Каждый раз с ней

Она всегда любила звезды, ночь для нее всегда имела неповторимый запах и волшебную атмосферу, которые нельзя было уловить в любое другое время суток. - Завтра может не настать. – Говорила она каждый раз, улыбаясь, когда я говорил «до завтра». А у меня на глазах, по какой-то непонятной для меня причине, в этот момент выступали слезы. Но я не понимал.

Мы жили в одном доме всю жизнь, в квартирах напротив, но знакомы не были. Я уже пошел в школу когда она родилась. Помню, как жаловался родителям на плач за стеной, из-за которого не мог уснуть, на что родители только пожимали плечами и улыбались. На самом деле плач был слышан не настолько сильно, чтобы мешать спать, но он заставлял мое сердце сжиматься. Мне было очень страшно. Она всегда ревела только по ночам. Наши родители не были знакомы, обычные соседи. Лишь изредка ее родители заходили что-нибудь попросить, а на следующий день приносили сладости, чтобы отблагодарить. И лишь один раз вместо родителей дверь открыл я. Кажется, это был первый раз, когда к нам пришли не ее родители. Никого не было, когда я открыл дверь. На полу лежал пакетик со сладостями, а сквозь щель я увидел маленькую девочку. Это была дочь наших соседей. Я понял, что она постеснялась сама вручить мне гостинец, но мне не было до этого никакого дела. Я подобрал пакетик и закрыл дверь, но дальше не прошел, а остался у дверей и прислушивался. Она тоже не зашла обратно домой, а все также стояла у дверей. Я не слышал никаких звуков. И лишь спустя пять минут, когда я уже забил на это дело, и пошел дальше играть в игры, за стеной стали раздаваться тихие всхлипы. Это снова была ночь. С тех пор каждый год в этот день сладости приносила именно она. Но этого я не знал. Говорят, мир круглый, но можно пересчитать по пальцам сколько раз я видел ее или ее семью. Каждый день рано утром я слышал шепот за дверью – родители провожали ее в садик, и даже когда она пошла в школу, они все равно выходили одновременно, рано-рано утром. Мы ходили в одну школу, но даже там я ее не видел. Когда она пошла в первый класс, я уже перешел в шестой, а младшие и средние классы находятся в разных блоках. Ее класс ходил в столовую после второго урока, а наш - после третьего. Я приходил домой поздно, потому что задерживался с друзьями, мы играли после школы, бегали по гаражам и издевались над девочками. Ее загоняли домой делать уроки как раз тогда, когда я выходил во двор, доделав уроки (в то время родители еще не отпускали ее гулять по городу). Я узнал ее имя когда мне было шестнадцать, но, конечно, не запомнил его. Зато я запомнил ее в лицо. В тот день мы с одноклассницей вели урок в ее классе. Был урок ИЗО. Дети рисовали рисунки на свободную тему, а нашей задачей было помогать им. Тогда она разорвала и скомкала около пяти листов. Каждый раз, начиная новый рисунок, она хваталась за голову и отбрасывала карандаш, но каждый раз поднимала его и снова бралась за рисунок. Я обратил внимание на ее волосы. Серебристо-белого цвета. Кажется, это был ее натуральный цвет. Она ни разу не попросила никого помочь. Ее рисунок я оценил на отлично, но содержимое его не помню. Помню только ее расстроенные заплаканные глаза, когда она забирала его. После этого я стал часто замечать ее в школе. Она всегда была словно где-то вдалеке, всегда у окна. Каждый раз, когда я ее видел, она плакала. За и в пределах школы, каждую нашу встречу я замечал на ее глазах слезы. Она никогда не смотрела на меня. Зато я всегда смотрел на нее. Но в этом ничего не было. Я просто смотрел. Впервые мы встретились глазами тоже в школе. Я был уже в выпускном классе. Мы все еще не были знакомы. У расписания, как обычно бывает после уроков, столпилось много народу. Пытаясь пройти через толпу к раздевалке, она оказалась прямо передо мной. Идти было некуда, вокруг стояли люди, и она остановилась. Ее лицо было напротив моей груди. Недоумевая, она задрала голову наверх. Мы смотрели глаза в глаза. Мои глаза выражали шок, ее – улыбались. Ее глаза словно не имели цвета и были и серыми, и голубыми, и зелеными одновременно. И я не мог отвести взгляд. Она также смотрела на меня. И нет, весь мир вокруг не исчез, и земля не провалилась под ногами. Все было как всегда бывает после уроков: вокруг толпились люди, вдалеке звенел звонок, техничка как всегда кричала на проталкивающихся в раздевалку детей, все вокруг шумели и кричали, кто-то бегал по коридору. Просто этот момент по какой-то причине врезался мне в память. Я часто потом вспоминал его, лежа ночью в кровати. Мы встретились вновь только через пять лет.