Другая Тетрадь Смерти.

      Мы находимся в штаб-квартире.       Рюдзаки мрачный и, забравшись на стул с ногами, глядит в одну точку. Лайт стоит за его спиной. Все участники расследования смотрят на них. Я с удивлением замечаю среди них Ягами Соичиро. Ничего не понимаю. Значит, он не умер? У Лайта не хватило сил убить собственного отца? Но, в таком случае, почему…       Лайт высится над детективом, смотрит на него с открытой неприязнью. Я пугаюсь неизвестно чего, и мне хочется подойти к Рюдзаки и заслонить его от взгляда Киры, но вместо этого, стою на месте, как приклеенная, и лишь чувствую в груди непонятную тяжесть. Понимаю, что с трудом могу шевелиться. Это странное чувство тревожит, но сейчас есть вещи поважнее.       — Что ты этим пытаешься сделать?! — орет Айзава на Рюдзаки, и я вижу на его лице панику и гнев.       — Проверить Тетрадь для убийств, разумеется, — глухо отвечает детектив, не отрывая взгляда от экрана ноутбука.       Проверить? Но что там проверять? Я ведь ему всё рассказала. Неужели L мне не поверил и хочет сам убедиться в свойствах Тетради? Он что, совсем дурак?! Я же ему сказала, что этой Тетрадью нельзя пользоваться!       — Мы заставим какого-нибудь преступника записать в неё его собственное имя, — задумчиво говорит Рюдзаки.       — Нет! — ору я в бешенстве. — Ты этого не сделаешь! Не смей использовать эту проклятую Тетрадь, Рюдзаки, иначе я сама тебя туда запишу!       Детектив не обращает на меня внимания. Словно меня вообще нет. Это бьёт больнее, чем я думала, и я стою на месте, сжав руку в кулак и до боли прикусив губу.       Какого хрена здесь творится?! Ведь план был совершенно другим! Почему Рюдзаки не поверил мне?! Почему он даже не смотрит на меня?! Почему вообще все меня игнорируют?! Лишь секундой позже до меня доходит, что меня вообще здесь нет. Меня никто не видит. Я просто стою в стороне и наблюдаю, не в силах даже шевельнуть рукой, даже сделать маленький шажок.       — Ватари?! — неожиданно отчаянный крик Рюдзаки заставляет меня вздрогнуть. Я смотрю на детектива — он вцепился одной рукой в ноутбук, и в его глазах испуганное выражение.       О, Боже, что произошло с Ватари?!       Я дёргаюсь, но не могу ничего сделать. Собственное бессилие заставляет возненавидеть себя.       Вся комната внезапно загорается красным светом. Компьютеры и камеры гаснут, и на всех экранах появляется надпись «Все данные удалены». Что?! Что, млять, творится в этой грёбаной штаб-квартире?!       — Что происходит?! — в панике спрашивает Лайт.       Детектив по-прежнему сидит к нему спиной.       — У Ватари было распоряжение — удалить всю информацию, если с ним что-то произойдёт, — холодно отвечает он, и в его голосе сквозит обречённость.       Я в ужасе, но даже не могу и слова выдавить.       Нет, я не могу просто так стоять.       С Ватари что-то случилось, ему, наверное, плохо, нужно срочно побежать в его комнату и оказать ему помощь, пока не поздно, он же такой старенький, нужно вызвать ему врача, хоть что-то сделать… Я не могу пошевелиться. Блять! Да что с моим телом?!       — Где бог смерти? — полуобернувшись, спрашивает Рюдзаки.       Бог смерти? О ком он? О Рем? Это она?! Но ведь она улетела, она — больше не угроза для L, она ведь… О, Господи, она убила Ватари?!       — Послушайте, бог смерт… — Рюдзаки осекается, глядя прямо перед собой.       Я замираю, глядя, как из его пальцев выпадает и летит вниз ложка. Последующий звон оглушает, бьёт набатом по сердцу и заполняет собой всю штаб-квартиру.       Рюдзаки странно наклоняется, и я сначала думаю, что он просто хочет поднять ложку, но в следующий момент осознаю — он падает навзничь. Всё вокруг словно замирает, пронизанное красным светом, тишина звенит, подобно натянутой струне, а детектив L летит на пол, и его лицо искажено агонией.       Я не верю в то, что вижу.       Лайт делает резкий прыжок и подхватывает Рюдзаки в последний момент, не дав ему удариться о пол головой. На его лице ужас и паника       — Рюдзаки?! — с недоумением кричу я.       