Оливер

Я думал, что моя жизнь закончится, если ты уйдешь. Так же я думал о своем отце, но он ушел, а моя жизнь не закончилась. Однажды, когда он был пьян, он подозвал меня и заплетающимся языком произнес эти слова: «Сынок, запомни: однажды захотев пить, ты не сможешь отказаться от этого». А потом он ушел. Тогда я не понял его слова. Мне было 10. Я вообще мало что тогда понимал. Мне кажется, я отставал в развитии. По крайней мере, мама часто мне так говорила. А я часто говорил, что люблю ее. Она, кстати, тоже ушла. После того, как меня все оставили, я стал жить с тетей. Она почему-то называла меня Самантой, хотя я Оливер. Не знаю, почему она так делала. Чем-то моя тетя была похожа на ажурное платье, одно из тех, которые были популярны в 70-х, но сейчас просто пылятся в шкафах. Я думаю, что все из-за того, что она была очень одинокой. Она так и не вышла замуж, но любила рассказывать про своих ухажеров. Наверное, те ее рассказы не были правдой. Вообще с тетей было весело. Утром она поднимала меня словами: «Саманта, вставай! Нас ждет очень продуктивный день!» Я никак не мог понять, как продуктивный день мог нас ждать, он ведь продуктивный. Почему он ждет? Потом оказывалось, что он все-таки нас не ждал. Для тети, в принципе, ничего не имело значения, кроме ее шляпки с цветочками и древнего парфюма. Думаю, это и делало ее тетей. Все тети такие. Иногда она решала, что мы англичане и часто проводила чаепития. Я говорил, что хочу есть, но она только смеялась и говорила: «В 12.30 я всегда ела свои надежды и мечты. Ни к чему хорошему это не привело». Тогда я понял, что с моей тетей не так. Я стал ее жалеть, ведь вместе с мечтами и надеждами она съела свое будущее. Это блюдо оказалось слишком калорийным. В детстве у меня было не так много друзей. Я боялся, что они уйдут. Ведь все уходят. Но в средней школе я все же пустил одного человека в свою жизнь. Его звали Майк. Он был мне дороже всех людей на планете. Самый лучший друг. Майк был высоким анорексичным подростком с наркозависимостью и манией величия. А еще он лучше всех показывал карточные фокусы. Он любил курить гашиш за школой и колоться в туалете. Я никогда этого не делал, но всегда был рядом. Ведь Майк был мои другом, к тому же всегда нужен тот, кто стоит на стреме. Каждую ночь я просил Бога сделать так, чтобы хоть Майк не ушел. Но у Бога плохой слух. Майк ушел, но не так, как другие. Майк решил улететь. Я слишком хорошо это помню. Я помню, как пытался его отговорить. Я плакал и просил, он лишь усмехался. На крыше нашей школы он с горькой усмешкой произнес: «Ты не понимаешь, как это тяжело. Оно поглощает меня. Я не могу сопротивляться». И шагнул вниз. Надеюсь, его последний полет был прекрасен. Люди покидали меня всю мою жизнь. Думаю, я очень невезучий человек. В старшей школе меня покинула девушка, с которой я лишился девственности. Её звали Джейд. Она была очень необычной. Она была готом, любила ходить на кладбище и читала библию Сатаны. Я считал это милым, ведь это показывало, что она очень сочувствующий человек. Она проведывала одиноких, ушедших людей и поддерживала Сатану, которого мало, кто любит. Я всегда думал, что она очень добрая. Наверное, она не была такой. Но мне все равно. Я не помню, как сблизился с ней. После того, как ушел Майк, я старался не пускать людей в свою жизнь, но она как-то все же смогла пройти. Думаю, все из-за того, что она была готом. Она всегда брала меня на свои вечеринки для готов. Там было очень забавно, но немного мрачновато. Как-то раз один ее знакомый на моих глазах разделал крысу. Я подумал, что это впечатляюще. На такой же вечеринки она помогла мне познать всю прелесть близости мужчины и женщины. Хотя я до сих пор не понимаю, что в этом прелестного. Анализируя эту ситуацию сейчас, я понимаю, что она практически напала на меня. Накинулась, как дикое животное, стала