Часть 1
26 августа 2015 г. в 10:19
Предрассветный час. Вся природа ещё погружена в анабиотический сон, укрытая покрывалом из тумана. Вокруг тишина, нарушаемая только ленивым перекатом воды в небольшой речке, пересекавшей поле. Но вот из-за горизонта показались первые лучи солнца, давая природе сигнал к пробуждению. С каждой минутой, солнце степенно и важно поднималось выше, постепенно обретая силу для дневного всевластия. Пробуждённая ласковым касанием тёплых лучей, где-то запела свой гимн невидимая птичка; плеском в речке ей ответила небольшая рыбёшка; вздохнул лёгкий ветерок, шурша травой; раскрылись, омытые росой, полевые цветы. Природа пробуждалась к жизни.
На камнях возле речки, закинув руки за голову, лежал человек. Он тоже, по-своему, приветствовал солнце, приветствовал утро, приветствовал жизнь. Когда-то давно это был целый ритуал: просыпаться затемно, выходить на улицу и вместе со всем миром флоры и фауны приветствовать солнце, греться в его ранних ласковых лучах, а потом, наполненным свежими силами, окунаться в хлопоты наступившего дня. Так давно это было. Сейчас же это дань уважения прошедшим дням, дань уважения прошлым мечтам, идеалам, устремлениям, дань уважения умершему ребёнку. Человек сел, приложив ко лбу руку в чёрной перчатке, будто воспоминание повлекло за собой сильную головную боль. Да, тогда он был ещё наивным ребёнком, несмотря на уже недетский возраст. За что, собственно, и поплатился. Человек слез с камня, накинул на голову мокрый от росы капюшон и направился к деревне, до которой был ещё целый день пути. Именно в этой деревне всё и началось.
Он тогда был молод и трудился подмастерьем лекаря. Работа его состояла в изучении книг, сборе трав и иногда, смешивании лекарств, в основном мазей. Жители деревни обладали на редкость крепким здоровьем и вспыльчивым характером, посему особой популярностью пользовались мази от ушибов, порезов, укусов и прочие кожновосстановительные снадобья. А так, ничего серьёзного, кроме насморка, ни у кого никогда не было. До одного дня. С одной стороны, день как день: светило солнце, резвились дети, где-то в полях пастухи пасли скот, ничего необычного. Приехали странствующие торговцы, предлагали свои товары. Вот с этого все странности и начались. Один из торговцев был закутан в плащ так, что даже не было видно его лица. Он еле передвигался и почти не покидал своей повозки. Его друзья уверяли, что ничего страшного, что он всегда такой. Однако жители были слишком обеспокоены такой странностью, и торговцам пришлось сразу уехать. Прошло несколько дней. Жизнь вернулась в свой заведённый порядок, будто никто и не проезжал мимо. Лекарь готовил очередную порцию мази и спрашивал своего подмастерья о лечебных свойствах той или иной травы и где её можно достать. Внезапно в дверь постучали. На пороге стояла жена пекаря, и по лицу её текли слёзы. Лекарь пригласил её войти, усадил в кресло и поинтересовался о случившемся. Женщина рассказала ему, что её маленький сын, мальчик лет семи от роду, заболел. Он лежит в кровати, почти ничего не ест, и тяжело дышит. Лекарь быстро собрался и, в сопровождении подмастерья, отправился к дому женщины. Бойкий непоседа смог только повернуть голову, дабы убедиться, что мама вернулась. Из его груди доносился хрип. Лекарь подошёл, потрогал лоб. У мальчика был сильный жар. Затем он откинул одеяло и осмотрел тело ребёнка, начинавшее покрываться какими-то волдырями. В это время мальчик прохрипел, что хочет пить. Лекарь достал пузырёк с травяным настоем, налил несколько капель в кружку с водой и дал больному. Мальчик залпом выпил содержимое кружки и тут же уснул. Заплаканная женщина посмотрела на лекаря с немой мольбой в глазах. Но тот лишь покачал головой и пообещал сделать всё, что в его силах. Вернувшись в лечебницу, они стали готовить мазь, способную избавить от страшных волдырей, и смешивать жаропонижающие настойки. Приходили ещё несколько женщин со слезами на глазах: у их детей наблюдались те же симптомы, что и у первого мальчика. И пока лекарь ходил с обеспокоенными матерями, подмастерье оставался в лечебнице готовить лекарства.
Тогда никому даже и в голову не приходила мысль о начале эпидемии. Но неизвестная болезнь поражала всё больше и больше жителей. Не только дети, но и взрослые становились её жертвой. Ни одно из приготовленных лекарств не помогало. Жар лишь тихонько спадал на короткий срок, а затем вспыхивал с новой силой, и больной угасал в течении пяти дней. Лекарь уже обратился к целительной магии. Эликсиры выдерживали в лунном свете, над кроватями каждого больного был помещён защитный талисман, призванный отгонять болезни, а на полу в лечебнице был начерчен большой круг, усиливавший целительные свойства сна приготовленных в нём снадобий. Но и это лишь задерживало шествие болезни, но не давало над ней победу. И тогда, чтобы полностью понять секрет жизни, подмастерье решил обратиться к её самому главному врагу – смерти. Втайне от всех он делал вскрытие умерших, фиксировал каждое изменение, произошедшее в организме покойника. Изучал книги, проводил эксперименты и всё ради того, чтобы победить шествующую по деревне Смерть и вновь вернуть радость Жизни в дома и сердца людей. Но когда его деятельность всплыла наружу, жители не оценили такого энтузиазма. Они посчитали деяния подмастерья оскорбительными и богомерзкими. Кто-то даже высказал мысль, будто подмастерье сам и наслал на них эту болезнь, что он служитель злых сил и единственная цель его жизни – сжить со свету честных граждан. Разъярённая толпа с вилами и факелами не стала долго преследовать убегавшего в ночь молодого человека. У жителей деревни были свои заботы о больных.