Пытаюсь подбежать к нему, и не могу. Могу лишь беспомощно наблюдать, и от этого разрывается сердце.       — Рюдзаки?! — выдыхает Лайт, глядя детективу в лицо, но тот его не видит. Его глаза медленно закрываются, а в следующий момент L перестаёт дышать.       — Нет! — в ужасе кричу я. — Рюдзаки! О, Боже, нет!       Хочу к нему кинуться, но не могу, словно я сама — всего лишь окоченевший труп, по щекам которого текут беззвучные слёзы.       Лайт трясет тело Рюдзаки изо всех сил, зовёт его. На его лице странное выражение — испуг перемешался с мрачным торжеством. Красный свет заливает его, и словно впитывается в его волосы и кожу, отсвечивает в глубине расширенных от ужаса глаз.       — Рюдзаки! Что с тобой?! — кричит он.       — Отойди! Не трогай его! — ору я в бешенстве. — Это всё ты! Я убью тебя за это!!! Убью тебя, мразь!       Лайт замирает и оборачивается. Смотрит прямо на меня. От неожиданности я вздрагиваю.       Кира швыряет бездыханное тело L на пол и улыбается мне веселой улыбкой.       — Теперь твоя очередь, Харука.       Он начинает смеяться диким безудержным смехом, хохочет, как умалишённый, до слёз, до икоты. Я не смотрю на него. Я смотрю на Рюдзаки, который лежит на полу, раскинув руки и ноги и слегка приоткрыв рот.       Он мёртв. Нет, не может быть. Этого просто не может быть.       — Никто не смеет противиться воле Бога, — говорит Лайт, и его глаза заливает красным светом, а губы растягиваются в безумной ухмылке. В следующий момент мое сердце разрывает боль.       Я проснулась, хватая ртом воздух и чудом сдержав испуганный крик.       О, Господи. Это был сон. Всего лишь сон.       Чувствуя, как трясёт все мои конечности, я завернулась в одеяло, делая глубокий вздох и пытаясь прийти в себя.       Просто ночной кошмар. На самом деле ничего этого не было… Не было…       Я сделала выдох, сжавшись на постели.       Рюдзаки спал рядом, слегка согнув ноги и положив руки на живот, целый и невредимый. Не удержавшись, я протянула руку и осторожно коснулась его груди, чувствуя, как мерно и спокойно бьётся его сердце. Детектив слегка пошевелился, запрокинув голову. Вздохнув с облегчением, я прильнула к нему, зарывшись лицом в его волосы.       Рюдзаки вздрогнул и в следующий момент немного приоткрыл глаза.       — Харука… Что ты… — сонно пробормотал он.       — Тс-с… Всё в порядке. Спи, — тихо прошептала я, обнимая его.       Рюдзаки зевнул, переворачиваясь на бок и закидывая на меня руку, затем уткнулся носом в мою шею и довольно вздохнул.       — С тобой лучше, чем в кресле, — пробурчал он.       — А? — не поняла я.       Но детектив уже провалился в глубокий сон, тихо посапывая и щекоча мне кожу своим дыханием. Живой и тёплый. Это осознание принесло мне спокойствие, но не уняло тревоги, и пока Рюдзаки спал, я лежала и напряжённо думала, глядя в стену.       Тетрадь Уррия всё ещё у меня. Я ещё могу…       В конце концов, нет ничего глупее, чем ждать, когда Кира прикончит меня, и тем более, Рюдзаки, ведь у меня есть возможность покончить с ним навсегда. И не надо больше этих дурацких игр и бесконечных планов, я больше не выдержу всего этого дерьма. Я больше не хочу бояться потерять Рюдзаки каждую секунду.       Хватит ли у меня решимости убить Киру?       Чёрт, что мне делать?       Я не хочу убивать Лайта, нет, он должен ответить за всё по закону, он должен быть пойман Рюдзаки и его наследниками, а я должна помочь ему в этом. Что он подумает, если узнает, что я убила Киру? Будет ли доверять мне, как доверяет сейчас? Неужели мне опять придется выжидать? Хватит ли у меня сил на это после того, как я увидела, хоть и во сне, смерть Рюдзаки? Хватит ли мне моей веры в него и в себя?       Одно знаю точно — если придётся, я запишу имя Лайта в свою Тетрадь. Не колеблясь, сделаю это, лишь бы не видеть больше, как умирает детектив L. Всё, что угодно, только не это. Абсолютно всё.       — И что теперь?       — Есть одна идея… Не очень хорошая, но действенная.       Было раннее утро. Я зевала, измученная ночным кошмаром и тревожными мыслями. L выглядел собранным и очень спокойным, словно и не было вчера между нами никаких признаний в любви и неловких разговоров.       — Что за идея? — с подозрением спросила я.       Рюдзаки открыл дверь, ведущую из камеры, и осторожно посмотрел на меня.       — Раз уж Лайт решил начать новую игру и сделать вид, что влюблён в тебя, нам с тобой придётся ему подыграть.       — В смысле? — нахмурилась я.       Детектив вздохнул.       — Тебе придётся сделать вид, что он тебе нравится. Более того, чтобы отвести от себя опасность, тебе, скорей всего, придётся стать девушкой Ягами Лайта... Ай! Больно же!       — Сдурел?! — рявкнула я, пока Рюдзаки отходил от полученного подзатыльника. — Ни за что на свете я не буду этого делать!       Детектив отошёл на безопасное расстояние и продолжил:       — Харука, это необходимая мера, чтобы спасти тебе жизнь. Если Лайт поймёт, что на самом деле ты изначально была на моей стороне и, тем более, что ты меня любишь, он убьёт тебя. Я не могу этого допустить.       — Да я скорее сдохну, чем буду крутить роман с Кирой! — завопила я. — Нет уж, Рюдзаки! Придумай что-нибудь другое!       Детектив нахмурился.       — Послушай, я не знал, что всё так выйдет. И я сам ненавижу Лайта до такой степени, что прямо сейчас проводил бы его на смертную казнь. Но наша с ним игра ещё не окончена, и ты в ней теперь принимаешь непосредственное участие. От тебя очень многое зависит, поэтому, пожалуйста! — Рюдзаки подошёл ко мне и обхватил мои плечи. — Пожалуйста, постарайся сдержать свои истинные чувства и мысли и просто делай так, как я тебе говорю. Я никогда в тебе не сомневался, я знаю, что ты на многое способна, Харука… Я знаю, что ты можешь обхитрить Киру, если захочешь этого.       — Рюдзаки, мне кажется, Лайт уже давно понял, что я его обманываю, — с горечью сказала я. — Он ведь не идиот, он прекрасно осознаёт, что я ничем не смогу себя спасти.       — У меня мелькнуло такое подозрение, — кивнул Рюдзаки, — вполне возможно, что Лайт тебя раскусил, но ты ещё жива, а значит, либо ему требуется твоя помощь, либо он ждёт подходящего момента…       Я зависла, глядя на детектива с ужасом.       — Но, — продолжал он, — мы можем воспользоваться его медлительностью, а если ты подыграешь и сделаешь вид, что он тебе нравится, возможно, Ягами передумает тебя убивать. Кто знает, что за чувства он может к тебе испытывать?       — Не шути так. Мы с ним враги, — зло сказала я.       — Я этого и не отрицаю. Но Лайт не так прост, как кажется, а ты, как ни странно, но очень удачно смогла убедить его в своей преданности. Он сейчас занят поиском людей, которые разделяют его идеологию. Чем больше их будет, тем сильнее Кира будет уверен в правильности своих действий. Грех этим не воспользоваться, согласна?       — Да, — мрачно сказала я.       Рюдзаки ободряюще улыбнулся, приложив палец к губам.       — Мне кажется, что ты сможешь до него достучаться. Ты удивительно хорошо понимаешь людей, а Ягами больше всего сейчас не хватает понимания. Он уверен, что его окружают одни лишь идиоты, не способные осознать важность его поступков… И я думаю, ты без труда сможешь соблазнить Лайта, если постараешься…       Я с возмущением попыталась дать детективу оплеуху, но в этот раз он увернулся, тихо посмеиваясь.       — Издеваешься?!       — Но только не одевайся как Амане Миса, потому что на тебе такие наряды будут смотреться просто отвратительно, — с улыбкой произнёс Рюдзаки.       Я зависла. Он меня, что, подкалывает?!       Детектив внезапно сгрёб меня в охапку, и в его тёмных глазах, к моему удивлению, отражалось лукавство.       — Мне всё это тоже не нравится, но согласись, последующая игра обещает быть забавной, если не сказать — весёлой, — тихо сказал он.       — Обхохочешься, — буркнула я.       — Настоящая любовная игра. Такого я раньше не пробовал. А уж роль, которая мне достаётся, вообще кошмарна, но имеет свои преимущества.       — В смысле? — я отстранилась.       Рюдзаки улыбался.       — Мне придётся вести себя с тобой очень грубо, а местами неприлично и развязно.       Я опешила. Ну и халява же мне светит! Тьфу, блин, нашла время об этом думать!       — Потому что, формально, я очень зол на тебя за твой бессовестный обман, но при этом я тебя люблю, — пространно сказал детектив, — поэтому готовься к тому, что на последующие сутки я превращусь в наглого, жестокого и беспринципного извращенца.       Я едва не расхохоталась в голос.       — Господи, скажи, что ты шутишь!       — Увы, но это правда. А тебе, в свою очередь, придётся меня ненавидеть. Не стесняйся бить меня, если я тебя разозлю — это только укрепит уверенность Лайта в том, что ты терпеть меня не можешь.       Я в шоке смотрела на детектива.       — И, кстати, ты должна симпатизировать Ягами и быть с ним очень милой. Ты должна стать его девушкой в самый короткий срок.       Рюдзаки смущённо взглянул на меня.       — Но только не целуйся с ним, ладно?       — Ну вообще… Ты за кого меня принимаешь? — с негодованием спросила я.       — Я просто хорошо тебя знаю, и меньше всего на свете хочу видеть, как ты целуешься с моим врагом, — задумчиво сказал Рюдзаки, глядя в потолок и прижав палец к губе. Я только покачала головой.       — Ладно, я не буду с ним целоваться. Хотя бы потому, что тогда меня стошнит. Что ещё от меня требуется?       — Выжить, — серьёзно сказал Рюдзаки, взглянув на меня. — Если ты это сделаешь, я буду счастлив на все сто процентов. — Он повернулся ко мне, пристально разглядывая. — Ты должна выжить любой ценой, Харука. Поняла?       — Да, — быстро ответила я, с волнением глядя на детектива.       — Нам пора идти, — сказал Рюдзаки, направляясь к двери.       Я задержала его, взяв за плечо и заставив остановиться. Детектив удивлённо взглянул на меня.       — Ничего не забыл? — с укором спросила я.       — Эм-м… Вроде бы нет. А что? — растерянно произнёс Рюдзаки.       Закатив глаза, я приобняла его и наградила несколькими короткими, но нежными поцелуями в губы. Детектив затаил дыхание, несмело отвечая и не делая попыток коснуться меня или перехватить инициативу. Странно, а вчера он был такой уверенный и напористый… Что, L, всё уже не так просто, когда ты больше не играешь, верно?       Я с улыбкой отстранилась, и Рюдзаки облизнулся, немного ошеломленный, но обрадованный.       — Я думал, что после того, что я вчера сказал, ты больше не захочешь ко мне прикасаться… — пробормотал он.       Я вытаращилась на него.       — Почему ты так думаешь?       Рюдзаки опустил взгляд и тихо произнёс:       — Я ведь… я ведь, как ты это называешь, отшил тебя и ясно дал понять, что вместе мы быть не сможем. После такого ты, наверное, должна была серьёзно на меня обидеться и, возможно, даже отказаться от своих чувств ко мне…       Он неуверенно взглянул на меня.       — Ну, ты… даёшь… — выдавила я.       Рюдзаки заморгал.       — Ты что, думаешь, что я разлюблю тебя, потому что ты не сможешь со мной остаться после поимки Киры? Ну и хорошего же ты мнения обо мне! — воскликнула я.       Детектив чуть нахмурился, приложив палец к губам.       — Чёрт возьми, конечно, мне жаль, что мы не сможем быть вместе, и я, наверное, пролью океан горьких слёз и буду ругаться как грязный сапожник и крушить всё вокруг, потому что мне будет очень больно, когда ты уедешь! — искренне сказала я. — Но сейчас ты рядом. Сейчас мы вместе, вот что действительно для меня важнее. Понимаешь?       Рюдзаки вздрогнул, наблюдая за мной.       — Потому что я всё равно буду тебя любить, — продолжала я, — возможно, всю жизнь, кто знает… Ты очень дорог мне, Рюдзаки, слишком дорог, чтобы ненавидеть тебя. Пусть эта роскошь достаётся Кире, а я тебя люблю и от своих чувств не отказываюсь. Ты можешь не бояться утратить моё доверие, я тебя не предам, и мстить тебе тоже не собираюсь. Ты можешь верить мне, Рюдзаки, до конца.       