Исцелись, любовь моя (Я буду рядом)

Мысли вертелись в моей голове всю ночь. В конце концов, я вообще не спал. Просто лежал в постели, всю ночь думая обо всем этом. Когда я услышал, что моя мама готовит завтрак, а братья бегают по коридору, я решил встать. Медленно пошел в душ, надеясь, что он взбодрит меня. Я посмотрел в зеркало. Ну что я могу сказать? Мои глаза покраснели, опухли, а под ними можно увидеть мешки. Результаты рыданий и бессонницы. Мои волосы, как обычно по утрам, были взлохмаченными. Я не мог улыбнуться, даже фальшиво не получалось. Я плохо выгляжу. Одного взгляда достаточно, чтобы понять, что что-то случилось. Я не хочу ничего сейчас делать. Но душ – неплохая идея. Я снял пижаму, состоящую из футболки и шорт, зашел в кабинку. Прохладная вода, удивительно, хорошо подействовала, учитывая, что я предпочитаю горячий душ. Я прислонился к стене, позволяя воде стекать по моему телу. И снова окунулся в свои мысли. Почему Феликс ничего не рассказал мне? Я ведь думал, что мы не должны держать секреты друг от друга, особенно такие. Но он скрыл. Как долго он обманывал меня, твердя, что все хорошо? Мама сказала, что все началось в начале учебного года. В сентябре. Сейчас июнь. Десять месяцев. Почти год. Не могу поверить, что он ничего не сказал. Даже, когда мы встретились на Пасху. Он продолжал врать мне, говорить, что все замечательно, что его школа великолепна. Я чувствую себя обманутым. Разве он не доверял мне? Неужели он думал, что я не смогу ничего сделать? Почему он ничего не сказал? О чем он думал? Обычно люди совершают суицид, когда у них нет, кому доверять, на кого опереться. У него ведь много людей, готовых его поддержать: его мама, брат, сестры, венгерка из его школы, о которой он рассказывал. Я. Почему он решил держать все внутри? Почему не задумывался о нас? Он думал о том, что мы будем чувствовать в этот момент? Бросить стольких людей, ничего не сказав. Я не совсем уверен, но, думаю, это было очень эгоистично. - Торис! – громкий голос матери и стук в дверь вывели меня из раздумий. – Ты сидишь там больше часа! Завтрак почти готов! - Прости! – громко ответил я, чтобы она меня услышала. Вышел из душа и выключил воду. – Я спущусь вниз через минуту! Мама ничего не ответила, но по удаляющимся шагам я понял, что она ушла. Завернулся в полотенце, вошел в свою комнату и оделся в повседневную одежду – попавшаяся под руку майка, узкие черные джинсы и кроссовки. После, я пошел на кухню. Мои братья уже были там: Райвис сидел, нет, лежал на своем высоком стуле, а Эдуард играл в какую-ту игру на планшете. Я сел за стол между ними. Мама еще хлопотала над завтраком – блины, если я не ошибаюсь. Я подпер голову рукой. Единственное, что можно было услышать кроме шипения масла на сковородке, было радио. Завтрак в нашей семье всегда был одинаковым – Эдуард сидел с планшетом, Райвис почти засыпал в ожидании еды, мама занималась готовкой, а я сидел с телефоном, скорее всего, переписывался с Феликсом. Я хотел сделать это сейчас. Он всегда найдет нужные слова, чтобы подбодрить меня, в любой ситуации. Как два года назад, когда мой пес умер. Он был одним из моих самых лучших друзей, еще, когда мне было пять лет. Жаль, что собаки не живут так же долго, как человек. Я помню, что моя депрессия была просто адом. Это случилось за неделю до Рождества. Моя мама безуспешно пыталась вытащить меня из комнаты, чтобы я провел время с ней и братьями. Но мне было грустно, я не хотел никого видеть. И угадайте, кто пришел ко мне на следующее утро. Он объяснил, что мама рассказала ему обо всем. Он не был таким, как другие, не говорил «ты скоро забудешь» или «он был старым псом, это должно было случиться рано или поздно». Он дал мне шанс выговориться, внимательно слушал меня. И я говорил. Говорил о том, что не могу до сих пор поверить в случившееся, что очень скучаю по нему, что это несправедливо. Когда я закончил, он, наконец, заговорил, сказал, что у него недавно умер кролик. - Не думаю, что кролик может сравниться с собакой. Но все проходят через это, рано или поздно. Мир жесток и несправедлив. Это всегда так. Стоит только привязаться к чему-то, как мир забирает это. Суровый мир, в котором мы живем. Мы не будем постоянно счастливы. Никто не будет, - я был одновременно впечатлен и сконфужен такими словами. – Так в чем же смысл драгоценных твоему сердцу вещей, если ты все равно теряешь их? – он улыбнулся: – Счастье. Счастье, которое эти вещи принесли в твою жизнь. И это того стоит. Ты пойдешь на любой риск, ради своего счастья. Даже, если тебе будет больно после потери, у тебя останутся