Одно мгновение

You better run, better run, better run, yeah I’m coming after you When you’re sleeping at night, yeah there’s nothing you can do There’s no place you can hide cause I’m coming after you I wish there was another way out for you

Бозли стучала каблуками туфель в ритме раскачивающегося метронома, стоявшего в углу. День выдался дрянной, но ещё хуже было то, что ждало её завтра. Этот самодовольный придурок снова ушёл у них из-под носа! Девушка скрипнула зубами, разгрызая сигаретный фильтр, и присела на край стола, упираясь в него ладонями. …За этим аферистом они гонялись по всей Америке - поддельные паспорта, фальшивые билеты на самолёты и липовые чеки. Всё, что о нём было известно - он любил белое вино, как правило, трехлетнее, и оставлял после себя бумажные снежинки. Он всегда ускользал у них из-под носа, словно насмехаясь над полицией штатов. А над ней - в особенности. Бозли давно считала это личным оскорблением, а порой этот гадёныш даже оставлял ей послания. Зашифрованные, разумеется. Порой - довольно недвусмысленные, вроде «встретимся, детка». И Бозли прекрасно понимала, что это не кому-нибудь, а ей. И она была готова вырвать этому сучёнышу горло при встрече, потому что столько раз разводить не было позволено никому. И вот - новый звонок. - Слушаю, - рявкнула в трубку Бозли, выстукивая носком туфли замысловатый ритм по офисному столу. - О, милашка, ты как всегда не в духе, - послышался насмешливый хриплый голос на том конце трубки. - Кто это? - сухо поинтересовалась девушка, словно заранее зная ответ. - Ты меня знаешь, - усмешка. - Снег? - наугад выдала она одно из прозвищ неуловимого. - Ага. Я оставил тебе достаточно подсказок, чтобы ты узнала моё имя. А твоё я знаю, капитан. Бозли вздрогнула. Она всегда догадывалась, что он знает о них всё, и разумеется её должность. Но он знал даже больше, чем было указано в личном деле. - Малыш, ты же сейчас в городе ангелов, да? Я знаю, не говори. Здесь будет приём - знаешь, что-то вроде венецианского бала, - в голосе чувствовалась некая утомлённость. - Так вот, я приглашаю тебя - в пятницу, в шесть вечера. Я пришлю приглашение тебе на почту. Купи платье, дорогая. И в трубке послышались гудки. Бозли выругалась и бросила исцарапанный мобильник в стену - тот жалобно хрустнул, но выдержал пытку. *** На следующий день Бозли прислали оповещение - на её кредитке появилось девять тысяч долларов: большая сумма для капитана полиции с зарплатой всего в две. А в почтовом ящике съёмной квартиры лежало приглашение на венецианский бал и записка: «Будь в винном, милая». Девушка скрипнула зубами и зло застучала шпильками по лестнице, сжимая в руке конверт. Этот наглец решил, что может купить её! Но начальство обязало её пойти. Её должна была прикрыть Ванда, она будет снаружи вместе с парнями. Но Бозли всё это очень и очень не нравилось. Нравилось то, что она купила новые туфли: бордового цвета, на устойчивом каблуке-рюмке, с пряжкой сбоку. Куда надеть их помимо бала она не знала, но к платью они подходили идеально. Ванда настояла на подобии корсета, и теперь Бозли чувствовала, как китовый ус впивается в рёбра. Она густо подвела глаза, накрасила губы помадой винного цвета и прикрыла лицо условной маской на завязках сзади. - Не волнуйся, большой злой волк, - иронично рассмеялась Ванда, хлопнув девушку по плечу своей тяжеленной лапищей, тем самым благословив на операцию. И сейчас Бозли вошла в зал, где уже кружились пары, чувствуя себя совершенно по-идиотски. На ум пришёл любимый ею фильм, где одна героиня попала на бал к вампирам. Вот и сейчас девушка чувствовала себя жертвой Дракулы. И одновременно с этим её обуревали воспоминания о неловком выпускном вечере. Бозли злобно скрипнула зубами, отгоняя наваждение, и, приподняв подол тяжёлого жаккардового платья, принялась спускаться по ступенькам. За шумом музыки было не слышно стука металлических набоек на туфлях - Холт сделал их сразу же после покупки, как делал на всей обуви капитана. Бозли спустилась вниз и принялась окидывать взглядом зал, гадая, где сейчас этот аферист. Изредка она растягивала губы в улыбке и кивала проходящим людям, после этого сразу же отворачиваясь. - Прошу прощения, я заставил леди ждать, - произнёс мужской голос прямо над ухом, обдав лёгким дыханием и пробежавшись по спине мурашками. - Ничего, у тебя будет время подождать в тюрьме, - прошипела Бозли, совсем забывая о конспирации. - О, не сегодня. Сегодня мы