Дай мне имя!

      - Дай мне имя, — сплюнув кровь и утерев её рукавом с разбитых губ, твердил парень мужчине. Его движения были уверенны и тверды, несмотря на то, что сила покидала тело. — Сагара, — исполинской глыбой возвышаясь над юношей, так же упрямо твердил мужчина, — Сагара. — Нет, дай мне имя. Вернулись к тому, с чего начали. — Сагара, блядь, я сказал, Сагара! — глубоко впечатывая след протекторов военной обуви в лицо, мужчина в который раз ударяет и без того стоящего на коленях парня.

***

Нашли же место встретиться в темном переулке. Алкоголь, так приятно блуждающий по крови тут же выветрился, когда Гаурон увидел сидящего под кирпичной стеной парня. Сложно пройти мимо. Абсолютно невозможно. Взгляд глаза в глаза заставил содрогнуться. Всегда смотрящий прямо Сагара, похоже, был не в себе: растерянный, с дико вращающимися глазными яблоками, подрагивающий всем телом. Хрен знает, что случилось с этим солдатом. И Гаурон остановился, чтобы произнести тут же возникшую в его титановой голове мыслишку, но не успел. Сагара подался к нему всем телом и крепко вцепился сильными пальцами в ногу. — Я вас знаю? — вопрос звучит как утверждение. Гаурон вздернул бровь, скривившись. — Малец, ты часом не тронулся? — не шевельнулся наемник. — Я вас знаю, — повторил уверенно парень, вставая. Удивительно, но ноги не подкашивались, хотя еще с минуту назад его сильно потряхивало. Что придало ему сил? Гаурон? Вполне логично, но не в такой ситуации. Рывок вперед — и Сагара оказался прижат к стене. — Не так я представлял нашу встречу, — дыхнул перегаром мужчина, заставляя Сагару отвернуться, – что, не нравится? Мне тоже не нравится твой актерский талант. Его отсутствие. Знаешь, что плохому танцору мешает? — удар коленом в пах, но парень устоял: что ж, мужское достоинство, похоже, ему не было дорого. Смотрит прямо. Ах, эти глаза…Глаза, — Решил обдурить меня, а? Давно поджидаешь? — Я вас точно знаю, — твердит как заведенный. Актер все же из него никакой. Что же за дебильное задание ему дал «Мифрил»? Прикинуться идиотом? Либо накачали каким дерьмом? — Харэ придуриваться, — каждое слово подкрепляется ударами, — ты переигрываешь или… — Как меня зовут? — наконец, выпаливает юнец, — как меня зовут? Вы знаете. Мы знакомы. Дайте мне имя. Дайте мне мое имя. Абсурд. Полный абсурд. Гаурон расхохотался. С удовольствием, как всегда. Он ничего не делал без удовольствия. Иначе зачем что-то делать, если ты не получаешь удовлетворения? Своего рода гедонист террористического мира. А эта ситуация его забавляла. — Сагара, — удар коленом, — что ж, сыграем в твою игру. Тебя. Зовут. Соусоке Сагара, — еще удар, но уже кулаком по лицу. — Нет. Приятно смотреть, как кровь из разбитой губы завершает полотно, и без того раскрашенного следами от костяшек, лица. — Сагара, — выплевывает сквозь хохот Гаурон, — Сагара. Сагара. Сагара! Если посмотреть со стороны, то еще неизвестно, кто из них выглядит более безумным: терпящий побои худощавый парень или запрокидывающий лохматую голову от вырвавшихся наружу эмоций крепкий мужик. — Сагара, сукин ты сын! Сагара! — продолжая избиение, рокочет террорист. Очередной замах, траекторию кулака несложно просчитать, куда ж еще бить, если не в это невыносимо привлекательное для мужчины лицо. Превратить в месиво крест на лице, в кашу разбить губы, уничтожить эти глаза, уничтожить взгляд, так отвратительно напоминающий свой собственный. В какой-то момент кулак встретил не мягкую кожу, скользкую от крови. Кирпич разбил костяшки, но это мелочь по сравнению с тем наслаждением, которое получал мужчина от близости Сагары. Ласки, проливающие кровь. Чем не прелюдия к самому половому акту? Главное слово — половому. Гаурон резко умолкает и заставляет парня повалиться на асфальт. — Дай мне имя, — тыльной стороной ладони Соусоке уничтожает созданное наемником «прекрасное полотно», отхаркивая сгустки крови. — Сагара, -глядя сверху вниз на стоящего на коленях парня, выплевывает мужчина. Похоже, тот ничего не помнит. Что ж… посмотрим, что можно извлечь из этой ситуации. Поиграем на твоих условиях, юный солдат «Мифрила», — Сагара. — Нет, дай мне имя. Мое имя, — не унимается чертов пацан, силясь встать на ноги. Все происходящее начало напоминать террористу избиение младенца. — Сагара, блядь, я сказал, Сагара! — приходит в бешенство Гаурон, ставя подошвой сапога грязную отметку на окровавленном лице. Голос рокочет, эхом прокатываясь по проулку, — Какого черта ты не сопротивляешься, Кашим?! Дай же мне насладиться твоими прикосновениями, Кашим! Парень словно очнулся, вскинул голову, и даже кровь перестала казаться пронзительно яркой. Ясный и трезвый взгляд обозначил перемену в его голове. — Вставай, — словно тряпку, одним резким движением руки, Сагара поставлен на ноги, — познакомишься с моими девочками, — усмешка в противовес нахмуренному взгляду, — Пойдешь со мной — будешь моим. Кашим. Кашим! Ка-шим!