Смотритель маяка

Музыки очень не хватало. В мирные времена Стив привык всюду ходить с плеером, воткнув в уши наушники-шумопоглотители, и любимые мелодии сопровождали его, будто бесконечный саундтрек к его повседневным действиям. Теперь такое удовольствие было слишком опасным – для выживания необходимо, чтобы все чувства, в том числе и слух, были обострены. Стоит отвлечься на приятную песню, пуститься в воспоминания о давних беззаботных временах – и ты труп. Да и заряд аккумулятора следовало беречь. Поэтому Стив доставал плеер только поздно вечером, плотно заперев дверь. Целый день он выбирал ту песню, которую хотел услышать перед сном. Иногда Стиву хотелось нежных напевов юга с неумелыми гитарными переборами, и он искал в своей музыкальной библиотеке песни в стиле кантри. А порой он мечтал перенестись на волнах ритмичной мелодии в диско-клуб семидесятых, где белокурые девушки в коротких блестящих шортах встряхивали пышными прическами в такт музыке, и плеер послушно выдавал нужную песню. В остальное время музыку заменял ровный гул океанских волн. Маяк, где жил Стив, стоял на небольшом полуострове, и под скалистым обрывом бесновалась темная вода. Ее вкрадчивый рокот, сменяющийся во время штормов мощным гневным ревом, не умолкал ни на секунду. Постепенно Стив привык к постоянному шуму за стенами своего жилища и научился различать в нем звуки окружающего мира – крики чаек, шелест листвы, завывания ветра лунными ночами… И вкрадчивое поскребывание мертвых пальцев о входную дверь, перемежающееся голодным рычанием восставших из могил обитателей рыбацкого городка. * * * - Ты точно хочешь работать здесь? – с сомнением уточнил мэр Дипвотера. Стив радостно закивал. Когда-то Дипвотер был процветающим городом. Рыбаки выходили в море на своих сейнерах, привозили улов прямо к докам консервного завода, сгружали рыбу и снова шли на промысел. Труженики моря получали достаточно денег, чтобы содержать добротные дома для своих больших семей. В городе было множество развлечений на любой вкус - на главной улице Дипвотера было сразу несколько ресторанов, кинотеатр, салон красоты, музей, многочисленные лавочки с самым разным товаром. Имелась даже гостиница, где нередко останавливались усталые путники, объезжающие побережье с целью полюбоваться на умиротворяющие морские пейзажи американской глубинки. Город приходил в упадок постепенно. Сначала молодежь подалась в мегаполисы, не желая пачкать руки в рыбьей чешуе, как их родители. Потом, страдая от недостатка посетителей, закрылись большинство лавочек и увеселительных заведений города. Консервный завод обанкротился – рыбаки Дипвотера больше не могли обеспечивать его сырьем в прежних объемах. Да и самих рыбаков осталось от силы два десятка. В основном это были старики, за всю жизнь не научившиеся никакому другому промыслу, кроме рыбачьего. Их морщинистые руки с узловатыми пальцами упрямо тянули сети из морских глубин, и седой пепел их сигарет падал на радужные бока крупных рыбешек. Когда в город приехал Стив, половина домов на главной улице стояла заколоченной. Бывшая когда-то неоновой вывеска кинотеатра щерилась разбитыми световыми трубками, а полинялые парики в витрине салона красоты вызывали лишь желание обойти это заведение стороной. Мэра Дипвотера найти оказалось непросто. Он наведывался в офис от силы раз в неделю и просиживал там пару часов просто для того, чтобы соблюсти приличия, подобающие его должности. Старушка из небольшой продуктовой лавчонки подсказала Стиву, что мэр живет в большом белом доме на третьем съезде с дороги, и парень направил туда свой пикап. - Зачем тебе это, сынок? – прямо спросил мэр, когда Стив показал ему окружную газету с объявлением о найме смотрителя маяка. - Я всегда этого хотел, - простодушно ответил парень. Он не привык врать, но даже честный взгляд Стива не убедил мэра в искренности его намерений. - Если ты подзаработать хочешь, то тут тебе это точно не удастся, - предупредил Стива мэр, перекатывая зубочистку из одно уголка морщинистого рта в другой. Разговор происходил на крыльце, в дом парня никто не пригласил, и он