Покинув родной дом, подмастерье долго скитался по свету, изучая все книги по лекарскому делу, по целебной магии и магии смерти. В своих странствиях он оттачивал своё умение до совершенства и через много лет тренировки достиг небывалых высот. Он спас от эпидемии не один город, не одного человека вернул со смертного одра, подарив шанс второй жизни. Он открыл искомый им секрет. И теперь он хотел утереть нос людям, выгнавшим его из родного дома, показать, как они были глупы и слепы, что не разглядели в нём тогда спасителя. Эпидемия, конечно, давно уже прошла, сама собой, но если бы только он довел до конца свои исследования, то она не унесла бы так много драгоценных жизней. Но это не страшно. Вернуть можно всё. Человек проверил колбу, лежащую в его наплечной сумке. Эта колба содержала в себе концентрированную болезнь, ту самую, что когда-то давно унесла жизни половины деревни, и теперь ей суждено было вновь отправиться собирать свою жатву, но в этот раз её ждало поражение от таинственного пришельца.
Человек свернул с дороги и поднялся на холм. Под ним, в лучах закатного солнца, расположилась деревня. Вот пекарня, чуть поодаль от неё стоит мастерская старого кузнеца, а вот и лечебница, в которой он провёл так много времени. Вместе с воспоминаниями о прошлом, всплыли в памяти и перекошенные злобой лица жителей, освещённые факелами. Ну что же, в этот раз они будут вынуждены признать свою ошибку. Человек достал из сумки колбу и завёрнутое в кисет зерно. Он открыл кисет, вылил в него содержимое стеклянного сосуда, подождал, пока зерно пропитается чёрной жидкостью, закрыл глаза и сконцентрировался. Разумом своим он пронёсся по улицам деревни, внушая каждому встречному голубю мысль о зерне. Над кисетом кружила уже целая стая птиц, они опускались на землю и клевали смерть, притаившуюся в угощении. Когда мешочек опустел, он освободил птиц от своих чар. Голуби вспорхнули и возвратились к своим делам на улицах деревни. Теперь осталось только ждать.
Каждый день человек приходил на холм и смотрел на жизнь деревни. Каждый день он с плохо скрываемым нетерпением ждал сигнала к действию. И он дождался. Чёрный дым, клубясь, устремлялся в небо. Это сжигали первых жертв вернувшейся болезни. Человек спустился с холма и направился прямиком в деревню, предвкушая своё триумфальное возвращение. Он шёл уже по улице, когда услышал оклик старика, сидевшего на завалинке.
– Лучше поворачивай назад, путник. Смерть нашла здесь себе приют.
– О чём вы, дедушка, - вежливо осведомился человек, хотя ответ ему был известен.
– Страшная болезнь, некогда бушевавшая в этих краях, вернулась, чтобы забрать тех, кого пропустила в прошлый раз. Никто из заболевших не выздоравливает, - старик тяжко вздохнул. - Не ровен час и ты ей приглянешься, тогда не миновать беды.
– В таком случае вам повезло, дедушка, я не один город спас от таких болезней.
Старик оценивающе посмотрел на путника и хмыкнул.
– Чёрная одежда, капюшон, скрывающий лицо, мы наслышаны о твоих подвигах, юный подмастерье.
– Но как? – голос человека выдал его удивление.
– Слухи летят быстрее ветра, - пожал плечами старик. – Внемли совету старика, уходи по добру по здорову.
– А как же болезнь? Она ведь опять унесёт много жизней, я могу прекратить это, - не унимался человек.
– Мы знаем цену, которую надо платить за свою жизнь, и не согласны на неё. Поверь, здесь никто не захочет иметь с тобой дела, и не все будут так благоразумны, чтобы долго разговаривать, не хватаясь за вилы.
– Но таков закон природы. Нельзя просто так вырвать человека из рук Смерти, не дав ей ничего взамен, так же как и нельзя полностью оживить уже умершего, она должна забрать то, что ей принадлежит. Я предлагаю лишь заменить жизнь человека менее ценной.
– Любая жизнь ценна, юный подмастерье, а теперь уходи, пока остальные не узнали о твоём появлении.
– Вот как, я предложил вам спасение, а вы отказываетесь от него, глупцы!
По виду старика было ясно, что так считают все жители деревни. Что лучше уж умереть самим, если пришёл твой час, чем отнимать другую жизнь ради лишних нескольких лет, пусть даже и такую незначительную, как жизнь животного. Человек в бессильной злобе сжал кулаки. Его триумфальное возвращение наткнулось на преграду, преодолеть которую не представлялось возможным. «Ну и помирайте тут, дураки!» - в сердцах крикнул человек и, гордо взмахнув плащом, покинул деревню.
Человек обернулся и бросил последний взгляд на обречённое поселение. Второй эпидемии они не переживут, он знал, но был бессилен. Он сделал всё, что мог, но они из-за своей глупости и гордости отказались принять его помощь. Их право, пусть помирают, если так хотят, в конце-концов жизнь и смерть две стороны одной медали.