***
Год назад Викки, частный детектив, связалась с Генри Фицроем, чёртовым художником комиксов. Майк не доверял ему, и ревность здесь была абсолютно ни при чём.***
Десять месяцев назад Майк узнал, что вампиры существуют на самом деле, и что Генри один представителей этой кровососущей братии. Он стал задаваться вопросом, будет ли расцениваться убийство вампира как лишение человека жизни, если этот человек строго говоря уже мёртв.***
Полгода назад Генри его чуть, чёрт возьми, не убил. И отчасти это случилось по вине Майка, прежде всего, потому что тот подверг Генри опасности. Но что его больше всего беспокоило, так это воспоминание о той трапезе. Не столько о боли и страхе, что Генри выпьет всю его кровь, сколько… об удовольствии. Майк никому об этом не рассказывал: ни Викки, ни уж тем более Генри. Потому что Генри его не привлекал. Ни капли.***
Три месяца назад Генри был практически готов покинуть город, а Майк был на волоске от того, чтобы вылететь с работы. Всё почти буквально катилось в тартарары. Однако Генри силой вампирского убеждения добился у начальницы Майка отсрочки, вдобавок посоветовав той впредь предоставлять подчинённым больше свободы действий. — Спасибо, — буркнул Майк, в очередной раз столкнувшись с Генри, который что-то больно уж долго собирал свои вещи для переезда. — Думаю, мне будет тебя не хватать. Немного. — И мне тебя, — ответил Генри без тени иронии в голосе. Майк покачал головой. — Ты не обязан уезжать. Заявление было нелепым и банальным, однако Генри долго таращился на него, прежде чем пожал плечами и сменил тему. Может, его слова и возымели действие, однако, спустя короткое время после этого разговора, Генри и Викки разобрались между собой. Генри решил не уезжать, и жизнь вновь вошла в нормальную колею. Или, по крайней мере, ту, которая тогда считалась нормальной.***
Два месяца назад Генри схлопотал пулю, предназначенную Майку, и после того как несостоявшийся убийца был нейтрализован, Майк баюкал Генри на руках. Черт побери, Фицрой, идиот, чем ты думал? Он знал, причитать по вампиру было глупо, но ведь это был Генри. Майк дал Генри напиться своей крови, после чего тому удалось покинуть место происшествия. Раны на запястье, когда, наконец, прибыло подкрепление, он спрятал. Непросто было объяснить, что произошло, в особенности, чья тут кровь, если не преступника и не его, Майка, когда Генри скрылся из виду. Майк отвечал путано, зная, что теперь, скорее всего, дело для него закончится в кабинете штатного психолога. Психотерапия ему, судя по всему, не помешала бы, потому что — вот смех — ему казалось, будто спасение Генри стоило тех страданий, что несут обязательные лечебные процедуры. Ещё большей нелепостью было то, что едва его отпустили, он пошёл домой к Генри. А ещё хуже, — что просидел там весь день до самых сумерек, потому как должен был сам увидеть, что с Генри всё в порядке.***
Месяц назад Майк слегка перебрал, Викки и вовсе была вдрызг, и Корина вызвала им на двоих одно такси, тогда как сама вернулась в клуб — очередной её бойфренд был ударником в местной группе. Дальше была квартира Викки, текила и секс. — Не стоило нам этого делать, — простонал наутро Майк, запивая анальгетик кофе. — Почему? — Просто это всё усложняет. А ты теперь с Генри. Викки пожала плечами. — Я не любительница простых решений. А Генри готов поделиться. Майк едва кофе не захлебнулся.***
Две недели назад Генри пригласил Майка на выставку своих последних работ. История лихого графа Энрике Майка совсем не впечатлила: мало того, что его спутницей были женщина, напоминавшая Викки, так там был ещё и детектив с квадратной челюстью, расследовавший убийства. После всей этой культурной программы Генри заплатил за ужин. Но только когда они оказались перед дверью дома Майка, он понял, что это было свиданием. Первый поцелуй застал его врасплох. Генри просто стоял и с хитрой усмешкой наблюдал за его реакцией, ожидая, что же будет дальше. Майк был уверен, что он откроет дверь, войдёт в дом, и захлопнет её прямо перед лицом Генри. Или от души вмажет кулаком этому выскочке. Однако не произошло ни того, ни другого. Невероятно, но Майк сгрёб Генри в объятия и поцеловал его в ответ. На сей раз текилы не было. Был только секс. — Викки сказала, ты знаешь, как делиться, — пробормотал Майк после, нежась среди разбросанных бумаг. — Я — да, — мягко сказал Генри. — Вопрос в том, знаешь ли ты?***
Вчера вечером Майк и Викки пришли к Генри, и тот рисовал их, пока они уплетали еду из китайского ресторанчика и, как обычно, цапались из-за какого-то пустяка. Играть в покер на раздевание было идеей Викки, и Майк был уверен, что она нарочно проиграла несколько партий, из-за чего он стал отвлекаться и тоже случайно проиграл пару раз. А вскоре ни на ком из них практически не осталось одежды. Если бы кто-нибудь сказал Майку полтора года назад, что однажды он будет счастлив просыпаться, лёжа в одной постели с вампиром и собственной напарницей, он бы решил, что собеседник сошёл с ума. Теперь же, лёжа рядом с Викки и чувствуя на своём бедре руку Генри, Майк не мог думать о том, где бы ему хотелось быть.