счастливые воспоминания. Людям часто грустно из-за таких воспоминаний, как о смерти близкого. Им больно, и они хотят забыть. Лично, я думаю, что это глупо. Они не должны забывать. Ведь человек специально оставил счастливые воспоминания. Они останутся с тобой навсегда, даже если ты захочешь их забыть. Мир может забрать все, кроме воспоминаний. Что ты чувствовал, когда это произошло? Грусть? Печаль? Но ты должен быть счастлив, потому что эти воспоминания являются доказательством, как дорог тебе был пес. Благодаря им ты можешь, пусть не по-настоящему, снова вернуться в те времена, и снова быть счастливым. Это одна из многочисленных вещей, которые я люблю в нем. У него своя специфическая точка зрения. Я всегда впечатлялся, когда Феликс мог так логично рассуждать о простых вещах. Он очень умный, но не показывает это. Особенно в школе. Не показывал, потому что не любил быть в центре всеобщего внимания. Прятался, чтобы никто не заметил его. Феликс вел себя, как обычный скучный человек, и всех было легко одурачить этой маской. Если бы они попытались узнать его получше, то заметили бы другою, удивительную, замечательную сторону его личности. Ему просто нужно время, чтобы привыкнуть к кому-то. Но ведь. Люди не терпеливы. А ведь некоторым, как Феликсу, просто нужно время, чтобы начать доверять другим. Но люди судят книгу по обложке, они глупые и не понимают, что надо подождать, чтобы понять истинную природу человека. Некоторые, кто пытался поговорить с Феликсом, после некоторых минут разговора, решили, что он застенчивый и тихий одиночка. Но это не так. Он любит разговаривать, может болтать ни о чем часами. Он не любит быть один. На самом деле, он ненавидит, когда рядом нет никого, с кем можно было поговорить. Если он не знает кого-то, то будет держаться подальше, а со знакомыми он быстро находит легкую тему для разговора. У меня ведь тоже не получилось с ним поговорить, когда мы впервые встретились. Но потом, спустя время, он открылся и доверился мне. Просто некоторые люди общительны, некоторые нет. Некоторые любят дружить и имеют много друзей, а другим достаточно и одного друга. Все мы разные… Но не все это понимают… - То-о-о-ор-и-и-и-и-ис!!! Э-э-эй, про-о-о-осни-и-ись! То-о-о-о-о-ори-и-и-и-ис!!! – я очнулся от своих мыслей, чувствуя, что кто-то бьет меня по руке. Райвис тыкал в меня пластиковой ложкой. - Хм? Что? – просил я, еще не до конца осознавая, что происходит вокруг меня. Мама недовольно посмотрела на меня. - Завтрак готов, и твои братья хотят с тобой поговорить. Это очень грубо – игнорировать других, - сказала она, поучительным тоном. - Прости, - извинился я, откинувшись на спинку стула. – Я просто задумался. - Я заметила, - она поставила тарелки на стол. – Когда поешь, пойдешь соберешь чемодан. - Вы куда-то собрались? – спросил Эдуард с набитым ртом. - Не разговаривай с набитым ртом. И да, мы с Торисом уедем на некоторое время. - Куда? – спросил Райвис, уже полностью перемазавшись в сиропе. Он просто не может не перепачкаться. - В Варшаву. - Можно мы с вами? – сразу же заканючил Райвис. – Пожа-а-а-алуйста!!! Это типично для нашего дома. Всякий раз, когда мама собирается в путешествие, то Эдуард и Райвис строят щенячьи глазки и умоляют ее взять их с собой. После небольшого сопротивления, она сдается и берет всех нас собой. - Нет. - Но… - Нет, Эдуард, и это мое последнее слово. Я буду слишком занята и не смогу приглядывать за вами. - Тогда почему ты берешь с собой Ториса? - Он достаточно взрослый, чтобы позаботиться о себе. - Тогда он может позаботиться о нас! – заявил Райвис. Они всегда навязываются так. Мама никогда не врет, но они слишком малы, чтобы знать всю истину. Казалось, у мамы заканчиваются оправдания. - У меня не будет свободного времени, - сказал я. – Мне надо встретиться с Феликсом. Это же не ложь, верно? - Видите, мальчики? На этот раз вы останетесь дома. Тетя Елена будет за вами приглядывать. Они оба были расстроены, но спросить не стали. Мама посмотрела на меня с теплой улыбкой. А я не мог, не мог обмануть себя типичной фальшивой улыбкой. Завтрак прошел быстро и в тишине. Я поставил тарелку в раковину, пошел наверх и спустился с чемоданом, только, когда меня позвала мать. Прежде, чем я что-либо осознал, мы уже сидели в самолете, а пилот объявил, что мы прилетим в Варшаву в пять часов вечера по их часовому поясу. Я не мог перестать думать о том, что ждет меня, когда мы прилетим. Мне страшно. Мне очень страшно, из-за того, что произойдет. Все снова станет хорошо, или я могу потерять самого важного человека в моей жизни. Не могу описать, как я боюсь этого…