Детектив взглянул на меня исподлобья.       — Я тебе верю, — тихо сказал он, — и я… я запишу тебя на своём жёстком диске… вот здесь… — Он приложил ладонь к своей груди. — И даже когда я уеду, ты всегда будешь со мной, Харука, потому что я буду любить тебя всю жизнь. Я тебе клянусь в этом.       Я горько улыбнулась.       Рюдзаки сжал губы, опуская руку.       — Могу я ещё раз поцеловать тебя? — внезапно спросил он. — Мне очень этого хочется.       — Конечно, — с волнением сказала я, и детектив, сделав шаг вперёд, осторожно коснулся моих губ долгим целомудренным поцелуем и замер так, видимо, наслаждаясь ощущениями. Я зажмурилась, радуясь прикосновениям его ласковых пальцев к моим волосам и спине.       Спустя несколько секунд Рюдзаки отпустил меня и спокойно улыбнулся. Я улыбнулась в ответ, сжимая в руке его ладонь.       — Нам пора идти, — сказал он. — Ты готова?       Я кивнула, и L повёл меня за собой, прочь из камеры. Я шла за ним, забыв про страх и тревогу. В этот момент мне казалось, что я способна на всё. А что касается нашего с Рюдзаки будущего… Кто знает, если повезёт, у нас с ним ещё будет время, чтобы побыть счастливыми и беспечными настолько, чтобы не помнить о горе и смерти. По крайней мере, я постараюсь впустить в его жизнь больше света и сделать так, чтобы он чаще улыбался. Что ещё я могу сделать для него?       В штаб-квартиру я вошла с высоко поднятой головой и выражением лица а-ля «мне плевать на всех», но не успела даже пройти вперёд, как Рюдзаки неожиданно сильно обхватил мою талию, заставив прильнуть к нему. Взгляд его стал холодным и злым.       — Ни на шаг от меня не отходи, если, конечно, не хочешь, чтобы я снова посадил тебя на цепь, — процедил он.       — Слушаюсь и повинуюсь, — кисло сказала я.       Ягами Лайт, сидевший у компьютеров, повернулся в нашу сторону. Он задумчиво почесал правую щёку, на которой красовался внушительный синяк, видимо, оставленный пяткой L.       — Рад тебя видеть, Харука, — сказал он, кидая мрачный взгляд на Рюдзаки.       — Ещё бы, — в тон ему сказал детектив, — ведь она знает моё имя.       — Параноик, — равнодушно протянул Лайт.       — Кто бы говорил. — Рюдзаки сел на стул напротив Ягами.       Я встала между парнями, сложив руки на груди, и спросила с сарказмом:       — И какие планы на сегодня, мальчики? Устроим новые поиски Киры?       — А мы уже нашли Киру, — невозмутимо сказал Лайт. — Вернее, его нашел Ниа, глава СПК из Америки.       — Правда? И кто это? — с интересом спросила я.       — Вот этот лохматый парень, кусающий свой палец. — Лайт указал на мрачного Рюдзаки.       — Очень смешно, Лайт, — отозвался он, не глядя на него.       А, ну да. Ниа говорил, что подозрение упало на L, и это — часть плана по поимке Лайта, вот только я совершенно не вижу смысла обвинять великого детектива в убийствах, когда очевидно, что их совершал не он.       — Почему?! — воскликнула я вслух. — Рюдзаки — это L! Неужели этот Ниа настолько глуп, что подозревает в преступлениях человека, который перед всем Канто поклялся поймать Киру?!       Лайт откинулся на спинку стула, запрокидывая руки за голову и улыбаясь.       — В том-то и дело. Ниа считает, что Кира специально организовал это представление, чтобы сбить с толку людей, которые продолжали искать Киру. Ниа думает, что никто, кроме L, на такое не способен. Сама посуди — никто не знает его и причины его работы над самыми сложными делами. Ниа считает L сумасшедшим серийным убийцей, который притворяется детективом, а на самом деле просто играет со всем миром. Проще говоря, сам себе создает новые головоломки и загадки, над которыми можно работать.       — То есть, он, типа, создал Киру, чтобы развлечь себя новым делом? — сбитая с толку, спросила я.       — Не совсем, — ответил Рюдзаки. — Ниа почему-то уверен, что я и есть Кира, который всё это время притворялся L, а теперь получил в руки силу, благодаря которой смысл в моей работе исчерпал себя. Я бессилен против его логики, но и невиновность свою доказать не могу.       Лайт рассмеялся.       — Представляю, как тебя это бесит, — сказал он детективу, — столько времени угробил на поиск настоящего Киры, а в итоге ты — главный подозреваемый! Ну, и каково тебе это, Рюдзаки?       — Не очень приятно, — равнодушно ответил детектив, — и я намерен исправить эту ситуацию, ведь настоящий Кира — ты, Лайт…       — Всё никак не успокоишься, да, Рюдзаки?! — глаза Ягами недобро сверкнули. — Сколько раз мне нужно тебя избить, чтобы ты, наконец, образумился?!       — Избить? — детектив приподнял брови. — Это у тебя сейчас синяк на полщеки, а не у меня, но, если ты хочешь разукрасить своё лицо ещё больше, я рад оказать тебе эту услугу.       Лайт, взбешённый, вскочил со стула. Рюдзаки развернул кресло в его сторону, предупредительно задрав босые ноги. Я, зажатая между ними, только рот раскрыла.       — Что, опять?!       — Отойди, Харука, — процедил Лайт, засучивая рукава джемпера.       — Да мать же вашу, сколько можно?! — разозлилась я. — Вы прямо как дети малые…       Мой монолог был прерван Рюдзаки, который грубо отпихнул меня ногой, заставив отлететь в сторону и приземлиться на пол.       — Что ты там хотел сказать мне, Ягами? — сухо спросил он, обращаясь к Лайту.       — Не смей бить Харуку! — в ярости завопил он, кидаясь на детектива.       Я так охренела, что просто сидела, раскрыв рот и наблюдая, как Лайт хватает Рюдзаки за ногу и стаскивает с кресла. Детектив дал ему в ухо свободной пяткой, и Ягами отлетел в сторону, потащив за собой противника. Рюдзаки слетел на пол, стукнувшись головой о кресло.       — Блин, ну пипец, — только и протянула я, беспомощно глядя на клубок, который создали из себя Лайт и Рюдзаки. Задалось утро, нечего сказать…       — Как ты посмел её ударить?! — между тем вопил Ягами, мутузя детектива кулаком по башке. — Если ты зол на Харуку, это не значит, что можно бить её, потому что она не может дать тебе отпор! Я не позволю тебе обижать её, понял?!       — Это я не могу дать отпор?! — возмутилась я, указывая на себя пальцем. — Я не могу?! Да я вас обоих сейчас уделаю, млять!       Но Лайт и Рюдзаки меня уже не слушали, занятые игрой в «Кто кого быстрей ударит». Я только махнула рукой и села на пол, наблюдая за дракой. Сами пускай разбираются, а мне надо подумать.       Значит, Ниа якобы хочет поймать L. Ягами, прекрасно зная, что Рюдзаки не имеет против него доказательств, а Ниа вообще не берёт его в расчёт, считает себя в безопасности. А между тем, на него готовится настоящая облава. Не сомневаюсь, что Мэлло и Мэтт тоже к ней подключатся, так же, как и Миками с фальшивой Тетрадью смерти. А какая роль будет отведена мне? Я буду всех страховать на случай, если Лайт после того, как его разоблачат, применит никому не известный козырь?       Но сегодня я официально умру, и никто, кроме меня и наследников L, этого не знает. И не узнает, потому что иначе операция точно будет сорвана. Сегодня вечером меня взорвёт на передаче, а завтра я буду свободна как ветер, и беспрепятственно смогу помогать Рюдзаки.       Я вздохнула. Неужели и правда всё скоро кончится?       — Получи, гад! — Лайт от души дал Рюдзаки по голове клавиатурой. Детектив охнул, а потом саданул Ягами пяткой куда-то в район паха, заставив скрутиться от боли.       — Как тебе это, Кира? — процедил он.       — Я не Кира, придурок, — выдавил Лайт, а потом кинулся вперёд, хватая Рюдзаки за кофту и пытаясь вдавить его в пол. Тот в долгу не остался и, размахнувшись головой, врезал Лайту по носу.       Так, ну всё, хватит. Пора разнимать этих грёбаных борцов за справедливость.       С этими мыслями я поднялась с пола и засучила рукава рубашки, а потом схватила стул и, выставив его ножками вперёд, помчалась прямо на Ягами и Рюдзаки, крича во все горло:       — Джеронимо-о-о-о-о!