чувствовал себя довольно неловко – будто коммивояжер, которого держат на пороге и лишь из вежливости не гонят прочь пинками. - Меня устроит самая небольшая зарплата, - заверил мэра Стив. – Понимаете, я с детства… - Заняться тут нечем, - перебил парня мэр. – Даже поговорить особенно не с кем. Школу, и ту закрыли десять лет назад. Теперь ребятишки ездят за сотню километров, в Каньон-Хай... - Я хочу работать, - упрямо сказал Стив. – Наверняка на маяке нужно наладить оборудование, сделать ремонт… - Раньше на маяке жил Грант, но он помер в прошлую зиму, - будто не слыша рассуждений парня, сказал мэр. – Нашли через месяц – Агата наконец спохватилась, что старик давно не пополнял свои запасы. Он уж окоченеть успел к тому времени… Я послал запрос в округ, чтобы законсервировали маяк – кому он нужен теперь? Но мне ответили, что сначала нужно соблюсти всякие бюрократические нормы – разместить объявление в газете, и если в течение полугода никто не откликнется, чертов маяк закроют наконец. И вот появляешься ты, будто чайкина плюха на мою лысину, и уверяешь, что работа смотрителя маяка – твоя мечта. Ну и что мне с тобой делать?.. - Показать маяк? – с надеждой спросил Стив. Мэр сплюнул зубочистку ему под ноги. - Да ты, парень, просто репей на собачьем хвосте! – с веселым гневом заметил он. – Черт с тобой! Через пару дней все равно сбежишь! Стив не сбежал. Почти год он кропотливо, не покладая рук, приводил маяк в порядок – заменил скрипучие ступеньки винтовой лестницы, выкрасил стены свежей краской, наладил старый световой механизм, похожий скорее на музейный экспонат родом из средних веков, чем на функционирующую систему. В пристройке он заменил мебель, поклеил новые обои и починил плюющийся ржавчиной водопровод. Рутинная работа по дому нравилась Стиву, он отдыхал душой, ремонтируя свое будущее жилище. Когда Стив начал подумывать о том, чтобы разбить вдоль подъездной дорожки небольшой цветник, началась эпидемия. Мертвые вставали из могил и нападали на живых, чтобы полакомиться трепещущей плотью. Стив услышал жуткую новость по радио и не поверил своим ушам. Больше всего слова диктора были похожи на первоапрельский розыгрыш, но на календаре был август, и парень решил съездить в город на разведку, на всякий случай прихватив старый дробовик и десяток охотничьих патронов. Следующую вылазку пришлось планировать тщательнее. Если старики и после жизни двигались крайне нерасторопно, то стайка детей, мимо которой проезжал пикап по пути к продуктовому магазину, представляла реальную угрозу. Маленькие лица, покрытые засохшими струпьями чужой плоти, как по команде повернулись на звук мотора, и Стив немного притормозил, чтобы убедиться, что глаза его не обманывают. Мертвецы тотчас оставили жертву, которую терзали, сидя в дорожной пыли (Стиву удалось рассмотреть, что это крупная птица – возможно, хорошо откормленная курица), и побежали к пикапу, скаля окровавленные зубы. Серые ладошки забарабанили по металлической дверце, оставляя на ней грязные отпечатки. Пустые глаза, подернутые мертвецкой пленкой, были слепы, и в то же время придавали детским лицам выражение враждебности. Стив предпочел поскорее нажать на газ и вернуться на маяк. Через пару дней по радио можно было услышать только помехи. Из обрывков информации, которые он успел получить благодаря передачам, все-таки прорвавшимся в эфир, Стив сумел сложить примерную картину происходящего. Эпидемией был охвачен весь мир. Любой человек после своей гибели превращался в гниющую, жаждущую свежей плоти машину для убийств. Ради утоления извращенного голода эти существа шли на все. У них не было разума, одни лишь инстинкты, которые заставляли разлагающиеся остовы человеческих тел передвигаться, убивать, есть. Мертвые встали из могил, но они были почти не опасны – чем древнее был труп, тем медленнее он передвигался. Старые полуистлевшие кости и вовсе остались лежать под могильными плитами. Зато те, кто умер недавно, обладали неуемной прытью и успевали заразить живых прежде, чем те могли понять, что происходит, и дать им отпор. После укуса мертвеца даже в случае