Невозможно

На часах два ночи. Лухан сидит на кровати. Гостиничный номер окутывает тишина и темнота, а за окном бушует природа. Старушка зима всё никак не хочет уходить, хотя на улице уже апрель. Будто выдвигая протест весне, она, и подчиняющиеся ей ветер с градом, так и норовят скользнуть в тёплый номер Лухана, при этом сильно стуча в окно. Парень сминает кусочек покрывала и вытирает ладонью выступивший пот на лбу. Ожидания всегда томили и разрывали больше, чем остальные чувства. Минута кажется годом. Один свой собственный глоток воздуха длится не меньше часа. Около входной двери слышится писк, а затем шорох. Лу приподнимается с кровати и, шлепая босыми ногами по холодному полу, направляется на источник шума. — Сехун-и, — старший шёпотом выдыхает имя и подходит ближе. Теперь, когда Лухан ушёл из группы поменялось слишком многое. Они не могут встречаться каждый день, беззаботно болтать, мимолётно и слишком нежно касаться друг друга, надеясь, что никто этого не увидит. Не могут с шумом заваливаться в комнату и бесстыдно срывать одежду, падая на кровать. Теперь только разговоры по телефону. Надежда, что расписание обоих совпадёт, и они встретятся в одном городе была крайне мизерная. Но Сехун стоял на пороге. Лухан знает, что младший приехал с только что завершившегося концерта. Он не стал виснуть на шее и с трепетом повторять, как скучал, хотя не видел Се слишком долго. Лухан приближается вплотную, указательным пальцем приподнимает подбородок и целует в губы. Сехун сводит свои руки за спиной у старшего и прижимает к себе. Лу разрывает поцелуй и улыбается, прикусывая нижнюю губу. Шумно выдыхая, он трётся носом о щёку младшего, вдыхая такой родной запах. Рука опускается на воротник рубашки Сехуна и дёргает, призывая двигаться того вперёд. Уже поздно. И Сехуну завтра нужно лететь в Сеул. Но эта ночь точно не для сна. *** Сехун открывает глаза и поворачивает голову вбок, сонно зевая. — Когда уже придёт настоящая весна? — Лухан стоит у окна и улыбается, смотря на заспанного младшего. — Я бы так хотел посмотреть с тобой на цветение вишни. Младший расплывается в улыбке и подрывается с кровати. Мигом оказавшись около Лухана, он обнимает его за талию и кладёт свою голову к нему на плечо. — Но пока на улице холодно, мы можем с тобой согреться здесь, — шепчет Сехун и указывает пальцем на смятую кровать. — Ты прав, — улыбается старший и поворачивается к парню. Обвивает шею руками, закрывает глаза и, как слепой котенок, ищет желанные губы, чтобы слиться в поцелуе — Не уезжай, — то ли утвердительно, то ли вопросительно шёпотом в губы просит Лухан. — Ты же знаешь, что я не могу, — Сехун подушечками пальцев гладит щёку старшего и измученно улыбается. — Знаю, поэтому и прошу, — старший зарывается пальцами в волосы Сехуна и крепче обнимает его. Не понятно, сколько пройдет времени, когда они снова встретятся. Смотреть вслед уходящему Сехуну слишком больно. Кто же знал, что из группы уйти будет слишком просто, а разлюбить одногруппника… сложно? Невозможно.