Город, которого нет

      Есть ли у вас что-то, что является камнем преткновения на пути к той, настоящей жизни? Что-то, что мелькает в мыслях, вскоре заполняя собой все свободное пространство в черепной коробке — нечто переходящее в одержимость, в пресловутую идею «Х», когда ты думаешь: «Это все, что мне нужно, чтобы…начать жить?»       Надолго запоминаются моменты, несущие в себе тайный посыл и откровение. И, провожая тебя, того самого друга, который навсегда, мне вдруг почудилось, что я остался один на этой планете. Ты уехал, а я подумал, что исчезли все люди, машины, дома, даже звезды — и те испарились. Ночь нежна, ночь глубока и таинственна, но одновременно хитра и обманчива. Она обнажает внутреннюю пустоту. В ту ночь я вдруг задумался: «Почему все так?». В ту ночь я вдруг понял, что главным источником моих жизненный метаний является Питер.       Город, пожирающий души и здравый смысл. Место, где ты сам не свой, и ничей, и вообще — не существующий. Эфемерная частичка чего-то большого и великого.       Он забирает любимых и лучших. Манит в свои объятия всех, кого не хочется отпускать, как бы провоцирует: «Вот видишь, уехал, уехал, а ты остался. Попробуй — догони». И ты отчаянно хочешь броситься, крикнуть в небо «Отпустите меня!», но то, чего нужно добиваться годами — деньги, и то, что ранит больше всего — семья, не отпускает. Ты вновь и вновь бросаешься в погоню за счастьем, за мечтой, искренне веря: «Мое место там».       Город мертвых поэтов высасывает силы и дух. Ты вдруг понимаешь, что откладываешь всю свою жизнь на потом — потом, когда я наконец-то перееду, у меня будет девушка, дом и прекрасная работа. Не живя в реальности, но и не приближаясь к будущему, приходится повиснуть на петле вневремени и надеяться, что однажды тебе выпадет шанс рвануть вперед, туда, где, ты и должен быть.       С годами тебе кажется, что Петербург — город, которого нет, и никогда не было. Наркотический трип, галлюцинация, желаемое, выдаваемое за действительное, да что угодно! … Но не реальность. Ты приближаешься и снова отдаляешься, теряешь нервы, физические и моральные силы, ждешь, ждешь, ждешь до восемнадцати, двадцати, двадцати пяти, но чуда не происходит.       Город говорит с тобой. Рассказывает сказки, шутит, зовет, но не подпускает. Ты понимаешь, что остался шаг, но этот шаг — длиннее жизни. Питер, ты разрушаешь мою жизнь, и я ненавижу тебя до чертиков, до нервной дрожи. Питер, я бесконечно люблю тебя.