раздевать и даже произнесла очень странную фразу: «Хочу попробовать тебя, всего полностью». Я испугался, что она разделает меня, как тот друг бедную крысу. Но нет, она не собиралась есть меня в прямом смысле. Честно говоря, я не понял, что произошло. Она, видимо, тоже. Может поэтому через неделю она меня бросила. Так и Джейд ушла из моей жизни. Когда я пошел в колледж я смог наконец-то съехать от своей тети. Она долго плакала и все приговаривала: «Саманта, Саманта». Не понимаю почему. Я же Оливер. В студенческом городке было очень много людей. Они все тоже уйдут от меня. Как обычно. В моей группе была девушка. Ее звали Клер. Она была действительно милой. От нее всегда пахло ванилью и сдобным тестом. А еще у нее всегда были все конспекты. Может поэтому я позволил ей прийти в мою жизнь. Я узнал, что Клер очень хорошо готовит, но почему-то никогда не пробовал ничего из того, что она приготовила. Она никогда не хотела меня кормить. А я рядом с ней всегда хотел есть. Забавно получалось. Мы были вместе полтора года. Это были самые уютные полтора года в моей жизни. Наши отношения были далеки от пошлости, за эти полтора года мы поцеловались всего один раз, но он запомнится мне навсегда. Мы стояли с ней вдвоем в осеннем парке, на нас падали яркие листочки, и она смеялась. Когда она смеялась, становилось теплее, и я не мог сдержать улыбку. Она ходила вокруг меня и о чем-то говорила. Не помню уже о чем. Внезапно она остановилась передо мной и пристально посмотрела мне в глаза. Я замер, почему-то мне стало страшно. Она произнесла очень серьезно: «Когда-нибудь я приготовлю для тебя что-нибудь стоящее, пока что, это только мое сердце», — и поцеловала меня. Через месяц она исчезла, через полгода я узнал, что она умерла от рака сердца. А я так и не попробовал ничего из того, что она готовила. Ее уход я не выдержал. Мне стало так больно, я так хотел забыться. Забыть, что люди имеют привычку уходить. Мне захотелось уйти самому. Но у меня не получилось. Таблеток оказалось слишком мало, скорая приехала слишком быстро. Пришлось уйти из колледжа и на время переселиться в больничную палату. Но и там глупый я открылся одному человеку. Это был мой сосед по палате. Я так и не понял, что у него было: то ли шизофрения, то ли навязчивые идеи. Но для меня это было не важно. В самом деле, когда диагноз был важен для общения? Он просто был хорошим, любил бездомных животных и детей. В нем почти не было ничего странного. Он просто плакал по ночам и иногда разговаривал с кем-то, кого я не видел. Этот кто-то и стал причиной ухода моего соседа. Я мог помочь ему, я мог его спасти. Если бы я заметил, что он стал чаще повышать голос в разговорах с самим собой, что от его плача по ночам стало болезненно сжиматься сердце. Если бы я только был внимательнее, он бы не ушел. Он просто разговаривал с кем-то невидимым, как обычно. Но внезапно в его глазах появились слезы и он прокричал: «Я создал тебя! Ты не можешь уйти от меня! Ты не посмеешь оставить меня!». На следующий день он вскрыл вены, его не смогли откачать. В больнице ко мне в жизнь еще пыталась проникнуть юная нимфоманка. Она действительно сильно испугала меня, когда я ночью проснулся, а она сидела на мне и одурманенным шепотом уговаривала: «Вкуси этот запретный плод. Вкуси же. И мы вместе погрузимся в нирвану». После этого случая я два месяца просыпался в холодном поту и напрочь отказался от интимной жизни. Не дай Бог кому-то еще увидеть то, что видел я. Из больницы меня выписали в феврале прошлого года. Мне было 24 года. Я все еще молод и у меня все впереди. Я решил жить мгновением для себя без других людей. Но подсознательно я понимаю, что у меня не получится. Хотя бы потому что я уже впустил в свою жизнь тебя. Ты, бесспорно, уйдешь, как и все другие. Но все же давай наслаждаться этим мгновением, пока и его не отберут у нас.