Безопасность - иллюзия

То, что это так, Фенрис понял довольно рано. Вернее, вырос в мире, где подобное просто принималось, как данность. Безопасность была сокровищем, которым могли обладать единицы, но более реальной она от этого не становилась. Руки эльфа бездумно превращали в клочья письмо, демон знает, как его отыскавшее. Нельзя было оставлять ее одну и наивно думать, что по отдельности им ничего не угрожает, хоть и не в его правилах сожалеть о прошлом. В голове на секунду мелькает мысль – может, нужно связаться с остальными? Варрик же прислал письмо. Письмо, в котором каждая строка тяжело, как расплавленный металл, льется в сознание. Ему было сложно это написать. Фенрис, скорее всего, не сможет вовсе. Эльф обвел пальцем несколько уцелевших букв и по привычке бесшумно прошептал их, как будто сам себе, едва шевельнув пересохшими губами. Хоук веселила эта привычка – простая, детская…Это ведь она научила его читать. Аккуратно выведенные на пергаменте буквы выступают с другой стороны. Варрик, с его живым умом, так легко ворочающий события собственных книг, долго сомневался. Он давил на перо – и острый кончик царапал поверхность, будто гном писал нарочито медленно, не желая, чтобы очередное слово так скоро заканчивалось. Когда читаешь рукописную книгу, волей-неволей заметишь что-нибудь, выдающее писца. Что ж, он все равно сумел сказать все, что хотел. Где-то в глубине души Фенрис был ему благодарен и чувствовал уважение. Но об этом можно будет подумать и после. Фенрис снял кожаный чехольчик с крохотного ножа и проверил лезвие. Призрак Хоук будто бы встал за плечом, наблюдая. Наверное, сейчас она сказала бы, что заточка перьев ему никогда особо не давалась. А он бы улыбнулся. Готово. Пергамент не очень хорош, но за пару медяков в таверне на большее рассчитывать не приходится. Что написать? Лист пуст, как выжженная пустыня. «Милорд Инквизитор…» Нет. Не пойдет. Вышвырнет в камин раньше, чем прочтет до конца. Хотя Вестник, скорее всего, прочтет это не первым и даже не вторым. «Максвелл Тревельян…» Уже лучше. Первые несколько ничего не значащих строк даются легко, но что дальше? Тревога мешает писать. Промедли минуту – и может оказаться поздно. Наверное, чем меньше будет слов, тем лучше. Фенрис горько улыбнулся, вспоминая первые годы в Киркволле. Его вечное молчание было одной из любимых шуток отряда. Призрак Хоук облокотился на стул и заглянул в написанное. «Я знаю, что случилось в Тени». *** Ночной ветер принес запах дыма. Фенрис пришел на условленное место с темнотой, не дожидаясь полуночи. Он спешил, непроизвольно ускоряя шаг, как будто, после стольких дней, эти несколько часов могли что-то изменить. Ветер переменился, дымом запахло сильнее. Будь здесь потише, доносились бы и людские голоса, и конское ржание, но их заглушал шум реки. Еще один лагерь? Наверное, Инквизитор все же получил его письмо. Глупо было бы просить его прийти в одиночку. Но, когда приблизилась полночь, Фенрис услышал за спиной шаги одного только Вестника. - Это ты, эльф? Фенрис обернулся и слегка наклонил голову в знак приветствия. - Инквизитор. - Мне жаль, что так вышло. Варрик сказал, что Мариан была тебе дорога. Фенрис презрительно хмыкнул. - Она не любила, когда ее называли по имени. Некоторое время они молчали, изучая друг друга. Два закаленных воина, знающих, что каждый из них сейчас прикидывает, как будет убивать второго, если завяжется бой. Берег шумной реки – удобное место. Их не услышат. - Зачем ты меня позвал? Было не похоже на вызов на поединок, - проговорил Инквизитор, положив руку на рукоять меча. - У меня есть просьба. - Я думал, Варрик обо всем тебе написал. - Ты открыл разрыв в Завесе. Инквизитор кивнул. - Мне все равно, почему Хоук осталась прикрывать спину вшивого марчанского дворянина… - Это был ее выбор. - Разумеется. Фенрис обнажил клинок и приблизился к Вестнику. Тот рефлекторно отступил на шаг, но, видя, что эльф не собирается нападать, не спешил хвататься за оружие. - Сделай это еще раз, – твердо сказал Фенрис, неотрывно глядя Тревельяну в глаза, - открой разрыв. Я должен найти ее. - Эльф… - Она может быть жива. Ты не видел ее смерти. Никто не видел. Инквизитор вздохнул. - Ты понимаешь, что это безумие? – спросил он и тут же понял – понимает. А когда разрыв, наконец, перестал разбрасывать по поверхности реки зеленоватые блики и сомкнулся за спиной этого странного беловолосого эльфа, Максвелл Тревельян вынул из ножен клинок, украшенный драконьими крыльями и отдал честь. Наверное, любовь – единственное, что осталось ценного на руинах этих рушащихся замков и крепостей. Мы просто хотим мира для любимых. А безопасность – всего лишь иллюзия.