счастливого спасения от немедленного съедения жить контактеру оставалось считанные часы. Рана быстро воспалялась, начиналась лихорадка, человек впадал в забытие, а когда снова открывал глаза, в них не было ничего, кроме слепой жажды крови и неутолимого голода. Новообращенный мертвец, как правило, обладал недюжинной силой, даже если при жизни не отличался задатками легкоатлета. Если у него когда-то были проблемы со здоровьем – одышка, боль в суставах – то теперь они не имели никакого значения. Внутренние органы не функционировали, боли существо не чувствовало и могло заняться куда более важными делами, чем прислушиваться к своим ощущениям и бояться сделать резкое движение, чтобы не заболела спина. Перед следующей поездкой в город Стив составил список всего самого необходимого на неделю и проверил боеприпасы. Результаты проверки оказались неутешительными. Старый дробовик был ненадежен, ему требовалась долгая перезарядка, и в ближнем бою он был бесполезен, так что Стив прихватил еще и топор с удобной рукояткой, которым пользовался в хозяйстве. Чтобы избежать повреждения кожного покрова при возможном контакте с зараженными, парень натянул поверх джинсов брезентовые малярные брюки, а на плечи надел плотную кожаную куртку. Сумку для мелких припасов он повесил через плечо, чтобы не стесняла движений. Оружейной лавки в городе не было, так что первым делом Стив поехал в управление шерифа, где, как он знал, имелось небольшое хранилище боеприпасов. По пути он сбил труп миссис Миллз, тучной парикмахерши, которая бесцельно бродила на середине дороги. Раздавленная шинами тяжелого пикапа, мертвая миссис Миллз издала неприятный шипящий звук, будто гигантская змея, подавившаяся собственной добычей. К счастью, возле офиса шерифа охотников за живой плотью не было видно. Дверь, ведущая внутрь, была распахнута настежь, а на белой штукатурке возле таблички с фамилией шерифа видны были следы окровавленных ладоней. И без того смутная надежда Стива на то, что внутри выжившие держат оборону, начала стремительно таять. Сжимая в руках нацеленный в неизвестность дробовик, парень шагнул в помещение. Всюду виднелись следы борьбы – разбросанные стулья, бумаги, вещи. Стив предусмотрительно расчищал себе дорогу, чтобы в случае необходимости бегства не запнуться случайно о крупный предмет, через который он до этого вполне успешно перешагнул. Ему казалось, что путь до кабинета шерифа занял вечность, но прошло всего несколько минут, прежде чем Стив переступил порог нужной комнаты. Шериф был здесь, и был он мертв. Действительно мертв. В окоченевших пальцах он сжимал пистолет, которым до этого вышиб себе мозги. Форма мужчины была порвана, тело покрыто укусами и кровоподтеками - он явно предпочел быструю смерть участи живого трупа. Окно в комнате было распахнуто настежь, но запах гниющей плоти успел въестся в обшивку стен, и Стив прикрыл рот рукой, сдерживая приступ тошноты. Связка ключей, на которую был привешен и ключ от шкафа с боеприпасами, висела у шерифа на ремне. Не выпуская из рук дробовик, Стив непослушными пальцами расстегнул пряжку и снял ключи. Арсенал находился в соседней комнате, и дверь, ведущую туда, преграждал сваленный на бок картотечный шкаф. Из-за двери раздавалось слабое шуршание, будто там хозяйничали пронырливые крысы. Шкаф был сделан из тонкого металла, но сработан на совесть, так что Стиву пришлось приложить немало усилий, чтобы сдвинуть его и открыть проход. Он заглянул внутрь и тут же дернулся обратно, укрывшись за стеной у дверного проема. Руки, сжимающие дробовик, мелко дрожали. Раздался клекот, похожий на звуки, издаваемые птицами, и из арсенала неспешно вышел бывший помощник шерифа, Аарон Герти – местный ходок, который при жизни не пропускал ни одной юбки. Был он невысоким, юрким, как хорек, и каким-то прилизанным. Смерть его не красила - пегие волосы, которые он обычно зачесывал назад волосок к волоску, теперь висели сальными космами, а на когда-то выглаженной форме полно было грязных пятен и потеков. К счастью, разложение добавило ему медлительности, и Стив успел выстрелить как раз