танцуем. Да, миледи? - обладатель голоса наконец показался, предлагая девушке руку, за которую та машинально ухватилась. Он выглядел потрясающе - чем-то смахивал на принца из детских книжек. На нём был белый с золотой окантовкой камзол, белые узкие брюки и высокие чёрные сапоги - стандартный наряд для мужчин здесь, различались только цвета. Но главным было не это: главным были ярко-синие глаза, блестевшие в прорезях маски, и чёрные, как смоль, волосы, лежавшие аккуратными волнами. На мгновение, лишь на мгновение Бозли растерялась, чувствуя, как эти глаза словно раздевают её. Но и мгновения было достаточно. - Я не умею танцевать, - выдавила на полпути к центру зала Бозли. - Это вальс, милая, - Снег расплылся в белозубой улыбке. - Здесь просто нужен подходящий мужчина. Партнёр танцует даму. Он закружил их в мягком танце, словно подстраиваясь под неуверенные шаги девушки. - Я засажу тебя до конца жизни, - прошипела ему на ухо девушка, скаля зубы. - Даже при самой строгой мере я не получу больше десяти лет за мои шалости. А я умею ждать, - выдыхает он в ответ, снова заставляя Бозли вздрогнуть. Они кружатся так час или два - в зале нет часов. Только потом Бозли замечает огромные куранты при входе: но почему-то в тот вечер они словно растворились. Девушка понимает, что ей нельзя его упустить, никак нельзя. Поэтому когда приходит конец вечера, вцепляется ему в плечо мёртвой хваткой и защёлкивает на запястьях наручники. - О, я не думал, что ты готова перейти к следующему этапу наших отношений, - скалится он. - Готова, - Бозли стянула с него маску, попутно сбрасывая свою. - Ты имеешь право хранить молчание, всё что ты скажешь может и будет использовано против тебя. Как твоё настоящее имя? - Снег, - пожал плечами мужчина. У него руки за спиной, а у Бозли свободны, и целый отряд напарников за стенами здания, но именно он выглядит, как хозяин ситуации. Бозли скрипнула зубами, закатывая глаза. Отвлеклась, буквально ведь на мгновение! Но и мгновения было достаточно. - Прощай, милая. Спасибо за вечер, - быстрый, напористый поцелуй в губы, и он снова исчез. Преодолел кордоны незамеченным, оставив полицию Нью-Йорка с носом. *** Бозли не понизили - всё же она узнала его настоящее имя, пусть и не смогла задержать. Но это дело всё ещё висит на ней, не давая спокойно спать по ночам. Девушка понемногу даже забывает о нём, потому что появляются поважнее - мелкие кражи в районе, убийства. И этот преступник не эфемерен. Она ловит одного, сажает за решётку другого. Понемногу забывает о загадочном аферисте: его дело передали в департамент и теперь этим занимаются наверху. Бозли не против, но иногда она мельком разглядывает винного цвета платье, висящее в шкафу, и что-то неприятно ворочается в груди. Девушка зло хмурит брови и захлопывает дверцы, обещая себе выбросить платье. Как-нибудь в другой раз, ночью, в следующем месяце, завтра - когда угодно, но не сегодня. Платье ещё пахнет его одеколоном. *** Как выяснилось, этому засранцу всегда достаточно всего мгновения её промедления. Не позднее, чем вчера, в обеденный перерыв на её столе оказалась новая записка: «Милая, закрывай окна, холодает. Я буду к Рождеству». Бозли должна сообщить об этом начальству, обязана, но вместо этого она скомкала записку и выбросила в окно. Вдруг, кто-то пошутил, зачем ей тревожить шефа? Разумеется, незачем. *** Рождество в Нью-Йорк приходит с запахом корицы и предпраздничной суетой. Бозли злится - уже двадцать пятое число, получается, он её… обманул? Глупости какие, он ведь и не давал никаких гарантий! Вечером она вернулась домой, ещё в прихожей маленькой квартирки со стоном сбрасывая надоевшие шпильки. Она не ставила ёлку и никак не украшала квартиру. Бозли в узкой чёрной юбке шествует к столу и только потом зажигает свет на кухне, готовясь расстегнуть молнию. Как вдруг шеи коснулось знакомое дыхание, и она вздрогнула. - Помочь, милая? - Ты! - она рывком разворачивается, выхватывая пистолет из кобуры. - Ты! - Я, - он расплылся в самодовольной улыбке. - Я сдам тебя в полицию! - Ага, - кивает он, делая шаг вперёд. - Прямо сейчас позвоню! - Звони, - ещё шаг. - Выстрелю! - Стреляй, - дуло пистолета упирается ему в солнечное сплетение, но руки у Бозли не дрожат. Снег легко отводит их в сторону и запечатывает на её губах ещё один поцелуй. А девушка заламывает ему руки на спину и валит на пол. Он отвлёкся лишь на мгновение. Но и мгновения было достаточно. ...Он всё-таки остаётся на Рождество.