленный возглас, его идеальный контроль рассыпался. Изголодавшаяся по ласке и слияниям Искра не подчинилась хозяину и начала раскрываться, разошлись замки под напором створок камеры и броня. Слияние нельзя было назвать обычным, потому как непонятно было, кто из них вел. Главную мысль Брейнсторм таки сумел сформировать, она поразила его, окончательно сметя самоконтроль, и Искра раскрылась до конца. Ведущего и ведомого в слиянии не было, полубессознательный Дрифт не мог ничего сделать, а у Брейнсторма было слишком мало опыта. Перезагрузка была сильной и немного болезненной для Дрифта, резкий разрыв такого приятного единения заставил его вскрикнуть и свалиться на платформу. Брейнсторм так и остался в его обьятьях. *** – А написать ты не мог? – утром пара анализировала все произошедшее; Брейн справился с воколайзером, хоть и сипел. – Знаешь, как-то не подумал. И вообще, это Персептор надоумил, – Брейнсторм тер кокпит: с Искрой творилось что-то неладное, но вроде затихало. Дрифт погладил его крыло. – Ты мне тоже... нравишься, но про личное пространство надо помнить! Джет был со всем согласен, лишь бы гладил; сейчас Дрифт успокоится, и можно будет поклянчить почесать спинку, и это будет Киберутопия его личного мира. Но вот что Искра ноет?