в тот момент, когда Аарон повернул мертвую голову в его сторону и настороженно принюхался. Следующий заряд дроби попал в секретаршу шерифа, сухую, как ветка, Элизабет Торнтон, которая и в свои шестьдесят предпочитала, чтобы ее называли Бетти. Она оказалась куда проворнее хорька Герти, и если бы Стив вовремя не отклонился, ее челюсти точно сомкнулись бы на его запястье. К счастью, кроме этих двоих в арсенале больше никого не было. Стив пошутил про себя про горячее свидание помощника шерифа с секретаршей, но даже не улыбнулся. Запах опаленной мертвой плоти, подозрительные скребущие звуки с улицы, трупы под ногами – все это не способствовало приятному расположению духа. Рискуя выронить ключ из трясущихся от напряжения пальцев, Стив отпер шкафы с оружием, взял пару винтовок и пистолетов и по коробке патронов к ним и стал пробираться к выходу. Был соблазн набрать столько оружия, сколько он сможет унести, но в новом мире важна была маневренность, так что парень решил не жадничать и вернуться в другой раз. На улице Стива ждал неприятный сюрприз. Привлеченные звуками выстрелов, к его пикапу подходили зомби – всего трое, но каждый из них был опасен. Роланд Уорвик, владелец кафетерия, его жена и теща, утробно рыча, быстро двигались по направлению к Стиву. Они чуяли его запах – носы у всех троих нетерпеливо подергивались в ожидании еды, а крючковатые руки царапали воздух, надеясь не упустить ни клочка живой плоти. Окоченевшая ладонь миссис Уорвик мазнула по куртке Стива, но парень успел захлопнуть дверцу пикапа, прежде чем стать чьим-то обедом. Не получив желаемого, Уорвики бесновались, бросаясь на дверцы машины и рискуя продавить стекла. До Стива доносились визгливые звуки недовольства – жена даже после смерти продолжала распекать Роланда за его провинности. К счастью, пикап завелся сразу, и Стив предпочел уехать подальше от управления шерифа. Парень был домоседом и предпочитал тишину человеческому обществу, однако иногда ему приходила в голову мысль, что было бы хорошо, если бы в городе было побольше молодежи и увеселительных заведений. Но только не сейчас. Проезжая на своем автомобиле мимо сиротливых стаек стариков-зомби, Стив радовался, что Дипвотер умер гораздо раньше, чем его немногочисленные обитатели. * * * Электричество бесперебойно подавалось в дома еще несколько месяцев, потом электростанция перестала работать, и Стиву пришлось придумывать новую схему освещения и готовки пищи. Для обеспечения маяка энергией он привез дизель-генератор с заднего двора мэра, а на смотровую площадку втащил портативную установку для барбекю, чтобы можно было жарить еду на углях. Пришлось заодно пополнить запасы топлива для генератора, и под навесом выстроился ряд больших канистр, которые парень регулярно заливал под завязку, наведываясь на заправку. Выживших в городе обнаружить не удалось. Большинство бывших горожан Стив уничтожил спустя примерно полгода. Он не охотился на оживших мертвецов целенаправленно – достаточно было все время быть начеку и истреблять тех, кто находился в радиусе прямой видимости, представляя реальную угрозу. Снайперские навыки Стив отрабатывал на кладбище. Он нашел отличное укрытие, откуда просматривалась практически вся территория погоста, и, старательно целясь, уничтожал медленно передвигающихся мертвецов. Тех, у кого хватило сил выбраться из могил, было всего десятка три, и Стив не торопился упокоить всех сразу, берег материал для тренировок. Почти все ходячие трупы, что встречались Стиву в городе, были ему знакомы. Он ожидал, что со временем вымершее население соседних городков потянется в Дипвотер, медленно переставляя конечности, и готовился к возможной обороне, но пока в городе было относительно тихо. Чего Стив никак не мог предугадать, так это того, что в город заявятся выжившие. Они прикатили на новом грузовике – видимо, подобрали его где-то по дороге. Семь человек во главе с пастором, который не расставался с карманной Библией. Среди незваных гостей было три женщины. К юбке одной из них жался чумазый малыш. Еще двое мужчин держались обособленно. Один из этих парней прихрамывал, а второй носил очки с трещиной на левом окуляре. - Бог услышал наши молитвы! – увидев в дверях маяка удивленного Стива, заголосил пастор. – Прошу тебя, заклинаю именем Господа – позволь усталым путникам преклонить головы в твоем доме! Пусти нас на ночлег! Стив позволил им переночевать в сарае. Как он и думал, ночевкой дело не ограничилось. Пастор умолял позволить им пополнить свои припасы в городе и провести хотя бы несколько дней вдали от опасных зон, и парень сдался, разрешив группе выживших прожить у маяка неделю. Ничем хорошим это не кончилось. Во время вылазки за припасами мертвяки покусали одну из прихожанок пастора, угрюмую Агнесс, и остальные не нашли ничего лучше, чем притащить ее в сарай у маяка. Стив велел им прикончить зараженную или убираться вместе с ней подальше, но в ответ один из подручных пастора наставил на него ружье. Пастор прочел длинную проповедь о милосердии, пока парня держали на мушке, и заявил, что Стив будет изгнан из обители, которая досталась ему вопреки божьему промыслу. Парня под дулом ружья проводили до опушки леса, и женщины принялись перетаскивать вещи из сарая в его пристройку. Стив был ошарашен таким вероломством, но отнюдь не напуган. Он успел дошагать до своего укрытия возле кладбища до темноты и забрал оттуда снайперскую винтовку с десятком патронов. Стрелять по живым мишеням было сложнее, но Стив справился с дрожью в руках и выпустил все шесть патронов точно в цель, когда прихожане вышли на утреннюю молитву. Мальчишку он убивать не собирался, но ребенок, услышав выстрелы, испугался и понесся куда-то, не разбирая дороги. Больше Стив его не видел – ни живого, ни мертвого. После визита живых уборка понадобилась едва ли не тяжелее, чем после мертвецов. Пришлось тащить трупы к обрыву, чтобы не привлекать голодных обитателей Дипвотера запахом свежей мертвечины. Часть вещей, которыми прихожане уже успели захламить его жилище, Стив пустил на топливо для готовки, часть отправилась вслед за своими владельцами. Ничего ценного в их пожитках не обнаружилось, а грузовик потреблял слишком много топлива, чтобы ездить на нем, так что Стив просто отогнал машину на задний двор. У него была мысль поселить в кузове диких кур, но первый же опыт показал, что куры считаются для мертвецов деликатесом едва ли не желаннее человечей плоти, и Стиву пришлось долго отстреливать любителей курятины с верхней площадки маяка. Выжившие появлялись в тех краях еще дважды. На этот раз Стив стрелял без предупреждения, не участвуя в переговорах с визитерами. Ему вполне хватало компании крупного голденретривера, которого он подобрал во время вылазки в супермаркет у шоссе и назвал Псом. Пес был молчалив, вынослив и предан. Он внимательно слушал то, что говорил ему Стив и, казалось, понимал каждое его слово, а не только команды хозяина. В минуты опасности Пес издавал короткий басовитый лай, предупреждая о приближении мертвеца. О лучшем друге нельзя было и мечтать. Стив не знал, как долго проживет в мире, населенным мертвыми, и потому ценил каждый день с его радостями и горестями. Крепкое здоровье позволило ему протянуть больше двадцати лет после начала эпидемии, обходясь припасами, добытыми в магазинах и домах Дипвотера. В свой последний день Стив вернулся на маяк с намерением послушать перед сном что-нибудь из записей рок-групп восьмидесятых. Он привычно расставил консервы на полках, развернув их так, чтобы были видны этикетки, и нетерпеливо взял в руки плеер, который все еще функционировал. Второй наушник предназначался Псу – пятому по счету псу, который не уступал по уму своим предшественникам. С первыми звуками гитарного перебора в сердце Стива вонзилась острая игла, чтобы остаться там навсегда. Серебристый корпус плеера упал ему под ноги, и Пес тревожно гавкнул, еще не зная, что хозяин его уже не слышит. Когда Стив встал, неуверенно покачиваясь на мертвых ногах, в наушниках лежащего на полу плеера будто в насмешку играла одна из самых известных песен Blue Oyster Cult. Пес жалобно выл в углу, и Стив пошел на звук, слепо выставив перед собой скребущие воздух ладони.